Дело принципа

Джасра появилась в облаке золотистых искр, шипя, как рассерженная кошка. — Он у тебя, да?! — заявила она, не утруждая себя приветствием. — Кто — он? — лениво поинтересовался я, скручивая карту с разметкой диспозиции бегманских пограничных постов. Глаз у Джасры всегда был острым, а делиться с ней с таким трудом добытыми разведданными, вот так за здорово живешь, я не собирался. Еще чего не хватало! — Не делай вид, что не понимаешь! Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Ну, предположим, я много чего знаю, только это совсем не твое дело, дорогая. — Ты про своего советника Асмунда? Я отправил гонца с требованием выкупа к его семье, но они пока молчат. Похоже, его сыновья не прочь от него избавиться. Если в ближайшие дни я не получу от них внятный ответ, то, если он тебе так нужен, можешь выкупить его сама. Хотя мне казалось, что вы не очень-то ладите... — Далт, не морочь мне голову! Плевать мне на Асмунда! Я о Ринальдо. Он у тебя? — Нет, конечно. Почему ты так решила? — Он сбежал из дома несколько дней назад, и мне донесли, что его видели с твоими людьми. Я пренебрежительно фыркнул. — Твоя тайная полиция совершенно не умеет работать. У них всегда и во всем я виноват. Наведи уже там порядок! Или, хочешь, я наведу. Я тебе даже скидку сделаю, твое величество, так сказать по старой дружбе. — Хочешь сказать, что Ринальдо у тебя не появлялся? Далт, если ты что-то от меня скрываешь, клянусь, я... — Вот только не надо мне угрожать! Я не видел твоего сына, Джасра. Но, если хочешь, я поспрашиваю о нем. В Эрегноре люди говорят намного охотнее со мной, чем с твоими стражниками. Пару секунд она сверлила меня взглядом, потом тихо вздохнула, сдаваясь. — Дай мне знать, если удастся что-нибудь выяснить. Я беспокоюсь за него. Он еще совсем ребенок и мог нарваться на неприятности. И если... Когда ты его найдешь, передай ему, чтобы он возвращался домой. Я его жду. — Конечно, Джасра. Обязательно передам. Она кивнула и ушла, рассыпавшись огненным вихрем. На всякий случай я выждал, пока золотое мерцание в воздухе не растает окончательно и только тогда распахнул потайную дверь, за которой начинался подземный ход. — Можешь выходить, — сказал я в темноту. Некоторое время ничего не происходило, потом я различил звук шагов и тихое сопение, а еще через несколько секунд долговязый рыжий мальчишка вывалился из потайного хода. — Почему ты меня укрываешь? — спросил он. — Ты же меня совсем не знаешь. У тебя могут быть из-за меня неприятности. — Не впервой, — отмахнулся я, но он явно ждал другого ответа, и я не стал его разочаровывать. — Я никогда никого не выдаю властям, — объяснил я. — Это дело принципа.