POV Джоанна (ОЖП)
С каждым километром, что приближает меня к конечному пункту назначения, я в моей голове все чаще проскальзывают вопросы. Что может подтолкнуть человека на убийство? Что заставляет его смотреть, в то время как другие страдают? Уже несколько лет полностью отдаваясь своей работе, я не могу найти конкретного ответа на поставленные вопросы. Один человек – одно мнение. Любой преступник обладает отличающим его от других способом мышления, который чаще всего закладывается в раннем возрасте. Некоторые небезосновательно полагают, что психологические травмы, перенесенные в детстве, оставляют неизгладимый след на будущем развитии связей между нейронами головного мозга, благодаря которым в последствие и происходит развитие собственного я и базовых отношений между ним и окружающим миром. Предугадать закономерность формирования мировосприятия практически невозможно. Полную и незамутненную юношеским максимализмом картину в полной мере допустимо проанализировать после достижения пациентом возраста двадцати лет, именно тогда заканчивается процесс образование отделов головного мозга, отвечающих за психопатические реакции организма на окружающую среду. Для проведения данного анализа применяется множество методик, однако я склоняюсь одной единственной – личной беседе, без посторонних, без камер, без записей. Многие осуждают мой метод, ведь оставаться с преступником наедине опасно, но именно в этом то и смысл. Оставаясь наедине со зверем в запертой клетке, имеется возможность понять его истинные мотивы. Моя работа заключается в разгадывании способа мышления конкретного человека, понимании причин по которым были совершены определенные действия и по возможности предугадывании дальнейшего поведения пациента. Являюсь ли я доктором, вряд ли, но знайте, со мной всегда приятно побеседовать.
Преодолев еще пару миль, машина в которой я ехала, сбавила скорость и остановилась у пропускного пункта. Проверка документов. На самом деле довольно несовершенная система, в наше время изготовление поддельных документов может занять не более нескольких часов, но мы все же верим, что каждый вошедший является именно тем человеком, что изображен на кусочке затертой бумаги. Контроль пройден, и машина плавно продвигается по окружности и останавливается прямиком у главного входа в больницу. Выходя из автомобиля, я постаралась оглядеться по сторонам, но меня отвлек чей-то голос:
- Мисс Хартман!
Обернувшись, я увидела спешившего мне навстречу медбрата. Парень был высоким, светловолосым, явно работавшим не более года. В его глазах читалось желание взобраться как можно выше по карьерной лестнице любыми возможными путями, в числе которых была и неумелая лесть, которой он пользовался по мере нашего маленького путешествия от входной двери до кабинета главного врача. Путь был весьма занятным. Встретившиеся мне люди смогли довольно четко описать мое место пребывания следующие несколько дней. На первый взгляд больница выглядит образцовой, тщательно вымытые полы, чистая одежда пациентов, вежливые доктора, общающиеся с их родственниками. Но обратив внимание на самих пациентов, прослеживается некое чувство страха, что застыло на их лицах, недоверие к медицинскому персоналу, смиренно опущенные головы, все это выдавало некачественное лечение. Пациенты, обладающие психологическими проблемами, обязаны в полной мере полагаться на опыт и знание лечащего врача, ни в коем случае не сомневаться в его профессионализме. В ином случае, возможно приобретение новых механизмов защиты от внешних воздействий, затрудняющих лечение и перетекающих блок-фактор, из-за которого помощь окажется неэффективной.
Стараясь не обращать внимания на недостатки данного заведения, через пару минут я оказалась перед нужной мне дверью. Как только медбрат отворил её и пропустил меня вперед, мой нос ощутил запах свежесрезанной корочки апельсина. Говорят, люди, предпочитающие этот фрукт другим, более энергичны и общительны. Жаль, что волны позитивной энергии остаются в недрах одной комнаты, а не распространяются по всем помещениям, возможно, это бы принесло некий положительный эффект. Переступив через порог и проделав несколько шагов, я, наконец, была замечена старшим. Дав легкую отмашку медбрату и не прерывая разговора по телефону, он жестом пригласил меня присесть около его рабочего стола.
Небольшая заминка дала мне возможность досконально осмотреть помещение. Особое внимание привлекли старинные часы с кукушкой, явно ручной работы. Красивые, но как по мне, являются слишком вычурными для подобного заведения. За часами следовали многочисленные шкафы, вероятно с личными делами пребывающих здесь пациентов. Архивную обстановку завершал стол главврача. Металлический, холодный, словно его только что перенесли из морга. Всю эту довольно унылую и нагнетающую обстановку разбавляла плетеная корзина, в которой находились пара ароматных апельсинов.
- Любите цитрусовые? – неожиданно задал вопрос врач, как оказалось давно повесивший трубку и с явным интересом наблюдавший за действиями гостьи, - здравствуйте, меня зовут Николас Браун, главный врач этой больницы, - мужчина развел руки в сторону.
- Джоанна Хартман, нейропсихолог, направленна к вам для исследования пациента с редкими психологическими отклонениями, в вашей системе он числится под номером 814, - врач вздрогнул, и на его лице проступила искра гнева, - прошу вас предоставить мне личное дела исследуемого и комнату, в которой было бы возможно побеседовать.
- Побеседовать? Не хочу подвергать сомнению ваши особые методы работы, но оставаться наедине с этим чудовищем просто опасно! – голос мужчины становился все выше, - Ни я, ни кто другой в этой больнице не сможет гарантировать вам безопасность в тех условиях, что предлагаете!
- Именно поэтому, доктор Браун, я подписала эту бумагу, - я медленно достаю из папки два листа, скрепленные скрепкой, - данный договор рассчитан на любой случай, угрожающий моему физическому состоянию. Согласно данному документу, в случае повреждений, полученных мной в процессе выполнения профессионального долга, больница, а в частности вы, не имеете к происшествию какого-либо отношения и все притязания в суде, если же такие имеют место, сняты, а на вас и ваших сотрудников наложен иммунитет.
- А вы подготовились, - немного неуверенно мужчина посмотрел в мою сторону, явно обдумывая происходящее, - раз вы настаиваете, - трясущейся рукой мужчина взял ручку и с некоторым разочарованием подписал документ, - очень надеюсь, мисс Хартман, что эта бумага нам не понадобится. Карту пациента вы можете получить в приемном отделении, а сейчас расскажите, какой кабинет вам необходим.
***
Смотря на этого человека через полунепроницаемое стекло, девушка начала понимать, почему именно его выбрали для задания. Крупный мужчина, ни полный, ни тощий. Красиво сложенная фигура, особо выделялись ладони, в которых ощущалась сила и мощь человека. Темные волосы аккуратно обрамляли лицо пациента. Даже сейчас, сидя в запертой комнате, прикованным к металлическому столу, он излучал мощный поток энергии. Голова опущена, но не так как у других, тех, что я видела, проходя по коридору. Что-то внутри жаждало поскорей зайти в комнату и узнать, как он мыслит, чувствует.
- Мисс, вы уверены, что необходимо снять наручники? – робко спросил один из медбратьев.
- Да, - не отрывая взгляда, произнесла Джоан.
Оставались считанные секунды до прохода в изолированную комнату, и с каждой новой интерес к этому человеку возрастал. Оставив позади металлические двери, плотно запирающиеся на электронный замок, блондинка неспешно прошла внутрь помещения. Здесь оказалось холодней, но мужчина, кажется, этого не замечает. После нескольких уверенный шагов, гостья мягко присела на стул, мимолетно оглядев потолок и убедившись в том, что камеры действительно отключены, равно как и микрофоны. Ее глаза стремились как можно быстрее разглядеть пациента. Да, ей было известно многое об этом человеке, о его способностях, но встретиться с ним один на один совершенно другое дело. В этом есть что-то завораживающее, особенно когда знаешь, на что способен такой индивид как он.
- Привет, я Джоан, - произнесла девушка, протягивая ладонь для приветствия.
Но мужчина лишь перевел свой взгляд с металлического стола перед ним на протянутую руку, словно изучая её. Спустя пару секунду изучения, брюнет ухмыльнулся.
- Ты до сих пор боишься получить оценку ниже «отлично»? – его улыбка становилась все шире, - Что ты сделаешь, если вновь допустишь ошибку?
Девушка лишь подтянула руку к себе и сосредоточилась на единственной фразе «подумаю прежде, чем совершить еще одну». Все эти несколько мгновений сопровождались мертвой тишиной, когда ее прервал скрежет стула. Мужчина резко встал и в ту же секунду оказался за спиной собеседницы, проговаривая на ухо:
- В таком случае, почему ты совершаешь ее сейчас?
После этих слов рука пациента мгновенно сдавила тонкую шею, а ладонь второй легким движением прошлась по щеке, оставляя на ней голубые разводы. Отстранившись, брюнет наблюдал за тем, как его яд распространялся сначала по лицу, а затем и по всему телу девушки, медленно ее убивая. Медленно стекая со своего стула, Джоан чувствовала свой бешеный пульс, которые становится все быстрей. Окончательно опустившись на холодный бетон, девушка увидела слезы на глазах человека, стоявшего в углу комнаты. Он сожалеет?
***
- Мисс Хартман! Доктор! – резко очнувшись, я развернулась на звавшего меня медбрата.
- Вы уверены, что необходимо снять наручники?
- Да, это обязательно, - немного грубо ответила я.
Юноша поспешно покинул смотровую комнату, оставив меня наедине с моими мыслями. Мне говорили, что это не простое задание, но его силы немного больше, чем предполагалось. В любом случае, я обязана выполнить порученное мне задание, и неважно сколько раз мне придется для этого умереть.
