— Кот, твою дивизию, следи за ударами! — В который раз выругалась Баг, отбивая фиолетовый луч, несущийся к Нуару. — Хотя бы за своей задницей следи!
— Жучок, не лезь, а! — Грубо отозвался герой, орудуя своим шестом и отбивая удары акуманизированного злодея. — И без тебя разберусь!
— Тогда давай, до свидания! — Откланялась Леди, взмахнула йо-йо и понеслась прочь от места боя по крышам города.
— Дура! — Прошептал лишь Кот, заворачивая за угол здания и прячась. — Хоть бы Квин была свободна.
Он выдвинул половинку шеста, на которой появился экран, и набрал номер мадам Буржуа. Послышались гудки, а потом недовольный голос:
— Чего надо?
— Ты свободна? Баг ушла, акуманизированный около здания мэрии.
— М-м-м… Через полчаса буду.
— Жду.
На этом их разговор подошёл к концу. Герой позволил себе присесть на минуту на землю, и в голове тут же всколыхнулись недавние события.
Вот перед его глазами предстала их с Маринетт свадьба, потом его лицо при известии, что он скоро станет отцом, после строгое лицо отца, и их разговор о том, что Адриану не нужен ребёнок, и он срочно должен или попросить об аборте или уйти от девушки.
Своего ребёнка он убить не мог, а к требованиям отца прикреплялись угрозы со стороны мэра, который говорил: «Женитьба с моей дочерью или же потеря пекарни и места в институте для твоей жены.»
Семейный бизнес Маринетт бы не оставила даже под угрозой жизни, а в институт ей следовало бы поступить, как она хотела, на дизайнера, поэтому Агресту-младшему ничего не оставалось, как подчиниться отцу и уйти от любимой девушки, а после заключить брак с намного менее бесящей, чем в школьное время, Хлоей. Маринетт его, видимо, люто возненавидела и не могла скрыть слёз, когда вся их команда раскрылась и сняла маски. Адриан даже ничего не успел ей объяснить, она всячески его избегала, а в битвах игнорировала всякие вопросы об их прошлом. Так продолжалось многие годы, и Нуар решил больше не показывать всей своей нежности к Маринетт, поэтому делал вид, что ненавидит её всем сердцем. Что было не так. Ну и был у него ещё один секрет…
— Эй, Агрест, не время греться на солнышке. — Пихнула мужа в бок Квин. — Кот?
Женщина обеспокоенно потрясла героя за плечи, но тот так и не открыл глаза. Подумав, что Нуар притворяется и в голове втихаря ржёт над ней, Квин встала и зашагала прочь.
— Ну, тогда сам действуй.
Но и при этом мужчина не пошевелился. Пчела вернулась к герою и сняла с него кольцо, а когда тот перевоплотился, а из кольца вылетел квами, Буржуа не стала томить:
— Плагг, что случилось?
— Его надо в реанимацию! Срочно! — Тут же заорал котёнок, перебивая женщину. — Вызывай!
— Всё будет хорошо… — Прошептала Квин, нажала на кнопки на своём маленьком чёрно-жёлтом волчке и быстро сказала адрес, посмотрев на вывеску на стене дома.
Внезапно из-за угла появился акуманизированный злодей-маг и пальнул в сторону мадам Буржуа. Та лишь вскрикнула от испуга и прикрылась руками, но когда зелёный луч достиг её, она ничего странного не почувствовала, поэтому убрала руки и оглядела себя…
— Бражник, чтоб ты сдох! Аргх! — Заорала женщина на весь Париж, трогая свои крылья, превратившиеся в пальмовые листья. — У меня аллергия на пальмы!
Квин тут же несколько раз чихнула, а потом своим волчком, выпустив оттуда крепкую нить, обвязала злодея и, тот даже пикнуть не успел, потянула на себя. Акуманизированный упал рядом с ней, и Пчела сразу же разорвала носовой платок, который злодей держал в руке. Нить, опутывающая Аллергена, а именно так звали акуманизированного, скрылась внутри волчка, а Буржуа поймала рукой Акуму и засунула в своё оружее. Буквально через миг оттуда вылетел чистый белый мотылёк.
Тут и сирена скорой помощи стала слышна. Плагг давно спрятался в кармане Агрестовских джинс, а Квин старалась не подавать вида и с серьёзным выражением лица улетела на пальмовых листьях. Спустя две минуты она уже стояла у двери дома Маринетт Дюпен-Чен и трезвонила в дверь.
— Чего надобно? — Дверь открыл Куртцберг. — О, Квини, что с тобой случилось?
— Ты? — Увеличила небесно-голубые глаза женщина, а после оглушительно чихнула. Её лицо было покрыто красными пятнами. — Куртцберг, ты что здесь забыл?
— Удивительно даже, что ты не знаешь. — С улыбкой закатил глаза бывший одноклассник. — Ладно, нечего тут. Что произошло?
— Просто передай Дюпен-Чен, что мой муж в реанимации. — Лишь сказала женщина. — А, кстати, она дома?
— Нет ещё. — Зевнул Натаниэль. — Она в офисе пока что.
Квин ухмыльнулась. Ну конечно, в офисе! Не попрощавшись, она полетела к дизайнерскому дому DUPEN-CHEN, только недавно ставшему известным.
— Мне срочно нужна мадам Дюпен-Чен! — Ворвалась в холл Пчела. Администратор странно на неё посмотрела и указала путь к кабинету дизайнера, скрывая улыбку. — Благодарю.
***
— Никогда бы не подумала. Ты уверена? — Слегка подняла бровь синеволосая в строгом костюме, смотря на взбунтовавшуюся подругу.
— Уверена. Что они ещё могли там делать? Да ещё и полуобнажённые? — В истерике склонила голову мадам Ляиф, сидя на диванчике. — Ненавижу! Подонок!
Дверь отворилась и с громким стуком впечаталась в стену, а в кабинет влетела взбудораженная Квин.
— Дюпен-Чен, Агрест в больнице! — Заорала та с порога.
— Какой? Старший или младший? — Спокойно спросила женщина, перебирая документы.
— Кота в реанимацию отвезли! Кота!
Мадам Ляиф тут же вскочила и побежала прочь, набирая номер такси в телефоне. Дизайнер даже не пошевелилась.
— И чего ты от меня хочешь?
— Аргх! Ты же любишь его! — В порыве ярости крикнула Буржуа, перевоплощаясь и чихая. Заметив, что Дюпен-Чен немного покраснела, сняла с безымянного пальца обручальное кольцо и кинула его в сторону. — Любит он тебя, дурында! А ушел, чтобы бизнес твой и твоих родителей спасти! Если б остался, ты без ребенка, без агенства и пекарни была бы!
— Что? — Побледнела Дюпен-Чен, уже в следующий миг выскакивая из комнаты и крича: — Сезер, стоять! Я с тобой!
***
—…Эта опухоль не операбельна, болезнь слишком запустили. Он протянет от силы месяц… — Вещал врач, а Дюпен-Чен лишь слышала обрывки фраз. По её щекам впервые за семнадцать лет катились слёзы, а мадам Ляиф не могла никакими словами достучаться до её сознания ещё полчаса после ухода врача.
— Он… умрёт. — Побледнела Маринетт до состояния умерщвления и села наконец на лавку. — Как я это допустила…
— Маринетт! — Перед лицом девушки появился Куртцберг, а увидев её состояние, поцеловал в губы. — Любимая, не плачь! Всё будет хорошо!
— Всё будет хорошо… — Повторила женщина, уже теряя сознание…
***
На большом Парижском кладбище лил сильный дождь, гремел гром, словно отражая души людей, пришедших сюда на похороны Адриана Агреста. Среди них затесалась маленькая фигурка с двумя хвостиками, что прикрывала лицо капюшоном. Когда пришла её очередь прощаться с мужчиной, она подошла к гробу, скинула капюшон, склонилась и прикоснулась губами к холодному лбу умершего, а после слегка дотронулась до его мокрых слегка приоткрытых ледяных губ. Потом посмотрела в навсегда теперь закрытые глаза и тихо прошептала:
— Я люблю тебя… Люблю, несмотря ни на что…
Женщина натянула капюшон на голову и, склонившись, чтобы никто не увидел её лица, пошла прочь с кладбища, не желая смотреть на то, как крышка ящика закрывается, как гроб опускают в яму, как любимого на веки вечные засыпают землёй. Всё теперь будет хорошо… По крайней мере, теперь она подружилась с мэром, она же Квин, Сезер развелась наконец с Ляифом, отвоевав у него сына, у самой Дюпен-Чен скоро будет фамилия Куртцберг, а её дочери скоро исполнится восемнадцать…
Всё будет хорошо…
Так же, как было все эти восемнадцать лет…
Всё будет отлично…
