Советский человек

Аня лежала на кровати в полумраке лунной ночи. Свет бил в окно сквозь два слоя стекла и тонкие шторы, которые отливали приятным голубым светом на белые простыни и бронзовый пол. Девушка смотрела в прорезь между шторами, наблюдая, как капельки дождя застилают пеленой прозрачное стекло. Ее рука лежала на груди Сергея. Он уже спал и видел третий сон. Аня не могла заснуть – ей нравилось смотреть в окно и чувствовать его ровное, глубокое дыхание. Перемены в ее жизни прошли настолько быстро, что иногда она думала, что это сон, и она вот-вот проснется в застенках душного советского общежития – совсем одна. В такие моменты Аня – ради шутки – щипала себя за кисть левой руки. В ту ночь Аня заметила, что от щипков место начало краснеть. Она влюбилась в него, как девчонка, и поверила ему, как самый легкомысленный человек на свете. Ей хотелось ему верить, и вот, он оправдал доверие намного в большей степени, чем Аня того ожидала. Нет, теперь она не хотела бы вернуться в Советский союз, в свой родной мир. Теперь она боялась, что это может произойти не по ее воле. Поэтому она не хотела засыпать и держала руку на теле своего мужчины. Чтобы он никуда не исчез. Чтобы он остался с ней навсегда. - Ты чего не спишь? – тихо, будто сквозь сон сказал Сергей, чем заставил девушку сделать резкий вдох от неожиданности. Она повернула на него голову, мужчина смотрел на нее, слегка щурясь и гладя ее руку своей. - Да сон почему-то не идет… - Девушка перевернулась на бок и нежно коснулась губами щеки Сергея. - Прости, Анюта, я забыл, что своим предложением могу лишить тебя сна. Кто вас, женщин, разберет… - Сергей улыбался и гладил девушку по разбросанным на плечах волосам. Ане, особенно, в ее нынешнем состоянии, было дорого каждое касание Сергея. Она прижалась щекой к его теплой руке и закрыла глаза, чтобы не выпустить нахлынувшие вдруг слезы. - Просто понимаешь… я боюсь, что все это – сон, что я вдруг проснусь где-то не здесь и все закончится, - говорила Аня, а сквозь ее веки просачивались одна слезинка за другой. Она не открывала глаз, стесняясь своих эмоций, а Сергей будто боялся ее слез. Он замешкался на секунду, но потом вдруг прижал к себе девушку и положил ее на себя. - Кажется, я знаю, как сделать для тебя происходящее более реальным, - сказал он и снова начал приспускать Анины трусики, которые они лишь пару часов искали по всей комнате. Анины остатки слезинок упали прямо на лоб Сергею и исчезли в тонком слое волос. Девушка снова почувствовала, что все происходящее реально, ну, или решила просто отодвинуть вдаль свои глупые мысли и наслаждаться каждой минутой, проведенной с Сергеем. Она вдруг сама сняла с себя лишнее белье и села сверху. «Даже так», - сказал Костенко и довольно улыбнулся, охватывая обнаженное тело своим взглядом, полным желания. «Я хочу видеть тебя», - сказала девушка и опустилась к лицу Сергея, срывая еще один мягкий поцелуй. Она взяла его руки и положила их над его головой. «Мне это нравится», - отдалось эхом. Каждое последующее прикосновение к шее, плечам, груди, торсу Сергея было все более нереальным. Реальность вообще будто ускользала из-под ног Ани, а она пыталась зубами ухватить ее. Но все вокруг мучительно медленно исчезало, испарялось, мутнея с каждой секундой. Аня щурилась, пытаясь восстановить качество картинки, сжимала крепче руки Сергея, но ничего не помогало, он уже молчал и не шевелился, а ее руки, ее тело становилось все более тяжелым и неподатливым. Она открыла глаза. Перед ней смутно вырисовывалась картина серого, мрачного, полуразрушенного бассейна. Его холодный каменистый пол впивался в тело Ани своими острыми булыжниками и осколками стекла. Аня попыталась пошевелить рукой. Получилось. Трудно, больно, но получилось. От такой резкой перемены обстановки дыхание сбилось. Хотелось плакать, снова закрыть глаза и оказаться в теплой постели, касаться любимого мужчины. Все произошедшее вмиг вспомнилось Ане. И внезапная пропажа Гоши, и Припять, и страх, пробирающий до хруста костей, когда металл ударялся об ее висок ежесекундно. Очертания бассейна, наконец, приобрели ясный характер. Она увидела Пашу. Он стоял в нескольких метрах от нее и смотрел на Гошу, который был привязан к старому стоматологическому креслу. «Сережа, где Сережа?» - слова отбивались болью в голове. Аня начала судорожно искать глазами мужчину. Вот он. Лежит, в том дальнем углу. Без сознания. Леша. Чуть правее. Не двигается. Настя. Другой угол. Дышит. - Где прибор?! Слова отдались громом по всему бассейну. Ане казалось, что даже камни содрогнулись от такого сильного и громкого звука. - Я не знаю, не знаю, отпусти меня, он пропал, - послышался писк, периодически срывающийся на высокие ноты. Паша молча подошел к беспомощному Георгию и ударил его по лицу. Раз. Два. Два удара. Из носа текла кровь, кусочек губы расщепился напополам. Аня задрожала. Она хотела вскрикнуть, но смогла лишь беззвучно открыть рот. Это был не Паша. Он не мог такое делать. Она ошибается. Это не он. Это Киняев. Но Аня смотрела на продолговатую фигуру юноши и видела обратное. Его глаза были, как и в ее сне, закрыты. В его движениях было что-то страшно точное. Он задавал Гоше один и тот же вопрос уже второй раз, потом делал два шага навстречу к нему и два раза бил по лицу. На этот раз Гоша не кричал уже так громко. Он не мог. Видимо, не хватало дыхания. «Но он же его убьет!», - подумала Аня и попыталась собрать все силы в кулак, чтобы встать. Ноги начали слушаться первыми – Аня встала на них и из последних сил произнесла: - Паша! Человек резко развернулся к ней. - Аня, это не Паша, это Зона… Силуэт снова повернулся к Георгию и сделал еще два удара, что заставило того отключиться. Аня тут же хотела подойти к нему, но наткнулась на невидимый барьер, который не давал ей сделать ни единого шага. Она попыталась пробиться сквозь него, отойти влево, вправо, но ничего не выходило. Путь был только назад. - Паша, это я, Аня… Ты же убьешь его! – сказала девушка, пытаясь прорваться вперед, но человек даже не смотрел на нее. Аня осмотрелась и вдруг заметила, что Сергей очнулся. Он давал ей знак, чтобы она не шевелилась, а сам перевернулся на живот. Он, стараясь не привлекать к себе внимание Паши, что-то искал глазами. Аня поняла, что он ищет пистолет. - Ты ничего не сможешь сделать, Аня. – Паша резко повернулся к ней и смотрел на нее мертвым холодным взглядом сквозь закрытые веки. – Гоша нарушил ваш договор – никогда не возвращаться в Зону. Он нашел прибор, который не смог найти я, а теперь скрывает его местонахождение. И как ему только удалось это? Я еле как нашел этого Рахима и хотел сжечь его квартиру вместе с проклятым прибором, но что-то пошло не так, и я перепутал окна. Да-да, Аня, не смотри на меня так. Теперь моя сила куда мощнее, чем была раньше. Мне нельзя ее терять – и ради этого можно было пожертвовать одним дегенератом. У меня есть большие планы на эту станцию и мой... друг, Арсений Строганов, уже уладил все дела юридически. И все бы прошло хорошо и мирно, если бы наш общий друг не захотел бы еще раз потревожить мою силу и попытаться ее уничтожить. Завершив свою тираду, Паша снова подошел к Гоше, который так и не пришел в сознание. Он взял в руку увесистый камень и подбросил его. Аня поняла, что хотел сделать Паша. Или вирус в его лице. Нет, только не еще одна смерть. Вдруг Аня заметила Сергея, который ползком подобрался чуть ближе к месту действия. В его руке был пистолет. Аня поняла, что нужно время. Еще полминуты. - Нет, Аня. Мне придется это сделать. Только подумай, что если он спрятал этот прибор? Он ведь может все изменить. Силуэт уже направлялся к Гоше, чтобы совершить последний удар, но Аня вскрикнула: - Стой! Прибор, я знаю, где он! Я скажу! Паша резко повернулся в сторону Ани, и в этот момент Костенко выстрелил. Паша упал, схватившись за лодыжку. Промах. Еще один выстрел, но… Костенко вдруг взлетел на воздух и завис в нескольких метрах над полом. Паша держал одну руку, вытянув вперед, а во вторую снова взял острый булыжник. - Да, не ожидал я такого… Ну что ж, Аня, если ты знаешь, где прибор, то Гоша нам больше не нужен. Удар – и булыжник торчал из черепа Гоши. Аня закричала. «Господи, что же я наделала?», - вертелось в голове. Она смотрела на Костенко, висящего в воздухе и будто пытавшегося вырваться из чьих-то рук. Он крикнула ей: - Аня, беги! – и тут же закричал от неимоверной боли. Пистолет в его руке прожигал кожу, а отпустить он его не мог – не хватало сил противостоять. - Паша, остановись! Пожалуйста, Паша! – Аня билась руками о невидимый барьер, пытаясь прорваться. Она слышала крик Сергея, и не могла просто стоять на месте. Ее руки болели от многочисленных ударов. – Что тебе нужно? – сказала она сквозь собственные крики и слезы, - скажи, я все сделаю! Крик прекратился. Пистолет в мгновение упал на бетонный пол, разбившись на части. - Ты сказала, ты знаешь, где прибор? – Зона улыбнулась. Аня впервые посмотрела в закрытые глаза Паши и увидела там немыслимое зло. Это не мог быть Паша. Аня решила сразу сказать правду. Другого выхода не было. - Я соврала, чтобы… чтобы спасти Гошу. Я не знаю, где он. Гоша говорил нам, что прибор исчез, что его оглушили… Паша, если ты еще здесь, дай нам уйти, отпусти нас, прошу. Зона холодными глазами смотрела на Аню. Костенко начал медленно опускаться вниз, все еще неспособный пошевелиться. Труп Гоши вдруг слетел с кресла, а Костенко оказался на его месте. - Ты знаешь, Аня, я ведь любил тебя. Помнишь того милого мужчину со своим рыжим котиком? Я взял его под контроль, чтобы он приглядывал за тобой. И вот, когда я узнаю, что ты меня… предала, - последнее слово он будто выплюнул, - ты подумала, каково мне будет, а? С последними словами Паша размахнулся и ударил отключившегося Сергея по лицу. «Нет-нет-нет, господи, только не это». Аня снова билась о барьер, хоть и понимала, что все это тщетно. Она взяла острый камень, отошла немного и бросила в Пашу, но камень отскочил и чуть не прилетел в живот девушке. Она судорожно оглянулась. Говорят, люди в шоковой ситуации ведут себя по-другому. Смелее ли, или наоборот входят в ступор, но по-другому. Аня не кричала и не дрожала. Она смотрела по сторонам и искала выход. Оружия нигде не было, но… Леха! Леха очнулся. Он держал в руках кусок железной цепи. Аня поняла, ей снова нужно потянуть время. Только куда более лучшим способом. Думай, думай, Аня. Возьми острый камень – взяла. Скажи что-нибудь. - Прости меня, Паша. Я поступила плохо, эгоистично. – Паша повернулся к ней. – Но пойми меня. Я знала тебя другим. Мне сложно осознать все перемены, произошедшие с тобой. Я не могу справиться с переменами внутри себя, своего собственного мира. Еще вчера я хотела тоже попробовать вернуться, но теперь… - Нет, - перебил ее Паша, - ты все врешь. Это он виноват! – Паша показывал пальцем на истекающего кровью Костенко. – Это он не дал тебе спокойно жить с остальными, это он выдернул тебя из привычного комфорта. Паша достал из-за пояса нож. - Теперь он должен поплатиться за свои ошибки. - Нет! Паша! Не надо, подожди, не надо смертей. – Аня не заметила, что ее руки были красные от ударов, а один из последних что-то хрустнуло. Она чувствовала боль в левом мизинце, когда пыталась пробить барьер, но ей было все равно. Ей казалось, что вот-вот барьер разрушится, что он уже дает трещины. И тогда она убьет Пашу. Сейчас она была уверена, что сможет это сделать. Паша не успел дойти до Костенко и совершить последний удар. На него запрыгнул Леша и стал душить железной цепью. Барьер тут же исчез, и Аня подбежала к Паше. - Ай, блять! – Леха отпустил одну руку и перестал душить Пашу, когда тот из последних сил воткнул к нее свой нож, но Аня подоспела вовремя. Она выхватила нож из рук Паши и уже закрыть глаза, чтобы нанести удар, как вдруг глаза Паши раскрылись. Он испуганно смотрел на нее. - Аня, пожалуйста, не надо, это я, Паша… - Он говорил охрипшим голосом, а из его рта сочилась кровь. Аня опустила нож и заплакала. – Прости меня, я не смог… побороть его. Вирус. Тогда все было легко. Я думал о тебе. Теперь мне тяжелее. Но я смогу… Аня ничего не говорила, лишь плакала и смотрела юноше в глаза. Ей было жалко его. Она с самого начала поняла, что это был не Паша. А сейчас перед ней был он, его глаза. Глаза человека, которого он когда-то любила. - Аня, я люблю тебя. Я бы попросил тебя остаться со мной, но теперь я опасен. Бегите. Я продержусь еще минут пятнадцать. После этих слов Леша встал и подбежал к очнувшейся Насте. - А как же ты? – сказала Аня сквозь слезы. – Ты ведь ранен… - Я выживу. Вирус не даст мне умереть. Бегите. Аня чувствовала немыслимую вину перед Пашей. Ей нужно было сделать свой выбор. Она могла бы остаться рядом с Пашей. Ради него. Да, она бы подвергала себя опасностям каждый день, но ему было бы хоть на крупинку легче бороться с опасным вирусом. Но она понимала, что одного присутствия недостаточно. Она не выдержит, не сможет и сделает только хуже. Аня знала, что нужно бежать как можно быстрее, поэтому она коснулась губами холодных губ Паши, в последний раз посмотрела на него и встала, чтобы уйти отсюда навсегда. Аня подошла к Сергею. Тот уже начал приходить в сознание. На его руке был жуткий ожог, продравший кожу ладони до мяса, а из носа не переставала течь кровь. Аня снова будто проснулась и почувствовала невыносимую боль от того, что пережил ее мужчина. Она оторвала кусок от своей рубашки и вытерла кровь у него из-под носа, а затем взяла его под плечи и помогла встать. - Держись, милый, еще чуть-чуть и мы дойдем до машины, а там и до доктора. Костенко попытался улыбнуться, глядя на Аню. Если бы она знала, сколько усилий он прикладывает, чтобы не потерять сознание от боли в руке. Настя подбежала к Ане и помогла ей поддерживать Сергея. Леха шел рядом, жмуря глаза от неимоверной боли и держась за свою руку, из которой сочилась кровь. Вскоре они уже гнали по пустынной ночной трассе прочь из этого проклятого места. Прочь из Зоны. Навсегда.