Огоньку?

      У Надьи Шамак назревало шоу — она была талантливым корреспондентом, поэтому её телестудия решила посмотреть на неё в роли и телеведущей. И ей доверили вести шоу «Лицом к лицу» про какие-то тайны Леди Баг и Супер Кота. Меня на эту фигню не позвали, да и как-то не сильно хотелось. После всей ситуации с Натаном даже минимально стать публичной личностью — желание отпадало. И то, что моя жизнь так и останется подернутой завесой тайны, меня вполне устраивало. Да и вообще меня журналисты не любили. Слишком уже грубовата к ним была, не отвечая ни на один вопрос. Пусть Кот и Леди отдуваются сами.       Мы с Фааной в этот день отсиживались дома, вместе отдыхая. Ещё вчера закупилась всякими вкусностям из пекарни Дюпен-Ченов, поэтому сегодня оставалось лишь включить что-то интересное и лениться весь выходной. Все домашние задания выполнила заранее, а со Змейкой мы пока что не договаривались встретиться. У него что-то там намечалось дома. Что именно: рассказать он не успел, потому что прибежала его мама и утащила Луку непонятно куда. Он лишь виновато рассмеялся и на связь пока что не выходил.       Да и мне пока надо было побыть одной и подумать. Мастер Фу оставил у меня дома записку с адресом, куда прийти, если приму наконец-то решение. Но сейчас я лишь вяло жевала вкусные круассаны и запивала это горячим чаем. И смотрела в телевизор, на то самое шоу Надьи Шамак, где сидел Кот. Женщина явно волновалась и ждала Леди — она постоянно нервно потирала руки и посматривала туда, где находилось её начальство.       Кот балаболил какую-то ерунду, игриво поигрывая бровями, затирал что-то про их секретные отношения с Леди, а я успевала лишь откладывать свою еду и питье в сторону, когда он выдавал уж больно смешные фразы. Я до сих пор помню наши с ним разговоры ночами, когда он с мечтательным взглядом смотрел вдаль и рассказывал про родителей. Когда с нами рядом не было Леди, которая бы перетягивала его внимание на себя, с которой он не мог быть серьёзней. Наедине с Котом было комфортно и довольно спокойно.       В такие моменты он не играл роль дурачка, каламбурил только. Но этим мы оба грешили, когда превращались в супергероя. И нам это нравилось, а Леди это периодами доводило до дергающегося глаза. Мы с блондином сблизились намного сильней, чем с серьёзной героиней. Она была уж больно тяжеловатой по характеру, и нам было сложно найти общий язык. Леди, будто бы, хотела казаться взрослей, чем была на самом деле. И меня это немного задевало. Ладно бы так себя вести, когда есть злодей, но не постоянно же.       Поэтому мы с ней пересекались вне нападений злодеев редко. Мне было тяжеловато с ней общаться — не знаю, как Кот все ещё может на неё смотреть огромными влюбленными глазами.       Когда в шоу появилась Леди — ничего не изменилось, но стало намного напряженней. Она отрицала каждое слово Кота, постоянно пререкалась с Надьей, а в конце так вообще с шумом хлопнула дверью и ушла из студии. Мои глаза в тот момент стали будто блюдцами. Надья в этот момент казалась настолько отчаявшейся, что хотелось прям сейчас сорваться с места и рвануть у ней — утешить, сказать, что Леди — дура. Но я удержалась. Она взрослая женщина, умная, думаю, сделает просто из этого свои выводы и спокойно продолжит вести шоу про что-то другое.       Неуместные вопросы — это плохо, хуже, когда на них ещё и не умеют адекватно отвечать. Именно поэтому я и не люблю журналюг. Каждый раз, каждую встречу с ними приходилось запихивать свой праведный гнев куда подальше и спокойно и размеренно отвечать на вопросы. И улыбаться — вежливо так, приторно настолько, чтобы у них аж сводило зубы от скрипящего сахара. В Америке они ещё настырней. Здесь хоть можно было просто махнуть рукой и свинтить. Там же было ощущение, что они становились клещами — присасывались так, что не оторвать.       — Чую, вечером будет акума, — покачала большой головой Фаана, закидывая в клюв последний кусочек круассана. Поставила чашку с чаем на кофейный столик и посмотрела на свою квами. Она сидела на столешнице на стопке книг, которые были скинуты туда после прочтения. Убрать в шкаф я ленилась, поэтому так они и копились уже с неделю точно.       — Уверена? — хмыкнула, поставив локти на колени и положив на ладони голову.       — На все сто, — уверенно задрала Фаана клюв.       — Вроде Надья же серьёзная женщина, не думаю, что настолько она не справится с эмоциями, — чуть почесала щеку.       — Она очень уж была на эмоциях сегодня, следовательно, это шоу было для неё крайне важно, а с таким выступлением от Леди… оно провалилось. И это её заденет. Очень сильно, — меленький феникс раскинул в стороны крылышки. А я улыбнулась.       — Посмотрим.

***

      Фаана была права. Права настолько, что я уже подумала о том, что она смотрит в будущее. Но, зная свои способности, думаю, что нет. У моей маленькой птички таких возможностей точно нет. А вот у какого-то другого квами может быть. Поэтому отрицать такие способности не могла. Если Леди может создавать что угодно, значит есть и другие уникальные возможности. Думаю, мое воскрешение тоже можно назвать чем-то нереальным. И даже не вообразимым. Но я могу это делать.       Вылезать из дома и помогать двум дурачкам не хотелось. Поэтому поначалу я лишь смотрела на появившуюся по телевизору Надью. Способность у неё оказалась ошеломляющей, поэтому я лишь успевала хлопать глазами и смотреть на то, что происходит. Глупые испытания для поднятия рейтинга, очередная попытка запугать героев от Бражника. Хотелось побиться головой об стенку и сбежать от Парижа. Хотя, если смотреть, Бражник был менее опасен и разрушителен, чем чертов Лев, который однажды, желая отомстить мне за что-то, разрушил половину Нью-Йорка. Его не смогли остановить ни Филин, ни Маджестия, хотя они очень усиленно потом помогали в его восстановлении. С его силой это было довольно просто.       Помогать им не хотелось. Пусть сами парятся, раз заварили — пусть разгребают. Как-то без меня они этим занимались вдвоем. Справятся.       Фаана мое отношение к этому поняла, но не приняла до конца. Да, каждый квами хочет помогать в борьбе со злом. Эти чудики — народ добрый. Они хотят только помогать, поэтому то, что делает милый головастик Бражника, ему же самому явно не нравится. Да и просьба мастера Фу меня сильно волновала. Стать хранителем наравне с Леди потом… Это сложно и странно. Даже страшно в какой-то степени. Брать на себя такую ответственность не хотелось от слова совсем. Мне хватало бегающего по моим пятам Льва, который явно не успокоился, когда я убежала из Америки. И, думаю, до сих пор ищет меня. А если произойдет так, что Бражник заберет все камни, а Лев — все эликсиры? Будет апокалипсис. Адское пекло.       Я разлеглась на диване и посмотрела в телефон. Там высветилось несколько сообщений от Одри и Хлои, первая про работу, вторая про то, что она оказалась заложницей у Прайм Тайм, а я даже не спросила, как она себя чувствует. Закатила глаза и ответила ей что-то крайне нейтральное, чтобы не ругаться. Плюс извинилась за свою недальновидность. Её обида мне сейчас ни к чему. Плюс было сообщение от Маджестии, что Лев сейчас под её наблюдением и что Америку он не покидал. Улыбнулась такой заботе от главной героини США. По груди растеклось приятное тепло — я была рада, что она обо мне не забыла. И даже предупреждает об опасности. Да и Воробушек начиркала несколько строк, спрашивая, как дела у меня, и рассказывая про то, что Филин решила взяться за дочь всерьёз, усложняя с каждым разом тренировки.       А вот сообщений от Зои не было, поэтому написала ей первая. Хотелось узнать, как у неё дела и поговорить о каком-либо кино. Но на связь она решила, похоже, не выходить.       — Апельсинка, — я аж вздрогнула, когда в голове пронесся голос Луки, — прости, что не выходил на связь.       — Все хорошо, я смотрела, как герои победили злодея в прямом эфире, — усмехнулась. — Обычный вечер во Франции.       — Встретимся на неделе? Погулять? — голос у него был уставший, замотанный чутка, но довольный. Будто сегодня произошло что-то крайне интересное.       — Хорошо. Но я хочу мокко с апельсиновым сиропом, — тихо рассмеялась. Змейка глухо захохотал. Видимо моя любовь к сладком с каждым разом умиляла его все сильнее.       — Будет у тебя твой сладкий ужас, — я закатила глаза на его высказывание. Но больше ничего не ответила.       — Спасибо, что ты есть у меня, — прикрыла глаза и закинула ноги на подлокотник дивана.       — Доброго вечера, моя Апельсинка.