Бисер

Давным-давно, когда Уинри была совсем маленькой девочкой, мама учила её плести из бисера. Сейчас, спустя столько лет, случайно найдя коробку с маленькими пакетиками, полными разноцветных стеклянных бусин, Уинри с нежностью вспомнила мамину улыбку, и то, как она ловко набирала нужное количество бисеринок на тончайшую иглу с золотым ушком. Когда родители ушли на фронт, Уинри впервые попробовала сама сплести фенечку, чтобы подарить её маме, когда та вернётся... Но так и не доплела, получив письмо с ужасной вестью. Фенечку она потом просто разорвала, сходя с ума от бессильной злости и сжигающего отчаяния. Перебирая разноцветные пакетики, Уинри обратила внимание на один из них, в котором лежали крупные золотистые бусины — на солнце они сверкали точь-в-точь как глаза Эдварда... Она постоянно думала о нём. Верила, что он жив и обязательно когда-нибудь вернётся к ней. Но неплохо было бы сделать браслет из этого бисера, как ещё одно напоминание о нём. Эд ассоциировался с Солнцем. Не только у Уинри, а вообще, кажется, у всех — и не только из-за цвета глаз и волос. С ним было тепло, весело, и постоянно хотелось улыбаться. Солнце, которое согревает свой цветок... Вот только Уинри, видимо, не была его цветком. Эдвард действительно вернулся — ненадолго, стараясь, чтобы к нему не успели снова привыкнуть. Ушёл, ни с кем не прощаясь. Уинри смотрела на обломки летающего корабля, снова уносящие Эда далеко-далеко от их мира и от неё, и едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Бисер золотыми слезами падал с порванной лески.