Золото

— Капитан, у вас в волосах листик. Хирако морщится и вертит головой, чтобы стряхнуть мусор. В Сейретее осень — неудивительно, что в такой ветреный день, как сегодня, в его длинных волосах запутался мелкий листок. Хинамори во все глаза смотрит на капитана. Ей давно не дает покоя его прическа. Такие длинные, золотые волосы! Интересно, они мягкие или жесткие? Ломкие или гладкие? А может, шелковистые? Но нельзя ведь, нельзя потрогать! Существует субординация, да и Хирако-тайчо может невесть что подумать, а она просто из любопытства хочет прикоснуться, только и всего. У Момо вообще слабость к прическам — но не Широ же косички заплетать? — Черт, не вижу! — сдается Хирако. — Момо, вынь этот чертов листок, не могу же я в таком виде, — он смущенно ворчит, остановившись и ожидая, пока Хинамори встанет на цыпочки и снимет лист с его многострадальной макушки. Момо подходит к капитану со спины, любуется тем, как блестят его волосы на осеннем солнце, как красиво смотрится багряный кленовый лист среди золотистых прядей. Даже жалко становится портить такую и без того хрупкую красоту. Но ведь можно же, можно, наконец-то, потрогать — спасибо осени и ветру! Спасибо всем на свете листопадам! Момо тянется к волосам Хирако и перебирает его пряди между пальцами: действительно жесткие и на удивление сухие. Как солома. — Момо, ты чего делаешь? Хинамори вынимает листок и демонстрирует его капитану с самым невинным видом. Хирако кивает. — Спасибо.

***

Хирако спит прямо на отчетах, когда Момо заглядывает к нему в кабинет. Его волосы рассыпались по плечам — золотые пряди на белоснежном хаори. Хинамори восхищенно прикрывает рот ладошкой и тут же мастерски скрывает всю свою реяцу, как будто она только заглянула и сразу ушла. Она так хорошо умеет скрываться, что спящий капитан точно не заметит. А ей ведь хочется просто потрогать. Крадучись, Момо подходит к Хирако и берет в ладонь золотистый локон. Потом — еще один. Осмелев и забывшись, Хинамори начинает плести капитану косичку. И не замечает, что он проснулся и наблюдает за ней из-под ресниц.

***

На следующий день, перед утренним построением, Хирако подходит к Хинамори и говорит: — Момо, расчеши меня, пожалуйста. Сказать, что она удивлена — не сказать ничего. Раньше капитан никогда о таком не просил. Но отказаться — невозможно, ей и самой этого очень хочется! — Да, конечно, тайчо. Садитесь, пожалуйста. Хирако садится, а Момо устраивается у него за спиной и, вооружившись гребнем, расчесывает его волосы. На вид прямые, они оказываются жутко спутанными, иногда приходится дергать; тогда Хирако морщится, а Момо испуганно извиняется. Но дело идет на лад. Волосы капитана становятся еще более блестящими и даже пушистыми. Хирако выглядит довольным. С тех пор Момо расчесывает его волосы каждый день.