Просто вместе

На другой день Быков сидел в кабинете у Кисегач (ну, как сидел, лежал на столе головой, как раз на документах) и, как всегда, мешал ей своими стенаниями по поводу несправедливости. — Быков! — рассержено прокричала Кисегач, выуживая из-под головы Андрея папку с документами. — Терпи, мышка, я же терплю твоего сынульку! — гневно парировал Быков, — Ладно, белочка, я пошел, там мой террариум уже заждался. — И он, подмигнув женщине, вышел из кабинета. А террариум там действительно заждался. — Так если он через пять минут не придет, уходим! —  предложил Лобанов идею. Все согласно кивнули. В эту минуту вошел Быков. — Бонжорно, царство животных, класс одноклеточных. Ты, инфузория-туфелька, атакуешь новенького в седьмой палате. Ты, водоросль, добиваешь своего, а то он что-то на поправку пошел. Ты, вирус, паразитируешь третий. Ну, а ты, моя любимая амёба, а ты не запомнишь, бери листок и карандаш — будем записывать. Начнем с процедурки — там собака блеванула, — Быков активно жестикулировал, отдавая свои приказы всем вокруг. Все быстро разбежались, кроме Лобанова. — Ну, Андрей Евгеньевич… — Да ладно, Лобанов, шучу. Давай Лескин, шестая палата, — снисходительно сказал Андрей. — Другое дело. — с улыбкой сказал Лобанов, и покинул ординаторскую. — Ох… — Устало сказал Быков, смотря в след интерну.

***

— Ах ты, паразитирующая особь! Ты какого хрена назначил «Валокордин» Лескину?! У него голова болит неделю! — орал Быков на Лобанова полчаса спустя. — Ну так это… Андрей Евгеньевич… — пытался оправдываться Лобанов. — Не-е-т не-е-ет, не оправдывайся Лобанов, в ты опять санитара врачом поставил вместо себя, а сам в курилке прохлаждался! Ты мне так всех пациентов сгубишь! Ты помнишь утреннее задание??? — Эм… Вытереть собачью блевотину? — с омерзением спросил Лобанов. — Ох, какая у тебя память хорошая! Приступай! — Ну Андрей Евгеньевич, ну извините… — Хватит нукать, быстро к делу!!!

***

Больше в этом дне поорать было не на кого: Варя и Фил работали, не покладая рук, и даже… Романенко вкалывал! РО-МА-НЕ-НКО!!! Быков сидел и скучал: он протер листочки Игоря, полил его, заварил себе кофе, выпил его, поиграл в дартс… — Ск-у-у-чно… — уныло протянул Быков. В этот момент дверь ординаторской отворилась, и вошел мужичек лет сорока, маленького роста, лысенький, в халате и в тапочках. — Это что ж творится-то! Романенко-то ваш зашел ко мне с утра один раз, дал мне таблетку и ушел, и больше не приходил за целый день! А у меня тут головные боли… — ворчливо сказал пациент. — Да! Да! Да! Наконец-то! — Андрей вскочил и поднял руки к потолку, словно благодаря кого-то. — Что ж вы так радуетесь?! — гневно спросил мужичок. — Аа-а-а… Да, извините, я поговорю с ним… — отвлекся от радости Быков. — Да уж, пожалуйста! -прокричал мужичок и, хлопнув дверью, вышел. — Да-а-а-а! — еще раз радостно прокричал Быков, и выйдя из ординаторской, на всё отделение закричал: РОМАНЕНКО!!!