Объятия Нью-Йорка

Выходные — это время для лежания на кровати. Все, что мне хотелось сделать в понедельник — выброситься из окна. После двухдневного ничегонеделанья, казалось, я устала еще больше. Ох уж эта одеяльная жизнь, она так выматывает! Мне требовался кофе. И в огромных количествах. Утренний макияж не задался, волосы не поддавались расчесыванию и на стуле как раз лежали вещи бездомного. Я была мишкой, большим полярным мишкой, укутавшимся… да, этим дурацким шарфом, который просто оказался под рукой. Заскочив за огромным американо, я поблагодарила родителей за машину, что до сих пор работала со дня моего восемнадцатилетия. Подержанный Ниссан затарахтел, но почти сразу же замолк. Пожалуй, нужно начать копить на новый. На второй раз он решил не капризничать и завестись. Педаль газа, утренние пробки, ор гудков — и я на месте. Я любила свою работу, но только не в начале недели. Я стояла у дверей, и ноги отказывались двигаться. Медленно-медленно мои глаза начали закрываться, но спасибо сумасшедшему велосипедисту, который чуть не сбил меня. Шаг вправо и половина стакана оказалась на моей куртке. Ровным счетом я ничего не почувствовала: на куртку мне было плевать, на велосипедиста — тоже, да и работать я сейчас все равно нормально не смогу. Усилием воли заставила себя взять из сумки бумажный платок, вытереть хотя бы часть этого кошмара и зайти внутрь. Двери лифта открылись, встретив меня запахом офиса. Семь уставших пар глаз смотрели в пустоту, довольно жуткое зрелище. Иногда люди в офисных костюмах поглядывали на мою куртку, пока мы поднимались выше и выше. Двенадцатый этаж, тринадцатый, четырнадцатый. Делегация ровным строем вышла из кабины. Какой-то планктон наступил мне на кроссовки и на них теперь красовался след его ботинка. На двадцать восьмом этаже это пятно даже показалось мне весьма эстетичным. Вжух — раздвижная дверь в редакцию сегодня тоже в плохом состоянии, судя по ее звукам. Ресепшн даже не попытались спросить мой пропускной бейдж, они и так поняли, что адекватности от меня лучше не ждать. — Пожалуйста, не говорите мне ничего. Никаких неожиданных новостей на сегодня! — я ворвалась в студию, ожидая увидеть кого-то из нашего отдела. Но звук затвора камеры вырвал меня из своей реальности. На белом фоне стоял мистер Сама Уклончивость. Испытание грязной курткой и ботинками я прошла, но понедельник видимо решил меня добить. Я стояла как идиотка и не могла ничего сказать. На фотографии в паспорте мое лицо выглядело лучше, чем в тот момент. Август, наш фотограф, и Ривз обернулись, чтобы посмотреть кто так отважно ввалился в комнату. — И вам доброго утра! — я наигранно улыбнулась, приподняла стакан в приветствии и медленно отошла обратно к дверям. — Она такая каждый день? — его голос пронесся эхом сквозь мое тело. Вот она, началась пляска. — По понедельникам уж точно. Хейзел, подожди, тебя хотел видеть редактор. Зайдешь? Я вновь повернулась к этой парочке, скорчила недовольную мину и саркастично пролепетала «Конечно, Август». Скорее, вон из этого места, слишком много Киану за последние две недели. Офисные лампы обрамляли коридор с двух сторон. Они были настолько яркими, что иногда приходилось щуриться, чтобы хоть немного рассмотреть дорогу. Мимо проскакала Мардж в своем бежевом пальто, держа кипу бумаг. Мой вид ее настолько расстроил, что она даже попыталась со мной заговорить: — Эй, с тобой все в порядке? — она удивленно подняла брови и приятельски погладила мое предплечье. — У меня появился талант. Теперь я могу хранить картошку в мешках под глазами. — Фух, ну значит ты в норме. — она засмеялась и уже собиралась поскакать дальше, как я ее остановила. — Подожди, не знаешь, что делает Ривз в нашем кабинете? Август потерялся и случайно перепутал двери? — я отхлебнула кофе и немного успокоилась. Утренние психи постепенно сходили на нет. — У него вырубилось электричество, и я ему разрешила поставить оборудование у нас. — она пожала плечами и быстрым шагом направилась к лифту. Я смотрела ей вслед и проклинала весь этот день. Лишь только я зашла в приемную редактора, как молоденькая секретарша завалила меня вопросами об интервью и пресс-конференции. Настало время закатывать глаза, ведь она не понимала, что мое состояние не располагает к ответам на глупые вопросы, по типу «а во что он был одет?», «а правда, что у него уже есть седина?», «а как он реагировал на вопросы?». — Слушай, просто скажи, могу я зайти к редактору или нет? — Ой, прости, пожалуйста. Конечно, он сейчас у себя. — она жестом указала на дверь. Редактор сидел за дубовым столом, просматривая бумаги. Он повернул голову, лишь только услышав мои шаги. Выглядел он не как обычно — выражение его лица было слишком безмятежным и, я бы даже сказала, приторно счастливым. На прошлой пятнице он еще казался напряженным с головы до пяток, бегал по отделам и кричал о запущенных сроках. — Здравствуй, Хейзел! Присаживайся! — я села на мягкий стул около панорамного окна. Вид был потрясающий, как только он умудрялся не отвлекаться от работы. — Вы хотели со мной поговорить? — Я тут подумал… Ты себя хорошо показала на интервью. Подготовила прекрасные вопросы, хорошо формулировала свои мысли и, честно сказать, пока что я не видел, чтобы на такой информативный разговор требовалось не так много времени. Признаюсь, я не думал, что ты справишься, но ты подаешь надежды. Статья о фильме получилась прекрасной, — он передал мне распечатку с электронной почты, которую я отправила после пресс-показа, — и ее мы точно возьмем в следующий номер. — я опешила. Неужели меня напечатают в журнале? Но чувствовался какой-то подвох во всей этой затее. — Так как мы попали ровно в тренд со всем этим фильмом и Ривзом, то тема декабря — это он. — нет, нет, нет, теперь я понимала, к чему он ведет. — Киану уже знаком с тобой, поэтому главную часть номера я отдаю тебе. Я правда растерялась. Как мне надо было реагировать? С одной стороны, мне выпал шанс выпуститься в журнале, где мое имя будет стоять на нескольких статьях одновременно, но с другой… Мне придется проводить кучу времени с актером. Честно, я не знала, как себя вести. Он хороший человек, много делает для людей вокруг, он очень милый, и в целом, с ним просто приятно общаться; но в какие-то моменты меня переклинивает, и я вижу его насквозь. Мой азарт требует расковырять каждую его ранку, посмотреть все изнутри, но интуиция подсказывает, что делать этого не стоит. Возможно, тенденция к замиранию при виде его и есть защитная реакция моей психики, потому что она знает, если откроется мое второе я, то я могу все испортить. — Ты не рада? — редактор внимательно на меня посмотрел и закинул руки за шею. — Нет, что вы, конечно рада. Это такая честь для меня. Просто боюсь, что не справлюсь с такой ответственностью. — я сжала ладони, и послышался тихий хруст пальцев. — Вот тебе мой совет, — он наклонился в мою сторону и улыбнулся, — пока ты будешь бояться, все пролетит мимо тебя. Поэтому иди и начинай работать. Я разозлилась. Очень и очень сильно. Согласна, я умею писать о кино, я люблю делать рецензии, но я не готова брать на себя знаменитых актеров! Особенно такого противоречивого, как Ривз. Наверное, редакторская дверь еще никогда так сильно не захлопывалась. Мардж пришла на работу только к концу дня, когда все дела были сделаны, и мы с Августом болтали о погоде. Страх перед обязанностями перерос в безразличие и осознание неизменности ситуации. Мне правда уже было без разницы, как пройдет следующий месяц. — Что от тебя хотел редактор? Он утвердил твою статью? — девушка кинула неизменные стопки документов себе на стол и сняла пальто. — Больше скажу, он назначил меня ответственной за всю эту историю с Ривзом. — я откинулась на спинку стула и начала покачиваться. Брови Мардж поползли все выше и выше. — Серьезно? — она пододвинула ко мне стул почти впритык, я даже чувствовала запах ее духов. — Перед нами, возможно, сидит восходящая звезда журналистики, — Август усмехнулся и отпил чай. — Нет, нет, подожди. То есть ближайшее время ты будешь посещать все мероприятия, связанные с фильмом? — Не все конечно, — ох, как пафосно я это сказала, — но самые важные — да. — Хейзел! Поздравляю! — на моей шее сомкнулись тонкие руки Мардж. Она, конечно, не обнимала, а душила, причем непонятно — то ли от радости, то ли от горя, что у нее не было шансов встать на мое место — Теперь я смогу хвастаться наличием самой свежей информации об идеальнейшем мужчине этой планеты! — Август поперхнулся и, смеясь, закашлялся. Грозный взгляд помощницы впился на задыхающегося фотографа. Я не смогла удержаться и тоже засмеялась. Эти двое вполне могли стать хорошей парой. Телефон в кармане завибрировал. Я не вела активную социальную жизнь, все, кто со мной хорошо общался сидели сейчас рядом, поэтому я даже испугалась. Вдруг что-то случилось с родителями, или это сообщение из страховой — дом сгорел. Взяв его в руки, я удивилась — это был совершенно мне незнакомый номер. — Кто пишет? — Мардж склонилась вместе со мной над смартфоном. — Не знаю, этого номера у меня нет в записной книжке. — разблокировав экран и открыв сообщения, мы обе охнули. «Не хочешь где-нибудь встретиться и поговорить? Генри». — Так у тебя что-то было с этим парнем? — она загадочно улыбнулась и видимо уже приготовилась слушать историю. Я отрицательно покачала головой: — Все, что у нас было — бесконечный невроз. У меня он был в голове, а у него немного в другом месте. — Тебе пишет бывший? — спросил Август, подъехав чуть ближе на офисном стуле. — Вон с нашего стола, еще чай разольешь! — Мардж чуть отодвинула его от себя. — Теперь понятно почему у тебя закоротило в студии. — Мардж, дорогая, если закоротило, то только от твоей красоты. Пока эти двое обменивались циничными комментариями, я обдумывала, как лучше ответить. Согласиться я не могу, Генри уж слишком меня раздражает, а отказаться будет сложно, ведь он способен и на слежку. «Прости, сейчас много работы»… Нет, не то. «Знаешь, ты идиот»… Черт, это слишком грубо. Что же делать. Я взглянула на сидевших рядом голубков. Создавалось ощущение, что они были женаты уже тридцать лет и имели совместно нажитое имущество и детей. Такие молодые старички. Точно! «Генри, прости, но у меня уже есть молодой человек». Отправить. Готово. Теперь он от меня должен отстать, Генри трус, чтобы добиваться уже занятую девушку. Лишь только я отправила сообщение, как кто-то постучал в дверь. Мы затихли, и быстро расселись по местам, имитируя занятость. — Входите! — Простите, что беспокою в такой поздний час, но я тут кошелек забыл. — в кабинет вошел Киану Ривз, немного сутулясь, словно извиняясь за оплошность. Это было настолько искренне, что я даже негромко выдохнула и постаралась абстрагироваться от происходящего. Но неожиданный ком все же подкатил к горлу, и дыхание участилось. Он выглядел таким… обычным. Не в смысле, что это плохо, имею в виду, он такой же человек, как и мы. И тот факт, что он так мило извиняется и заходит к нам не вышибая дверь с ноги, как это могли сделать другие, а стыдливо опуская свой взгляд, подкупил меня. Между ним и нами не чувствовалась социальная пропасть, хотя, я уверена, он мог бы купить все компанию. — О, да, конечно! Вы его оставили около зеркала, сейчас принесу. — Август вскочил с места и скрылся за ширмой. — Извините, Киану, а можно с вами сфотографироваться? Просто на конференции не получилось, а сейчас… — Мардж достала свой новехонький смартфон, который ей несколько дней назад подарил очередной ухажер. — Ладно, ребята. Мой рабочий день закончен, я, наверное, побежала домой. — нужно было срочно скрыться из их вида. Я избегала его взгляда и вообще присутствия рядом как могла. Накинув куртку и рюкзак на плечи, я обернулась, чтобы попрощаться и случилось то, что никак не должно было случится — Ривз на секунду взглянул на меня. Превозмогая появившиеся колики в животе, я резко открыла дверь и выбежала в коридор. Лифт, первый этаж, стоянка, дверца машины — я в безопасности. Как мне с ним еще нужно работать, если даже один взгляд производил такую реакцию. Руки по инерции упали на руль, а глаза уставились на лобовое стекло. Фух, надо поскорее уезжать, пока он не увидел меня в таком состоянии. Но засунув ключи в замок зажигания и провернув их как обычно, Ниссан затарахтел как утром и замолк. Второй поворот — кр-кр-кр, и снова молчание. Только не говорите, что моя машина умерла. Третья попытка не дала успеха, и от безысходности я уперлась головой о руль. Ну что за день такой сегодня. С левой стороны от меня послышался звук ударяемых пальцев о стекло. Я приподняла голову и увидела мистера Невыбритого Нео. В руках он держал свой, или теперь уже мой, шарф, немного приподнявши его, чтобы я увидела. — Вы забыли это на стуле, решил вам отнести, но смотрю у вас проблемы похуже. Я сглотнула и попыталась сфокусироваться. — Нет, все хорошо, у нее такое бывает. — Если хотите, я могу вас довезти. Я все равно сегодня полностью свободен. — О, нет, нет, нет, что вы, я не хочу вас беспокоить, что-нибудь придумаю. — Как вам удобно, — он положил шарф на крышу машины и пошел вглубь стоянки. И как мне теперь выбираться из этого дерьма? Думай, Хейзел. Пойти обратно — нет смысла, меня просто засмеют. Уехать на метро — слишком людно, не протолкнусь. Поймать такси — дорого, я на мели. Что же делать, что же делать? Чуть поодаль от меня стоял длинный, полностью затонированный ретро-Мустанг. Какого же было мое удивление, когда я увидела, как Ривз поворачивает ключ в дверце и садится на водительское сиденье. По сравнению с моей колымагой, Форд завелся сразу же и издал эротичный машинный рык. Похоже, у меня нет выбора. — Подождите, — я схватила шарф и быстрым шагом направилась на противоположную сторону. Он следил за мной, пока я подходила к серебристой красавице, и даже улыбнулся. Искренне, попрошу заметить! Я открыла дверь, села на соседнее место и предательский румянец залил щеки. Я опустила голову вниз, чтобы он не заметил моего лица-помидора. Он положил одну руку на руль, а вторую протянул ко мне. Я опешила, что сейчас происходит? От неожиданности голова сама поднялась, а румянец стал еще более заметным, поскольку его лицо находилось чуть меньше чем в десяти сантиметрах от моего. Ностальгический припадок: я вжалась в кресло как и на пресс-показе, сцена из фильма повторялась в моей жизни. Он чуть приоткрыл дверь и резко ее захлопнул, выпрямился, поправил пальто и застегнул ремень безопасности. — Вам тоже советую это сделать. — он осторожно указал на ремень. На его лице отражалась тень ухмылки, будто в его голове сейчас крутилась тысяча мыслей. Я промямлила свой адрес, и мы выехали из гаража. Его машина внутри оказалась вылизанной. Все блестело: от зеркал до ковриков под ногами. Он чуть-чуть повернул рубильник громкости, и неизвестная мне акустическая песня заполнила своим тихим эхом пространство между нами. Я мельком посмотрела на Ривза. Он не менялся лет с тридцати, только с каждым годом становясь все более замкнутым. Эта вся история с невестой и их дочерью оставила огромный отпечаток на его характере, хотя всем, наверное, казалось, что это дело в прошлом, и все забыто. Я же всегда была очень чувствительным эмпатом, возможно поэтому и пошла в журналистику, улавливать чувства других людей — мой конек. Благодаря всем этим интервью, съемкам и конференциям, он выглядел уставшим. Даже в свете фонарей можно было разглядеть следы мимических морщин на лбу и небольшие синяки под глазами. Монотонное гудение мотора, тихое поскуливание инди-группы и тиканье поворотников разгружали атмосферу, и румянец постепенно начал спадать. Мы встали на светофоре. Пока горел красный свет, он открыл окно, сунул руку в карман пальто и достал сигарету. Тлеющий огонек повис между ним и рулем. Таким знакомым уже мне движением он запустил другую руку в волосы, и теперь выглядел еще более помятым. Честно признаться, я уже откровенно пялилась на него, но никакой реакции не следовало, поэтому я была вполне вольна делать, что захочу. Его профиль обрамляла тень от другой машины, подчеркивая еле заметный из-за щетины подбородок. Он не был напряжен, точно так же, как и я. Похоже, мы застряли надолго в этой пробке. Я облокотилась головой о стекло: — Вы сегодня не на мотоцикле. — Да, они сейчас на ремонте, я их каждый месяц проверяю, — новая затяжка и тонкий пар из его носа улетел в чуть открытое окно. В каждом его движении была видна какая-то кошачья грация, мягкость. Он не был львом, он был тихой кошкой, и веяло от него этой домашней уютностью. — Если хотите, могу дать номер мастера, который починит вашу колымажку. Глаза слипались, сегодня было много работы. Почти весь день я крутилась из одного кабинета в другой, узнавая расписания пресс-конференций и вечеринок. Часть слов я не расслышала, поэтому просто кивнула, хотя он даже не смотрел на меня. На секунду накрыла темнота. Нет, мне ни в коем случае нельзя засыпать. И именно в этот короткий миг, пока глаза разлипались, он повернул ко мне голову. Сквозь сон, я заметила, как его взгляд бродил по моему лицу и рукам, но мне уже было все равно. Я погрузилась в царство Морфея. — Хейзел, Хейзел, — аккуратное покачивание вытянуло меня обратно в реальный мир. Его карамельные глаза всполошили мое сознание, и я подскочила. — Ой, извините, — я быстрым движением потерла щеку, надела шарф и рефлекторным движением взяла телефон из подставки для напитков, — Спасибо, что подвезли. — нежная улыбка озарила его лицо, а меня пробрала новая порция неизвестного до сих пор чувства. Я выскочила из машины. Он постоял около подъезда еще несколько минут и уехал только тогда, когда я из интереса выглянула в окно. Следующим утром будильник верещал как резаный. Уставшая от вчерашних переживаний, я по инерции сходила в душ, почистила зубы и легла обратно на кровать, чтобы получить очередную дозу утренних сплетен, благо я сегодня работала из дома. Какого же было мое удивление, когда, разблокировав телефон, я обнаружила на заставке цитату Шекспира, вместо фотографии моей семьи и кучу уведомлений от неизвестных мне приложений. По-моему, у меня появилась причина вновь встретиться с Киану Ривзом.