Кровавые узы

Скользкой змейкой сомнение в правильности этого поцелуя скользнула в головах юноши и девушки. И каждый по-своему старался прогнать его и не думать ни над чем. Она старалась заставить себя поверить, что ответить на поцелуй её заставило состояние аффекта, а он старался уверить себя, что ему просто нужен кто-то рядом, пусть даже это будет Грейнджер. Поцелуй уже давно прекратился, а двое всё также сидели напротив друг друга и старались почти не дышать, боясь разрушить это хрупкое мгновение, понимая, что реальность в которую рано или поздно им придется вернуться, будет жестока. Первым вскочил на ноги Малфой и совсем тихо и беззлобно прошипел: -Только посмей рассказать кому-то и я точно тебя убью! И собрав всю свою волю в кулак, спокойно развернулся и поднялся по ступенькам в свою комнату, но как только дверь за его спиной закрылась, он скатившись вниз, зарылся руками в волосах и прошептал: -Этого не просто не может быть… В момент поцелуя его с Грейнджер, он ощутил, что что-то внутри него происходило и он был прав. Яркий шарик белого цвета появившийся не так давно, наконец-то обнаружил зажавшуюся в угол душу Драко Малфоя. Сидя на полу, он чётко ощущал, как этот шарик озаряет темноту внутри него и начинает согревать его душу и отгонять монстра в самый дальний угол. А внутри него шарик оставил зернышко, которое непременно через какое-то время начнет прорастать. -Только посмей рассказать кому-то и я точно тебя убью! Эти слова опустили Грейнджер с небес на землю всего пару минут и свободный от оков разум, моментально начал кричать. Что его хозяйка –глупая девчонка, которая только что совершила ошибку, ответив на этот дурацкий поцелуй, странно, но разозлиться на Малфоя не вышло, кроме того, губы всё ещё горели от недавнего поцелуя. И всё –таки, было в нём что-то завораживающее, кроме запаха одеколона, которым как казалось Гермионе, она пропахла на сквозь. Часы пробили девять и мазнув по календарю затуманенным взглядом Гермиона с горем пополам собравшись с мыслями смогла вспомнить, что сегодня суббота. В середине октября пришло время первого похода в Хогсмид. Гермиона опасалась, что эти прогулки мо¬гут запретить, учитывая немыслимо строгие меры безопасности, но оказалось, что поход все-таки состоится.Только как теперь она будет смотреть в глаза Гарри и Рону, стоит ли ей им признаться? Нет- абсурд, они же сразу запишут её в список предателей и поэтому ей наверное стоит промолчать. Встретившись с ребятами за завтраком я чувствовала себя жуткой мерзавкой, ведь я сижу рядом с ними, хотя пару минут сладко спала в объятиях нашего злейшего врага. Мальчишки не обращали внимания на мою задумчивость, так как они были безумно заняты обсуждением тактики на предстоящей игре с Слизерином. Но Рон немного пришел в себя и решил, что Гарри раскопал очень даже смешное заклинание; настолько смешное, что Рон тут же за завтраком рассказал всю историю Гермионе.  — И тут опять как полыхнет, и я снова шлепнулся на кровать! — радостно оскалился Рон, накладывая себе на тарелку сосиски. Гермиона, слушая его рассказ, ни разу не улыбнулась и теперь взглянула на Гарри с ледяным неодобрением.  — Это заклинание, случайно, не из твоего любимого учебника по зельеварению? — спросила она. Гарри нахмурился: — Сразу подозреваешь худшее? — Да или нет?  — Ну… да, а что? — Значит, ты вот так запросто решил попробовать незнакомое, неизвестно кем написанное от руки заклинание и посмотреть, что получится? — Какая разница, что оно написано от руки? — спросил Гарри, старательно обходя основное содержание вопроса.  — А такая, что это заклинание, скорее всего, не утверждено Министерством, — отрезала Гермиона. —  А кроме того, — прибавила она, видя, что Рон и Гарри раздраженно переглядываются, — я начинаю думать, что этот ваш Принц — довольно сомнитель¬ная личность. Гарри и Рон дружно напустились на нее. — Это была шутка! — кричал Рон, вытряхивая из бутылочки кетчуп на сосиски. — Понимаешь ты, шутка, для смеху! — Хороши шуточки — подвесить человека в воздухе кверху ногами! — покачала головой Гермиона. — Кто станет тратить время и силы на такие заклинания?  — Фред и Джордж, — пожал плечами Рон. — Это как раз в их вкусе. И, ну… — Мой папа, — сказал Гарри. Он только сейчас вспомнил. — Что? — спросили Рон и Гермиона в один голос.  — Мой папа использовал это заклинание, — сказал Гарри. — Я… Люпин мне рассказывал. Последнее утверждение не было правдой. На самом деле Гарри сам видел, как его отец применял это заклинание к Снеггу только он так и не рассказал Рону и Гермионе о том своем погружении в Омут памяти. Но теперь его ошеломила потрясающая мысль: что, если Принц-полукровка — это… Может быть, твой папа и использовал его, Гарри, — сказала Гермиона, — но, безусловно, не он один. Если помнишь, мы все видели, как целая группа людей пустила в ход это заклинание. Они заставили несколько человек болтаться в воздухе, беспомощных, сонных… Гарри так и уставился на нее. С ощущением, словно куда-то проваливается, он действительно вспомнил гнусную выходку Пожирателей смерти на Чем¬пионате мира по квиддичу. Рон пришел к нему на помощь. — Это же совсем другое дело, — уверенно сказал он. — Они применяли это заклинание по-плохому. А Гарри и его папа просто шутили. Тебе не нравится Принц, Гермиона, — прибавил Рон, сурово указывая на нее сосиской, — потому что он лучше тебя знает зельеварение. — При чем здесь это! — У Гермионы запылали щеки. На самом деле, ещё с самого начала сентября её бесил этот Принц. Но ещё больше злила несправедливость, ведь он не мог быть умнее неё. И где-то в глубине души, шестое чувство подсказывало Гермионе, что из-за этой книги случится беда. — Просто я считаю, что это безответственно — выполнять неизвестные заклинания, когда даже не знаешь их действия. И что вы все говорите — Принц, Принц, как будто это титул. Спорим, это просто глупое прозвище, и, по-моему, он очень несимпатичный тип! — С чего ты взяла? — запальчиво возразил Гарри. — Если бы он был начинающим Пожирателем смерти, вряд ли стал бы хвалиться, что он — полукровка! Не успев закончить фразу, Гарри сообразил, что его отец был чистокровным волшебником, но он отогнал эту мысль; об этом он подумает после… — Не могут все Пожиратели смерти быть чистокровными, столько чистокровных волшебников-то не осталось, — упрямо сказала Гермиона. — Я думаю, большинство из них полукровки, только скрывают. Они ненавидят волшебников из семей маглов, а тебя и Рона, например, приняли бы с удовольствием.  — Меня ни за что на свете не взяли бы в Пожиратели смерти! — возмутился Рон, размахивая вилкой перед носом у Гермионы, так что кусок сосиски сорвался, улетел в сторону и стукнул Эрни Макмиллана по голове. — У меня же вся семья — предатели чистокровных! Для них это не лучше, чем семья маглов! — Ага, и мне они обрадуются, как же, — сказал Гарри с сарказмом. — Мы с ними были бы лучшими друзьями, если бы они не пытались меня прикончить. Рон засмеялся, и даже Гермиона улыбнулась против воли. Тут их отвлекло появление Джинни. — Эй, Гарри, мне велели передать тебе вот это. «Вот это» был свиток пергамента, на котором была дата и пароль от кабинета директора.