Бессмыслица

Сколько юный наследник квинси себя помнил - Масаки всегда ему улыбалась. Находила силы, по крайней мере. И тот день, который для ее отца и матери стал последним, не был исключением. Она улыбалась и смеялась, настойчиво пытаясь показать, что всё хорошо, всё в полном порядке. Из глаз текли слезы, всё: и одежда, и руки, и лицо - в густых пятнах крови, но, даже несмотря на это, она ему повторяла, наверное, тысячу раз: " Всё хорошо, Рьюкен, со мной всё хорошо". Убеждала ли она себя или его, Рьюкен не мог даже догадываться. Но Масаки определенно совсем не умела врать. Возможно, ей это помогало. Самовнушение или что-то вроде того. Исиде было сложно это понять - уж его-то не назовёшь улыбчивым человеком. И от этого порой становилось нестерпимо стыдно. Почему она, Масаки, улыбалась даже сквозь слезы, а Рьюкен не находил в себе сил просто немного ее поддержать? Почему ему никогда не хватало храбрости ответить ей: " Да, Масаки, всё хорошо, всё будет просто замечательно"? Почему? Потому что Рьюкен знал правду. Всё было вовсе не хорошо - отвратительно, ужасно и, что обидно, абсолютно логично. Рьюкен - юный наследник (чистокровный!) квинси. Масаки - его будущая же... Впрочем, ни Рьюкен, ни Масаки никогда не задерживались на этих мыслях. А если и задерживались, то только в темноте собственной комнаты. Когда никто и ничто не увидит. Когда никто не узнает, чего стоит "Будущее клана квинси". О боже, как же была дорога цена за это пресловутое будущее. Рьюкену нравится Масаки. Пожалуй, даже больше, чем просто нравится. Но какой в этом толк, если она его ненавидит? Поправка, не ненавидит: пытается. Только вот этого не спрячешь, ведь в ее глазах он - виновник. Пусть даже и неосознанный. Масаки поёт красиво и очень печально. Да, подслушивание уж точно не занятие для наследника благородного клана квинси, но... В глубине души Рьюкен давно плевал на квинси и особенно - на их будущее. Ему тяжело и стыдно за отца, этого великого главу, вождя - называйте как хотите - за человека, который положил собственную семью на жертвенный алтарь и всю свою жизнь посвятил этому треклятому клану. Не ему, Рьюкену, не матери, а... А уж выдавать девушку насильно замуж - тем более не благородно. Исида же просто хочет послушать ее песню. Рьюкен прислушивается. Птицы, заточенные в клетке, поют особенно звонко. Голос ее дрожит едва-едва, но вполне достаточно для того, чтобы Рьюкен это заметил. Она опять плакала. И никто не должен её в этом упрекать - мать Рьюкена слишком сурова по отношению к девушке. Мать Рьюкена ничего не понимает. Или понимает слишком многое, чтобы заботиться о чужих чувствах. Или же у нее просто нет выбора? В конце концов, это не она создала замкнутый круг, но стала очередной подневольной его жертвой. Даже если бы Масаки вышла за него замуж, Рьюкен все равно не смог бы улыбнуться. Потому что не было в этом ничего радостного. Потому что будущее квинси - навязанное им будущее. Будущее, от которого нестерпимо хочется отказаться. Но он же наследник, черт побери. Тот, на чьи плечи уже взвалено больше, чем можно сбросить без последствий для этого мира. ___ Масаки виновато потупляет глаза, боясь посмотреть на Рьюкена. Что он ей скажет? Наверное, позовет тётю и остальных. Зададут же они ей трепку за теплые отношения с синигами. А потом опять запрут на замок ради будущего квинси. И снова по кругу. Или, может, Рьюкен попробует сразиться с Иссином? Она этого не хочет, она никому из них умереть не позволит. Только вот кто её, девочку, послушает? Исида Рьюкен улыбается и тихо произносит: - Иди, Масаки, всё хорошо, все в порядке. Он хочет, чтобы она ушла. Он хочет, чтобы птица, наконец, стала свободной. ___ - Масаки мертва, - Рьюкен отшатывается от Иссина, как от прокаженного, не в силах поверить. Этого ведь неможет быть, это все неправильно, это все неправда! Всё совсем не хорошо, Масаки. Если быть с тобой совсем честным, всё просто отвратительно. Знаешь, а... Выхода нет. Замкнутый круг смертей так и не прервался.