Вернуть время

Проснувшись утром, она отправилась на кухню. Путь лежал через гостиную, где её внимание привлёк необычный предмет, лежащий на диване. Что это? Ах, точно – детский рюкзачок в форме лягушки, который ей вчера вручил Саид. Глупая шутка. Хотя, это совсем на него не похоже. Что же там внутри? Жади разобрало любопытство, и она подошла ближе. Что Саид вчера сказал? Что это детский рюкзак Хадижи? Она не помнила у дочери такого, ну ладно, неважно. Жади расстегнула зелёную застёжку-молнию. Внутри лежала тонкая пачка фотографий, перетянутая лентой. Взяв в руки, Жади увидела верхнее фото – их свадьба с Саидом, много лет назад. Ей не хотелось развязывать ленту, чтобы посмотреть на остальные фотографии, и она отложила пачку в сторону. Следом из рюкзачка была извлечена изящная и почти невесомая шкатулка, в которой Жади обнаружила марокканскую заколку для волос, а также несколько ювелирных украшений: серьги, браслет и кольцо. Все эти предметы были ей знакомы. Шкатулка, например, была куплена много лет назад во время поездки в Египет, ещё будучи замужем за Саидом. Она очень любила эту вещь и когда-то с огорчением думала, что потеряла, но теперь стало ясно, куда в действительности пропала шкатулка. Золото – браслет и серьги – тоже когда-то принадлежало ей, и Жади узнала кольцо. Это было то самое, которое Саид подарил ей в Фесе, в знак последнего примирения и в знак последней помолвки, так никогда и не окончившейся свадьбой. Невероятно, подумала Жади, кто бы мог подумать, что Саид спрятал эти вещи и хранил их столько лет? Ещё более невероятным было то, что он решил отдать их ей обратно. Зачем? Опять замышляет какую-то интригу? На самом дне детского рюкзачка лежало что-то смутно знакомое. Жади запустила руку и вытащила на свет красный платок из мягкого шифона. Она часто носила его когда-то. Что этот платок значил для Саида? Почему он оставил его? Жади приподняла платок, чтобы рассмотреть ткань на свет, когда что-то выпало из его складок и с приглушённым стуком упало на ковёр. Опустившись на колени, Жади с удивлением обнаружила маленькую бутылочку с духами. Это тоже был один из её любимых ароматов, и когда-то Саид часто покупал ей такие духи. Но только этот пузырёк новый, явно приобретён не три года назад, а недавно. Жади окончательно перестала понимать, что задумал бывший муж. Что ж, у неё будет возможность спросить его об этом, когда они встретятся. Лишь бы он опять не замыслил совершить какую-нибудь гадость, чтобы не дать ей видеться с Хадижей. Конечно, у Саида сейчас не было никаких причин мстить бывшей жене, но в последнее время Жади всё чаще стала задумываться, что в жизни редко происходит то хорошее, чего ты ожидаешь и на что надеешься, поэтому лучше сразу приготовиться к худшему. Беспокойство и тяжёлые предчувствия чуть было вновь не одолели Жади, но женщина взяла себя в руки: ей нужно заниматься делами. Сегодня, как и завтра, она не может позволить себе раскиснуть и начать жалеть себя. Первая цель – устроить незабываемый праздник для первого заказчика, которого нашёл Зейн. Вторая цель – найти новых клиентов и заработать достаточно, чтобы вернуть долг своему покровителю, а заодно – ненавязчиво ускользнуть от его покровительства, переехав в другое место. И, наконец, третья цель, самая важная, но пока далёкая – убедить Саида, что Хадижа сможет жить с ней. После вчерашнего телефонного разговора с бывшим мужем для Жади стало окончательно ясно, что доказать ему свои права на их общую дочь можно только одним способом – заставив Саида видеть в ней равную себе, а не просто бывшую жену. Это будет неимоверно тяжело. Но выполнимо. А сейчас Жади занялась ближайшими целями: нужно было сделать несколько телефонных звонков, а затем съездить в ресторан, проверить угощения, которые должны будут приготовить для праздника. Мысленно составив план действий на сегодня, она собралась и вскоре вышла на улицу. *** На какое-то время ему удавалось сосредоточиться на работе, но затем мысли всё равно уносились к бывшей жене. Как она отреагировала, увидев свои вещи, возвращённые им? Что почувствовала, взглянув на старые фотографии? Саиду очень хотелось быть с ней рядом в тот момент, увидеть её лицо... даже если оно не выражало ничего, кроме обычного любопытства. Ему хотелось оказаться рядом, когда она будет держать в руках свой платок. Тот самый, который он берёг, вспоминая о ней, к которому прикасался, представляя её – и это было так больно, до слёз, потому что он знал, что теперь сможет коснуться только призрака из своих воспоминаний. Ему было больно видеть в магазинах вещи, которые бы ей понравились – украшения, одежду, её любимые духи – видеть и знать, что теперь Лукас будет дарить ей всё это, а он, Саид, никогда больше не сможет. Вчера они поссорились из-за Хадижи... Сегодня он подумывал о том, чтобы самому забрать дочь из школы, а затем поехать на встречу с Жади. Ей будет приятно видеть Хадижу, это улучшит её настроение. Он не верил, что она всерьёз сможет уговорить его на что-то, не боялся даже новой стычки. Ему просто нужен был повод, чтобы её увидеть. *** Подготовка шла прекрасно, был окончательно решён вопрос с украшением места, едой и танцовщицами, до праздника оставалось три дня, и у Жади ещё было время, чтобы отобрать лучших музыкантов. Занимаясь организацией чужого праздника, она не чувствовала ни малейшего оттенка печали или одиночества, наоборот, необычайное воодушевление. Ей не терпелось посмотреть, что получится в результате её трудов, и она вполне могла представить, что занимается такой работой если не всю жизнь, то хотя бы продолжительное время. Итак, всё шло замечательно, и Жади решила вознаградить себя чашкой чая с пирожным – неподалёку как раз было её любимое кафе. Усевшись за столик и сделав заказ, Жади мечтательно прикрыла глаза, представляя себе картины прекрасного будущего, где они с Хадижей поселятся вдвоём в уютной квартирке, и никто им не будет нужен. А потом, мечтала Жади, она сможет накопить достаточно денег, чтобы отправить дочку в университет – Хадижа со временем поймёт, как важно образование. Может быть, она станет врачом... или учёным... или журналистом... или... Жади перевела взгляд за окно, и почувствовала, как у неё разом перехватило дыхание и пересохло во рту. На стоянке перед кафе стояла знакомая машина. И тут же рядом раздался голос: – Можно, я присяду? Жади повернула голову и посмотрела на стоявшего возле её столика мужчину. Вид которого теперь вызывал у неё странную смесь обиды и раздражения. – А если я скажу «нет», ты уйдёшь? – спросила она, слегка сузив глаза. – Нам нужно поговорить, Жади. Ты убежала, и я не знал, что делать, – осознав, что приглашения не дождётся, Лукас присел напротив неё за столик. Жади молча смотрела на него. – Ты понимаешь, что твой поступок детский? – продолжил Лукас. – Убежала куда-то чуть ли не посреди ночи, выключила сотовый, прячешься от меня. Повезло, что я случайно заметил тебя на улице. Где ты была всё это время? Я искал тебя. – Правда? – усмехнулась Жади. – А по словам Саида выходит, что нет. – При чём здесь Саид? Или это ты его ко мне отправила вчера? – Никого я к тебе не отправляла, Лукас. И ты не пытался меня найти, давай не будем врать. Ты просто ждал, когда я вернусь и буду искать примирения, как всегда было раньше. Она сидела прямо и говорила спокойно. Может быть, даже слишком спокойно – как будто у неё и вовсе не осталось эмоций. Это было настолько непохоже на прежнюю Жади, что даже Лукас заметил. – Ты себя нормально чувствуешь? – спросил он и протянул руку, намереваясь коснуться её лба, чтобы проверить, есть ли жар, но Жади уклонилась. – Я здорова. Беспокойся о себе. – Жади, не надо говорить такие вещи. Я всё ещё твой муж, а ты моя жена. – Это легко исправить. – Жади, ты говоришь глупости. Пойдём отсюда, наш разговор лучше продолжить в другом месте, – произнёс Лукас, быстро оглядевшись по сторонам. – Я больше никуда с тобой не пойду. Собственные слова отозвались болью в груди. Ведь они значили гораздо больше, чем просто уйти из кафе. Когда-то давно, во время тайных свиданий, столь опасных для них обоих, но главным образом для Жади, они обещали друг другу, что не разлучатся никогда, пойдут вместе хоть на край света. Для Жади это было правдой. А сейчас она видела перед собой обломки того мира, в который верила. Подошла официантка, поставила перед Жади чашку чая и тарелочку с пирожным. Улыбнулась, пожелав ей приятного аппетита, потом спросила Лукаса, будет ли он что-нибудь заказывать, и получив отрицательный ответ, оставила их снова вдвоём. – Ты сдаёшься, – проговорил Лукас после продолжительного взаимного молчания. – После всего, что мы пережили, бросаешь меня и уходишь? Чай и пирожное стояли перед ней нетронутыми. Ничего не отвечая, она смотрела в глубину своей чашки. Когда-то эти слова – всё, что мы пережили – будоражили её чувства, заставляли вспомнить те события, что бесконечно сводили их и разводили всю жизнь. Когда-то эти слова примиряли их после каждой ссоры, сглаживая упрёки и нарушая губительное молчание. Когда-то раньше... А теперь Жади, тем же бесстрастным тоном, задала вопрос: – А что мы пережили, Лукас? Последствия твоих бездействий, когда ты оставлял меня одну множество раз? Он опешил. – Ты... так теперь всё это видишь? – А ты как? – спросила Жади. – Как своё проклятие? – Вот, значит, из-за чего ты разозлилась. Жади, но ведь я тогда устал. Это были просто слова, и ты из-за них хочешь меня бросить? Ей хотелось смеяться. Как вчера во время телефонного разговора с Саидом – громким, неестественным, истерическим смехом. Слова, подумала она, слова Лукаса. Когда-то именно его слова заставили влюбиться, навсегда привязали её сердце и мысли. Его слова, его упрёки медленно убивали её на протяжении последних двух лет их совместной жизни, когда закончилась романтическая эйфория. И сейчас – слова открывали ей глаза на то, что она в действительности значит в его жизни. – Готовь документы на развод, Лукас. Хотя, зная тебя, я предчувствую, это займёт много времени. – Ты говоришь глупости, Жади. Я не согласен ни на какой развод. Это просто абсурд. Она слегка растянула губы в улыбке. Глаза её, однако, не улыбались. – Не стоит пытаться навязать мне свою волю, Лукас. Так же, как и удержать силой. Спроси Саида, он знает. Лукас вздохнул и покачал головой. – Жади, ты определённо не в себе. Нельзя принимать важные жизненные решения в таком состоянии. Если хочешь пожить отдельно – пусть так будет. Разъедемся на какое-то время, ты можешь остаться в доме, а я переселюсь в квартиру. Потом мы... – Мне есть, где жить, Лукас. И я предпочитаю, чтобы меня никто не беспокоил. Он умолк, обдумывая. – Хорошо. Живи там, где сейчас живёшь. Скажем, три месяца... – Год, – сказала Жади. – Что? – Год, – спокойно повторила она. – В течение которого ты можешь встречаться с другими женщинами, если захочешь. «Срока длиной в год мне хватит, чтобы скопить достаточно денег на квартиру для нас с Хадижей и на оплату услуг адвоката по бракоразводным делам». – Что ты такое говоришь, Жади! – Ты не согласен с моим условием, Лукас? В таком случае, я хочу развод сейчас. Ему ничего другого не осталось, кроме как согласиться. Когда он ушёл, Жади снова посмотрела в свою чашку. Тяжёлые капли слёз медленно упали с её щёк, заставив содрогнуться гладкую поверхность уже остывшего чая. Жади закусила губу. Губы тоже дрожали. Она снова видела себя – той, прежней, любившей Лукаса превыше всего на свете, так, что даже смерть и опасность не могли остановить её. Той, которая плакала и смеялась, любила и злилась, и чувства шли от сердца, что бы она ни делала. Прежняя Жади, любившая Лукаса, больше не существовала. Вместе со всеми несбывшимися мечтами он постепенно и медленно убил её саму. – Сеньора, у Вас телефон звонит. Жади подняла голову. Перед её столиком стояла та же официантка. – Ой, сеньора, что-то случилось? – спросила она испуганно. – Вы плачете? – Нет, – сказала Жади. – Всё хорошо. – Телефон, – напомнила официантка. – Да... Спасибо. Мобильник перестал звонить на пару секунд, потом его сигнал зазвучал снова. Кто-то настойчиво пытался ей дозвониться. Жади вытащила сотовый телефон из сумки и взглянула на экран. Звонил Саид.