Предложение

— …боишься? — Бархатистый голос раздался где-то почти над ухом, и Хигучи почти была готова признать, что он является одним из самых красивых из тех, которые она слышала в своей жизни, — меня. — А Вас нужно бояться? — Выдаёт она совершенно повседневным тоном, всё так же одной рукой придерживая зонт. Дождь льет как из ведра уже третий день, и, честно говоря, было бы намного проще, если бы она не пыталась в такую погоду купить десерты для сестры. Дазай ожидал куда более бурной реакции. Дазай не привык, чтобы его воспринимали так спокойно. Дазай удивлен. А ведь всё так обыденно начиналось: он стоял в очереди прямо позади неё, и совершенно случайно облил кофе — слишком маленькое расстояние между людьми. Вечная проблема маленьких кондитерских. И вот, в качестве извинения, он решил пригласить эту симпатичную девушку куда-нибудь на прогулку. Кто же знал, что кохай Акутагавы окажется мало того, что достаточно миловидной, так ещё и неплохой собеседницей? Да в этот раз ему определенно свезло. В кои-то веки. — Что, даже двойное самоубийство предлагать не станете? — Хигучи усмехается так по-доброму, что Дазаю всего на секунду мерещится совсем другой человек. Он даже и предположить не мог, что она запомнит эти его реплики. — А есть повод? — Его интонация не менее шутлива и, определенно, куда более дружелюбна, чем в самом начале их маленького рандеву. Они были знакомы и раньше, но на куда более поверхностными уровне — для неё он всегда оставался противником в пределах работы, для него она всегда была лишь подчиненным его собственного подчиненного. Однако… Хигучи впервые за весь день выглядит такой мрачной, и Дазай невольно задумывается над своими словами. Ещё минуту назад она спокойно ела мороженое, а теперь смотрит в пустоту, даже не замечая, как очередной кусочек соскальзывает с ложки. Шатен хочет отвести глаза, хочет перестать смотреть, но все ещё ловит себя на мысли, что ей слишком идёт этот зеленоватый жакет. — Всё из-за Акутагавы, да? В конце концов, ему действительно приходится взять себя в руки и озвучить тот самый вопрос, который так и повис в воздухе; потому что иначе она так и будет пребывать в этом подавленном состоянии, а Дазай… Дазай не любит подавленных девушек. С ними даже двойной суицид совершать не хочется. Хигучи лишь тихонько кивает и отворачивается, не желая показывать свою слабость; румянец и напуганный взгляд выдают с головой — она знает, но ничего не может с собой поделать. Чувства нельзя переписать так просто, и, наверное, Дазай это понимает. Раз уж знает причину, по которой она может пойти на самоубийство. Но, вопреки всем её ожиданиям, он тянется к ней почти через весь стол и пальцем убирает с щеки мороженое; он смеется как обычный человек, улыбается так тепло, что ей тоже всего на миг хочется улыбнуться и… всё это слишком подозрительно. Дазай ведь чудовище. Самое страшное и пугающее из всех чудовищ. Так говорил сам Мори-сан. Так… почему сейчас чудовище так похоже на обыкновенного молодого человека с настоящими эмоциями? Кафе-мороженицу они покинули достаточно скоро — когда на улице такая прекрасная погода, грех не воспользоваться. Но они не спешили расставаться так легко; слишком много всего сейчас было на душе у Хигучи, чтобы вот так просто бросать её на произвол судьбы. Вернее, собственных мыслей. — Любовь к Акутагаве не сделает тебя счастливой, — Дазай смотрел ей прямо в глаза и, честно сказать, Хигучи никогда не думала, что будет рассматривать своё отражение в чьих-то зрачках столь внимательно, — он видит перед собой только цель, которая подлежит уничтожению. До таких вещей как «человеческие чувства» ему ещё расти и расти. Так что… почему бы тебе не забыть о нём? Хигучи думала, Дазай был серьезен. Дазай действительно был серьезен, но надеялся разрядить обстановку в самом конце, потому что она выглядела так, будто вот-вот расплачется. — Уже уходите? — Он действительно уже собирался уходить, когда она дёрнула его за рукав — первый раз его любимое бежевое пальто использовалось в таких целях, — может останетесь? На чай. Честно говоря, Хигучи сама не ожидала, что решится на это. Однако младшая сестра уехала в школьную поездку, а на душе так холодно, что оставаться одной совершенно не хочется. — На это предложение я с радостью соглашусь, — Дазай был удивлён не меньше, но в конце концов он просто принял это приглашение и, приобняв Хигучи, направился прямиком к её квартире, — только, пожалуйста, перестань обращаться ко мне так вежливо. Я ведь не настолько и старше тебя, между прочим. Хигучи лишь фыркнула; она ещё подумает на этот счет, а пока… а пока у них в распоряжении ещё много времени, которое можно было провести как угодно. И, кажется, Дазай впервые за всю жизнь задумался над тем, чтобы сделать девушке предложение несколько иного содержания.