о любви, книгах и малахольных бабах

Красное, алое, бордовое и снова красное… В глазах начинает резать от обилия такого буйства вокруг. Нет, это не сцена из хоррорного фильма, это город накануне валентинова дня. Сумасшедшие. Какие же сумасшедшие эти люди, которые вдруг впервые за год вспомнили о том, что вообще-то любят кого-то. Сумасшествие выделить любви один скупой день в году. Ведь любовь…это так много. Ее не уместить в жалкий красный кусок картона, или набитое ватой вульгарное сердце. Любви тесно и в фильмах и в музыке, не говоря уже об этих глупостях типа открыток и плюшевых сердец. Любовь это же ведь целый мир, она ломает преграды, она побеждает смертельные болезни, она спасает от отчаяния. Любовь хранит, оберегает, согревает. Марисса Андраде точно знала, любовь это что-то невероятное. И совершенно далекое от всех этих глупостей с которыми ее постоянно пытаются отождествлять. Девушка на высоких каблуках пыталась неуклюже лавировать между лужами, то и дело поглядывая на часы. Ты самый безответственный человек в мире, мысленно отчитывала она сама себя, пытаясь ускорить шаг. Опаздывать на презентацию собственной книги? Легко. Сегодня все обернулось против, загорающейся молодой звезды литературного Олимпа Аргентины. Сначала взбунтовалась кофеварка, не наградив свою хозяйку утренней порцией любимого эспрессо. После, в ванной прорвало трубу и Марисса битый час грызла ногти в ожидании мастера. И довершением всему стал таксист окативший свою клиентку едва та успела выскочить из парадного. Времени не было даже чтобы поорать на него от души. Тихо чертыхнувшись про себя и наградив водителя убийственным взглядом, девушка вновь помчалась в квартиру, игнорируя приветливо распахнувшиеся дверцы лифта. С ее сегодняшней удачей он обязательно застрянет, где-то на полпути к ее восьмому этажу. Удачно переодевшись и почти добравшись до места, девушка счастливо улыбаясь думала о том что таки обманула свою неудачу. Ровно до того момента как их желтое такси уперлось прямо в конец длиннющей тянучки. — Только сегодня и эксклюзивно для наших слушателей, мы будем передавать прямую трансляцию презентации новой книги всеми любимой Мариссы Андраде, которая состоится сегодня в ТРЦ «Гранд» уже через сорок минут — раздалось из динамика и Марисса завыла, нервно заерзав на сидении. — Да не нервничайте вы так, дамочка — донеслось с водительского места. Марисса вытянула руки из спутавшихся волос и гневно уставилась в зеркало заднего вида встречаясь там с глуповатой улыбкой таксиста, полноватого дядечки лет сорока. — Мне нужно тудааа, — еле сдерживая эмоции прошипела Марисса, — едь давай! — для пущего эффекта стукнув по тканевой обивке водительского сидения. — Эй-эй ты полегче-полегче, — тут же оживился дядечка на водительском сидении, — Ну куда я тебе поеду? Ты видишь весь центр стоит, — немного смягчился он, уловив безумный взгляд все в том же зеркале, — Никуда твоя бумагомаралка не денется, — по своему истолковав цель поездки выдал мужичок, усмехнувшись в седоватые усы, — Вообще вы бабы с ума посходили с этими романами, моя вот сегодня мне заявила, что я ее не люблю, а все эта писалка виновата, понаписывают там розовых соплей, а нормальные бабы потом с цепи срываются. Ладно моя, у нее то дело к климаксу уже, этот как его… — водитель на минуту задумался, уставившись на Мариссу в поиске помощи, — Кризис среднего возраста, во, — очень довольный собой он даже щелкнул пальцами, — Но ты то, — он осуждающе покачал головой, — ты то куда? Нормальная ж девка, — продолжал вещать знаток женских душ, не обращая внимания на закипающую Мариссу. — Вот ты ведь не замужем? — Марисса возмущенно приподняла брови, все так же гневно прожигая многострадальное зеркало, — Не замужем, не замужем, кольца то нет, — продолжил дядька, не зная в какой опасности может оказаться благодаря своему философскому настроению и длинному языку, — и взгляд у тебя незамужний. А все почему? А потому что начитаетесь вы молодые дурехи и потом подавай вам то вампира на вольво, то извращенца на ауди. А нормальным мужикам то что делать? Как с этими дурами малахольными потом жить, а? Молчишь? Молчишь, потому, что прав я. Ты подумай, послушай меня и подумай, — безумно гордый собой таксист замолчал и зачем-то на всю мощь придавил клаксон. Подпрыгнув от громкого звука Марисса пару раз моргнула и резко распахнув дверцу выскочила из машины. И куда? Правильно, прямиком в самую глубокую лужу. Смачно выругавшись и с удовольствием пнув ни в чем не повинный автомобиль девушка развернулась и быстро зашагала в сторону центра. Не теряя надежды, если не успеть вовремя, то хотя бы не катастрофически опоздать на встречу. Не хотелось заставлять своего читателя ждать, проявляя неуважение. Этого Марисса терпеть не могла, зная, что некоторые зазвездившиеся властелины пера, заставляют свою аудиторию часами томиться в ожидании своего величества. Марисса знала твердо это не для нее. — Эй малахольная! — доносился сзади надоедливый голос от которого захотелось бежать еще быстрее, что девушка собственно и сделала, — Да стой ты! А платить кто будет? — все не унимался сзади, на удивление быстрый дяденька. Услышав про оплату Марисса, притормозила, запуская на ходу руку в сумочку. — Держи! — она всучила, настигшему ее таксисту, крупную купюру, явно превышающую ту сумму которую показывал таксометр, — Сдачи не надо, купи своей жене цветы. Нормальная она баба у тебя. И не переживай, в этой книге ни вампиров ни извращенцев нет, — улыбнулась Марисса слегка сжав руку мужчины, — настроение почему-то совершило бешенный скачок и теперь ей хотелось смеяться и улыбаться каждому встречному, словно вырвавшись на воздух, она освободилась от невидимых оков, оставив все плохое, на заднем сидении старенького BMW. Свежий, от недавно прошедшего дождя, воздух, наполнял легкие небывалой легкостью, вытесняя все невидимые грузики, лежавшие на душе. Марисса снова развернулась и зашагала. — Малахольная! — снова окликнул ее, уже почти хороший знакомый, Марисса развернулась, опустив руки в карманы светлого плаща и весело размахивая его широкими полами, — Ты нормальная, не читай, — как-то просяще произнес дядька, махнув Мариссе. — А я не читаю, — вдруг звонко засмеялась девушка, закинув голову к небу, — Я их пишу, — бросила Марисса уже разворачиваясь и спешно направляясь в сторону центра, жалея только что не видит сейчас выражения лица несчастного водителя такси. Эта мысль снова заставила девушку захохотать, обращая на себя внимание прохожих. — Марисса, скажите, это символично, что вы презентуете книгу именно в День всех Влюбленных? — Марисса сидела за столом, в окружении, своего агента и издателей, рядом аккуратными стопочками громоздились ее книги. А в зале находилось больше сотни людей. Пришедших сюда ради нее. С ума сойти! Девушка даже зажмурилась от переполняющих ее чувств. И прежде чем ответить с удовольствием провела пальчиками по твердым переплетам, которые так приятно ощущались и пахли ее сбывшейся мечтой. — Не ищите в этом тайных смыслов, — начала Марисса, благоразумно умалчивая о том, что на презентации книги именно в этот день, настоял ее агент, — На самом деле, каждый день — это день влюбленных, вы не находите? — улыбнулась рыжая читателям, пропуская пальцы сквозь медные локоны, — Любовь ведь правит миром, поэтому для меня каждый день это день влюбленных. Мир принадлежит влюбленным и сумасшедшим — забавно хихикнула девушка, вызвав эхом проносящиеся ответные смешки. — То есть вы не признаете такой праздник как День Влюбленных, я правильно понимаю? — подняв руку, уточнила следующая читательница. — Я не признаю когда любовь загоняют в рамки. Какие бы то ни было, временные, нормативные, общественные. — Марисса, как бы вы в двух словах описали вашу книгу? — Ну, в двух словах это не про меня, раз я написала больше трехсот страниц, — улыбнулась девушка, снова вызывая волну одобрительных смешков вокруг, — Ну если очень коротко, то она о любви, — снова ухмыльнулась девушка, ожидая реакции публики. Живой контакт, это то за что она безумно любила такие встречи, в такие моменты, все твои абстрактные достижения вдруг приобретают реальные формы, это больше не тиражи, количество продаж и изданий, это горящие глаза, заинтересованные лица, улыбки, смешки, обьятия, фото, энергия. Это то ради чего хочется творить. — Но это вы и так знаете, так что я думаю, еще она о глупости, потому что все влюбленные немножко дураки, или множко, — улыбнувшись собственным мыслям продолжила она, — О надежде, — девушка на секунду замолчала, подбирая правильные слова, — и о свете. Да, определенно, потому что любовь — это невероятно светлое чувство. — Марисса, вы так красиво описываете отношения героев, так искренне передаете чувства, а вы влюблены сейчас? — Это конечно не касается книги, — шутливо пригрозила Марисса пальцем в сторону любопытной шатенки, — но я отвечу. Мое сердце свободно. Но в нем очень много любви. — Значит ли это что ваша любовь безответна? — Любовь не может быть безответной, потому что ваша любовь к кому-то это вполне самостоятельное чувство. И если человек не любит вас в ответ, ваша любовь не становится неполноценной, так ведь? Мы ведь не выбираем в кого влюбляться и даже если бы изначально знали, что человек не сможет нам ответить, все равно не смогли бы. Потому что еще раз говорю, ваша любовь это ваше чувство, вы находите его в себе, а не в ком то. — С таким успехом можно просто любить весь мир, и лелеять в себе любовь непонятно к кому, — прозвучало как-то не согласно и раздраженно из зала. — А разве вы не любите весь мир? Я да! Я люблю все, что у меня есть и благодарна за то что это так, а не иначе. Потому что иначе это ведь не всегда лучше, зачастую это хуже, гораздо хуже. Когда-то эту простую сейчас и такую сложную тогда мысль донес до меня мой отец, — девушка забегала взглядом по толпе, желая найти самые родные и теплые отеческие карие глаза. Мартин улыбался, приложив руку ко рту, глаза его светились неподдельной гордостью и она лучилось из маленьких морщинок вокруг его глаз. Прикрыв на секунду глаза и незаметно кивнув, Марисса продолжила, после того как Мартин показал ей большой палец, — Так что мой вам совет, цените то что имеете, любите того кто рядом и не думайте о том, что если б не стужи то были бы лужи. — Марисса, вы так четко описываете в книге внешность главного героя, что сложно представить что вы просто придумали его у себя в голове. Раскройте всем нам тайну имеет ли Дамиан реальный прототип? Кого так сильно обожают все женщины нашей страны? — Я не стану скрывать, что писала Дамиана с реального человека. Он действительно существует, но боюсь, что не готова делить его со всеми женщинами нашей страны, — мягко улыбается Марисса, тут же вспоминая такие родные, но такие далекие уже черты лица. — То есть «Сумасшедшие» это автобиографическая история? — Я бы так не сказала. Это как-то заносчиво, вы не находите? — девушка мелькнула взглядом по заинтересованным лицам, — Но доля правды и реальности определенно есть в данной книге. Это произведение это моя дань и благодарность человеку, который когда-то открыл для меня очень многое в этом мире, — печальная улыбка быстро сменяется рабочей и Марисса моргает, готовая снова отвечать на вопросы. — Вы любили этого человека? Или любите до сих пор? — наглеют читатели, зная искренность и неумение врать молодой писательницы. — Почти так же, как Мелисса любит Дамиана, — отшучивается Марисса, впрочем не солгав ни грамма. — Вы не общаетесь сейчас? Он знает о книге? — толпа жаждет подробностей и вопросы летят со всех сторон не соблюдая очереди. — К сожалению, мы не виделись уже достаточно давно. Но я очень надеюсь, что однажды он прочтёт это, — Марисса берет в руки книгу, тут же ощущая прилив уверенности и улыбаясь залу. — Марисса, скоро весна, каковы ваши планы и надежды? — Я куплю себе красивую шляпу. Закончу писать новую книгу. Отдохну. И влюблюсь. Весной это неизбежно, — улыбается девушка закрывая пресс-конференцию. Начинается автограф сессия и люди формируют длинную и извилистую змейку к столу за которым сидит Марисса. Девушка с удовольствием расписывается на разворотах собственных книг, стараясь каждому написать что-то оригинальное и запоминающееся, фотографируется со всеми желающими и отвечает на ещё тысячи самых разнообразных вопросов. Глаза начинает резать от бесконечных вспышек, а скулы сводит от приклеенной к губам улыбки, но это так чертовски приятно. Купаться во всем этом, слышать слова благодарности, восхищения, поддержки. — Да пропусти ты, тут стоянка платная! — кто-то полушёпотом, но достаточно сварливо пробивает себе путь к любимой писательнице. Марисса слышит непонятную возню и знакомый голос, машинально поднимая глаза. — Малахольная, ты это извини, нормальная ты. И вообще я ж не знал что это ты. Ну то есть я думал что ты это… а ты вон что. Ну ты поняла, — Марисса не выдерживает и хохочет привлекая внимание оставшихся в очереди читателей, водитель такси тоже немного смущенно улыбается наблюдая за девушкой, — Ты это, вот чего, — недавний знакомый подсовывает Мариссе какой-то чек, — ты распишись, а? У меня то книжки нет, но я то своей хочу приятное сделать, она, это, фанатка твоя что-ли. Марисса улыбается и подписывает одну из книг лежащих на столе. — Держите, это жене понравится больше, — мужик восхищенно смотрит на писательницу, не скрывая восторга. — Спасибо малахольная, то есть, это, нормальная ты, спасибо, прости, — выдаёт мужичок запас всех вежливых слов, которые знал и пятится назад, не отводя взгляда от рыжеволосой девушки. А Марисса продолжает дальше радовать читателей, щедро делясь частичкой себя и напитываясь взамен доброй энергетикой летающей в воздухе. Уставшая девушка, не поднимая взгляда, машинально берет книгу, рука зависает в воздухе, не зная, как подписать. — Для Дамиана, — подсказывает ей тёплый, приятный и до боли знакомый голос, от которого девушка дергается и резко вскидывает голову. Тут же попадая в голубой омут. В самый любимый омут. В самый опасный для неё омут. Пабло смотрит на неё не мигая, пока слабая улыбка зарождается на его губах. А в голове Мариссы эхом звучит ее же голос: «И влюблюсь. Весной это неизбежно». Теперь-то точно.