Многочлен и его свойства

- Что я видела?- сквозь слёзы, срывающимся голосом начала Ника, - озверевшего человека? Тогда да, видела. Я полжизни в этом чёртовом кабинете за пять минут потеряла, а ты просто делаешь вид, что ничего не помнишь! - девушка уже кричала. То ли от злости, то ли от страха, то ли от глубочайшей обиды. - Ещё и бегаешь за мной как змея, ожидающая когда же уже сдохнет её жертва! Не трогай меня никогда.И на двойку мою мне тоже наплевать! Морозова выскочила из кабинета и как можно быстрее направилась к лестнице, старательно вытирая не прекращающие литься слёзы. Благо по пути никого она не встретила и не пришлось объяснять какому-нибудь психологу причину истерики после занятий. Она не знала, как себя сейчас поведёт Павел, потому, не оглядываясь, направилась прямиком домой, стараясь идти как можно ближе к людям. Просто потому что так спокойнее. Ника пыталась записать подруге голосовое сообщение, информативностью в 40 секунд, минут 20 точно. То она начинала реветь посреди предложения, то просто не могла связать двух слов. В итоге плюнув на эту затею, девушка отправила краткое, но достаточно информативное:

15:34 Пиздец

*** - Что, мать твою, за этот час произошло? Голос Кати раздавался на всю квартиру, несмотря на то, что общались девушки по телефону. Звонок застал Нику в ванной, когда она усердно пыталась смыть с себя это всё. Его прикосновения, его дыхание. Она думала ей это хоть немного поможет. - Я просто заистерила. Очень сильно. - От чего? Что он тебе сказал? Давай сначала. - Он затащил меня в кабинет и снова пытался узнать, почему я не пришла, - Морозова стояла напротив зеркала, рассматривая опухшие глаза и губы. И почему, когда плачешь, губы напухают? - А ты что? - А я сказала, что не хочу его никогда видеть, - Ника была уже спокойна. Безразлична. Она общалась не с Катей. А сама с собой, пронизывая голубые глаза по ту сторону зеркала. - Так, не паникуем! Мы что-нибудь...- подруге не дала договорить Ника. - Кать, пока. Морозова сбросила звонок и поставила телефон на беззвучный режим. Она знала, что Катя будет звонить. И писать. И орать. Но сейчас Нике было плевать. Ей нужно было поговорить. Она не переставала смотреть на девушку с мокрыми волосами в отражении. Она не боится. Она не бесится. Она ничего. Она смотрит в пустоту. Но там не пустота, там Ника. - Просто будем жить как раньше, - заключила немой диалог Морозова, - учиться, ненавидеть физику и спать на уроках геометрии. Всё, как обычно. *** - Здравствуйте, - Павел сегодня был не в лучшем расположении духа, что сразу приметили обучающиеся, но они списали это на первый урок субботы. Заметив прямо перед собой непривычно пустую парту, учитель было хотел спросить класс об отсутствующих, как обратил внимание на заднюю парту и сидящую за ней одинокую Морозову, что-то тщательно переписывающую в тетрадь. Он не стал требовать пересадки на своё положенное место, понимая, что в таком состоянии Ника может ляпнуть всё, что угодно, а самое ужасное то, что это может усугубить их и без того плачевные отношения. На этот раз Павел Кириллович уже не спрашивал желающих выйти к доске. Он намеренно вызвал Власова. То ли потому что у него несколько двоек подряд, то ли потому что он за вчерашний день откровенно достал учителя. Как бы то ни было, Дима не смог улучшить положение своих оценок в журнале. Рядом красовалась тройка. Павел снова большую часть урока провёл у доски. Раз за разом поворачиваясь к классу, учитель непременно смотрел на Нику. Но та ни разу на него не взглянула. Только изредка смотрела, как будто сквозь него, на расписанные на доске примеры. - Номера 150 и 153 сделайте дома,- спустя 40 минут Павел закончил урок,- давайте отметим кого нет. Просмотрел журнал, он уточнил: Кажется, только Фёдоровой? Класс молчал, что, скорее всего, означало согласие. Странное дело, что в субботу, да ещё и на первом уроке, 10 Б в полном составе без одного человека. Объявив, что дети могут собираться, Павел прошёлся вдоль среднего ряда, конечно же, направляясь к Морозовой. На её парте, помимо учебника и тетради по алгебре, он заметил историю. Наверное ей Ника и занималась весь урок. И сейчас тоже. А также телефон, разблокированный от только что пришедшего сообщения:

Кейт 8:44 Я надеюсь, ты там живая, иначе я тебя убью. Чуть позже. Мне сегодня нехорошо. Но всё равно убью.

Ника заблокировала обратно гаджет, как только Павел прочитал сообщение. Хотя связано это с тем, что Морозова дочитала текст одновременно с учителем. В эту же секунду прозвенел звонок, что побудило 26 человек покинуть свои места и выйти из кабинета. Следующим уроком назначена история у Елены Евгеньевны. Ученики выходили из кабинета, прощаясь с Павлом, и только Ника не обращала внимания на стоящего в полуметре от неё учителя. Однако парень не собирался мириться с таким отношением. Он, безусловно, хотел всё исправить - извиниться, объяснить Нике, что с ним не так и жить с ней долго и счастливо. Каким бы он иногда чудовищем ни был, чувства к малолетней ученице в нём явно вспыхнули. Может быть даже ещё больше в тот самый момент Но для начала Морозову надо уговорить с ним поговорить. В сумку Ники Павел бросил записку, надеясь, что она её хотя бы прочитает, а не выбросит. *** - Так, что я вам там обещала? Без зачёта? - сразу с порога в класс начала историчка. - Эх, а так хотелось. Усевшись на место, она продолжила: -Тогда тетрадочки проверю, итааак,- учительница назвала где-то десять фамилий, среди которых была Власов. Не везёт ему сегодня, ведь домашку он благополучно забыл списать.- Ник, ты чего такая грустная? - Елена Евгеньевна заметила перед собой угрюмую ученицу, обычно яркую и солнечную несмотря даже на то, что вечно попадает под раздачу из-за выбранного для сдачи экзамена предмета вместе с другими пятью счастливчиками,- На зачёт хотела? Морозова вяло улыбнулась, продолжая выводить непонятные закорючки на сложенном в несколько раз листочке. Он выпал из учебника, когда та его открыла на нужной теме. Учительница поинтересовалась, хорошо ли себя чувствует Ника, на что получила утвердительный кивок, и начала проверять стопку тетрадей, добавив, что всем за урок нужно сделать конспект пятьдесят шестого параграфа. Ника открыла тетрадь, записала тему урока, но что-то подсказало ей, что листочек обязательно нужно развернуть. Это что-то очень хотело помирить двух молодых людей.

Нам нужно поговорить. Хотя бы выслушай меня.

Не нужно было гадать, от кого такое письмо. Морозовой безумно хотелось выбросить эту бумажку в окно. Но две причины не позволяли ей это сделать: первая-окно слишком далеко, вторая - что-то снова заставляло читать её дальше.

Просто заметь меня. Я не прошу простить и понять. Просто увидь меня