Letters to Stan

Понедельник, 29 января, 2018.

Твоя школа состоит из четырёх типов людей: качки, шлюхи, ребята, которые бегают по школе как Наруто, и Стэн Урис. У него есть своя собственная категория, так как он не подходит ни к одной другой, хотя он мог бы с лёгкостью примкнуть к качкам с его достаточно атлетичной фигурой и лицом, которое способно привлечь внимание кого угодно. Тем не менее, если бы его мягкие коричневые волосы не были столь аккуратно уложены, если бы рыжевато-карие глаза не светились неподдельной заботой, если бы его улыбка не была застенчивой, если бы он не был настолько скромен, и, если бы его не называли «Неудачником», тогда бы все девчонки школы крутились вокруг него. Из-за всего вышеперечисленного, ты готова обвиваться и крутиться вокруг него, и дорожить этим как собственной жизнью. Он заставляет твоё сердце сжиматься чаще, чем мигает лампочка на автозаправке, и биться быстрее, словно тебя накачали огромной дозой адреналина. Ты с полной уверенностью можешь сказать, что ты влюблена в этого парня. Это не так, как из всех этих девчачьих драм с речами, от которых тянет блевать, и это точно не кратковременная влюблённость, потому что, несмотря на то, сколько бы раз ты себя не била резиновым браслетиком по руке или сколько бы раз ты не пыталась отвести от него взгляд, тебя не покидало это безумное чувство. Три года ты восхищалась парнем издалека и иногда подслушивала его разговоры с друзьями, чтобы услышать его голос. Голос и его смешные и слегка саркастичные шутки. Ты не хочешь ничего больше, чем просто прижаться к его груди, обнимаемая его руками, пока он говорит какие-нибудь глупые факты о птицах, но для начала тебе нужно сначала с ним хотя бы поговорить; ты никогда не решалась на это, даже несмотря на то, что вы уже несколько лет ходите на одни и те же уроки. Однажды ты хотела сказать ему «будь здоров», но он тогда даже не чихнул, так что это было бы странно. Это единственный момент, когда ты была близка к разговору с ним. Но ты ещё не обнадёжена. Ты разработала план: как поговорить с ним, по сути, не разговаривая, и избавить себя от боли отказа. — Любовные письма, — торжествующе улыбаешься ты своей лучшей подруге, Морганн, которая не выглядит особо впечатлённой твоей идеей. — Любовные письма, Т/И? И что ты собираешься ему написать? «Ты милашка, оставь своего ребёнка у меня в утробе»? — блондинка чуть сильнее наклоняется вперёд на своём стуле, смотря на тебя «не-будь-идиоткой» взглядом. — Морганн! — грубо шепчешь ты сквозь зубы. Ты до смерти любишь её, но порой она бывает слишком громкой в неподходящее время. К счастью, у вас всего пять совместных уроков. — Я бы предпочла, чтобы окружающие не знали всё, о чём мы с тобой говорим, и, нет, я не собираюсь просить его оставить что-нибудь у себя в утробе. Она вновь закатывает глаза, и на секунду ты взмолилась, чтобы они не возвращались в привычное состояние, но, конечно же, этого не происходит. — Что ж, удачи тебе с этим. Ты не особо поэтична, Т/И. — Чт… ты… Хах?! Я очень поэтична, — ты скрещиваешь руки и пытаешь сделать голос более уверенным, чтобы доказать свою правоту. Ты никогда никому не говорила, но ты наслаждаешься поэзией. Есть что-то особенное в этом потоке слов, сила и слабость, радость и горе, вплетённые в каждое слово, из-за чего у тебя перехватывает дыхание, словно один вздох разрушит весь пыл. — Лицо твоё мягко как вата, а сердце лучше сгнившего томата. Встретиться нам час пробил, оставь ребёнка у меня в утробе! — Прекрати свои шуточки про утробу! Морганн откидывает голову назад, слегка смеясь. — Почему бы тебе просто не поговорить с ним? Ты красивая, любой бы был счастлив сходить с тобой куда-нибудь, — говорит Морганн. Конечно, ты не считаешь себя уродиной, но ты не думаешь, что подходишь под его «стандарты». Он же прекрасен! Ты берёшь листок бумаги, смотришь на него как на холст, желая разрисовать его своими невысказанными эмоциями и, конечно же, словами. Ты позволяешь карандашу самому водить по бумаге, твои мысли в полной гармонии с тем, что ты пишешь. Слова, выведенные на бумаге, изящны, а подчерк чист, так что ты надеешься на то, что это впечатлит Стэна. Сердце так стучит, Когда я вижу тебя, Не могу вздохнуть. ~♡ Это небольшое хайку, но ты начинаешь с малого, ты не хочешь напугать его огромной поэмой о том, как ты за ним следишь. Как только звенит звонок, ты, не теряя времени, бежишь вдоль длинного коридора, огибая учеников и маленьких Наруто. Ты не думаешь о том, куда идёшь, твои ноги сами несут тебя по направлению к шкафчику Стэна. В мгновение ока, ты оказываешь там, напротив тускло-серого металла, который слегка помят, скорее всего из-за ученика, которому он раньше принадлежал. У Стэна нет эдакой хаотичной подростковой души, как уже говорилось, он не похож ни на одного человека тут. Ноги трясутся, а шум от крика детей притупляется, отзываясь сильной пульсацией в ушах. Из-за широко раскрытых глаз и подрагивающих приоткрытых губ становится понятно, что ты нервничаешь. Что если он не заметит записку? Или сомнёт и выбросит её? Что если он прямо сейчас наблюдает за тобой и думает, что ты какая-то странная маньячка? Может это отчасти и так, но ты не хочешь, чтобы он об этом знал. Именно это толкает тебя на то, чтобы всунуть бумажку, подписанную большими буквами «СТЭН», в маленький проём его шкафчика и убежать за угол через несколько шкафчиков. Ты затаиваешь дыхание, когда на глаза появляется высокая фигура Стэна. Сначала ты замечаешь его светло-голубую рубашку, которая слегка мала ему в руках, из-за чего ты чуть ли не задыхаешься от счастья. Несколько локонов его мягких волос падают на лицо, когда его плечо задевает какой-то случайный качок. Он с раздражением сжимает свою идеальную челюсть, но продолжает путь к шкафчику. С каждым его шагом по направлению к шкафчику твоё сердце всё ближе и ближе подбирается к горлу. Он открывает шкафчик и складывает в него учебник, как вдруг он что-то замечает. Стэн держит в руках твою записку и разворачивает её, наверняка думая, что это какая-то заметка, которую он потерял. Несколько секунд он читал записку. Он поднимает голову и оглядывается в замешательстве, но всё, что он видит — бегающие дети. Он вновь смотрит на записку, кусая итак уже розовую губу, и перечитывает её. Он вновь сворачивает бумажку и складывает её в свой задний карман, закрывает шкафчик и идёт в противоположенную тебе сторону. Ему… понравилось? Он сложил её в задний карман, так что ты решила, что да, понравилось, но он выглядел больше растерянным нежели счастливым. Что ж, ты повысишь свои ставки.

Вторник, 30 января, 2018.

— Значит, ты разочарована из-за того, что он не начал плакать и кричать словно маленькая фанатка, которая только что встретила Гарри Стайла? — Морганн прикрывает глаза и надувает губы, считая твои действия очень глупыми. — Во-первых, он Гарри Стайлс… с буквой «С». Не смей неуважительно относиться к моему королю. Во-вторых, я не разочарована, я просто думала, что он будет более… взволнован? Счастлив? Не знаю, — ты стонешь, закрывая лицо руками и потирая глаза. — Что ж, я же говорила, что ты не очень поэтична. Как насчёт того, чтобы теперь подойти и попробовать заговорить с ним как нормальный человек? — говорит Могранн. После небольших фейерверков перед закрытыми глазами ты вновь стонешь. — Как насчёт нет? Я просто напишу ещё одну записку для него, но в этот раз она будет лучше. Так и было. Написать мне проще, чем сказать О том, что заставляешь ты меня переживать. Теряю резко над собой контроль, И дыхание моё вечно сходит на ноль. Поэтому остаюсь я в тени и мечтаю, Что однажды свою любовь к тебе я лично признаю. ~♡ Стэн читает эту записку точно так же, как и вчера. Его глаза начинают сверху, сканируя весь лист, потом он вновь поднимает взгляд к началу и перечитывает всё снова. Стэн оглядывает весь коридор, ища признаки своей поклонницы. Он почти замечает тебя, но ты полностью прячешься за углом, тяжело дыша. «Боже мой, что если он меня увидел?! Если так, то я серьёзно покину школу, город, страну!» Ты аккуратно выглядываешь из-за угла. Стэн ещё раз перечитывает написанное, но в этот раз с маленькой, едва заметной улыбкой на губах. Внутри тебя бушует ураган эмоций, ты буквально готова рассмеяться. Ты сделала это! Ты заставила его улыбнуться! Может она и маленькая, но всё же улыбка.

Среда, 31 января, 2018.

Четвёртый урок, наверное, твой любимый. Не только потому, что это химия, но и потому, что на этот урок вы ходите вместе со Стэном, кроме того, вы сидите за одним столом, хоть вас и разделяет дурацкая Дженнифер. Дженнифер — это очень возбуждённая тян, которая говорит о своём любимом аниме, не переставая. Она пугает тебя, да и практически всех из класса. Сегодня, к счастью, она не пришла, а это значит, что ты можешь поглядывать на Стэна, и, возможно, он тоже посмотрит на тебя. — Сегодня у нас лабораторная работа! Вы работаете в парах и, нет, вы не можете выбирать себе напарника. Вы будете работать со своими соседями по парте, — щебечет миссис Ли в своей обычной манере. Пока большая половина класса вздыхает, ты тихо ликуешь, потому что Дженнифер не пришла, а это значит, что ты проживёшь ещё один день, так как она частенько что-нибудь взрывает или случайно поджигает тебя. Через секунду ты понимаешь, что Стэн — твой сосед по парте, и как только ты осознаешь это, ты начинаешь сходить с ума. Сердце начинает бешено колотиться, отправляя сигналы нервам, которые начинают словно крутиться по кругу в лёгких. Твои лёгкие тоже те ещё идиоты, они не могут принять в себя ни грамма воздуха. Твой мозг, являясь единственным разумным органом, пытается успокоить тело. Вместо этого ты просто замираешь на месте. Твоё тело не может двинуться ни на сантиметр со своего места, ты не можешь ни взглянуть куда-нибудь, ни вздохнуть, ничего. Всё внутри тебя замирает и с ужасом ждёт того, что ты собираешься сделать. Все эмоции в ожидании стучат пятками по мозгам, каждая из них готова показаться, но ты не знаешь какую выбрать. Улыбнуться ли тебе от радости? Начать плакать от страха? Ударить что-нибудь от злости? (возможно, Дженнифер за то, что она отсутствовала единственный раз, когда ты нуждалась в её незатыкаемом рте). — Привет, Т/И. Как ты? — Стэн пересаживается на место Дженнифер. ЧЁРТ ВОЗЬМИ! Твой мозг нажимает на какую-то кнопку и все эмоции, которые ты в принципе можешь испытывать, выходят наружу. — Я… ох… эм… э… чт… да. «ДА? Я ТОЛЬКО ЧТО СКАЗАЛА ДА?» — Т/И, ты плачешь? Всё в порядке? — Стэн хмурит брови в замешательстве. «Боже, я что, плачу? — ты дотрагиваешься пальцем до края глаза. — Боже мой, я же плачу!» — Что случилось? — его любопытные карие глаза становятся мягче, когда он поворачивается к тебе, уделяя особое внимание. Ты ужасно врёшь и не обладаешь рефлекторными инстинктами. И что ты делаешь? — Мой дедушка заболел! ага — Ох, надеюсь он поправится, — Стэн ближе пододвигается к тебе и кладёт свою руку тебе на плечо, из-за чего твои щёки резко начинают гореть, становясь более красными, чем его рубашка, которую он сегодня надел. Чёрт, а ему идёт красный. — Кому идёт красный? — Моему дедушке! Это цвет его костюма для похорон, — ты пытаешься спасти себя от того, что сказала недавно, но делаешь всё только хуже. — Погоди, я думал он болен. — Он только что умер, прямо в эту секунду. — Чт… откуда ты узнала, что он только что умер? — Из… новостей, — ты кусаешь внутреннюю часть щеки, чтобы заставить себя замолчать. Именно поэтому ты не хотела просто поговорить с ним. Он заставляет тебя нервничать! Почему ты вообще начала писать те письма? Чего ты вообще ожидала, если даже предложения составить не можешь, находясь рядом с ним? — Твой дедушка на самом деле не умер, не так ли? — Эм, нет, — ты слегка качаешь головой. Ты приводишь мысли в порядок и позволяешь тоске охватить тебя. Закрывая глаза, ты кусаешь щёку ещё сильнее. Ты была бы не против исчезнуть прямо сейчас, не просто из этой ситуации или класса, а просто исчезнуть, в принципе. Ты не позорилась так сильно ещё ни разу в жизни. — Ох, чёрт, я правда подумал, что ты плакала! Я не знал, что делать, я никогда прежде не утешал плачущих девушек, — ты плакала, и ты заплачешь ещё раз, если не оторвёшь от него глаза. Плечи Стэна дергаются, пока он мило и прерывисто смеётся. Небольшая ямочка образуется на его левой щеке, в которую ты можешь только мечтать тыкнуть пальцем. — Ты неплохо справился, считай, что это была тренировка, — говоришь ты, когда он успокоился вместе с тобой, хотя в твоём животе всё ещё летают бабочки и ищут выход наружу. — Хм, ты неплохо меня натренировала, и я уверен, что теперь я готов успокоить всех плачущих девушек, — он пожимает плечами и приподнимает бровь, самодовольно и дерзко глядя на тебя. — О, да? Даже Дженнифер? — ты ухмыляешься, понемногу забывая о своей нервозности и том стыде, что ты испытала пару минут назад. Стэн шипит и съёживается прежде чем ты вообще успеваешь закончить свой вопрос. Ты бы тоже так сделала, она просто «чересчур». Она считает, что её жизнь это или аниме, или мыльная опера, или два в одном. — Уверена, она плачет с субтитрами, — ты пытаешься пошутить, но выходит не очень-то смешно. Ты считаешь, что вышло не смешно, а вот у Стэна совершенно другое мнение. Он откидывает голову назад от смеха и даже слегка ударяет себя по лбу. Ты не можешь сдержать свой смех, слыша его, задыхающегося от смеха. Его смех как музыка для твоих ушей, как самые красивые ноты фортепиано. Его смех — музыка, а его улыбка — музыкальный инструмент. — Тогда, думаю, нам обязательно нужно продолжить наши тренировки, а? Я был бы не против провести час или два, слушая как ты разговариваешь, вообще-то, это было бы очень даже неплохо. Ты не думаешь, что когда-нибудь улыбалась столь широко. Ты улыбнулась Стэну шире, чем обычно, когда ты просто смотришь на него, ты вообще не думала, что это возможно. Ты никогда не видела, чтобы он так ярко улыбался или вообще смеялся, так что это, конечно, приятно. Кто знал, что твоя улыбка может быть столь искренней, Кто знал, что твоя улыбка может быть столь прекрасна, Кто знал, что твоя улыбка — это то, чего стоит ждать. ~♡

Четверг, 1 февраля, 2018.

— Он всё ещё не знает? Хм, я удивлена, что ты до сих пор сама ему все не рассказала, — говорит Морганн. — Да, я тоже. Думаю, я могла проболтаться, если бы продолжила говорить вчера. Дженнифер пришла сегодня в школу, так что это, конечно же, спасает меня от разговоров, — ты вздыхаешь и ложишься на твёрдую пластиковую парту, которую твоя школа считает приемлемой для обучения. Ты, похоже, закончишь школу без каких-либо изменений в жизни, но с вагоном свободного времени в руках и сколиозом в позвоночнике. — Не говори это так словно это что-то хорошее. Что если она очарует его своим ярко-розовым париком и… кавайными позами. Ну те, которые с пальцами, знаешь, — она прикладывает пальцы, сжатые в знаке мира, к щеке и улыбается. — Готова поспорить, — ты смеёшься. — Его глаза ещё красивее вблизи. Морганн, ты должна их увидеть! Они вроде светло-коричневого цвета, но внутри будто есть что-то золотое, словно кто-то окунул кисточку в золотую краску и брызнул ею ему в глаза! — Сохрани это для любовного письма, дорогая, сейчас тут только ты и я. — Вообще, тут только я и углублённая математика. У нас завтра тест. Стэн, твои глаза словно лесной пожар, Мягкие, естественные и безобидные, но Если что-то вспыхнет, то будет кошмар. Восхищаюсь я твоим пожаром давно, Навеки выжжено имя твоё В моей памяти. ~♡

Пятница, 2 февраля, 2018.

Как и на протяжении всей недели, сейчас ты спешишь к шкафчику Стэна, и вместо того, чтобы просто бросить письмо и убежать, ты на секунду задумываешься о том, как было бы прекрасно просто рассказать ему всё. Ты чувствуешь, словно груз упал с твоих плеч, и всё, что ты делаешь важнее для тебя, чем для него. Сложенный листок бумаги, с которым ты играешься в руке, успокаивает тебя, ты поняла, что он не знает, что это ты, и навряд ли когда-нибудь узнает об этом. — Привет, — ты подпрыгиваешь на месте, услышав за спиной голос Стэна. Твоё сердце словно нажимает какую-то кнопку, которая включает в тебе режим «говорю-как-идиотка». Всё внутри напрягается, словно в тело вставили раскалённые железные прутья, а в твоём животе зародился тёмный и бесконечный страх. Вселенная словно услышала о твоих достижениях и решила напомнить, что жизнь — стерва, которой нравится над тобой издеваться. Ты не решаешься развернуться несколько секунд, но потом всё же делаешь это, спрятав руки за спиной. — Привет. Он ухмыляется, всё понимая, но от стыда ты решаешься придерживаться обычного состояния. — Что ты тут делаешь? Он пытается поймать твой взгляд, но ты просто не можешь посмотреть ему в глаза, потому что тогда ты растаешь, и он, конечно же, узнает, что это ты оставляла все те записки у него в шкафчике. — Я дежурю в коридоре. Я увидела пару, эм, хулиганов, которые слонялись тут неподалёку. Он подавляет смех и делает шаг навстречу к тебе и твоей уже тяжело-дышащей груди. Нервы начинают исступлённо паниковать, лёгкие не могут выполнять свою работу и в этот раз потому, что ты боялась выдохнуть рядом с ним, так как твой выдох мог быть слишком тяжёлым или страшным. Стэн медленно начинает наклоняться к тебе. Ты с трудом сглатываешь из-за того, как близко вы находитесь, всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Твоё тело напряглось как тогда, на уроке химии, напрягся твой мозг, всё внутри бурлит и взрывается, сердце бешено бьётся в груди, и в животе словно взрывают фейерверки. Как только ты понимаешь, что он собирается тебя поцеловать, он обходит тебя и вырывает записку у тебя из рук. Ты вздыхаешь и проклинаешь свои руки за то, что они позволили воображению взять верх. — Стой, эй, Стэн! — ты тянешь к нему руки, пытаясь забрать то, из-за чего ты можешь сгореть со стыда, но он передаёт это из руки в руку с небольшими вздохами. Ты вновь пытаешься забрать её, и он вновь перемещает записку в другу руку и поднимает её над головой. Так, теперь это просто не честно. — Стэн, верни мне это! — ты пытаешься дотянуться, хотя понимаешь, что у тебя не получится, но ты не собираешься прыгать за ней. — Но это моё! — Стэн смеётся, смотря на тебя вниз с дерзкой усмешкой, ты хочешь злиться на него, но он просто слишком мил с этими дурацкими кудрявыми волосами, кривоватой усмешкой и дурацкой умилительной ямочкой. Ты уже перестаёшь сопротивляться. Всё что ты делаешь — наблюдаешь за тем, как он опускает руку и разворачивает бумажку, чтобы прочитать то, что там написано. Тебе словно сдавливают горло, ты крепко сжимаешь губы, и ты уверена, что твоё лицо исказилось, ожидая отторжения с его стороны. Я влюбилась в тебя так же естественно, Как солнце садится за горизонт, Я знала, что грядёт сумасшествие, Но прежде, чем я поняла, оно взяло вверх. Так же быстро, как небо окрашивается В различные цвета, вплоть до чёрного, Но также незаметно как оно осыпается Звёздами ночью тёмною. Я влюбилась в тебя так же естественно, Как солнце садится за горизонт. ~♡ Ты не отрываешь взгляда от пола, и ты сдаёшься в попытках что-то скрыть, уже бесполезно. Ты разломала последнюю возможность быть с ним. Это целиком и полностью твоя вина, тебе даже не стоило и пытаться. Внутри всё похолодало, и печаль взяла над тобой верх, как это и было раньше. Внезапно теплая рука Стэна прислоняется к твоей щеке, из-за чего ты поднимаешь взгляд и смотришь в его светящиеся карие глаза. Они светились тем огнём, о котором ты знала, из-за чего внутри тебя появилась небольшая искорка. Его глаза быстро взглянули на твои губы и вновь на тебя, словно проверяя, не боишься ли ты и не собираешься ли ты его оттолкнуть, но ты этого не сделала, и он опять улыбнулся и прочистил горло. Его большой палец прикасается к твоей розоватой щеке, его глаза инстинктивно закрываются, говоря тебе следовать его примеру. Вся эта ситуация сводит тебя с ума, в хорошем плане. Ты мечтала об этом дне три года, никогда особо не веря, что это произойдёт. Честно говоря, ты и не особо верила, что когда-нибудь заговоришь с ним. Тепло его дыхания на твоей щеке переполняет чашу твоих эмоций через края, и ты больше не можешь сдерживать. Взяв быка за рога, ты приподнимаешься на носочки и соединяешь свои губы с его губами в долгожданном поцелуе. Ты слышишь, как шуршит бумага, когда он обнимает тебя за талию, чтобы прижать ближе к себе. Этот поцелуй не похож ни на что, что с тобой раньше происходило. Он приятный и тёплый, и успокаивающий словно горячий шоколад в декабрьскую ночь, он лёгкий и плавный словно перо, медленно падающее на землю, и он тихий и согласованный словно беседа в кофейне. Ничего страстного или беспорядочного как обычно бывает при первых поцелуях. Его губы были словно облегчение, они освободили твою голову от неуверенности и нерешительности. Ты не будешь беспокоиться о том, достаточно ли ты симпатична или достаточно ли ты крута. Ты не будешь беспокоиться о том, будет ли у тебя хоть какой-нибудь шанс быть с ним, и ты точно не будешь беспокоиться о том, почувствуешь ли ты когда-нибудь его губы на своих. Вы оторвались друг от друга, хоть вам и не хотелось, но, к сожалению, наука говорит, что вашим лёгким нужен воздух. Стэн всё ещё обнимает тебя за талию. — Что ты делаешь завтра? Ты с благоговением трясёшь головой, все ещё в изумление, и ощущая некое одиночество на губах, что забирало всё твоё внимание. «Как вообще возможно скучать по нему, когда он стоит напротив меня?» — Супер, я заеду за тобой в семь.