Вне времени

Алиса безуспешно пыталась ослабить веревки на запястьях, параллельно размышляя, как она до жизни такой докатилась, и где, черт побери находится. С чего ей вообще в голову пришла такая блажь — пригласить этого пугающего человека с портрета к себе? Да, они вполне мило поболтали за чашкой кофе, но где были её мозги? Она же не думала в самом деле, что эта встреча случайность? Сейчас она могла дать руку на отсечение, что и портрет, и этот опрокинутый стаканчик кофе — часть его плана, а она вместо того, чтобы прислушаться к здравому смыслу, радостно кинулась на встречу как казалось приключениям. И вот результат: она валяется как куль картошки, на сыром соломенном матрасе черт знает где. Откровенно говоря, Алиса подозревала, что это «черт знает где» не ее городок, и даже не ее мир. Она не была вполне уверена, что правильно запомнила события, но судя по всему Нил Блэк прошел через зеркало. Вместе с ней. И был зол как сто чертей, что её очень задело. Потому что после той встречи, она сама была расположена более, чем благодушно, возможно, даже могла назвать свои чувства легкой влюбленность, как бы безумно это не звучало, эта череда странностей связанных с портретом на тот момент казалась ей восхитительно-романтичной. Алиса поморщилась. Не было смысла разбираться в её смешанных и противоречивых чувствах к новому знакомому. Она всегда гордилась своей способностью отключать эмоции и мыслить здраво в критических ситуациях, самое время вспомнить как это работает. Алиса попыталась сменить положение, что немедленно отдалось болью в затекших конечностях. В непроглядной темноте, она не могла понять где находится, но воздух был сырой и затхлый. Подвал? Впрочем, пока это были не очень важные детали, но Алиса очень надеялась, что никого живого кроме нее самой в этом помещении нет. Фантазия резво нарисовала крысу размером с небольшую собаку, откусывающую ей нос. Важнее было другое — зачем он ее похитил и что собирается делать дальше? Алиса была уверена, что это не просто сумасшедший маньяк, здесь было замешано что-то личное. Ненависть в его глазах, когда он волок Алису через зеркало, была направлена именно на нее. И где она успела так нагрешить? Не в этой жизни уж точно. *** Камаль в ярости стучал в ворота замка. -Нил, сукин ты сын, открой гребаные ворота! Ты не можешь с ней так поступить! Ответом ему была тишина. Нил Блэк в это время накачивался виски, в-первые, сомневаясь в правильности своих действий. Из-за Цаски он тот кто есть. Глупо ожидать, что со временем его ненависть улетучится. Она наказала его вечностью, уродливым лицом и полным одиночеством. Он не хотел жить, но и умереть не мог. Лишь месть вносила некоторое однообразие в будни бессмертного. Его бесила кажущаяся безобидность Алисы. Он слишком хорошо помнил эти губы, шептавшие проклятие, чтобы поверить им вновь. Но что с ней делать, Нил еще не решил. Вечно держать в подвале нельзя, люди на редкость хрупкие создания, умрёт ещё раньше времени. *** Факел выцепил из темноты маленькую скрюченную фигурку на матрасе, которая щурилась от внезапного яркого света, пытаясь разглядеть своё тюремщика. Сомнение царапнуло Нила — а не перегибает ли он палку? Но тут же отмахнулся от этой мысли, увидев с какой холодной яростью Алиса на него взирала. Удивительно, как в ее незавидном положении, она умудрялась смотреть свысока. Когда-то ему в Цаски это нравилось, сейчас же он хотел стереть с ее лица надменное выражение. Он разрезал путы, отстраненно подумав, что вероятно ей сейчас будет больно как от тысячи иголок разом вонзившихся в тело. Алиса молчала, так крепко сжав зубы, что заходили желваки. Она боялась, что если начнет говорить, то свое положение лишь усугубит. Может быть он не собирается убивать её прямо сейчас, стоит ли провоцировать? Нил тоже молчал. Уже не скрывал истинных чувств — Алиса отчётливо читала в его глазах жгучую ненависть и презрение. Молодая женщина неловко поднялась, придерживаясь за влажную стену, и поморщилась, она не очень-то любила огромных мужчин взирающих на всех с высоты своего роста словно на пыль под ботинками. Его близость, грозила разнести к чертям план сохранять холодным разум, сердце отбивало барабанную дробь, а Алиса боролось с желанием стереть с его лица эту злобную ухмылку. Вообще-то она всегда была против насилия, но в этой ситуации ей не казалось ей таким уж ужасным применение физической силы. Хотя, отстраненно подумала Алиса, даже ее 10 лет фитнес-стажа, ничто против этой горы мышц. Почувствовав запах алкоголя и табака, Алиса отчего-то развеселилась. О, это определенно что-то личное, чтобы соизволить посетить ее скромную персону, он предварительно напился. Для смелости? — Вы пьяны, — констатировала она очевидный факт. Лицо Нила исказилось яростью и он сомкнул руки на ее шее, недостаточно сильно, чтобы доставить неудобства, но более, чем достаточно, чтобы продемонстрировать, что при желании он переломит ее как тростинку. — Цаски. Опять это имя из сна. Алиса поморщилась, изо всех игнорируя чувства, которые вызывали в ней его горячие руки. — И кто, черт побери, эта Цаски? — она мысленно себя похвалила за самообладание, голос как ледышка, не дрогнул. — Ты и сама знаешь, не так ли? — снова эта его жуткая ухмылка. — О, будет крайне мило с вашей стороны все-таки просветить меня на этот счет, — Алиса набралась смелости и скинула его руки с шеи, он казалось не обратил на это внимание. Он на миг прикрыл глаза, словно что-то обдумывая. — Вы не можете, просто взять и похитить меня без причины, — Алиса сморщила нос, подумав, что сморозила глупость. — То есть я хочу сказать, что похищать людей в принципе плохо. Если мой кот сдохнет от голода, я вас убью, клянусь. — Ты уже пыталась однажды. Алиса оценивающе посмотрела на его шрамы. — О, дорогой, если бы я хотела это сделать, то сделала бы, не сомневайтесь. И если девица, которую вы упорно принимаете за меня, оставила эти шрамы, то вот информация для размышления — или она чокнутая садистка, и хотела перед смертью помучить, или смерти в списке планов и не было. И я серьезно насчет кота, его надо забрать. — Я бы на твоем месте помалкивал, — Нил раздраженно скривился. — Какое счастье, что вы не на моем месте. Она его не боялась, или очень хорошо это скрывала, и Нила это странным образом успокаивало. Она была старше, чем Цаски, лет на десять, это было видно и по первым морщинкам в уголках глаз, и в том с каким достоинством она держалась. Сейчас Нил понимал, что Цаски была почти ребенок, и где-то царапнула мысль — а как всё могло сложиться, если бы тогда она была старше? Так ли важно для нее было бы мнение семьи, или она бы достаточно окрепла, чтобы иметь свое? Алиса не сводила глаз с его лица, и видела, что ее похититель потихоньку успокаивается и напряженно о чем-то думает, и чувствовала как внутри нее самой ослабевает пружина. Не показывать страх и не устраивать истерику оказалось очень хорошей идеей. — Пойдем. Спорить пленница не стала, ей и самой не очень-то хотелось и дальше сидеть в этом сыром холодном подвале, потенциально населенным крысами и пауками. Они долго петляли через лабиринты темных коридоров, освещенных лишь тусклым светом факелов, которые загорались при их приближении и потухали, стоило пройти несколько шагов, казалось, что эта темница была выбита прямо в скале, такой черной, что поглощала желтый свет огня. Алиса с воодушевлением думала, какие еще удивительные вещи здесь увидит. Мысль, что она могла оказаться в другом мире была чрезвычайно вдохновляющей. Как оказалось, они всё это время были где-то глубоко под землей. Нил распахнул последнюю тяжелую дверь, в которую тут же ворвался терпкий запах лета и ночи. — О. Мой. Бог. — медленно, по слогам произнесла Алиса, глядя вверх. Она, затаив дыхание, смотрела в ночное небо, и поверить не могла, что оно настоящее. Луна (или как тут эта огромная штука в небе называется) была огромной, и висела так низко, что казалось стоит встать на цыпочки и коснешься её рукой, а звезды лежали россыпью драгоценных камней в синем бархате. Теперь стало совершенно очевидно, что это не Земля, а какой-то совершенно иной мир. И хотя с одной стороны, Алиса не хотела стать одной из тех без вести пропавших, думать, об отце и друзьях было мучительно больно, и она гнала от себя эти мысли, с другой — это же почти как получить письмо из Хогвартса или отправиться путешествовать на Тардис! Да, неприятным бонусом шел этот чокнутый Нил, но пока никакого существенного вреда он ей не причинил, и как-будто бы даже стал адекватнее. — Даже не знаю, в ужасе я или в восторге, — прошептала она, — это же всё по-настоящему? Я не в коме, не сплю, не под наркотиками, от чего еще могут быть такие яркие галлюцинации? Она снова удивляла Нила, как-будто бы забыла обстоятельства своего появления здесь и выглядела как ребенок, получивший подарок, о котором мечтал. — Скажите, что здесь водятся драконы и я умру счастливой. — Возможно, один из них прямо перед тобой. Алиса удивленно вскинула на него глаза. Он же не себя имеет в виду? Но тут же отвлеклась от этой мысли, увидев за его спиной возвышающуюся громадину замка. Кажется, что он тоже был высечен в скале или был скалой, и выглядел настолько древним будто стоял здесь с основания мира. — Знаете, Нил, если бы вы не выглядели так, будто собираетесь меня прикончить на месте, я бы решила, что вытянула чертов счастливый билет. Скажите, что это замок ваш. О, только почему он выглядит так, будто его половина взлетела на воздух? — Потому что ты его взорвала. — Мы опять играем в эту игру про Цаски? Вы не можете меня всерьез считать другим человеком. Это нелепо. Хотя Алиса сама не очень верила своим словам. Откуда тогда это безумное чувство, будто она его знает вечность? — Допускаю, что ты пока не вспомнила. Но вспомнишь. Всегда вспоминаешь. — И это ваш план? Свести меня с ума и заставить меня вспомнить события, которых в моей жизни не происходило? Нил пожал плечами, и пошел в сторону замка. Алиса растерянно замерла на месте, обдумывая возможность побега, на что тут же услышала: — Даже не думай! — Ну нет так нет, — пробормотала она под нос и пошла следом, невольно любуясь им в свете звезд. Со спины Нил Блэк был идеален, не было видно этих ужасных шрамов, серебряные волосы, перевязанные черной лентой, вились длинной змеей вдоль широкой спины, и Алиса находила это очень привлекательным. Взгляд опустился ниже, и она хмыкнула, черные кожаные штаны не оставляли простора для воображения: «Отличная задница, и привет, стокгольмский синдром».  — Так вы живете здесь? — молодая женщина поспешила его догнать, досадуя на разбушевавшиеся гормоны, — Выглядит довольно заброшенным. — Иногда. — Один? Нил бросил на нее оценивающий взгляд: — Теперь нет. *** Замок показался Алисе совершенным. Жутким и мрачным, безумно древним и невероятно прекрасным. С одной стороны, его защищала пропасть, с другой крепостная стена из черного камня, со сторожевыми башнями и такими огромными воротами, словно через них когда-то проходили драконы или кто-то покрупнее. Комната, в которую Нил ее привел была одной из самых высоких точек замка, с большими панорамными окнами со всех четырех сторон, и не выглядела запустевшей как сам замок, будто ее содержимое законсервировалось на века. Бросалось в глаза обилие зеркал, больших и маленьких, расставленных тут и там, причудливая мебель, множество книг на неизвестных языках, пузырьки с цветной жидкостью, а в кое-где и живностью. Алиса разрывалась и не знала, что осматривать в первую очередь — вид за окном или комнату, а похититель, казалось и вовсе забыл о её существовании, устало рухнул в массивное кожаное кресло с затейливыми резными ножками в виде гаргулий и плеснул виски в бокал. На горизонте начинала розоветь полоска восхода. — О, вы кого-то ждете? — Алиса прищурившись всматривалась в крепостную стену, по которой двигались темные фигуры. — Проклятье, — Нил словно возник из воздуха рядом с ней, хотя секундой раньше сидел в другом конце комнаты в кресле, и философски заметил, — И на кой-черт потрачено столько камня, если все кому не лень лезут через эту идиотскую стену? — Кто они? Нил пожал плечами: — Охотники за сокровищами. Бедолагам невдомек, что все ценное растащили еще пару веков назад. Алисе это показалось забавным, ведь они с отцом тоже были этими самыми охотниками за сокровищами. Сможет ли она ему когда-нибудь рассказать об этом месте? — Кроме этой комнаты? Нил хищно улыбнулся, от чего его шрамы поползли змеями по лицу: — Этой комнаты не существует. — Я так и знала, что это всего лишь сон, — наигранно грустно вздохнула Алиса. Но как-будто вторжения неизвестных было мало, вдруг заговорило одно из зеркал. — Нил, гребаный ты мудак, Блэк.