Город кривых зеркал

30 марта 2018 года. Нью-Йорк

      Голова взрывалась яркими вспышками, перед глазами плясали пурпурно-алые пятна. Руки сами бросились вперед, словно стремясь уничтожить преграду, пробить иллюзию, снять пелену, помутившую разум и сердце. Неукротимое пламя электрическими разрядами прошло по позвоночнику, отбиваясь молоточками в висках и снова устремляясь вниз, разгораясь искрами в пальцах. В ушах стоял невыносимый звон — кто-то звал её или сказывалось эхо чудовищного набата?       — Джесси!       Кажется, действительно голос, да только практически неразличимый в суматошном гуле.        — Джессика! — И мгновенная прохлада растеклась по телу, зарождаясь колкими снежинками где-то чуть выше ладони и постепенно охлаждая бушующую кровь. Отчаянно цепляясь за холод, как за источник разума, Джонс порывисто выдохнула. Лёд ушёл, превращаясь в стремительно нагревающиеся нервно-влажные подушечки пальцев, зато звуки, прекратив дребезжать, превратились в чёткие фразы.       — Джесс, серьезно, — словно бы взволнованно возмутился до боли знакомый баритон. — Да, я всегда за любое веселье, но его смерть тебе не поможет. Может, позже, когда он откроет твой обожаемый портал? Но, кажется, ему про это известно даже меньше, чем нам. Злодей, готовый хлопнуться в обморок или обмочить штанишки? Я бы лишил его членства в нашем клубе.       Реальность плавно возвращала очертания. Джессика с отвращением посмотрела на свои руки, сжимающие тонкую мальчишескую шею, и отпрянула в ужасе, с некоторым удивлением отмечая помеху справа.       — Да, прости, — Килгрейв разжал пальцы, освобождая её запястье, но тут же попал в плен, как зазевавшаяся муха, захваченный в аналогичной позиции, но уже наоборот.       — Довольно храбро хватать меня так, когда я не в себе. Особенно тебе, бывавшему в таком положении. И… Джесс?       — Тебе ведь не нравится «Джесси», ведь так? Я запомнил.       — Да. И спасибо. Ты знаешь, за что.       Джессика крепче сжала руку, но не болезненно цепко, а словно бы пытаясь разделить с ним тяготивший её груз. Килгрейв удивленно поднял на неё глаза, но Джонс смотрела куда-то в сторону, явно сбежав мыслями куда-то дальше. Как бы то ни было, пальцы она разжала на мгновение позже, чем следовало для банального «спасибо», хотя мужчина не стал бы делать на это большую ставку. Слишком удивлён он оказался ответным прикосновением, так, что сам ход времени будто бы изумился и превратился в жидкую патоку, позабыв про привычный ритм. Сколько прошло на самом деле? Секунда? Минута? Час?       — Простите, — робко подал голос Лоренс, — я могу идти? Обещаю, что ничего не сообщу в полицию. Очевидно, что меня всего лишь с кем-то перепутали. И спасибо вам, мистер.       — Все так благодарят меня, что я на минуту почувствовал себя героем, — недоверчиво фыркнул Килгрейв.       — Не привыкай, — поморщилась Джессика. Хотя сегодня, стоит признать, ты действительно молодец. На моём фоне, во всяком случае. Так, возвращаемся к тебе, мелкий. Прости за всё, но твоя будущая версия здорово меня довела. Ты ведь из ноября две тысячи пятнадцатого, так?       — Вы верите, что я не сумасшедший?       — Более чем. У нас здесь то ли «Доктор Кто», то ли «Двенадцать обезьян» в действии. Я из того же года, она — местная, из две тысячи восемнадцатого. Джесс, «Доктор» — это про…       — Я знаю, — закатила глаза Джонс. — Ты мне ещё ответишь за кошмарные сезоны классики. Чёртовы британцы. Лоренс, то есть ты не знаешь ничего про путешествия во времени? А мужчину, похожего на этого, когда-нибудь встречал?       Подросток покачал головой. Весь его вид говорил, что он давно разочаровался в «родственных душах» и только и ждёт момента, чтобы улизнуть и никогда больше не встречаться со смертоносной хваткой Джессики.       — Не думай, что отделаешься так легко. Все мы знаем, что у тебя талант к поиску мистических штучек. Если ты действительно невинная овечка и хочешь домой — тебе это только на руку, если нет, то мы двое не такие уж герои, как ты успел заметить, так что тебе придётся. Есть кто-то, кто будет о тебе волноваться, если ты не вернешься домой? Потому что, будь уверен, второй раз разыскивать тебя по всему городу я не буду.       — Джессика, — подал голос странно тихий до этого Килгрейв. — Я понимаю, конечно, что иномирцы здесь права голоса не имеют, но где ты собралась его разместить? На кухне? В ванной? Или пришёл тот волнующий момент, когда мы разделим кровать? Только, уж будь добра, переставь диван в другую комнату. Стриптиз перед несовершеннолетними звучит незаконно, не так ли? А ещё я мог бы… Лоренс, расскажи нам всю правду о зеркале.       — Каком ещё зеркале? Я же сказал, что ничего не знаю. И как мне доверять тем, кто пытался меня убить? — У парня явно начиналась истерика.       — Дурацкий мир, бесполезные способности, — разочарованно вздохнул Килгрейв. — Джесс, твой выход.       — Знаешь, на секунду я поверила, что рядом со мной он. Спасибо, что не даёшь обнадёжиться, — Джонс нервно закусила губу. — В моей квартире тесновато, но заваливаться всем балаганом к Триш как-то грубо. Одолжим у Малкольма что-нибудь из мебели, нет — хотя бы из постельных принадлежностей. Так я смогу присмотреть за вами обоими.       — И теперь, парень, я чертовски жалею, что не дал тебя убить, — ревниво присвистнул пурпурный злодей.        — А я — что поблагодарила тебя. Может, займёмся поисками, пока все дружно не ударились в сожаления? Я правильно понимаю, что ничего толкового в этой лавке нет? Лоренс, покажешь другие?       — А у меня есть выбор? Хотя я с удовольствием покинул бы этот безумный мир и больше никогда бы не увидел вашу психованную парочку!       — Спасибо за парочку, — хохотнул Килгрейв, — но поверь: Джессика из твоего времени ещё хуже. Могу провести подробный сравнительный анализ.       Джонс бросила на него гневный взгляд, затем отвернулась и быстрым шагом направилась к выходу. Дверной колокольчик жалобно звякнул.       — Что ж, я не могу тебе приказать, но я всё ещё сильнее. Сделаешь это сам, мне тебя вытолкать или ещё и хозяина привлечь? — Злость Джессики словно бы передалась и ему, а её отсутствие лишало всяких причин сдерживаться.       Это быстро понял и злодей-недоучка. Окинув мрачным взглядом соперника и придя к неутешительным для себя выводам, он гордо вздёрнул веснушчатый нос и повернулся к дверям. Килгрейв не стал отставать от него. Джессику они нагнали уже в переулке, где она, бодро пинавшая пустую пивную банку, не обращала на них никакого внимания.       — Джесс, — осторожно позвал её мужчина. — Джессика, пойдём.       Девушка кивнула и повернулась в направлении, указанном Лоренсом, параллельно продолжая свой не слишком качественный футбол. Килгрейв попытался установить зрительный контакт и невольно вздрогнул: назвать себя профессионалом в области человеческих чувств и эмоций он не мог, но слишком разительна была перемена между вчерашней уверенной в себе женщиной и сегодняшней сломанной, держащейся на грани психоза девчонкой. Словно бы миры снова сместились, и здесь оказалась его версия Джессики.       — Послушай, я знаю, что для меня лучше бы, если бы всё осталось так, как есть, но видеть тебя такой — наказание. Я не знаю, чем помочь, но он ведь знает, верно? Я сделал бы всё, чтобы к тебе вернуться. Мой ум, твоё сердце — у него явно не будет проблем ни с возвращением, ни с твоей версией из прошлого. Не выйдет у нас — я не пессимист, но чисто теоретически — выйдет у него. Разве я не прав?       — Прав, — помедлив, согласилась Джонс. — А по поводу помощи — кое-что всё-таки можешь. Не подумай, что ты пленник, но если что-то пойдёт не так, останешься до тех пор, пока я смогу с этим смириться? Если ты откажешься, думаю, мы найдём компромиссный вариант, при котором ты не будешь убивать, а я — искать тебя в связи с этим.       — А у меня есть выбор? — пожал плечами Килгрейв. — Нет, я не сравниваю себя с рыжей пародией на злодея, а в том смысле, что мой ответ ты давно знаешь. Пусть я давал его ей, а он — тебе, но факт остаётся фактом: я с тобой.       — Самоотверженно и героически, я почти готова поверить. Знаешь, я не очень понимаю, как работают эти путешествия, но замолвлю за тебя словечко перед твоей Джессикой, если шанс представится.        — Не стоит, в этом случае клятва была преждевременной, — мужчина мрачно пнул освободившуюся банку, старательно толкая её в сторону ускользающей спины их проводника.        Джессика нащупала другую, стеклянную, и повторила его манёвр. Детская шалость, повлиявшая минимум на четыре судьбы, устраивала её все меньше и меньше.