Часть 1
1 апреля 2018 г. в 02:02
Электра смотрит на Мэттью с неподдельным, почти наивно-детским восхищением, но никогда в открытую; так, тайком, чаще всего со спины. Она чувствует себя каким-то агентом, который старательно пытается скрыть что-то по-настоящему тайное.
Хотя скрывать ей, в общем-то, нечего; вот она вся, обнаженная, слабая и незащищенная. Смотри, любуйся, только, пожалуйста, не трогай;
(чтобы после не оставалось ссадин, чтобы больше тело не покрывалось синяками, будто одежда окрасила его в отвратительный синий цвет, чтобы больше не появлялись новые отвратительные рубцы).
Одно условие: никаких тактильных контактов.
(поэтому малышка Эли бросается в незнакомые объятия из раза в раз).
Мёрдок говорит, что Электра опасная, не замечая слабость в женских движениях. Он верит в то, что её руки давно развязаны, и она вольна делать всё, что пожелает. Но Сорвиголова верит (кому?) и пытается искать хорошее во всех, кто бы то ни был. Добро — оно есть в каждом;
и Электра не может этого понять.
Не может понять, почему нет сил остановиться, почему перерезать горло детям уже не страшно, почему тело двигается на автомате и прекрасно знает, куда стоит бить.
Электра, честно, не глупая; она пытается скрываться за сарказмом, маской самоуверенности и иллюзии своей нужности.
На самом деле, пытается успокоить себя девушка, людям не нужны люди, потому что человеческая востребованность — это цель.
А кровожадность и хладнокровие, в адском сочетании с равнодушием, лишь издержки и следствия.
(Следствие чего — черт разберет).
Электре хочется, чтобы ее чаще называли хорошей, чтобы её сжимали в крепких дружеских объятиях и говорили, что всё хорошо, здесь безопасно, и она бы верила каждому слову и каждому касанию (помни — никакого контакта), но она по-прежнему на войне, — своей или чужой — неважно, — и здесь безумно холодно.
Холодно от стали, разрезающей человеческую плоть, холодно от испепеляющих взглядов, холодно от пожирающего изнутри чувства.
Скрежет в голове все время заставляет морщиться и сжиматься, и под напором новых ударов остается только пятиться назад и отступать.
Электра, на самом деле, не против подохнуть прямо сейчас — отличный способ спасти хоть какие-то огрызки полностью искалеченной души.
И она начинает надеяться на вечный покой.
А где-то в стороне во взгляде малышки Эли читается уважение; Мэттью, правда, не обращает внимания на такую глупость.
(и все негласно понимают, что слепота тут ни при чем).