Часть 2
15 марта 2018 г. в 18:52
По пути домой захожу в магазин, утром мама просила купить продуктов, а уже по её приходу домой приготовить что-нибудь к ужину.
С ужином я справляюсь быстро, мама должна прийти только к семи, так что у меня ещё есть часа три, чтобы просто побездельничать. Уже сажусь за ноутбук и хочу начать смотреть какой-нибудь фильм, как в дверь начинают стучать. Кого могло принести сейчас? Мне некого ждать, а маме тем более, к нам особо никто и не ходит.
Так как я хочу поскорее пойти посмотреть фильм, открываю дверь не спрашивая. И тут же мои глаза расширяются.
Прямо передо мной в простой футболке и спортивных штанах стоял мой новый одноклассник. И, кажется, он еще не заметил, кто открыл ему дверь.
— Э-э, привет? — неуверенно говорю я, немного склоняя голову ближе к нему. От неожиданности, он резко поднимает голову и слегка ударяется своей головой об мою.
— Ой, прости-прости, я не специально, просто не ожидал, что моя соседка — это ты, — говорит Стёпа. Самое ужасное в этой ситуации не то, что он случайно ударил меня, а то, во что я одета. Поскольку дома на меня никто не смотрит, предпочитаю носить простые и лаконичные треники и настолько растянутые футболки, что при желании в них поместятся ещё три человека.
— Ничего, мне не больно почти, а зачем ты собственно пришел? Ты здесь живешь? — спрашиваю и жестом приглашаю его войти, всё ещё потирая ушибленное место.
— Да, я переехал сюда совсем недавно, а зашел потому что, — на секунду он замолкает и заходит в коридор, — Потому что моей маме нужна соль, а в магазин мне идти лень и я решил, что проще у соседей попросить. — говоря это, он почесывает затылок и снова улыбается своей приятной улыбкой. Как вообще можно было родиться таким милым и красивым? Говорю ему подождать меня в коридоре, а сама иду в кухню за солонкой.
Возвращаюсь в коридор, а этот милаха рассматривает фотографии на стене. Мне не нравится, что мама захотела их повесить именно в коридоре. Каждый, кто к нам приходит, рассматривает их. А там, скажу я вам, не самые мои удачные фото.
— Ты тут такая милая, — оборачивается Стёпа и, твою мать, почему он так ласково улыбается, что я даже готова поверить в его слова.
— Не льсти мне, это одни из самых стрёмных моих фотографий, но маме нравится, так что ничего не могу поделать, — протягиваю ему солонку и встаю так, чтобы фотографий не было видно.
— А почему на всех фото ты только с мамой? Где твой отец? — внезапно спрашивает он. На секунду замираю и думаю выгнать его, продолжить не общаться с людьми, и дальше сидеть в своем мире. Но нужно же как-то начинать общение, а в какой-то момент он бы все равно спросил.
— Ну… — начинаю было я, но тут у него звонит телефон. Стёпа отвлекается на него и обращается ко мне.
— Прости, если сказал что-то не то, мне нужно идти, до завтра, — он берет солонку и уходит. Я еще минуту просто стою с ничего непонимающим лицом, а потом решаю, что так даже лучше и иду смотреть фильм.
***
Утром я вспоминаю про свой план и злобно скалюсь. Сегодня будет самый весёлый день из всех за последние два года. Я наконец иду в школу не с лицом «О, Боги, убейте меня», а даже с улыбкой. Это так нетипично для меня, потому что каждый день, за исключением выходных, я готова чуть ли не рыдать маме, чтобы она разрешила мне остаться дома. Но моя мама обычно по утрам говорит: «остался ещё год потерпеть», а после уходит на работу. Она работает с семи утра и до семи вечера. Мы видимся только за ужином, а потом она ложится спать. У неё довольно мало выходных. После смерти отца, ей приходится работать больше, хоть нас и всего двое, но она хочет, чтобы я ни в чем не нуждалась, а я как бы и так не нуждаюсь. Главное, что у меня есть она. На удивление, сегодня я пришла раньше. Обычно я прихожу со звонком, иногда даже опаздываю минут на десять. Но сегодня я переполнена какой-то мини-радостью что ли. Прихожу на нужный этаж, к кабинету, где должен был быть урок. Там не так много людей, обычно все подходят ближе к звонку или даже после. Я мало с кем общаюсь, поэтому иду к окну и решаю посидеть в телефоне. Собственно, наверное, именно поэтому мне не нравится приходить так рано в школу. Все мои одноклассники общаются между собой, им весело. А мне вот совсем нет. Я стою, как изгой, где-нибудь у стеночки и залипаю в телефон. Но внезапно мой телефон кто-то выхватывает из рук. Я поднимаю голову и смотрю на человека, отобравшего чудо-гаджет, возмущенным взглядом и замираю. Кирилл, мать его за ногу, Миронов сейчас подошёл ко мне. Ко мне же за эти два года, кроме учителей никто по собственной воле не подходил. — Скучаешь? Какие интересные фото у тебя здесь, — как он посмел зайти в галерею, ужас, там же столько моих ужасных фотографий. — Отдай немедленно, — злобно говорю я. В этот момент он смотрит на меня и начинает смеяться. Какого хера? Тебе смешно? — Твоё лицо такое забавное, когда ты злишься, — говорит Кирилл и внезапно начинает фотографировать меня уже на свой телефон. — Эй, ты охренел? Удали быстро, — пытаюсь забрать его телефон, но он очень высокий, и я еле могу достать. — А то что? В любом случае ничего, я поставлю твое фото на обои и буду любоваться, — говорит он и протягивает мне уже мой телефон, а свой убирает в карман. Хочу возмутиться, но раздаётся звонок и нужно идти на урок литературы. На уроке нет Стёпы, думаю, что он опоздает, но до конца урока он так и не приходит. Елена Павловна за несколько минут до звонка напоминает про проекты. И я сразу вспоминаю, что нужно еще заставить Кирилла писать этот проект со мной. И я сделаю это чего бы мне это не стоило. Со звонком я не успеваю поймать своего партнера по проекту и поэтому тихонько плетусь к стенду с расписанием. На первом этаже много людей, все куда-то торопятся. Пытаюсь пройти ближе к стене, где висит расписание, но сквозь такую толпу очень сложно идти. В какой-то момент кто-то хватает меня за руку и ведёт в другом направлении от стенда. Хочу возмутиться и высвободиться, но когда вижу, что это Стёпа, то просто иду за ним. — Наверное, я тебя напугал, прости, — говорит он, когда мы поднялись на этаж выше. — Все нормально, единственное, я теперь не знаю расписание, — он начинает улыбаться своей милой улыбкой и ведёт меня дальше к кабинету истории. — У нас история, — говорит он и садится на подоконник, — я просто до звонка посмотрел, а ты с кем делаешь проект по литературе? — Я делаю с Кириллом Мироновым, а что? — очень неожиданно, что он спросил. Но, может быть, это просто я не привыкла к тому, что кому-то будет просто интересно узнать. Ведь у меня было мало друзей. — Не хочешь поменять его на меня? — а вот это уже действительно странно. Зачем ему такой геморрой с проектом? Он что, мазохист? — Зачем? — спрашиваю я. В этот момент вижу, как в нескольких шагах от меня и Стёпы приземляется чей-то рюкзак, а сразу рядом с ним появляется Кирилл. Я и Стёпа одновременно поворачиваем головы в сторону упомянутого нами ранее Кирилла. А сам он смотрит на нас с ухмылкой. Сволочь. — Просто, мне кажется, что он тебе неприятен, а мы, вроде как, подружились, — снова со своей милой улыбкой, говорит он. Может быть, действительно поменяться на него? Мне будет проще делать проект со Степой, чем с Кириллом. Уже думаю ответить, что поговорю с учителем насчет этого, как звенит звонок на урок. На истории я сижу одна, так как Степа по просьбе учителя сидит за первой партой. Ну, мне, в принципе, не привыкать. Сидеть, почти что за последней партой одной — моё любимое занятие. Учитель что-то рассказывает о временах Второй Мировой, а я в это время от скуки рисую смешные рожицы на полях тетради. Сейчас, сидя одной, думаю, как я вообще раньше одна сидела? Что я делала? За всего лишь один день со Стёпой на уроках, я уже отвыкла сидеть одна. Ещё два урока хожу вместе со своим другом, он смешит меня своими шуточками. А потом на большой перемене идем в буфет, попить чай и съесть булочек с маком. Мы сидим на том же самом месте, где впервые и начали общаться. Стёпа рассказывает, почему он опоздал. Его маме срочно нужно было в больницу, и он поехал вместе с ней, чтобы убедится, что с ней всё хорошо. Сейчас она, по его словам, поехала на работу, и с ней все отлично. Вижу Кирилла и вспоминаю, что мне нужно было напомнить ему про нашу работу. Говорю Стёпе, что встречусь с ним на следующем уроке. Иду по коридору за своим партнером по проекту. Он идет так быстро и заходит в библиотеку, а я, еле успеваю его догнать, захожу за ним. Когда вхожу, его нигде не видно, решаю посмотреть за стеллажами с книгами. Может быть, он где-нибудь там. Нахожу его практически у последнего стеллажа. Стоит, прислонившись спиной к полкам и смотрит в пол. — Ты не забыл, что мы делаем проект по литературе вместе? Жду тебя сегодня после уроков тут, — останавливаюсь напротив и жду, когда он что-нибудь ответит. — А ты кажется забыла, что я говорил держаться подальше от этого твоего нового друга, — поднимает голову и смотрит на меня внимательным взглядом. — Ах, в общем, не забудь, — хочу развернуться и идти на урок, но он хватает меня за руку и останавливает. — Не будь такой упрямой, просто послушай меня и всё, тем более, я уже говорил тебе — делай проект одна, — отпуская меня, говорит он. Какого чёрта ему до того, с кем я общаюсь? — С кем хочу, с тем и общаюсь, не тебе решать, а если ты не придешь все-таки делать его, то… — на секунду я задумалась, что я сделаю, если он не придет и тут в голову приходит. — Иначе, что? — Я попрошу поменять тебя на Стёпу, — спокойно говорю я и жду его реакции. Он на секунду сжимает кулаки, а позже усмехается. — В два часа. Опоздаешь — уйду, — говорит Кирилл и уходит. Радуюсь своей маленькой победе и иду на следующий урок.***
Без пяти два я, как сумасшедшая, бегу в библиотеку. Вдруг опоздаю, он уйдет и я, конечно, придумаю как ещё его заставить, но все же именно сегодня не хочется, чтобы он ушёл. Когда прохожу мимо мужской раздевалки, слышу, как кто-то разговаривает, наверное, по телефону. — Да. Он с ней, постоянно трется рядом. Ага, думаю получится, мы живем рядом. увидимся, — голос казался мне знакомым, но я так и не могу понять, где могла его слышать. Чтобы меня не запалили, быстро иду к библиотеке. Уже без двух два. Чёрт! — Ты чуть не опоздала, я уже думал уходить, — говорит Кирилл, когда я впопыхах сажусь за стол. — Я бы заставила тебя завтра этим заняться, так что не убежишь, — сажусь и достаю книги, которые взяла ещё днём для изучения. — И долго мы тут будем заниматься этой, кхм, этим проектом? — глубоко вздохнув, спрашивает Кирилл. Не знаю, когда в следующий раз смогу заставить его придти и писать со мной эту работу. — Где-то до четырех, — начинаю улыбаться, видя его недовольное лицо. Однозначно мне нравится делать то, что ему не нравится. С глубоким вздохом отчаяния Кирилл открывает первую книгу и начинает искать то, что, возможно, нам понадобится. Я перестаю улыбаться и тоже приступаю к работе. Нужно поскорее закончить и забыть это все, как страшный сон.