У мамы

Соколова застыла у двери. Шумно выдохнула и наконец, собравшись с мыслями, нажала на кнопку звонка. Сколько она здесь не была? Пару лет точно. Да некогда все было - работа и отсутствие вследствие нее выходных. И вот наконец она нашла время смотаться к родителям в Подмосковье. Дверь наконец-то распахнулась и на пороге родного дома девушка увидела шокированную мать. - Юля? - Привет, мам, - искренняя лучезарная улыбка. - Боже ж мой, ты же вся мокрая! Заходи давай быстро! - Юля действительно была вся промокшая. На дворе стояла середина мая и погода все еще была непредсказуема: с утра светило солнце, а когда Соколова подъезжала к городу начал накрапывать дождик, грозившийся перерасти в ливень. Так и произошло. Оставив машину в соседнем дворе - мест в своем как всегда не было - и выключив зажигание, капитан вздрогнула: дождь лил стеной так, что даже зонт не спасет. Она буквально в минуту преодолела расстояние до парадной и теперь стояла на пороге с сумкой в руках. - А мы тебя и не ждали, ты бы хоть позвонила - мы бы приготовились как-то. - Да я сама еще вчера не думала, что приеду. А сегодня встала - прям настроение вас с папой навестить. Ну вот и приехала, - мать девушки, Марина Петровна, заметила, что дочь что-то не договаривает, но спрашивать не стала, а вместо этого отправила ее в душ: - Так, давай-ка в ванну залезь, чтоб не простыть. А потом чай попьем. - Ну мам! - совсем как маленькая девочка. Такую Соколову не видел еще, пожалуй, никто. - Давай-давай. Она вышла на кухню, где уже хлопотала мама, совсем домашней: босиком, в спортивках и растянутой футболке, чуть влажные волосы собраны в небрежный пучок. Увидев ее сейчас кто-нибудь из коллег, не узнал бы. Уселась за стол. Марина Петровна поставила перед Юлей чашку - ее любимую, села напротив, придвинула поближе к дочери вазочку с вареньем, которое она любила еще с детства. - Ну и как тебя твоя Рогозина отпустила? - Да я в отпуске давно не была, решила, что могу недельку отдохнуть. С трудом, но отпустили, - улыбнулась, но как-то грустно, глаза опустила. - Так ты к нам на всю неделю? - Ага, может высплюсь в кой-то веки, - отхлебнула ароматную жидкость. Вообще Юля даже не представляла, что ей делать. Вчера вечером она явилась к начальству и подала рапорт. Решение это ей далось с трудом, но иначе быть не могло - ей необходимо исчезнуть из этой жизни. Одно она знала точно - она поедет к родителям, посоветуется с ними. Они поймут, она уверена. Полуторачасовой разговор по душам о чем-то неважном прервала хлопнувшая дверь, и в тот же момент на пороге кухни появился Александр Николаевич - отец Юли, такой же мокрый, но ужасно счастливый. Его улыбка во все тридцать два будто осветила помещение. В руках у него был букет любимых Юлиных тюльпанов и торт. Соколова вскочила и бросилась на шею мужчине. - Когда ж успели-то, а? - девушка повернулась обратно к матери. Александр Николаевич лишь подмигнул жене, а та смущенно улыбнулась. Как дети, ей Богу! - Ладно, девчонки, не буду вам мешать секретничать, я в гостиной если что, - с этими словами он удалился в комнату. Диалог потек дальше. Спустя время он грозился перейти в то русло, которого так боялась Юля - на личную жизнь. Так бы не отговаривалась мама, ей все-таки очень хотелось понянчить внуков, а папа хотел чисто мужской компанией с зятем съездить порыбачить. Нет, у Соколовой конечно был любимый человек, но... Это но она и сама не знала как объяснить. Поняв, что увиливать от ответа бесполезно, Юля сдалась и на очередной вопрос матери, мол, как дела вне работы, неуверенно начала: - Ну, в общем... мам, я... понимаешь... я...