Цветок Индиго.

      Настроение было… так себе.       Вернувшись в конференц-зал, Нару сразу же принялся готовиться к тому, что скоро начнут приходить школьники. Бо-сан так же приготовил заранее стопку листочков и ручку, чтобы записывать чужие истории. Я же присела за стол в углу помещения около окна и с некой тоской смотрела на парочку сохранившихся бусин от амулета и один клык животного. Вот и всё.       Эх, что же мне теперь делать? Без амулета я на многое не рискну, так как кишка тонка. Да это и опасно. Теперь, если подумать, в меня может вселиться любой призрак. Защиты — ноль. Да и бабуля расстроится. Этот амулет служил цыганкам вот уже три поколения. Но явилась я и…       — Э-э-эх… — протянула, опуская голову и прикасаясь лбом поверхности стола. Хорёк пытался приободрить, почему-то принимаясь вылизывать волосы у меня на голове, словно шёрстку, но я на это вообще никак не реагировала. Погрузилась глубоко в свои мысли.       — Эй, что я слышу, цыганка? — произнёс Бо-сан, обращая на меня своё внимание. — Ты же вроде радоваться должна! Пускай не победила, но явно данный раунд с призраком был за тобой.       — Это да… — согласилась я, поворачивая лицо в сторону монаха, но до сих пор продолжая лежать на столе. — Но вот я думаю, а что дальше? Без амулета я теперь равносильно Диснейленду для призраков. Любой желающий может в меня вселиться, а я и сделать ничего не смогу.       — Ну-ну! Не стоит так вгоняться в депрессию! — посоветовал Бо-сан. — Скоро приедет твой ненаглядный Джон, а он у нас экзорцист. Уверен, у парня найдётся парочка игрушек для тебя.       — Джон… — произнесла я, словно вспоминая о таком варианте. — Ну, да… — вновь согласилась. — Он парень добрый и в этой теме разбирается. Хм, нужно будет его подождать.       — В таком случае, ждать придётся до следующего дня, — неожиданно произнёс Нару, вклиниваясь в наш разговор и с неким резким хлопком кладя передо мной на стол стопку чистых белоснежных листов бумаги и шариковую ручку. — Браун-сан и Хара-сан не смогут прибыть сегодня из-за своей работы. Но раз ты собралась их ждать, то можешь присоединиться к нам и начать записывать события словами школьников.       — Чего?! — возмутилась я, смотря на стопку бумаги. — Эй-эй! Я тебе в секретарши не нанималась! — На это Нару лишь повернулся ко мне спиной и вернулся к своим делам, давая понять, что разговор продолжать не намерен. — Да и тем более я не смогу всё записывать на японском.       — А? — отозвался Бо-сан. — Это ещё почему? Говоришь ты вполне свободно. Даже акцента практически не слышно. Разве что иногда, когда ты волнуешься.       — Ну, сравнил… — фыркнула, скрестив руки на груди. — Говорить на каком-либо языке и читать на нём, ещё не значит, что ты сможешь и писать спокойно. Нет, я пытаюсь, но… медленно. Эти ваши закорючки все упомнить не могу. Трудно.       — Да что тут трудного?! — вздохнул монах, а потом, задумавшись, добавил: — Хотя в школьное время я терпеть всё это не мог, так как у меня долгое время не получалось. Хе-хе… Видно, тут я с тобой соглашусь. Кстати, а где ты японский выучила?       — О! Это забавная история, — тут же улыбнулась я. — Японскому языку меня обучал призрак. Если быть точнее — дух японской гейши. Она была безумно прекрасна. Любила петь песни, играть в маджонг и сплетничать о мужчинах. Хе!       — Ничего себе! — присвистнул Бо-сан. — И часто ли ты нанимала себе подобных «репетиторов»?       — Чаще, чем хотелось бы, — пожала плечами, после чего повернулась в сторону Нару, чтобы вновь возобновить тему о писанине и отказаться от неё, но замерла.       К моему удивлению, парень уже пристально смотрел в мою сторону. Да так, словно прожигал насквозь и пытался одним взглядом проникнуть в моё сознание. Что такое? Почему у него такая странная реакция? Я же ничего такого не сделала. Просто рассказала о своём учителе японского языка и… Хм… Почему у меня такое чувство, словно он уже должен был об этом знать? Я вроде бы ему это говорила. Разве нет? Только, не помню, когда это было. Или не говорила…       Стоп…       Я ему это не говорила. Вернее говорила, но не в реальности.       А во сне.       Ох, ё…       Резко отвернулась, переключаясь на Бо-сана. Не-не-не, я вообще не замечаю Нару. Однако теперь, если призадуматься, можно предположить, что данный сон нам снился один на двоих. Либо ему просто снилось нечто подобное. Не знаю… В этом вопросе пока ещё стоит большой пробел. А чтобы заполнить его, необходимо поговорить с Нару. Но на подобное у меня духу не хватит. Боюсь, что большинство подозрений окажутся реальностью. Хотя… Если судить по взгляду парня, он и сам о многом догадывается. Даже очень. Но так ли это? Не-е-е… Не хочу проверять. Лучше оставаться в неведении.       И всё-таки, кажется, Нару что-то хотел сказать. Уже сделал шаг в мою сторону, привлекая внимание, открыл рот, но произнести и звука не успел, как в дверь конференц-зала постучались и в помещение вошли первые жертвы местных сверхъестественных случаев.       Это были школьницы. Пять человек. Видно, с одного класса.       — Эм… Можно? — спросила одна из них.       — Да, прошу, — отозвался Нару, указывая на свободные кресла перед его столом. После чего он сам сел и взялся за ручку. — Если верить сведениям, то вы те самые ученики, которые отказались посещать школу из-за появления духа, верно? Могли бы вы подробнее рассказать об этом?       — Да… — кивнула та, что сидела в центре, хотя и несколько неуверенно. — В общем… Это случилось в лингафонном кабинете. Я прослушивала плёнку, которую только записала. И тогда… я услышала странный голос. Вначале подумала, что это просто помехи. Такое случалось. Но голос становился всё чётче и чётче. В итоге я даже смогла определить, кому он принадлежит. Ребёнку. Это был определённо голос ребёнка. И он… смеялся. Но то, что произошло дальше… — Рассказывая это, девушка рефлекторно обхватила себя руками за плечи, словно пыталась спастись и спрятаться, сжавшись в комок. — Я почувствовала… — перешла она на шёпот. — Как что-то прикоснулось к моей ноге. А заглянув под парту, я увидела… призрак… ребёнка. Мальчика лет пяти. И он смеялся… Я рассказала учителю, но он не поверил мне! — тут же воскликнула она, словно и мы собирались её высмеивать. — Но он, и правда, там был!       — Кто-нибудь ещё это видел? — спокойно спросил Нару, делая некие заметки.       — Да, — отозвалась другая девушка, что сидела на соседнем стуле. — Я тоже его видела. И практически все девочки в классе слушали этот голос. Мы говорили учителю, что нам страшно ходить на занятия, но он не слушал нас. Поэтому мы решили вообще не ходить в школу.       Как ни странно, я также взяла ручку, что положил передо мной Нару, пару листочков, и принялась делать в них пометки. Не такие, о каких рассчитывал Сибуя. Они были чисто для меня. И в моём привычном стиле. Во-первых, пометки я делала на русском языке. Во-вторых, в основном это было всего несколько фраз, что помогало мне квалифицировать призрака. Что-то вроде «призрак ребёнок», «смех через динамики», «возникновение призрака под столом», «прикосновения», «лингафонный кабинет» и так далее. А рядом нарисовала призрака ребёнка, каким я его представляла от слов школьниц. Ведь они не стеснялись в описаниях, чтобы убедить нас в своей правоте. Видно, что девушки уже обессилены морально от того, что им мало кто верит.       Под рисунком ребёнка делала другие заметки, в которых я выдвигала теории, кто это может быть, и как с ним бороться. Обычно призраки не идут на контакт с людьми просто так. Но дети особый случай. Они любят игры. И этот ничего плохого не сделал. Просто спрятался. Значит, он играл в прятки и хотел, чтобы его нашли. Если у полтергейста имеются злые намерения, то в первую очередь летит техника. А тут девушки только услышали его смех и дальше занятия проходили как обычно. Техника не ломалась.       Вердикт прост — этот призрак безвреден.       Но ведь это не всё, верно?       — Вы знаете о других странных происшествиях в школе? — спросил Нару, который, видимо, также решил продолжить тему.       — Да, — кивнули девушки, а потом словно наперебой стали рассказывать одну историю за другой: — Есть шкафчик, который не открывается. Анатомическая модель, которая рассыпается сама. Странный шум в кабинете музыки. Если открыть печь для сжигания мусора, оттуда высовывается голова старика, как будто стоящего вверх ногами. Ах, да! Ещё в медкабинете! Иногда на второй от стены койке появляется чей-то силуэт. А ещё… люди говорят, что видели… Сакаути-куна… Как он прошёлся по коридору… Или просто стоял в классе…       — Сакаути? Кто это? — спросил Нару, сосредотачиваясь на этом.       Бо-сан тем временем старался записать всё, что говорили девушки, и немного нервничал, так как не успевал. Но я делала лишь пометки и схематически зарисовывала то, что говорили школьницы. Шкафчик, анатомическая модель, голова старика и так далее. Везде приписывала свои мысли, над которыми попробую поработать позже. Сейчас я мало что понимаю. Духов в этой школе так много, что несколько центральных кладбищ в Токио и рядом не стояли.       У меня такое ощущение, словно я на доверху заполненном стадионе. Причём все кричат, привлекают внимание и прячутся одновременно. Не могу сосредоточиться. Думаю, если бы Масаока была тут, она бы справилась лучше. Но что это? Сейчас я заметила, как несколько школьниц повернулись в мою сторону и смотрели как-то… с мольбой? С надеждой? С верой? С чем-то ещё?       Неожиданно.       Абсолютно неожиданно.       Я сижу в углу помещения, чтобы не мешать и не привлекать внимания, но девушки почему-то снова и снова поворачивались в мою сторону, словно чего-то хотели сказать, спросить или услышать. Хм… Что это с ними? Выглядит странно. Они ведь даже не знают, кто я. Может у них такой же бзик на чужаков? Хотя ненависти не вижу. Ладно, просто послушаю, что они скажут. Так кто же такой этот Сакаути-кун?       — Первогодка, который покончил собой в сентябре, — пояснила одна из девушек, и я в это же мгновение устало выдохнула, опустив голову. Ненавижу призраков самоубийц. Зачастую это эгоистичные ублюдки, до которых невозможно достучаться. Сколько бы ты не старалась. Девушки заметили мой вздох и решили продолжить: — Странные события стали случаться именно с прошлой осени… Точнее сказать… Как раз после смерти Сакаути-куна… Поэтому мы подумали, что может быть здесь есть какая-то связь…       Вот. Вновь они как-то странно посмотрели на меня. Ждут одобрения? Что происходит? Я тут вообще причём? Они меня ведь впервые видят. Хм…       — В статье, которую опубликовали недавно, говорилось, что вы пытались провести экзорцизм самостоятельно, — продолжал Нару, кладя перед девушками газету, о которой он говорил.       — Верно, — отозвалась одна из школьниц. — Мы не были до конца уверенными, что это всё результат проклятия Сакаути-куна, но мы не могли просто так сидеть, сложа руки. И всё-таки не знали, что предпринять в такой ситуации…       — Вы были знакомы с Сакаути-куном? — поинтересовался Сибуя.       — Нет. — Все девушки отрицательно покачали головами. — Большинство из нас услышали о нём уже после его смерти. К тому же его предсмертная записка стала довольно известна…       — Предсмертная записка? — не понял Нару.       — Да… «Я не пёс».       Я не пёс?! А это что должно значить? Странные слова для того, кто решился на смерть. Кому они предназначались? И если об этой записке знает вся школа, то парень покончил собой именно здесь? Да-а-а… Чем дальше в лес, тем злее волки. Надо будет отыскать этого Сакаути и поболтать с ним немного. Чувствуется мне, что этот призрак многое знает о том, что тут происходит. Одно затрудняет задачу — он самоубийца. Ох… Ненавижу я их.       — Вы понимаете, что значат те слова? — продолжал допрос Нару.       — Я… — отозвалась одна из девушек, переглянувшись с остальными. — Я думаю, что понимаю. У меня и самой мелькают подобные мысли, когда я нахожусь в школе. Школа решает за нас всё. От длины волос, до цвета принадлежностей. Что мы говорим, как ведём себя… Всё подвергается строжайшему контролю. Нас дрессируют, словно собак… Поэтому, я подумала, что, возможно, Сакаути-кун ненавидел школу…       О как… Так это своего рода месть? Или попытка привлечь внимание? Но что-то не сходится. Не мог один призрак навлечь столько проблем на школу и воссоздать клетку для духов. Для этого нужна была бы колоссальная энергия. Причём даже не десяти человек. Что-то тут не так.       Тем временем, Нару поблагодарил девушек за соучастие и сказал, что они могут быть свободны. Школьницы встали со своих мест и направились к выходу, но всё равно, то одна, то другая изредка оборачивались и смотрели в мою сторону. Да что не так то? Неужели это из-за моей внешности? Да, я отличаюсь, но это же бред! В какое время мы живём? Сейчас и розовыми волосами мало кого удивишь. Так что же?..       Хорёк так же заметил пристальное внимание со стороны девушек и недоуменно наклонил голову на бок. Но стоило им уйти, как первым заговорил Бо-сан:       — Хм-м-м… Значит, парнишка ненавидел школу… Что ж, я могу его понять.       — Самоубийца, — шикнула я, гневно бросив ручку перед собой, от чего та звонко щёлкнула. — Терпеть не могу данный вид духов. От них вечно одни неприятности.       — Эй… — протянул монах, несколько укоризненно смотря на меня. — Цыганка, я, конечно, всё понимаю, но, возможно, у парня просто не было выхода. Откуда нам знать?       — Бо-сан, тебя что, прошлый опыт ничему не научил? — фыркнула я. — Тогда позволь кое-что пояснить, по поводу духов. Как ты думаешь, какой процент призраков, помнят свою смерть и жизнь в целом? — Монах ничего не сказал, лишь с непониманием хлопая глазами. — Я отвечу — крайне мал. Там даже и одного процента не наберётся. Всё из-за стресса, что переживает человек в момент смерти. И чтобы сохранить свою личность, души погибших людей устроены так, что они забывают о самом ужасном. Это получается не у всех и не всегда. Есть исключения, но в основном всё происходит именно так. Правда если душа долго скитается в мире живых, то может вспомнить и смерть, и всё плохое, что с ними происходило при жизни. Тогда они начинают забывать хорошие моменты и становятся злыми духами. Задача таких, как я — предотвратить это. Успеть помочь душе до того момента, когда они забудут о себе и прожитой жизни в мире живых. Но самоубийцы… — Вздохнула, устало потирая глаза. — Самоубийцы совсем другие. Они с самого начала помнят свою смерть, так как пошли на это сами лично и добровольно. И светлые моменты из своей жизни практически напрочь стёрты из их сознания. Они эгоисты. Думают только о себе и своих страданиях. Никого и никогда не слушают. Для них на первом месте только они сами и их приоритеты. Достучаться до таких невозможно. Даже поговорить пару минут вряд ли получится. А этот парень… Как его там? Сакаути… Он вообще походу покончил собой ради мести. Обычно такие призраки становятся злыми в течение года.       — Ну… — протянул монах, почесав затылок. — Возможно, ты и права, цыганка, но всё же тебе как той, что не училась в школе, не понять сильного давления со стороны школы на ученика. В жизни школьника сама школа и учителя играют огромную роль. А в Японии вообще, можно сказать, главную. — Парень вздрогнул. — До сих пор помню тот Ад, через который я прошёл в своё время. А учитывая условия данного заведения… Представляю какой стресс они должны были испытать, находясь под таким давлением. Не все люди такие же сильные, как ты. В сущности, если бы не паранормальные происшествия, я бы не удивился, если следующим шагом в этой школе стала массовая истерия.       — Хорошо, — согласилась я, подняв раскрытые ладони над головой, словно сдавалась. — Возможно, я не права и смотрю на мир несколько иначе. Всё же я не японка и никогда ей не стану. Я — цыганка, а у нас принято одно простое правило: «Если тебе не нравится это место — собери вещи, запряги лошадей и езжай туда, где светит солнце». Мы кочевой народ и долго на одном месте не засиживаемся. Именно поэтому для меня всё это несколько дико. У вас в стране тысячи разных школ. В каждом городе по несколько десятков или сотен вариаций. На любой вкус и уклон направлений. Если тебе не нравится в одной школе, ну переведись ты в другую! Нет в этом мире ничего, чего нельзя было бы исправить. Ничего… кроме смерти. Убив себя, теперь Сакаути определённо ничего не сможет исправить. Но повторяю, я лишь забрёдшая сюда цыганка и многого в этой стране не понимаю.       — Э-э-эх, — вздохнул Бо-сан, немного напрягаясь. — Да не оправдываю я его, просто говорю, что понимаю, вот и всё. Тем более…       Договорить он не смог, так как дверь в кабинет вновь открылась и в помещение заглянул Ясухара.       — Я привел следующую группу учеников, — произнёс он. — Тех, кто связан с массовым отравлением.       — Прошу вас, — произнёс Нару, указывая на освободившиеся стулья.       Ох, ё! Я про него и забыть то успела. Сидит себе тихо. Слушает чужой разговор. Обычно ему палец в рот не клади, а сейчас молчуна играет? Что-то на него не похоже. Или решил просто проигнорировать наш разговор. В любом случае, посмотрим, что из этого выйдет.       Меня другое сейчас интересует, почему Ясухара также присел на стул с остальными ребятами? Он, получается, также жертва происшествия. Это же заметил и Нару.       — Другими словами, Ясухара-сан тоже пострадавший?       — Верно, — не очень-то радостно подтвердил Осаму.       — Тогда, расскажите об инциденте подробнее, — попросил Сибуя, вновь беря ручку.       — Хорошо, — кивнул парень. — Это произошло восемнадцатого декабря прошлого года, во время второго урока. Мне с самого утра казалось, что воздух в классе был каким-то… странным. Чувствовался сильный неприятный запах… А в начале второго урока один из учеников не выдержал и сказал учителю, что чувствует себя плохо. Но учитель проигнорировал это замечание, отметив, что на самочувствие ученика влияет отсутствие дисциплины. Это не первый подобный случай, так что его можно понять… Но жалобы продолжились. Сразу несколько учеников признались, что чувствуют себя плохо и не могут продолжать урок. Более того, один не выдержал и всё-таки покинул класс. Учитель приказал мне вернуть того, кто убежал, но стоило мне встать из-за парты, как… и я понял, что сам вряд ли смогу сделать шаг. В итоге, плохо стало практически половине класса. Запах в классе был просто жутким. Вернее, если раньше он был просто немного затхлым, то потом стал усиливаться, перерастая в невыносимую вонь.       — Вот как… — задумчиво произнёс Сибуя, откидываясь назад и облокачиваясь на спинку стула. А вот меня подобная тема немного заинтересовала.       — Эм… можно вопрос? — Подняла руку, хотя это было не обязательно. Но реакция приглашённых учеников оказалась довольно странной. Практически во взгляде каждого я увидела блеск и радость. Что происходит? Так… забудь об этом. Главное вопрос. — Ты сказал, что чувствовал неприятный запах, а он не напоминал запах трупного гниения с примесью серы?       — Хах, Роза-семпай, думаю, вы подобрали точное описание тому, что мы все чувствовали, — с натянутой улыбкой произнёс Ясухара. — И раз вы так уточняете, то… знаете, что это?       — Мы пока не будем выдвигать каких-либо предположений, — произнёс Нару, не давая мне и слова молвить. — Просто собираем информацию.       — Ясно, — кивнул Осаму. — Должен добавить, что в школе используется паровая система отопления, газу взяться неоткуда. Да, и на симптомы пищевого отравления это не было похоже. Хотя именно так всё объяснили журналистам наше школьное руководство.       — Этот запах ощущается и сейчас? — спросил Сибуя.       — Да, — кивнул Ясухара. — Мы уже притерпелись, и практически не замечаем его, но ученики других классов сразу замечают его и обращают на это внимание. Просто время от времени запах проявляется намного сильнее.       Это плохо… Пока предположения делать и в самом деле рано, но если моя догадка верна, то в том кабинете открыт сильный портал с потустороннего мира. Причём открыт он именно в нашу сторону. То есть оттуда сюда может заглянуть любая нечисть. Но обычные люди вряд ли бы заметили запах. Вернее, он есть, но… Уловим в определенных условиях. А тут его чувствует практически каждый, кто заходит в класс. Какая же, вашу ж мать, там должна быть дыра, что запах мира мёртвых учуяло столько человек? Мне уже не по себе от одной мысли об этом. Хотя о чём это я? И так осознаю всё безумие. Здесь призраков столько, что ими можно всё Токио освятить, словно елку на рождество.       Страшно, чтоб вас всех… И с этим дерьмом мне придётся разбираться? Валить отсюда надо, да побыстрее. Но, чует моё сердечко, что тут узурпатор с мраморным «фейсом» и шагу без его ведома не даст сделать. Что ж… придётся ютиться так, как умею. Что же у нас там дальше?       — Ясухара-сан, а когда вы впервые подумали о том, что в школе что-то не так? — продолжал задавать вопросы Нару.       — Хм… — задумался Осаму. — Ну, впервые я задумался об этом после инцидента со школьниками, не хотевшими ходить в школу. До этого, конечно, были происшествия с пожарами в мужской раздевалке, но, если быть честным, сперва мы подумали, что это дело рук поджигателя. Так как пожары происходили ровно через каждые двенадцать дней. Один после другого. Тогда все подумали, что это делает кто-то специально.       — Каждые двенадцать дней? — уточнил Сибуя.       — Да, — кивнул Ясухара. — Первый раз это случилось где-то в середине октября. Когда через двенадцать дней всё повторилось, учителя принялись дежурить в раздевалке. Но ровно через двенадцать дней случился третий пожар. Тогда нам запретили пользоваться этой раздевалкой и заперли её на ключ. Но… пожар вновь повторился через двенадцать дней. Примерно в это время произошёл инцидент со школьницами, не желавшими ходить на занятия. И тогда мы подумали, что, возможно, это были не просто поджоги…       — Пожары продолжаются до сих пор? — продолжал Нару.       — Да, — вздохнул Осаму. — Пожар вспыхивает каждые двенадцать дней рано утром. Следующий должен произойти через два дня.       Двенадцать дней… Любопытная цифра. Любители вряд ли на неё обратят внимание, но двенадцать — это цифра перерождения. Один жизненный цикл или круговорот. С ней связано в этом мире намного больше, чем люди могут себе представить. Двенадцать месяцев, двенадцать знаков зодиака, двенадцать апостолов и так далее. Это число намертво укоренилось в паранормальный мир и этого не избежать. Но что стремится переродиться? Тем более, оно вызывает столь сильную энергию, вызывая пожар. Что-то определённо жаждет пройти естественный природный цикл. Но кто и зачем?       Ох, что же за дерьмовая школа?! Я не понимаю школьников, так как не училась? Да на кой-чёрт мне такое удовольствие? В десять прекратила посещать занятия, и слава Богу! А тут… В любом случае, к своему удивлению, я делала много пометок на бумаге. Но для себя. Вряд ли мои каракули и рисунки кто-то разберёт. Кругом вопросы, на которые я буду искать ответы. Заметки, эскизы главных проблем и их места обитания. С этим можно будет работать.       — Могу я увидеть класс, в котором вы чувствовали неприятный запах? — неожиданно спросил Нару, вставая из-за стола.       — А? Да, конечно! — отозвался Ясухара, также вставая со стула. Все направились к выходу, но я почему-то не горела желанием убеждаться в том, что нафантазировала. Если там именно то, что я думаю… Ох, бабуля, забери меня в табор! Не хочу… — Роза-семпай, а вы не пойдёте? — удивлённо спросил Осаму, замечая, что я единственная осталась в аудитории.       — Ха-ха! — нервно засмеялась я, на ходу придумывая оправдания. — Нет. — Небрежно махнула рукой. — Да и зачем? Раз Босс идёт, то всё нормально. Я тут… эм… посижу. Вот! — Схватила свои исписанные листочки. — Бумагами займусь, хе-хе-хе…       — Но, Роза-семпай, я бы очень хотел, чтобы именно «вы» посмотрели ту комнату, — настаивал парень, заставив меня озадачиться. И зачем ему это? Что даст, что именно я посмотрю комнату-вонючку? Пахнуть станет лучше? Сомневаюсь. Но в глазах Ясухары столько надежд. Что-то тут не так… Так, стоять! Как он ко мне обращается?       — Эм… А почему ты обращаешься ко мне «Роза-семпай»? Разве это не обращение в Японии к старшему? Мы же вроде с тобой одногодки.       — Ох, что вы, — улыбнулся парень. — Учитывая то, что я видел, и не только я, но и десяток учеников, мало кто будет ставить себя на один уровень с вами.       — Учитывая то, что видел? — Растерянность только увеличивалась.       — Конечно! — кивнул он. — Ту собаку и раньше видели, но так просто прогнать её не могли. Она всегда исчезала сама. Но в вашем случае…       — Эй-эй! Стоп! Я её не победила, а просто отпугнула на некоторое время, понимаешь? — попыталась уточнить я, теперь немного понимая, почему на меня так все глазели. Я для всех теперь что-то вроде местного героя. Ох, предки!       — Понимаю, — вновь с улыбкой кивнул Ясухара. — Но, только услышав об этой истории, ученицы, что отказывались ранее посещать в школу, вернулись и согласились дать показания. Это уже что-то, не так ли?       На это я лишь шлёпнула себя по лбу. Вот же угораздило такому случиться… Хех… Если в таборе расскажу, в жизни не поверят. А Барон так вообще на смех поставит. Цыганка — супергерой и борец с нечистью. Серьёзно? Где скрытая камера? Скажите куда улыбаться? Ах, да… Сибуя же их по всей школе расставил. Ну, значит, эпичный фильмец получится, чтоб вас всех…       — Почему так долго? — послышался голос Нару, после чего он вернулся в помещение. — Роза, ты задерживаешь группу.       — Ну, так идите без меня! — предложила я, радостно улыбнувшись. — А я тут пока займусь чем-нибудь полезным… кофе всем приготовлю…       — Я тебя нанял не как секретаря, — холодно отметил парень, грозным шагом подходя к моему столу и нависая сверху. Я нервно сглотнула, отодвинувшись назад настолько, насколько позволяла спинка стула. — Это работа Май. От тебя требуются услуги иного рода.       — Что ты! Что ты! Я девушка приличная, подобным не занимаюсь, — засмеялась я, потея, как грешник, от нервотрёпки.       Кажется, это разозлило Нару, хотя он всеми силами пытался подавить эмоции. Но всё вышло наружу, когда парень одним резким движением забрал у меня со стола все мои записанные заметки. И при этом успокаивался с невероятной скоростью, когда просматривал один лист за другим. Он понимает, что я там написала? Так! Стоять! Это моё! Пусть немедленно вернёт!       — Нару!       — Значит так, либо ты встаёшь сама и подключаешься к работе, либо ты всё равно пойдёшь в тот класс, но уже со мной под ручку. — Наклонился вперёд, упираясь ладонями о поверхность стола, за которым я сидела. — Выбирай.       Кто-нибудь, спасите меня!       — Ура командной работе! — захлопала в ладоши, мысленно прощаясь с остальными своими оберегами.       Сибуя Казуя, кажется, уже всё понял, и теперь я его боюсь сильнее, чем полчище призраков этой чёртовой школы.       Бабуля-а-а…       По пути к кабинету мы повстречали и Май, что возвращалась с медкабинета. Бо-сан походу дела кратко рассказал о том, что у нас происходило, чтобы девушка была в курсе событий. Я в этом диалоге не участвовала. Лишь обиженно косилась на Нару, стараясь держать между нами расстояние. Теперь пристальные взгляды остальных учеников меня не удивляли. Слухи по школе распространяются со скоростью света, это точно. И уверена, каждый надумал свой собственный вариант того, что было на самом деле. И ведь не объяснишь каждому, где тут правда, а где бред сивой кобылы. В любом случае, побыстрее начнём это дело, побыстрее закончим.       — Я открываю, — предупредил Ясухара, поворачивая ключ в замочной скважине. Стоило ему открыть кабинет, как мы прошли внутрь и… резкий зловонный запах буквально молотом ударил по нашему обонянию. — Чувствуете?       — Как бы сказать… — начал Бо-сан, зажимая пальцами нос. — Запах, как от рыбы, которую забыли на кухонном столе по летней жаре дня так на три.       — Просто восхитительная гармония сочетания запахов сточной канавы и скисших продуктов, — подтвердила Май, после чего следующую фразу они с монахом произнесли одновременно: — Иными словами, вонь страшная.       — Я так и думал, — вздохнул Ясухара, даже не пытаясь оправдаться.       Даже мой хорёк при его обоняние так сморщил мордочку, что мне показалось, ещё немного, и она втянется обратно в голову, не в силах выдержать подобного запаха. Шкурка зафыркал и заскулил.       — Я знаю, — ответила любимцу на русском. — Определённо запах мира мёртвых. И такой сильный, что тут и конь копыта протянет. Чувствуешь источник? — Хорёк пытался определить, где пахнет сильнее, но вновь пискнул и уткнулся мордочкой мне в волосы, чтобы избежать сильного потока вони. Найти не может. Ясно…       Май и Бо-сан вообще не выдержали и помчались к окну, чтобы глотнуть свежего воздуха. Вот только это не сильно помогло. Воздух сюда словно и не желал проникать. И я прекрасно понимаю почему. Данная комната закупорена. Связана с иным миром. Весь кислород, что тут есть, поступает именно оттуда. Живым им нельзя дышать. Может ученики и привыкли, но если они продолжать находиться тут, то определённо долго не продержат. Сократят свою жизнь вдвое, как минимум.       — Нару, — обратилась я к парню. — Здесь портал. И сильный. Сомневаюсь, что на этот раз виновата хитогата.       — Хм… — протянул парень, прикасаясь то к одной парте, то к другой. Несколько раз постукивал по поверхностям столешниц, проходя дальше. Словно что-то искал. Что он делает? Зачем отстукивает непонятный ритм? Разглядывает каждое рабочее место. — Вы не делали здесь ничего необычного? — наконец-то спросил он, остановившись около выбранной им парты.       — Необычного?.. — не понял Ясухара.       — Что-то вроде призыва духов…       В этот момент Май и Бо-сан переглянулись, немного удивившись такому вопросу. А остальные ученики, что также заглянули в класс из любопытства или беспокойства, начали вспоминать и перечислять возможности.       — Призыва духов?.. — протянула ученица своей однокласснице. — Это про Орикири-сама?       — Да нет же! — отрицала одноклассница. — Там другое…       — Орикири-сама? — поинтересовались мы, предчувствуя неладное. Хотя должна признать, звучит, как еда. Но не могли же они вызывать духа еды, верно? Ха-ха-ха…       …       Или могли?