Сдавайся

Это платье – миниатюрное, блестящее, сексуальное, - определенно придумано каким-то отъявленным злодеем. Руки бессовестно запутались в нем. Плечи устало опустились. Голова очень тяжелая, горло немного саднит от тошноты, а желудок вот-вот снова надумает сократиться. Силы на борьбу с одеждой стремительно подходят к концу. Кейтлин зажмурилась, быстро поморгала, глубоко вздохнула и повержено произнесла: - Не поможешь, а? Он развернулся. Флэш. Спидстер. Барри Аллен. Ее герой. В голубом легком свитере и темных брюках, немного растерянный и невероятно милый в своей осторожной извиняющейся улыбке и блестящих от волнения глазах. Кейтлин заметила, как он немного нервно сглотнул, наткнувшись на нее взглядом, и быстро вытер мокрые ладони о бедра. Да, она стояла перед ним чертовски пьяная и совершенно раскрепощенная от действия алкоголя: темные растрепанные волосы водопадом падают на плечи, кончики игриво завиваются. Кожа точно снег, и черный ажурный бюстгальтер лишь мельком скрывает быстро поднимающуюся грудь. Барри рассматривал ее всего пару секунд, но его взгляд – Господи, помилуй, такой выразительный обескураженный взгляд, - она не забудет никогда. Кейтлин поджала губы в алой помаде, предвкушая, что будет дальше. Конечно, у нее не слишком богатая фантазия во всем, что касается горизонтальных вопросов решения проблем, но в самых лучших фильмах на подобных моментах точно следует хотя бы поцелуй. Их поцелуй с Барри был бы определенно желанным. И отчасти страстным. Они вместе пели, черт возьми, имеет же она права на один дурацкий поцелуй! Он шумно сглотнул. Она замерла в нетерпении. Сердце выстрелило в груди пулеметной очередью. "Поцелуй, - как молитву зашептала она одно слово". Но вместо него случился… знакомый красноватый вжух перед глазами. Какой абсурд. И как все просто! Кейтлин едва не застонала от разочарования. Барри, отчего-то напоминающий пушистого нежного котенка – только характерных ушек не хватало, - милый и до неприличия трогательный, сложил руки-лапки на рельефной неширокой груди и позволил ей оценить плоды его трудов: светло-кофейная длинная пижама в горошек на себе и полное отсутствие под ней какой-либо одежды. Полное. Совсем рядом зашуршала простынь. Теплые пальцы мимолетно пробежались по лицу и ловко заправили прядку волос, спадающую на глаза, за ухо. Кейтлин сделала глубокий вдох, ощущая безмятежное блаженство, вытягивая ноги, и крепко сжала мягкую подушку под головой обеими руками. Она не хотела просыпаться – во сне было слишком зачарованно-приятно. Стопка текилы, еще одна, еще – и вот она веселая повисла на Барри, который скромно обнимает ее за талию и неспешно тянет по улицам города в сторону дома в свете одиноких фонарей, бормоча себе под нос что-то про нее, алкоголь и несовместимые вещи. Слишком хорошо, чтобы воспоминание длилось вечность - так можно совсем и не вставать. Кейтлин поерзала на теплой кровати – ей нужно было одеяло, срочно, чтобы запутаться в него, как в коконе, и завершить, наконец, свое превращение в бабочку. Такое ощущение, что она застряла на половине пути. Нахмурившись, она высвободила одну руку и пошарила рядом с собой. Одеяла не было, зато был… Барри. Кейтлин повернулась на бок. Глаза несмело открылись. Барри лежал на другой половине кровати, и несколько умиротворенно разглядывал ее, сонную. В горле тут же пересохло. - Доброе утро, - выдавила из себя Кейтлин. Она услышала лишь тихий, но уверенный голос, и удивилась тому, что он принадлежал ей. Впрочем, последние полгода могли закалить сталь, не то, что какую-то там Кейтлин Сноу. - Доброе, - в такт ей ответил Барри таким же спокойным тоном. Кейтлин понадобилось пару минут, чтобы оценить ситуацию: буйства по поводу того, почему они находятся вместе в одной кровати не будет ни с ее стороны, ни с его - оба одетые, пусть и накосячили. Она знала, что Фрост не была у руля, но все же лишний раз убедилась в этом сама: ненавистная футболка на ней и жуткая рубашка, выбешивающая заочно, все еще на Барри. Все, как доктор прописал. Вчера они целовались – не в сладких фантазиях, а в пугающей реальности, но она быстро поймала себя на мысли, что ей, собственно, все равно. Умирать – так с музыкой. Она попыталась заглянуть в глаза Барри, чтобы понять его чувства сейчас, идентичны ли они ее, но кроме темноты в них ничего не было. Возможно, раньше бы она испугалась. Но теперь они были одинаково безнадежными после всего произошедшего друг с другом. - Надо вставать, - сказала она, не шелохнувшись. Ей достаточно было снова вытянуть руку и коснуться Флэша – ничего сверх ординарного нет. Потянуть его на себя, забыться с его губами и горячими сухими ладонями, под тяжестью его тела. Не думать об Айрис, и что он скажет ей об этой ночи и утре, не думать. Ей достаточно было включить в себе немного Фрост-режима и все стало бы несколько проще хотя бы на этом фронте. У Кейтлин судорожно дернулись уголки губ – это не из ее сценария. - Мы можем еще немного остаться, - уверенно сказал Барри, даже не глядя на часы. Время перестало иметь всякое значение. Кейтлин продолжила покорно лежать, насыщаясь моментом этой странной близости. - Нам придется когда-нибудь встать, - с улыбкой пробормотала она, на что Барри тоже притягательно улыбнулся. Кейтлин подумала о том, что к такому всепоглощающему спокойствию можно легко привыкнуть, принимая его столь крупными дозами, но она, словно тот, кто пытался тушить пожар одним ведром воды, ничего уже не могла сделать. - Я соглашусь подняться только при одном условии, - Барри немного придвинулся к ней, становясь чуть серьезнее. – Мы поговорим, о том, что произошло. Не только ночью, но и за время с Флэшпоинта. Поговорим о Савитере и Киллер Фрост, о Спидфорсе, о твоих полгода. Мы поговорим, Кейтлин, и ты будешь максимально честна, а не попробуешь сбежать. Она слушала его. Она слышала его. Она понимала, что Барри, в отличие от нее, не мог сегодня спать – вопросы без ответов томили его, разрывая изнутри. Кейтлин почувствовала укол жалости и некий клокочущий гнев за свое поведение. Она представила, что было бы, если бы не она, а он – Барри Аллен, - решил бы уйти по-английски из ее жизни в бега, не попрощавшись. Ее бы разорвало от боли. На осколки. - Хорошо, - согласилась она. – Хорошо, Барри, твоя взяла. Я обещаю, что мы все обсудим. Барри дернул вверх уголками губ, явно довольный ее ответом и своим несуществующим напором: - Тогда имеет смысл задуматься о кофе. Он с кряхтением поднялся на ноги и прошмыгнул молнией к ванной комнате. Кейтлин не успела моргнуть, как яркие искры бросились в сторону кухни. Она легла на спину, буравя однотонный потолок тяжелым взглядом. Нет, она абсолютно точно ничего не боялась. Ничего, кроме своих чувств. Своих чувств, которые глушили даже голос Фрост в самой глубине сознания. Как она может проводить время с Барри, не увязнув в нем? В голове, как назло, вспыхнул ее сон: желание быть с ним било по вискам с дикой силой, и будь она тогда немного смелее… Кейтлин отчаянно потерла переносицу. Конечно, случись все в стельку и впопыхах, можно было бы смело спихнуть это на нетрезвое состояние и уйти от ответственности. А так… придется страдать. Она сползла с кровати, оседая на пол. Тело казалось деревянным после встречи с Амонет. Кое-как поднявшись, придерживаясь за стену, она дошла до шкафа и выудила из него чистую одежду и белье. Хлопнула дверью ванной, даже не задумавшись закрыться – если она надумает отключиться прямо в душе, от слабости упадет и ударится головой о плитку, Барри определенно точно найдет ее со временем, и если ее каким-то чудом откачают – ей не придется платить за выбитую Флэшем дверь. Все просто. Холодная вода – подачка для Фрост. Большое махровое полотенце - для Кейтлин. Зубная паста. Расческа. Фен. Чистые шмотки. Новый пластырь на плечо. Ее выход. В коридоре заманчиво пахло свежесваренным кофе и едой. Живот взбудоражено заурчал – Кейтлин не ела со вчерашнего полудня, с девичника Айрис. Айрис. Кейтлин резко остановилась, будто попала под напряжение - к ней со свежестью возвращался здравый смысл. Невеста Барри не заслужила того, чтобы ее жених целовался с лучшей подругой за ее спиной в преддверие свадьбы. - Что ты ей сказал? – она остановилась на пороге кухни, рассматривая Барри, прищурившегося, и тщательно изучающего содержимое полки над раковиной. На плите стояла турка. На тарелке рядом лежали подгоревшие тосты. - А? – он повернул к ней голову. В саму грудь будто дрель направили. Если его придется отпускать - она этого не вынесет. - Что ты сказал Айрис? – терпеливо повторила Кейтлин, собираясь с силами. – О том, почему тебя не было ночью. Она ведь звонила? Она видела, как Барри замялся и опустил голову. Ладно, ему хотя бы стыдно. - Айрис знает, что вчера тебя нужно было поддержать. - медленно начал он. Его яркие живые глаза посмотрели на нее, нахмурившуюся. Было видно, как он тщательно подбирает нужные слова. - Когда я увидел тебя... Что-то поменялось, Кейтлин. И теперь помощь нужна нам обоим. Я хочу с тобой поговорить. Ничего не говоря, Кейтлин сделала пару шагов и опустилась на стул. Барри добивался ее откровения, чтобы начать свое собственное. Она глотнула воздух - ведь даже не надеялась подобраться к завесам его тайн. К его Спидфорсу. - Кофе. – Барри поставил перед ней кружку с дымящимся напитком. Кейтлин, не поднимая глаза, сделала пару глотков и отставила кофе обратно. В жизни шла самая пресловутая черная полоса уже очень долгое время. Но по ней они с ее героем отныне пойдут вместе. Помощь нужна нам обоим... Спасательный круг один на двоих.