Зависимость

      – Знаешь, Шистад, я когда-то зарекалась никогда не страдать зависимостью от людей, – произносит Эва, облокачиваясь о прохладный подоконник.       Смотрит на довольного и удовлетворенного брюнета, что выкуривает уже вторую сигарету, и думает когда все пошло по пизде. Когда обычные свободные отношения, которые Мун когда-то были побоку, переросли в серьезные, и даже не спешат останавливаться, стремясь к брачным узам навечно.       Возможно, когда она вместо тусовок со знакомыми, и не только, людьми, смотрела фильмы в компании Шистада, заканчивая совместный вечер в кровати, тяжелой отдышкой и блаженной улыбкой на лице.       Возможно, когда она постепенно перебралась жить к нему домой, под предлогом, что ей слишком скучно одной дома, ведь мать раз в год на пару дней заезжает и все. Вместо того чтобы как раньше видится на вечеринках встречая утро в одной постели, а после расходиться, как будто незнакомые люди. А Шистад её переезду только рад был. Потому что безлимитный секс и постоянное времяпровождение, скрашивали его одиночество, которого он так боялся.       А может когда он стал готовить ей завтраки, в милом домашнем фартуке нежно розового цвета, хоть раньше такого не делала никому, раньше даже Мун не оставалась на завтраки.       Может когда он стал отправлять ей SMS с текстом «Что купить домой», «Моя мама очень ждет нас на этих выходных» или «Я больше никогда не пойду в аптеку за твоими чертовыми прокладками». Вместо «У меня стояк, который желает твой ротик ну или что-то по влажнее», «Мун, завтрашняя вечеринка уже ждет тебя, особенно последняя комната твои стоны» ну или «Рыжик, сегодня не смогу, Линда со второго мне кое-что задолжала, думаю сегодня задержаться у нее».       Скорее тогда когда они сами, по своему собственному желанию, превратили все это в семейную жизнь, которая на их удивление пока еще не наскучила им обоим.       – Ну и как, удачно получается? – еле слышно усмехаясь, говорит он, туша очередной окурок в пепельницу, которую, кстати, купили вместе, как и половину интерьера в, давно уже, их квартиру.       Она хмыкает и отрицательно качает головой, проклиная себя за такую глупость.       – Пришлось сделать исключение после встречи с тобой, – шепчет она, и он все прекрасно слышит.       Крис смотрит на неё искрящими от блеска глазами, будто перед ним богиня, та самая Афродита, но перед ним обычная девушка, которая нехило потопталась по его жизненным принципам. А Шистада это бесило, злило и до пены во рту раздражало. И он пытался как-то вытравить её из своей жизни, пытался вытрахать из своей головы, заменяя блондинками и брюнетками. Пытался избавиться от мыслей о ней бесконечным количеством алкоголя, что практически заменил кровь в венах. Пытался забыть, свалив из города на пару месяцев.       Но, в конце концов, он вернулся, так как за шестьдесят дней он практически обезумел и сошел с ума без её образа рядом и любимого яблочного запаха, коим пропитались не только его вещи и квартира, но и он сам. Перестал пить, так как она ненавидела ужасный перегар, что часто исходил от него, и наплевал, что любил виски по выходным пить. Все это прекрасно заменилось крепким кофе и объятиями шикарной и любимой девушки. Ну а блондинки и брюнетки стали просто ему отвратительны и безразличны.       Уже практически второй год их отношения все еще удивляют окружающих, как и их самих. Особенно нескончаемая любовь Криса, о существовании которой раньше никто и не догадывался.       – Ты тоже, Мун, настоящее и прекрасное исключение в моей жизни, – усмехнувшись, произнёс он. – А самое главное единственное и пожизненное.       Приятно ли ей от его слов? Безусловно, да.       Но Эва постоянно задумывается, что именно это нужно ли ей в свои двадцать лет!? Именно это ради чего стоит пропускать полную свободы жизнь? И именно это делает её счастливой?       Мун не знает. Не знает, почему все еще живет с ним и каждое утро, просыпаясь, наблюдает его сонное, невинное и безмятежное лицо. Не знает, почему променяла всех друзей и близких, пусть даже их было немного, на одного вроде как любимого человека. Не знает, почему постоянно делает то, что просит он, идя наперекор самой себе.       Но зато знает прекрасно знает и понимает что полностью зависима от него. Так что конечности и разум сводит от долгой нехватки брюнета. Знает это, когда сумасшествие в его необходимости постепенно накрывает рыжеволосую. Знает это, когда не меньше двадцати раз в день звонит и пишет ему, как умалишенная. Знает это, когда не может заснуть без его присутствия под боком. И еще много причин её полной зависимости им, которые злят её до хруста костей.       Она не мечтала и не желала этого. Она прекрасно знает, как зависимость губит людей и не раз видела это на своих глазах. А так же знает что Шистад это верная и неизлечимая болезнь, что-то на подобии лейкемии или того же рака, который в один внезапный момент может к чертям перекрыть кислород и отключить сердце. Шистад это граната или же мина заложенная хрен знает когда, что постоянно находится в подвешенном состоянии, оставляя лишь догадки о своей разрядке. Шистад это верная смерть всему теплому живому и яркому, коротко говоря, убийца чувств и эмоций.       И вся драма в том, что и уйти не может. Не может собрать вещи и свалить, оставив записку с небольшим текстом о том, что заебалась и боится каждого дня, потому что постоянно ожидает слов, что убьют её. Не может, потому что уже за порогом загнется и после приползет на коленях. Невольно морщится, потому что сама себе противна. Злится так, что ногти в кожу на нежных ладошках впиваются, оставляя алые радужки после себя. Одержимость, зависимость, привязанность и самое главное любовь овладели ею просто и без проса, ожидая, что она порадуется, но Мун выть хочется и вытравить к чертям Шистада, да так чтобы только от одного его имени в контексте блевать хотелось. Он ей до ломки ребер противен и ненавистен, ровно как любим и обожаем.       – Ничего вечного не бывает, знаешь ли, – шепотом произносит Эва, поглядывая на спокойного парня.       Брюнет удивляется, что та придала значение только последнему его слову, но припомнив прошлое, раздраженно выдыхает, прямо впиваясь взглядом в девушку.       Хочет выкрикнуть то, как она заебала и к гребаной матери свалить из собственной же квартиры лишь бы не дышать одним воздух с ней, что естественно отдает яблоками и его древесным ароматом, ну а еще их недавним развратным сексом. Но даже не дергается с места, понимая, что если сейчас свалит, переступив порог их квартиры, то навсегда потеряет как ее, так и её доверие. Хочет из кожи вон вылезть и доказать как все поменялось с начала их сумбурного общения. А еще хочет достать небольшую бархатную коробочку смольного цвета, что уже три месяца храниться в его столе с документами, куда уж Мун точно не сунется, и ожидает своей минуты, ожидает когда он, наконец, предъявить свои серьезные намерения. Но каждый раз откладывает, боясь получить «Нет» из её уст, также как и боится, что уйдет после предложения, насмешливо покачав головой при виде разбитого и в тот момент опустошенного парня.       Делает еще пару глубоких вздохов и благо простыни, что прикрывает его сжатые кулаки, чуть успокаивается.       – Я понимаю, что не являюсь тем парнем, на которого можно было бы положиться и полностью доверится, не являюсь человеком, с которым легко строить отношения или задумываться о серьезном будущем, – он пытается говорить спокойно, без всего внутреннего беспокойства, которое Крис познал после встречи с ней. – Ты прекрасно знаешь, что я инфантилен, и ожидать от меня чего-то экстраординарного не стоит, но я меняюсь, Мун. – искренне смотрит на девушку, что внимательно его слушает. – И ты прекрасно знаешь, что уже произошло и какие изменения уже постигли мою участь. Ты девушка, которая не только поменяла мое представление о жизни, но и заставила взглянуть на самого себя под другим углом. И как бы мне не хотелось исполнить твою мечту став парнем, о котором ты мечтаешь ночами, да и просто заслуживаешь, я этого не смогу. Я люблю тебя больше своей гребанной жизни, Эва, но быть чьей-то копией и полностью менять себя, не чувствуя ничего приятного в своем новом обличии, у меня нет никакого желания, у меня нет на это даже простого настроя. Я не хочу становиться человеком, которым никогда не являлся. Поэтому я хочу сказать что если ты не представляешь меня, именно такого которым я являюсь сейчас, в своем завтрашнем дне или же не чувствуешь того же чего и я, то может не стоит вообще это продолжать, зачем все это, если тебе неуютно и некомфортно здесь и со мной.       Шистад с прищуром оглядывает Эву, замечая её задумчивость. Слышно сглатывает, молясь чтобы не услышать в ответ страшное «Ты прав», а после и хлопок двери. Следит за каждыми её сменяющимися друг за другом эмоциями, но не успевает читать и половину промелькнувших на её лице. Чувствует, как тело покрывается холодным потом и внутренне беситься, что не контролирует подобное, позволяя творить такое с ним рыжей девчонке. Но быстро забывает об этом чувстве, замечая стеклянные из-за соленой пелены глаза Мун и то, как она скромно улыбается, что не свойственно ей, медленно шагая к кровати.       – Знаешь любить и быть любимым самое большое счастье. И я только что поняла, что именно ты делаешь меня счастливой. Инфантильный придурок с завышенной самооценкой и привычками бабника. Я поняла, что не стоит смотреть в прошлое, постоянно припоминая его тебе, потому что жить нормально, больше не получиться. И также не стоит менять человека против его воли, – она медленно сокращала расстояние, постепенно увеличивая улыбку на своем лице. – Поняла что мне больше чем достаточно такого тебя. Поняла, что пусть ты и будешь самым конченым человеком на всей этой планете я все равно не смогу без тебя, просто потому что ты больше чем любимый человек. Ты являешься моей зависимостью, которую нет смысла вытравлять или как-то избавляться, пытаться заменить чем-то полегче, потому что не поможет и только усугубит ситуацию, – аккуратно опустилась коленями на мягкую постель, и уперевшись руками о ту же поверхность, начала двигаться к парню. – Ты та привязанность, которая тянет меня ко дну и если отвязаться, то можно еще всплыть на поверхность, но только уже мертвым и бездыханным телом. Ты гребанная одержимость, что заставляет мой разум приходить в твое полное подчинение и от этого уже не избавиться. Но если я недавно действительно желала это всем сердцем, что также принадлежит тебе, то сейчас я начала сдаваться. Именно сейчас я говорю тебе, что вся я полностью принадлежу тебе, и только ты будешь решать, как поступить с такой тряпичной куклой как я.       Не давая времени на слова, рыжая прижалась к нему губами, втягивая в страстный, но с долей нежности поцелуй. Чувствовала его руки, гуляющие по всему телу, и покрывалось предательскими мурашками, сдавая себя еще и легким мурчанием.       – Если бы я мог, Мун, то я бы сберег тебя от самого себя, но это невозможно ни в одной галактике, – отстранившись, произнес брюнет, заглядывая в родные глаза, что находились максимально близко. – Отпустить тебя равносильно самоубийству и если уж идти на такие жертвы, то только с тобой. Все говорят что любовь и причастные к нему чувства губят людей, а я хочу доказать обратное, давай вместе!?       Эва усмехнулась про себя, вспоминая подобные мысли у подоконника. Но несколько минут назад она полностью сдалась, поддаваясь всем этим губительным чувствам, поэтому какой смысл отказываться, если можно насладиться сладкой жизнью, возможно и не навсегда.       – Самоубийца мое третье имя, – произнесла девушка прямо ему в губы.       – А какое второе? – также сказал он, заинтересованно поднимая бровь.       – Твоя любовь, – с уверенностью, но шепотом ответила рыжая.