Из частной переписки: Энн

Дорогая миссис Крофт, Не знаю, с каким чувством вы воспримете мое письмо. Мы никогда не были близкими подругами, и совместные чаепития у Энн и ее мужа едва ли сблизили нас, несмотря на ваш дружелюбный нрав и мое твердое стремление забыть былое. Восемь лет - срок немалый, но мы согласимся с вами в том, что времени подвластно не все, а чувства – тем более. Боюсь, я нарушила правила учтивости, вначале не принеся своих поздравлений. Я привыкла называть мужа моей любимой Энн капитаном, хотя такое звание уже давно не соответствует истине. Пожалуй, я приложу все усилия, чтобы избавиться от этой забавной привычки теперь, когда он стал контрадмиралом. Он заслужил сие высокое звание, и я искренне рада за него. Оно добыто в трудах на благо родины, а это не может не вызвать глубочайшего уважения. Мой покойный супруг, будучи военным, не раз рисковал жизнью ради отчизны, и страхи и неопределенность, кои сопровождают семью такого храброго человека, мне ведомы не понаслышке. Хотя много лет назад я не по назначению употребила сие знание. Пора объясниться, миссис Крофт, иначе мое письмо так и останется нелепой учтивостью. Я не подвержена чрезвычайной мнительности, но уже немолода и не могу похвалиться отменным здоровьем. Доктор, осматривавший меня на прошлой неделе, не дает моему сердцу долгих лет. Я склонна верить ему, ибо женское сердце изнашивается быстро, даже если страсти не терзают его открыто. И мне не хотелось бы покинуть этот мир внезапно, не объяснившись с вами. Вы знаете, что я сыграла неприглядную роль в первом сватовстве капитана Уэнтуорта к Энн. Тогда я не считала данный Энн совет неправым. Сейчас, видя ее счастье, я порой думаю, что отняла у нее несколько ценных лет, которые та могла бы провести в заботах о муже, живя собственным домом, а не младшей сестрой и неприметной дочерью. Сэр Уолтер и в лучшие дни был капризен и расточителен. Пусть теперь он не так часто рассуждает о красоте и порочащих ее профессиях, а проживание в Бате менее накладно, но его поведение тогда приводило меня в отчаяние, пусть я старалась этого не показывать, подавая пример Энн и пытаясь поддержать славу его древнего рода. Жаль, что титул достанется мистеру Эллиоту. У него есть достаточно денег, но мало представления о родовом имени. Элизабет же, пока не нашла супруга (если я верно помню, то два года назад вы присутствовали на ее свадьбе и, наверное, также как и весь Бат были удивлены ее выбором, хотя с точки зрения света четвертый герцог Графтонский – очень подходящая партия, если не считать того, что старшая падчерица – ее ровесница), была порой несдержанна и несправедлива к Энн, и та много от нее вытерпела. Я не отказываюсь от тех слов, сказанных много лет назад. Любовное чувство застилало Энн глаза и делало ее равнодушной к требованиям долга и благоразумия. Долгая разлука, как бы ни была она болезненна, показала верность чувств обеих сторон, и, как знать, в какой-то мере стала залогом их безоблачного счастья. Простите, миссис Крофт, я впадаю в грех гордыни, заявляя подобное, но таково мое мнение. И все же, меня порой посещают сомнения. Наверное, мы никогда окончательно не сойдемся с вами во взглядах на те года. Я желала бы прожить еще долго, и молю бога даровать мне достаточно времени, чтобы мы могли стать настоящими подругами. Если же этого не случится, письмо, написанное в эту Пасху, будет моим слабым утешением. Прошу вас, не говорите о нем Энн. Пускай наши мирные чаепития продолжатся, и, возможно, мы еще успеем решиться и поговорить об этом вслух, оставив в прошлом все недоразумения. Остаюсь с уважением и проч., Леди Кэролайн Рассел