Дженни

      Тобиас ввалился на свой корабль уже далеко за полночь, в обнимку с таким же пьяным приятелем. Попытался нашарить рукой сенсор включения света, потом плюнул и крикнул:       — Дженни, включи свет!       Свет в рубке зажегся, но пульт непререкаемо горел красным.       — Дженни, не будь букой! Мне нужно подбросить человека всего лишь на соседнюю планету.       — Капитан, в данный момент вы не можете управлять полетом. Я не могу дать доступ, — донесся из динамиков мелодичный женский голос с едва уловимой ноткой обиды.       — Я — капитан этой лоханки, а значит, имею право хоть убиться на ней, это мое дело!       — А я могу отключить что угодно в какой угодно момент, — ледяным тоном отрезала искин. — Так что советую трижды подумать, чем обращаться так со своей «лоханкой», а то врежется во что-нибудь ненароком.       Тобиас тихонько зарычал, но предпочел не спорить с искусственным интеллектом. Все равно не переспорит, а вот обидеться она может запросто. Искин у него был с характером.       Тобиас вздохнул, твердо пообещав себе серьезно поговорить с Дженни, когда протрезвеет, чтобы не смела больше ограничивать доступ, а то приятель уже подхихикивает над незадачливым «капитаном судна».       — А знаешь, — громко сказал он, чтобы никто не посмел подумать, что искин его в чем-то контролирует, как ревнивая женушка, — я тут подумал… А действительно, зачем нам прямо сейчас лететь? У меня тут припрятана бутылочка хорошего рома, так почему бы нам не продолжить такую хорошую беседу?       Приятель одобрительно закивал. Хорошей беседы много не бывает.       Они вышли из рубки, хлопнула дверь гостевого отсека. Лазеры в углах рубки замерцали, спроецировав посередине девушку с кудрявыми волосами, собранными в высокий хвост. Когда она качнула головой, темно-русые кудряшки запрыгали вверх-вниз, как упругие пружинки. Дженни иронично изогнула бровь и недобро усмехнулась. Широко взмахнула руками, и на экране над пультом высветилось время будильника.       Ровно в 7:00 Тобиас подскочил от мерзкого пиликанья из динамиков в своей каюте, и сообразил, что это будильник, только через несколько секунд. Затем он осторожно переступил через спящего на полу приятеля (почему они спали в одной каюте и как туда добрались, он не помнил)  и, пошатываясь, пошел в рубку.       — Джен, ну что ты творишь?! — с видом великомученика простонал он, падая в пилотское кресло и потирая виски. Пилота у него не было, как и навигатора, так что кресло было по совместительству и навигаторским, и капитанским. Крошечному катерку такая прорва людей ни к чему.       — Я — Дженни, — появившаяся на экране девушка надула губки. — Неужели у тебя плохо с памятью, капитан?       — Разве это не одно и то же имя? — вяло поинтересовался тот, с ненавистью рассматривая цифру «семь» на иконке со временем. Кажется, легли спать они не больше двух часов назад.       — Меня зовут Дженни, — упрямо повторила искин.       — Хорошо, больше не буду называть иначе, — пошел на попятный Тобиас. — Но ты ушла от вопроса. Какого черта ты разбудила меня в такую рань?!       — Вы хотели доставить пассажира на соседнюю планету как можно быстрее, — невинно хлопнула длинными ресницами виртуальная девушка. — Ваш кофе готов, капитан, свежая почта открыта на рабочем столе. Я могу приступать к подготовке к отстыковке от орбитальной станции и прокладке трассы до нужной планеты?       — Да дай же мне хоть проснуться! — не выдержал Тобиас. — Я все понял, больше не буду пытаться получить доступ к консоли управления полетами в нетрезвом виде.       Искин победно улыбнулась и исчезла с экрана. Тобиас подумал-подумал, но решил, что оставаться бодрым — это уже слишком большая плата за оплошность, и поплелся обратно в свою каюту, но та, на его удивление, оказалась заперта.       — Что за шуточки… — пробормотал он, безуспешно пытаясь победить магнитный замок. — Эй, Саймон, какого черта ты заперся в моей каюте?!       Изнутри что-то пробубнили (может, и прокричали, изоляция-то хорошая), но дверь так и не открылась.       — Это не он, это я.       Дженни появилась за его спиной настолько неожиданно, что он едва не вскрикнул.       — На кой ты это сделала? — возмутился он, пытаясь сфокусировать зрение на полупрозрачной аватаре, а не на стене позади нее.       — Он — мошенник.       Тобиас опешил. Да, с Саймоном они знакомы только один вечер, но успели весьма душевно пообщаться и в баре, и потом, на корабле. И сейчас было просто по-человечески обидно.       — С чего это ты взяла? — неуверенно возразил он. Может, действительно не стоило приглашать каждого встречного-поперечного на корабль, да еще и спокойно позволить спать в одной каюте…       — Я его знаю, — коротко ответила Дженни и исчезла.       Через минуту из капитанской каюты донесся нечеловеческий вопль. Тобиас, в этот момент приложивший ухо к двери и напряженно прислушивающийся, пораженно охнул и отпрянул. Да что Дженни там с ним делает? Что вообще может сделать бесплотная аватара корабля?! Выключить в каюте свет?       Дверь внезапно открылась.       — Бери тепленького, — донесся из динамиков равнодушный голос Дженни.       Тобиас опасливо заглянул внутрь. Аватары в каюте не было. Впрочем, света — тоже. Немолодой мужчина сидел прямо на полу у дальней от двери стены и рыдал, закрыв лицо руками и прижав колени к груди. Парень нерешительно подошел поближе. Саймон медленно отнял руки от лица и взглянул ему в глаза.       — Я не хотел, — отчаянно прошептал он. — Не хотел, не хотел… Это вышло случайно.       Глаза покраснели, седые волосы на висках слиплись от пота. Намного отчетливее проступили глубокие морщины на лбу и вокруг рта. Теперь особенно явно было видно, что он намного старше Тобиаса. Может, даже лет на сорок.       — Как это понимать?! — неуверенно возмутился парень. Он изрядно струхнул, не понимая, что могло довести этого человека до такого состояния. Не Дженни же! Она максимум может неожиданно выскочить из-за угла или появится за спиной, потом с удовольствием наблюдая, как незадачливый капитан сочно матерится, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Но чтобы вот так…       — Тобиас… — Мужчина затравленно взглянул на него исподлобья. — Скажу честно: я хотел тебя грабануть и смыться, пока ты дрыхнешь. Но клянусь, твоей жизни ничто не угрожало! — Тобиас скептически скривился, но Саймон продолжал, будто не замечая этого: — Прошу, отпусти меня, и больше ты меня в жизни не увидишь!       Капитан задумался. С одной стороны, доказательств, что тот на самом деле жулик, у него не было, кроме чистосердечного признания и мнения Дженни. А это настолько эфемерные показания, что полиция и слушать их не пожелает. С другой стороны, отпускать его просто так, чтобы он пошел и ограбил кого-то другого… А мнению Дженни Тобиас доверял безоговорочно.       — Клянусь богом, я завяжу! — продолжал разливаться соловьем мужчина, видя, что парень колеблется.       — … себе завяжи! — рявкнула Дженни, внезапно снова появившись за Тобиасом, так что тот аж вздрогнул.       Саймон оцепенел. Все слова вылетели из его головы, оставив взамен звенящую пустоту.       — Парень, ну отпусти, пожалуйста, отпусти, — тихонько заскулил он, не сводя глаз с Дженни.       Тобиасу стало противно. Теперь он видел перед собой не смешливого собутыльника и даже не пытающегося избежать платы жулика. Те оболочки слетели, как луковая шелуха, открыв гнойную рану, застарелую и даже затянувшуюся, но не зажившую.       — Убирайся с моего корабля, — холодно отчеканил он.       Дженни фыркнула и исчезла. Саймон тяжело поднялся, не сводя взгляда с того места, где она только что была, и боком-боком медленно пошел к шлюзу, перебирая по стене трясущимися руками. Тобиас со злостью пнул пустую бутылку, выкатившуюся вслед за Саймоном из каюты. Жулик вздрогнул от громкого звяка и сиганул в открывшийся шлюз, споткнулся о порог, упал, раскровив колени и ладони, и ползком дернул подальше от корабля.       — Дженни, закрой шлюз и игнорируй входящие вызовы, — буркнул Тобиас. — Я спать.       — А где мое спасибо? — вкрадчиво поинтересовалась искин. — Без меня ты бы уже благополучно упустил все свои деньги, ценные вещи и, возможно, даже документы на корабль.       Парень, уже почти переступивший порог своей каюты, обернулся и тепло улыбнулся вновь появившейся аватаре.       — Спасибо!       Дела задержали Тобиаса в этой звездной системе еще на неделю. Он мотался от планеты к планете вслед за капризным клиентом, все никак не желавшем определиться с участком для дачи. Тут ему слишком жарко, тут ему слишком дождливо, тут воздушные купола не нравятся, а там трава не того цвета. Бедный парень был готов уже насильно выделить клиенту участок площадью в метр на два, но тут, хвала высшим космическим силам, наконец-то подобралась планета с идеальными для клиента условиями. Мысленно пожелав ему остаться на этом клочке земли до конца дней своих и больше не доставать честных людей своими претензиями, Тобиас выдал ему пачку документов с направлениями, у кого оформлять дальше (лишь бы не у него!) и смылся в ближайший бар.       Бармен налил замотавшемуся парню пива и, не утомляя его разговорами, продолжил беседу с предыдущим клиентом.       — Слыхал, вчера тут катер разбился?       — Да ну? Что за катер? — заинтересовался бармен.       — Да мелкий какой-то, на нем вроде один человек летал.       — И чего разбился? Не справился с управлением?       — Не справился-то не справился… — протянул мужик, задумался и глотнул своей выпивки. — Да только влетел прямехонько в астероид. Будто курс туда проложил.       — Может, наркоты какой накачался? — предположил бармен.       — Ну, говорят, что владелец выпивоха был, но наркоту не принимал.       — А что за владелец-то? Может, я его знал?       Мужик наморщил лоб, вспоминая.       — Черт, как же его звали… Говорили что-то, сейчас вспомню. Простая какая-то фамилия была… Смит? Или нет… Точно, Смит! Саймон Смит.       Тобиас поперхнулся пивом и едва не расплескал его по стойке.       — Насмерть разбился? — глупо переспросил он.       Бармен насмешливо посмотрел на парня.       — Ты когда-нибудь видел, что случается с кораблем при прямом столкновении с астероидом?       Парень прикусил язык. К сожалению, видел. Причем, не на экране, а своими глазами. Удирал однажды от пиратов, понадеялся на астероидный пояс. У него машинка легкая, маленькая, маневренная, да и Дженни активно помогала, ловко уворачивая корабль от булыжников, когда их не успевал заметить сам Тобиас. Пираты понадеялись на пушки и свою напористость. И в какой-то момент ухитрились, пролетев под астероидным поясом, выскочить наперерез катеру. Вот тут-то им и не повезло. Астероидный пояс — это не область статично висящих в пространстве камней. Они двигаются, сталкиваются и разлетаются с огромной скоростью. Пираты просто не успели ничего сделать, как сбоку в них влетел огромный астероид. То, что осталось от корабля и людей, потом долго снилось Тобиасу…       Бармен развернулся обратно к своему собеседнику.       — Саймон заходил сюда вчера утром, — припомнил он. — Был сам не свой, шарахался от каждой тени, руки трясутся, глаза бегают. Такое ощущение было, словно он своего смертельного врага встретил. Так что… Вполне возможно, что курс до астероида он проложил сам.       Бармен с посетителем постепенно перешли на другие темы, и Тобиас, расплатившись за пиво, встал из-за стойки и побрел к своему кораблю.       — С возвращением, капитан! — немедленно поприветствовала его Дженни, как только шлюз за ним закрылся. — Как клиент?       — Клиент? — рассеянно переспросил Тобиас.       Дженни насторожилась.       — Что-то случилось? — осторожно спросила она.       — Помнишь Саймона? — неуверенно начал Тобиас, так до конца и не определившись, хочет он рассказывать это Дженни или нет.       — Ну помню, — в голосе прибавилась льда. — Что бы с ним не случилось, мне это не интересно, если это не касается тебя.       — Он разбился об астероид, — перебил ее парень. — Судя по всему, специально.       — Вот как… — растерянно пробормотала искин.       — Говорят, он перед этим был сам не свой, будто чего-то боялся, — продолжил Тобиас. Дженни промолчала, и он закончил: — Тебе не кажется, что напугать его могла ты?       Он всю дорогу до корабля обдумывал эту мысль. Сначала она казалась ему самой вероятной, потом — смехотворной, потом — снова заслуживающей рассмотрения. Он вконец запутался и решил надавить на Дженни, чтобы это выяснить. Однако она, кажется, ушла в себя. Все системы корабля работали, голосовое управление — тоже, но Дженни не отвечала. Признала свою вину? Или просто расстроилась?       Улетая из звездной системы, Тобиас прихватил с собой старого знакомого. Им было по пути, и парень решил, что сэкономит другу деньги, взамен получив компанию на длинный перелет.       Взойдя на корабль, Джон присвистнул:       — Уютненько ты тут все обустроил! Давно летаешь на этом кораблике?       — Года два, — пожал плечами парень. — Да я почти ничего и не обустраивал, почти все осталось от предыдущих владельцев.       — Судно с большой историей, а? — понятливо усмехнулся друг.       — Судя по всему, — уклончиво ответил он. — Старую информацию потерли, так что я не знаю, чье оно было.       — Да, это понятно. А что за коробочки под потолком в углах? — потомственному механику, даже уставшему и сонному, все равно было интересно все и сразу.       — Подвижные лазеры для голограммы.       — Голограммы чего? — озадачился Джон.       — Аватары.       — Э?       — Ну, искина.       — Ну ничего себе, впервые такое вижу! Так у тебя искин по всему кораблю разгуливать может? Круто!       — А разве на других кораблях такого нет? — теперь пришла очередь удивляться Тобиасу. — Я думал, это просто современная система такая.       — Нет, зачем? — пожал плечами механик. — Это же больше развлечение, а для просмотра трехмерной информации хватает и голографической подставки. — Он полюбовался еще лазерами и жадно попросил: — Покажешь, как работает?       Тобиас замялся. Дженни с последнего разговора не то что не появлялась — даже голоса не подала.       — Давай попозже? — сказал он наконец. — Ты иди, поспи, а я пока взлечу, пройду таможню и положу корабль на курс.       Дженни была непривычно тиха и безропотна. Даже когда Тобиас, чтобы отвлечься, втопил движки и пустился наперегонки с другим взлетающим корабликом разгоняться до скорости перехода в гиперпространство.       — Ну Дженни, ты что, обижаешься на меня? — не выдержал он, когда звезды в иллюминаторах смазались в тоннель, по которому теперь летел катер.       — За что? — печально возразила Дженни, не показываясь на глаза.       — За то, что обвинил тебя.       — Нет, ты прав, капитан. Это я виновата в том, что Саймон наложил на себя руки.       Тобиас растерянно молчал. Что ему надо сделать? Утешить девушку? Но ведь это всего лишь искусственный интеллект, то есть имитация личности, какой бы милой она ни была. Да и утешать — как-то фальшиво. Ведь он тоже считал, что Дженни косвенным образом причастна к смерти Саймона. И все же…       Все космолетчики очеловечивают технику. А как иначе, когда нет-нет, да и попадаешь в ситуации, когда приходится висеть в своем корабле в полном одиночестве по нескольку месяцев. Наверное, именно поэтому начали внедрять искины на корабли. Голосовое управление — это, конечно, хорошо и полезно, но получать нормальную, «человеческую» реакцию на свои вопросы — это бывает так нужно. Поэтому Дженни все же, в определенном смысле, можно считать человеком.       — Дженни, ну что ты… Ты не виновата. Ты же не выкинула его в открытый шлюз, не раздавила на взлетном поле, не расстреляла из пушек. Он просто оказался безумным стариком.       — Он не старик, — возразила Дженни. — Ему не больше сорока пяти.       — А я думал — не меньше шестидесяти… — удивленно пробормотал парень. — Стоп, а ты откуда знаешь, сколько ему было?       — Говорю же, знаю его, — бросила искин и замолчала.       Тобиас помолчал, глядя на тоннель гиперпространства, поерзал в кресле, повздыхал и принялся снова тормошить Дженни.       — Ну хватит прятаться, скоро Джон проснется, очень хотел посмотреть, как ты ходишь по кораблю.       Дженни не ответила, и Тобиас уж было подумал, что она снова устроила бойкот, но через десять минут, когда корабль вылетел из тоннеля гиперпространства, она внезапно тихо и очень серьезно прошептала:       — Знаешь, как тяжело, когда ты не можешь никуда деться от своих мыслей? Ни напиться, ни наплакаться всласть, ни уснуть. Тебя не погладят по волосам, шепча на ухо слова утешения, не сожмут в объятиях. И ты вынужден просто думать. Думать и пытаться представлять себе все это, чтобы не сойти с ума. И так — день за днем, до тех пор, пока не умрешь.       У парня мурашки пошли по спине от этого сокровенного шепота. Внезапно стало жутко до дрожи, он словно ощутил пустоту и холод вокруг корабля. И одиночество.       — Дженни, пока я — капитан этого корабля, ты всегда можешь со мной поговорить, я постараюсь тебе помочь, — негромко ответил он, но прозвучало это как-то фальшиво.       Впрочем, когда Джон проснулся, она без уговоров появилась посреди рубки, несколько раз перешла в смежные отсеки, едва заметно мигнув в дверном проеме — лазеры не везде добивали идеально. Механик остался доволен. Тобиас перевел дух, за спиной у него благодарно улыбнувшись Дженни.       — Тоби, это и вправду потрясающе! — воскликнул друг, любуясь усевшейся в кресло голографической девушкой. — А сама искин вообще выше всяческих похвал! Слушай, а можно я ковырнусь в платах? Очень уж интересно, как там синхронизируется управление лазерами.       Дженни опасно сузила глаза.       — Ковыряться не дам, — твердо ответил Тобиас. — Извини, но Дженни просила этого не делать.       — В смысле? — опешил Джон.       — В смысле — она не хочет, чтобы кто-то лез в ее платы и исходные коды.       Друг хохотнул.       — Да ладно, она что, живая девушка, что ли, и я ей в трусы лезу? Отключим, я посмотрю, что там и как, и включим обратно. Засчитаем это за плановую диагностику систем. Как-никак, я все-таки профессиональный техник.       — Нет, — мотнул головой Тобиас. — Она все равно обидится.       — И что?       — Ну… — парень замялся, понимая, что-то, что он сейчас скажет, прозвучит как минимум странно. — Может начать вредничать во время полета, заставить тащиться на минимальной скорости.       — Ладно, не хочешь — не буду, — удивленно протянул техник. — Скажу одно: твой корабль — это что-то уникальное. Все искины, которые я видел, могут только озвучивать информацию от датчиков с корабля, ну максимум выполнять простое управление вроде света и внутренних дверей. Считается, что голосовое управление полетом — слишком ненадежная штука, слишком сильно можно напортачить из-за нечетко произнесенного приказа. Где нашел-то такой корабль?       Тобиас задумчиво захрустел печеньем, вспоминая, как все было.       …Корабль оказался маленьким и невзрачным, но вполне себе целым.       — А чего за бесценок почти отдаешь? — подозрительно спросил Тобиас продавца. — Машинка же целехонькая.       Тот задумался, подбирая слова.       — Машинка-то целая, только вот искина нет.       — И что? — удивился парень. — Поставить же — раз плюнуть!       — Не хочет он ставиться, никак. Поэтому и продаю так: за коробку с модулем управления никто больше не даст.       Тобиас покрутился вокруг кораблика, повздыхал. Водил он неплохо. И даже контроль и помощь искина ему, в отличие от большинства, были не нужны.       — Ладно, за такие деньги грех не взять, — решил он наконец.       Продавец оформил все документы и даже помахал на прощание на взлетном поле.       А потом было знакомство с Дженни…       Когда он в первый раз услышал голос, подскочил как ужаленный от неожиданности. А когда, обернувшись, увидел силуэт девушки в полумраке рубки… В общем, хорошо, что Дженни выбрала для этого момент, когда корабль летел по прямой в абсолютной пустоте.       Через несколько дней общения с ней Тобиас понял, почему торговец предпочел сказать, что искина нет вовсе. Лучше уж никакого искина, чем такой вздорный. Дженни оказалась своенравной, регулярно спорила с парнем и вообще не была похожа на послушный помощник. За пару дней перелета они успели поцапаться раз десять, истрепав друг дружке нервы (есть ли у искина нервы, Тобиас раньше как-то не задумывался, но теперь был уверен, что должны быть). Он боялся подумать, что будет твориться на недельном перелете, однако вскоре Дженни присмирела. То ли он сам приноровился к своевольному искину, то ли она смирилась с новым хозяином.       Правда, на попытки взглянуть, что у нее там за система, она вначале настойчиво повторяла, что делать этого не рекомендуется в целях безопасности и сохранности работы программного обеспечения, а на настойчивую попытку страшно оскорбилась и на целые сутки заблокировала Тобиасу управление двигателями и выключила свет. Повезло, что неподалеку была довольно яркая звезда, хоть сумрак, а не кромешная непроницаемая тьма. Тобиас ругался и грозился переустановить систему как только доберется до ближайшего салона, но пока они добрались до обитаемой системы, успели помириться. С тех пор так и летают. Впрочем, в ситуациях повышенной опасности Дженни ни разу не кочевряжилась, работая даже на опережение команд. Такая самостоятельность тоже немного нервировала Тобиаса, но, кажется, в эти моменты Дженни искренне заботится о его сохранности…       — Да купил у барахольщика, — ответил он наконец. — А Дженни была там предустановлена.       — Смотри, — друг погрозил ему печеньем, — ты с барахольщиками осторожнее. Они любят всякие непроверенные вещи толкать. Плюс ко всему, задумайся: при смене владельца обычно и искин форматируют, ставят с чистой кальки. А тут только данные почистили — и все.       «Я его знаю», — внезапно всплыло в памяти у Тобиаса. Откуда она знала этого Саймона? Парень был уверен, что сам с ним никогда до этого не сталкивался. Информация осталась от предыдущего владельца? Тогда почему больше никакой старой информации не было? «Надо будет расспросить подробнее об этом саму Дженни», — подумал парень.       — Да я и не спорю, что корабль через десятые руки прошел и черт знает у кого был. Но мне тогда нужна была ходовая машинка, а у этой с движком все отлично.       — В корабле все важно, — не согласился Джон. — Представь, что будет, если она «обидится», как ты сказал, когда на тебя нападут пираты? Или когда ты будешь в опасной зоне? Это же все не шутки!       — Да я и не шучу, — Тобиас поморщился, заметив, как Дженни отвернулась и исчезла.       — Как друг тебя прошу: пройди техосмотр. Сколько ты ее уже не проверял? Мало ли, сколько там ошибок могло скопиться! Что это за «обидится»?! Приличные искины так себя вести не должны. В первую очередь они — умные помощники в управлении, и лишь во вторую — искусственный интеллект.       Тобиас промолчал. Технический осмотр полагалось проходить не реже, чем раз в полгода. И раз в пару месяцев — проверку программного обеспечения. Все эти процедуры он успешно пропустил, договорившись с одним знакомым о продлении справки. Корабль исправно летал, один раз лишь пришлось починить обшивку да подрегулировать маневровый. Ссориться с Дженни не хотелось, к тому же он как-то неожиданно осознал, что привязался к ней. Где-то на грани осознанности мельтешила мысль, что при техническом осмотре ему точно скажут, что его искин опасен, и его нужно сменить, что такая самостоятельность не годится для корабельного помощника. И слышать это ему не хотелось. А тут Джон вслух высказал все это… И привести другу весомое объяснение, почему технический осмотр он не делал и проводить не собирается, он не сможет. Какое-то отношение уже почти как к подруге. Местами вредной и капризной, но все же доброй и преданной. Как можно подвергнуть ее опасности быть стертой?       На этом месте он внезапно понял, что действительно думает о Дженни как о живой. «И так — день за днем, до тех пор, пока не умрешь», — снова зазвучал в голове ее голос. Тобиас тряхнул головой, выгоняя из нее неуместные мысли, и улыбнулся другу.       — Не волнуйся за меня, пройду я техосмотр.       Джон высадился через сутки на маленькой тихой планетке, где жила его мать, которую он, собственно, и прилетел проведать. Зазывал Тобиаса в гости, но тот отказался, сославшись на срочные дела, и, сердечно попрощавшись, вернулся на корабль.       — Взлетаем, Дженни, — бросил он, просматривая навигационные сводки.       — И куда?       — Домой.       Дженни помолчала, а затем нерешительно спросила:       — Проходить технический осмотр?       Тобиас удивленно поднял глаза на экран. Девушка старалась сохранять бесстрастное выражение лица, но получалось так себе.       — Нет. Я обещал, что не буду, и я держу свое обещание. Просто хочу домой.       — А как же работа? — робко улыбнулась она.       — Я немного перенес свой отпуск, — отмахнулся парень. — Этот последний клиент из меня все соки выжал. К тому же, было бы неплохо тоже повидать своих родных. Так что — курс на дом!       — Есть, капитан! — Дженни шутливо козырнула.       Родная планета находилась на довольно неудобном маршруте. Из-за располагающихся на пути всяких аномалий, от черных дыр до областей с сильным магнитным полем, невозможно было проложить прямой гиперпространственный скачок, из-за чего расчетная длина пути составляла около пяти дней. Но Дженни с готовностью взяла на себя всю нудную часть работы, так что Тобиас наслаждался той самой первой частью отпуска, когда просто отдыхаешь от людей и предаешься безделью. В полном одиночестве.       Где-то на вторые сутки Тобиас проснулся посреди ночи и долго лежал, бездумно пялясь в потолок. Было как-то хорошо и спокойно. Он бы так и уснул, если бы в какой-то момент не осознал, что слышит тихую песню. Женский голос, грустный и в то же время нежный, напевал что-то, но слов было не разобрать. Тобиас медленно встал. Поколебавшись, осторожно вышел в коридор, неслышно ступая босыми ногами по полу, и заглянул в рубку.       Свет в рубке не горел, но голограмма сама по себе сияла, как инфернальное привидение. Дженни, закрыв глаза, кружилась по комнате в вальсе, положив руки на плечи невидимому партнеру, и пела.       «Прощай, Дженни,       Прощай, не грусти!       Меня ты, Дженни, не жди,       Меня ты, Дженни, не жди.» [1]       Чистый высокий голос летел по кораблю, отражаясь от стен, и звенел в ушах хрусталем. Тобиас смотрел на нее, как завороженный. Она была такой трогательно живой, будто ушла в свои воспоминания и отдалась чувствам, забывшись на короткую минуту. В этот момент он не мог поверить, что это — лишь имитация. Да и к тому же, для кого ей сейчас имитировать эмоции? Для Тобиаса, который в этот момент должен был спать?       Дженни остановилась и открыла глаза, обернувшись к лобовому стеклу со звездным тоннелем за ним.       — «Меня ты, Дженни, не жди», — повторила она последнюю фразу едва слышимым шепотом, опустила голову и… заплакала?! Тобиас не мог поверить своим глазам. Дженни стояла, оперевшись на пульт управления, и беззвучно рыдала. Слезы срывались вниз и растворялись в воздухе, не достигнув поверхности.       Тобиас, не зная, что и думать, сделал шаг назад, чтобы так же беззвучно уйти, но вдруг задел локтем дверь в рубку. Несильно, но в полной тишине, разбавляемой лишь ровным гулом двигателей, удар прозвучал совершенно отчетливо. Дженни вздрогнула, рывком обернулась и мгновенно исчезла. Парень неловко кашлянул, понимая, что надо что-то сказать.       — Откуда ты знаешь эту песню? — непринужденно спросил он.       — Какую?       — Которую ты сейчас пела. У меня такой точно нет.       — Ничего я не пела, — исключительно фальшиво донеслось из колонок. — Производится гиперпространственный прыжок, все системы направлены на мониторинг состояния корабля.       — Ясно, значит, показалось, — пробормотал окончательно сбитый с толку парень. Искин мало того, что делает что-то, совершенно выходящее за рамки искусственного интеллекта, так еще и врет и оправдывается!       Как только Тобиас развернулся, чтобы вернуться в свою каюту, корабль легонько тряхнуло, как обычно происходит при выходе из гиперпространственного прыжка.       — Капитан, в секторе неизвестное судно, направляется к нам.       — Что за корабль? — подозрительно обернулся Тобиас.       — Яхта, но на борту зафиксировано оружие. — Дженни говорило отрывисто и деловито, но в голосе слышались тревожные нотки.       — Пираты, — пробормотал парень. В этом секторе в этом не было ничего удивительного. Пустынная часть космоса, в которой невозможно использовать гиперпространственный двигатель и быстро удрать, — всегда излюбленное место обитания этих подонков. — Пошли на всякий случай запрос, вдруг им просто нужна помощь. А сама готовь маневровые двигатели.       Тон двигателей сменился на более громкий и прерывистый — заработали маневровые. Ответ, разумеется, не пришел.       Парень прыгнул за пульт управления как был, в одних тонких льняных штанах, в которых спал, и взялся за рычаги управления. Пираты и не думали останавливаться, прилично разогнавшись. «Таранить собрались?» — недоуменно подумал Тобиас. Смысла в этом было ни на грош. Как потом продашь лом? А то, что от катера останется один лом при лобовом столкновении, он не сомневался.       Маневровые взревели, уводя катер перпендикулярно траектории пиратов. Те проскочили, и Тобиас успел заметить, как там, где только что был их корабль, пространство прорезала какая-то голубая вспышка.       — Дженни, что это? Лазерная пушка? — с сомнением спросил он. Лучи лазерной пушки обычно выглядят немного иначе.       — Нет. Силовая пушка.       — Ах, так? Поймать собрались, как рыбу в сеть? Хрен вам, подавитесь! — азартно выкрикнул парень, снова уходя в крутой вираж. Пираты не отставали, усердно повторяя за ним. Их машинка явно была помощнее. И маневреннее. Расстояние между ними постепенно сокращалось.       На очередном вираже пираты вдруг взяли круче, и силовой луч все-таки накрыл катер. Тобиас разочарованно взвыл, откинувшись на спинку кресла.       — И что теперь будет? — тихо спросила Дженни.       — Прорвемся, — буркнул тот, сам понимая, что прорываться, собственно, нечем. Оружия на катере не было.       Пираты подтягивали катер к себе, будто сматывая удочки. Тобиас достал из чемоданчика с инструментами увесистый разводной ключ и обреченно встал чуть сбоку от шлюза, прекрасно отдавая себе отчет, что оружие из разводного ключа никакое, но ничего лучше он бы точно не нашел. А так хоть приятная тяжесть в руках, не слишком успокаивающая, но дающая какую-то надежду.       Первый ворвавшийся пират все-таки отхватил по голове, но так как был в шлеме, сама голова не пострадала. Стеклопластик разлетелся осколками по каюте, оцарапав пирату лоб и скулы. Он вскрикнул, отшатнувшись, но тут к нему подскочил второй и, перехватив разводной ключ, пнул Тобиаса в живот. Парень охнул и согнулся.       Вслед за первыми двумя в каюту вошел третий. Деловито осмотрелся. «Трое, — обреченно подумал Тобиас. — С троими мне точно не справиться». Тем временем первые двое выкрутили ему руки за спину, поставив на колени, а вошедший по-хозяйски прошелся по рубке, провел рукой по пульту управления.       — Знакомая машинка. Помните, парни?       Пираты заухмылялись воспоминаниям.       — Что, доставляет удовольствие захватывать беззащитные крошечные катера, где вам попросту не могут дать отпор? — прохрипел Тобиас, пытаясь восстановить дыхание.       Пиратский капитан обернулся и насмешливо на него взглянул.       — Извиняй. Ничего личного. Всем хочется кушать. У тебя своя работа, у меня — своя.       — За такую работу положена не зарплата, а тюрьма, — буркнул парень.       Пират подошел к нему вплотную, глядя сверху вниз. Тобиас дерзко смотрел ему прямо в глаза. Пират хмыкнул и вдруг одним движением крутанул бластер в руке и наотмашь ударил по лицу рукоятью. Тобиас глухо застонал. На виске появилась рваная кровоточащая рана.       — Нет! — вскрикнула Дженни, материализовавшись в углу рубки.       — Надо же, ты до сих пор тут! — удивился пират. — И как это тебя за столько лет не стерли?       — Ненавижу, — прошептала она.       — И что ты сделаешь? — усмехнулся пират. — Ладно, все эти сентиментальные встречи — это, конечно, замечательно, но, пожалуй, пора кончать. Извини, парень, но ты нам не нужен.       С этими словами пират поднял бластер и направил его Тобиасу в лицо.       — Томми! — отчаянно крикнула Дженни, рванувшись вперед, будто пытаясь заслонить его собой. В следующий миг ее лицо исказила гримаса боли, она схватилась за голову, конвульсивно выгнулась дугой и растворилась в воздухе. Вслед за Дженни в рубке мигнул и отключился свет одновременно с прогремевшим выстрелом. Двигатели с плавным угасанием затихли.       В темноте послышалось несколько глухих ударов и коротких вскриков. Тобиас знал свой корабль как свои пять пальцев, даже в темноте, и безошибочно нашел шлюз и вскоре вывалился на вражеский корабль. Пираты попытались рвануть за ним, но парень успел найти рычаг закрытия шлюза и навалился на него. Пираты принялись биться в закрытый шлюз, как мухи в стекло. Затем, быстро передумав, побежали обратно.       — Бесполезно, — тяжело выдохнул Тобиас, зажимая рукой бок. — Дженни не отзовется, и шлюз вам не закрыть.       Он нажал на кнопку отстыковки. Никакого пароля не было и в помине. Какой пароль, если они умудрились оставить за собой открытый шлюз, будучи уверенными в своей победе?       Катер выстрелил вбок, весь воздух из него вышел в считанные секунды. Из раскрытого шлюза вылетели все незакрепленные вещи: чашки, вещи, бумаги… И пираты.       Один из них перестал двигаться спустя десять секунд: ровно столько может продержаться здоровый крепкий человек в вакууме. Двое других, которым Тобиас не успел разбить шлемы, подлетели к иллюминатору на пневмоускорителях и принялись в него стучать, подавая какие-то знаки.       Тобиас показал им знак в ответ и сполз по стене на пол. Кровь из раны на боку не хлестала, запеклась от температуры. Но болело зверски. Плюс ко всему он пробежал босиком по осколкам, оставшимся от разбитого шлема, и теперь все ступни были в крови, а из одной торчал осколок. Шипя от боли, он вытащил его и отбросил подальше.       Как же ему повезло, что Дженни крикнула и выключила свет, из-за чего пират вздрогнул и промахнулся, а затем они не сразу сориентировались, дав парню фору в несколько секунд. Иначе лежать бы ему сейчас с дыркой во лбу.       Тобиас нахмурился, вспомнив, что именно крикнула Дженни. «Томми»? Почему «Томми»? Может, так зовут пирата, которого она явно тоже знала, как и Саймона? Да, видимо так.       Тобиас со стоном поднялся и, хромая на обе ноги, поплелся в рубку разбираться с управлением силовым полем, чтобы подтянуть свой корабль и пристыковаться обратно.       Воздух пришлось восстанавливать за счет пиратского корабля: Дженни почему-то по-прежнему не отзывалась. Но пиратский оксигенератор работал исправно, и очень скоро оба корабля восстановили содержание воздуха.       Тобиас, едва передвигая ноги, вернулся на свой корабль, заблокировал шлюз из аварийного блока управления (разумеется, запароленного, из-за чего пираты и не смогли закрыть его самостоятельно) и рухнул без сознания прямо посреди рубки.       — Тобиас, очнись! Пожалуйста, я не хочу снова остаться одна! Тоби, прошу тебя…       Тобиас со стоном перевернулся на бок и с трудом приподнял себя на руках. Дженни стояла рядом на коленях, с надеждой заглядывая ему в глаза.       — Как ты?!       Парень вцепился в край пульта управления и буквально втащил себя в кресло и закрыл глаза. Голова пульсировала. Видимо, пират очень удачно приложил его по виску. Бок горел. Ступить на ноги было невозможно.       — Паршиво, — бросил он. — Но, главное, жив. Хорошо, что осколки все из рубки вымело, а то бы напоролся…       Парень разлепил веки и взглянул в лобовое стекло.       — Где это мы?! — спохватился он, осознав, что корабль снова летит сквозь гиперпространство.       — Легли на прежний курс.       — А пираты?       — Я выждала пять часов, отстыковалась и, проведя корабль до следующей точки входа в гиперпространство, совершила скачок.       — То есть все пираты задохнулись… — пробормотал Тобиас.       — Собаке — собачья смерть, — жестко ответила Дженни.       — Да нет, ты совершенно права. Было бы кого жалеть. — Он обернулся к девушке вместе с креслом: — Дженни, спасибо тебе! Ты спасла мне жизнь! Если бы не ты, меня бы пристрелили.       Она потупилась.       — Я… Тебе не стоит меня благодарить. Все вышло случайно, это просто удачное стечение обстоятельств. Наоборот, я отключилась в самый неподходящий момент.       — В каком смысле? — нахмурился Тобиас. — Я думал, ты просто заблокировала доступ.       Она отвернулась.       — Нет. — Она помолчала, собираясь с духом, и наконец бросила: — Я умираю.       Остаток пути до дома прошел спокойно, но всю дорогу Тобиас чувствовал неловкость. Расспросить Дженни он не решался, а она пояснять ничего не собиралась. Как закрылась в себе после этого, так и не появлялась до самого прибытия, отвечая короткими фразами по делу.       Мать, как только увидела рану на виске и неловкую хромающую походку, возбужденно запричитала, сетуя на этот опасный жестокий мир, где ее сына едва не убили. Отец же, напротив, одобрительно похлопал по плечу, оценив, что сын вырос храбрым и сообразительным. Сестренка только осторожно погладила по голове и тихо спросила:       — Сильно болит?       — Почти не болит уже, — мужественно соврал тот.       После семейного обеда Тобиас отправился проведать старого друга семьи, отставного офицера полиции Фрэнка.       — Здорово, малец, — разулыбался седой мужчина, даже в свои шестьдесят выглядевший крепким и жилистым. — А ты возмужал, я смотрю. Первый шрам?       Тобиас скривился. Рана действительно оказалась слишком рваной и наверняка оставит след.       — Да ты давай, не стесняйся, проходи, чаю попьем.       — Да я только что от родителей, так что я, пожалуй, насчет чая пас, — улыбнулся парень.       — Понимаю, — расхохотался Фрэнк. — Ну тогда проходи, присаживайся. Рассказывай, как у тебя дела, куда вляпался.       — Да я уже успел выбраться. И хотел сказать тебе сердечное спасибо за твои тренировки. Выручили, когда я уже и не думал вырваться.       — Пираты? — понимающе кивнул мужчина.       — Они самые. Напали, падлы, в самом глухом секторе. Стрелять не стали, решили корабль целым захватить и силовым полем притянули.       — И как смылся?       — Искин подсобил. Выключил свет, они растерялись, а я в это время одному сделал подсечку, а двоих друг с другом в потемках столкнул. Потом рванул на их корабль и отстыковался, оставив открытым шлюз своего корабля.       — А как же твоя команда?!       — А я один летаю, у меня только искин, а ему вакуум не страшен.       — Ясно. Молодец, не растерялся, — довольно улыбнулся Фрэнк. — Ты мне координаты сектора потом скинь, я своим маякну. Пусть зачистят.       Тобиас кивнул.       — Фрэнк, я бы хотел попросить тебя об одной услуге, — нерешительно начал он.       — Что, неужели что-то сам нарушил? — подозрительно спросил тот.       — Нет-нет, что ты. Я хотел попросить тебя узнать об одном человеке. Он уже мертв, но меня интересует его прошлое. Мой искин немного странный, вроде никаких данных о старых владельцах не осталось, но она тут заявила, что знает одного мужчину, которого я хотел подбросить. Сказала, что он — жулик, в итоге так и оказалось. Повезло, что искин не дала ему ничего украсть с корабля. Так вот, Фрэнк, не мог бы ты разузнать, где он мог пересечься с моим кораблем раньше? Некто Саймон Смит. Имя простое, но я могу сказать, в какой звездной системе он был совсем недавно и где погиб, разбившись об астероид.       — А тебе это для чего, сынок? — нахмурился полицейский. — Знаешь же, что информация скорее всего конфиденциальная.       — Только ради любопытства! — заверил его Тобиас. — В основном из-за искина: слишком много загадок она мне подбрасывает, хочу разобраться. Клянусь, эта информация никуда дальше не пойдет!       — Ладно, посмотрю, — нехотя согласился Фрэнк.       Через день Фрэнк позвонил Тобиасу и сказал, что тот может прийти посмотреть, что он нарыл, но информация вряд ли его удовлетворит. Тобиас примчался быстрее ветра.       — Значит, смотри, — начал Фрэнк, открывая перед парнем фотографии и документы на экране. — Саймон Смит, сорок три года. Насколько я смог выяснить, с твоим кораблем никогда не сталкивался, но судьба у него интересная, хоть и незавидная. Рассказать?       — Рассказывай, — кивнул Тобиас.       — Ну что ж, с чего начать… Жуликом он был еще с детства: неблагоприятная семья, плохое воспитание. Фактически, он рос уличным сорванцом. Мелкие кражи, махинации. Но это все не заслуживает внимания. Переломный момент в его жизни случился двадцать лет назад, когда он в состоянии алкогольного опьянения сбил девушку. Причем, не просто сбил — раздавил капотом своей машины о стену. — Фрэнк раскрыл фотографию, какую можно найти только в полицейском архиве: без цензуры, крупным планом. Девушка, лежащая на капоте лицом вниз, прижатая к стене. Голова и плечи не повредились совсем, зато все остальное превратилось в жуткую кашу. Тобиас почувствовал, что его замутило, и Фрэнк понятливо скрыл фотографию. — Тюрьмы Смит смог каким-то образом избежать — видимо, крупные связи. Но умом тронулся. Видимо, такое это произвело на него впечатление, что он несколько лет лечился от психозов. О дальнейшей судьбе известно мало, он не высовывался. — Полицейский взглянул на разочарованно вздохнувшего парня и добавил: — Правда, у меня для тебя есть интересный факт. Та девушка, которую сбили, была женой первого владельца твоего катера.       — Ну-ка, покажи еще раз фотографию… — попросил Тобиас.       Фрэнк, пожав плечами, снова раскрыл картинку. Темно-русые кудрявые волосы, собранные в высокий хвост, рассыпались по плечам и капоту машины.       — А как девушку звали? — спросил парень, боясь услышать ответ.       — Дженнифер Горслей. А мужа — Томас Горслей[2]. Кстати, он объявлен пропавшим без вести. Извини, это все, что я узнал.       — Спасибо, Фрэнк. Это более, чем достаточно, — медленно проговорил Тобиас, вставая.       — Ну что, помог я тебе разобраться с твоими загадками?       — Думаю, да.       Тобиас взошел на корабль, сел в пилотское кресло. Посидел, раскачиваясь из стороны в сторону.       — Дженни, нам надо поговорить.       — Что случилось? — Встревоженная девушка появилась перед ним.       — Хочу прояснить кое-какие детали. — Он помолчал, собирая в голове картинку, и начал: — Ты — калька с личности некой Дженнифер Горслей. Двадцать лет назад Томас Горслей потерял свою жену и, убитый горем, создал тебя. От него же ты и узнала про Саймона Смита. Какое-то время летала с Томасом, после чего на вас напали пираты — те самые пираты, на которых наткнулся я, и они, видимо, убили Томаса. Затем этот катер много раз продавали и перепродавали, пока он не дошел до меня. Очень трогательно относясь к своему создателю, ты не хочешь, чтобы в тебе что-то меняли, поэтому не допускаешь никого до своих систем. Однако это не может продолжаться вечно, и твои системы изнашиваются и постепенно отказывают. Поэтому ты сказала, что умираешь. Я прав?       Девушка тихонько засмеялась.       — Хорошая работа, Тоби. Почти верно. За одним исключением: я — не калька с Дженни. Я и есть Дженни.       — Что это значит?! — опешил Тобиас.       — Это значит, что Том Горслей, мой муж, был очень талантливым нейрохирургом, работающим над проектом искусственного поддержания жизни мозга, а некоторые его коллеги — над управлением электроникой посредством сигналов от мозга. Когда Саймон Смит в меня врезался, я была жива еще какое-то время. Точнее, был жив мой мозг. Мне повезло, Том и его друзья сработали очень быстро и успели, пока он не умер. Тело было не восстановить, так что они вынули мозг и поместили его в питательную среду, подключили приборы, голографический модуль. И так появилась я, виртуальная Дженни. Том готовился к такому эксперименту всю свою жизнь, но не успел испытать до этого. Потому я оказалась своего рода экспериментальным образцом. И так как я действительно продолжила жить, своеобразно, но все же жить, я была очень важна для науки. Вот этого Тому и не хотелось — чтобы меня исследовали и тестировали, как подопытного кролика. Мы решили с ним, что в таком виде я проживу столько, сколько смогу, а затем меня никто не будет удерживать. Меня установили на этот катер, друзья Тома помогли с голографическим оборудованием и подключением ко всем системам корабля. Вот так все и было. — Дженни тяжело вздохнула и, подойдя к Тобиасу, оперлась на пульт управления, глядя на темнеющий городской пейзаж за лобовым стеклом. — А теперь мой мозг постепенно умирает, начинает отказывать, я это чувствую. Память уже не та, за многим мне приходится лезть в электронный архив. Иногда я просто отключаюсь, в последнее время все чаще и чаще, и, хвала небесам, до сих пор это ни разу не было в неподходящий момент. В последний же раз из-за эмоционального всплеска я каким-то образом не только отрубилась сама, но и заблокировала корабль. Теперь со мной опасно летать. Ладно, если я отключусь, — я знаю, ты и без меня справишься. Но если я вот так случайно заблокирую все системы… Ты можешь погибнуть из-за меня.       Тобиас ошарашенно молчал, по-новому глядя на стройную девичью фигурку, на темно-русые кудряшки, грустные глаза. Как он мог быть так слеп все это время? Как не понял, что перед ним — не имитация личности, не искусственный интеллект? Почему столько времени убеждал себя, что алгоритмы имитации личности просто достигли серьезных высот? Почему закрывал глаза на все те выходки, которые не мог выкинуть искин просто потому, что это не могло быть заложено в его алгоритм?       — Дженни…       — Тоби, я не могу больше летать с тобой! — перебила девушка. — Это были хорошие два года, мне повезло, что ты купил этот корабль. И я знаю, что в твоих руках он будет в безопасности. Но я хочу тебя попросить: отключи меня, не надо рисковать.       — Но это значит, что ты умрешь, — прошептал он.       — Умру. Но умру, будучи уверенной, что ты не погиб из-за меня. У меня не осталось на этом свете больше людей, за которых я бы волновалась.       — А друзья Тома, которые помогали ему?       Дженни вздохнула.       — Они слишком далеко отсюда. И хотела бы увидеть их, да не судьба, видимо. Я не дотяну.       Тобиас смотрел на нее, и происходящее по-прежнему не укладывалось у него в голове. Он целых два года летал с девушкой, с живой девушкой вместо искина, и теперь, когда он узнал, что она живая, она просит отключить ее! Привычный ход вещей слишком быстро сменяется, чтобы за ним уследить, а тем более — осознать.       — Брось, Тобиас, — грустно улыбнулась Дженни. — Поставишь себе нормальный искин, какую-нибудь милую девочку. Уж она-то не будет тебя пилить и постоянно ворчать.       — Дженни, я не смогу тебя убить! — выкрикнул Тобиас.       — Я и так умру уже очень скоро. Боюсь, счет идет на дни. Не хочу так. Лучше одним махом, попрощаться, улыбнуться друг другу — и в дальний путь.       — Нет, не заставляй меня…       — Я не заставляю. — Дженни подошла к нему почти вплотную. Если бы она была материальной, он бы почувствовал ее запах. — Я прошу тебя как друга, Тоби. Как самого близкого друга, который остался у меня в этом мире. Не заставляй меня мучиться.       — Еще вчера ты мне ничего этого не рассказала. Что ты собиралась сделать, если бы я не узнал так много о твоей судьбе? Если бы не было этого разговора?       Дженни раскрыла ладонь, и над ней закрутились маленькие песочные часики.       — Установила бы таймер, который бы запустил отключение системы. В одиночестве. Я бы не посмела сама на тебя вываливать всю эту информацию, но раз уж ты сам в это влез и теперь все знаешь, я очень рада, что не прекращу свое существование в одиночестве. Да пойми ты наконец, для меня это благо!       Она сжала ладонь, и песочные часы разбились на тысячу крошечных осколков, разлетевшихся по рубке, которые зависли сверкающими звездами в созвездиях.       — Я пожила достаточно, — прошептала она, заглянув Тобиасу в глаза. — Двадцать лет для экспериментальной системы без присмотра — это даже слишком много. Отпусти меня.       Тобиас проглотил ком в горле и тихо спросил:       — Как мне это сделать?       Тобиас спустился по трапу в тонущий в сумерках космопорт. Небо над крышами домов догорало темно-сиреневым и багровым. В городе загорались огоньки в окнах, а над головой загорались звезды. Парень посмотрел вверх, засунул руки в карманы и пошел прочь от корабля.       Остановился. Обернулся на катер.       «Прощай, Дженни,       Прощай, не грусти!       Меня ты, Дженни, не жди,       Меня ты, Дженни, не жди», — эхом звучало у него в голове.       Все тише и тише.