Снова здравствуй, родной Элеон!

Юля открыла дверь и переступила порог квартиры. Первое, что услышала Комиссарова — нечеловеческие всхлипывание подруги. Она сразу же пошла в комнату Даши. — Эй, Дашка, что случилось? — спросила рыжая, аккуратно присев рядом на диван. — Ничего, — сквозь слезы проговорила Дарья, кинув короткий взгляд на вошедшую девушку. Её губы нервно тряслись, а тело дрожало до самых кончиков пальцев. Тупая боль в сердце заставляет её невольно съеживаться и сильнее прижимать к груди подушку, которая насквозь была пропитана соленой жидкостью. Очередная истерика… Сердце бьется с сумасшедшим ритмом, поэтому начинаешь поневоле бояться его внезапной остановки. Что-то ты в последнее время стала более чувствительной. Куда делась Даша, умеющая мастерски скрывать истинные чувства и эмоции, натягивая маску равнодушия и бесчувствия? Где она — девушка, умеющая взять себя в руки и совладать собой в любой критической ситуации? Её больше нет… та Даша медленно и мучительно умирала, оставляя лишь память о своем существовании. — … Даша, ты меня слышишь? — изумленный взгляд Комиссаровой, которая уже несколько минут распиналась перед Канаевой, но лекция под названием «Все будет хорошо, Дашка, ты держись» пролетела мимо ушей, не оставляя и следа, — объясни, что вообще произошло. — Ты еще не знаешь? — удивленно спросила Дарья и принялась тыльной стороной ладони вытирать слезы, — тогда слушай, — голос продолжал волнительно дрожать, а язык заплетался, не давая внятно объяснить всю ситуацию, — я решила дать Паше шанс, но он не выслушал и сказал, что мне без него будет лучше. Юля молча выслушала девушку, гладя, мокрые от слез, кончики каштановых волос. — Да забей ты, начни с чистого листа, тем более, что из «Элеона» уже уволилась, найдем тебе работу хорошую, мужика нормального и все у тебя зашибись будет, — рыжая пыталась улыбнуться, — Он же сказал, что хочет сделать тебя счастливой, ну вот и… — И что? — она переходила на истерический крик, слезы с двойной силой накрывали её, а боль в сердце становилась по-настоящему невыносимой, — ты хочешь сказать, что я сейчас счастлива? — Ты уже определись, хочешь с ним быть или нет. Канаева, почему всегда виноваты все, кроме тебя самой? Сама же шла, чтобы сказать, что это была ошибка, я права? А теперь сидишь и убиваешься из-за Павлика своего, разберись сначала в себе и своих чувствах, — выговорила Юля и встала с дивана, направляясь в свою комнату, оставив Дашу наедине со своими мыслями. Нет, конечно она не хотела каким-то образом обидеть подругу или вновь потревожить давно зажившие раны, но кто если не она откроет глаза Дарье? Кто если не она выскажет все честно и прямо, заставив задуматься «А правильно ли я делаю…»? Комиссарова права. Что вообще происходит? «Разберись сначала в себе и своих чувствах» эхом проносилось в её голове. Ты же его любишь, неужели так трудно себе в этом признаться? Что тебе мешает это сделать? Прошлое… оно постоянно напоминает о себе, заставляя вновь бродить по тайным коридорам души, оставляя неприятный осадок в виде резко появляющихся картинок в подсознании. Вот-вот, а перед глазами то мелькнет мысль о манящем сербском акценте. Нет, да и всплывет перед глазами его образ. Легкая искренняя улыбка и взгляд карих глаз. Но ведь люди меняются, они становятся лучше. Люди умеют учиться на своих ошибках, если им помогать. Поздно теперь, Дашка, поздно. Дописав историю счастливой жизни, в конце главы под названием «Паша» можешь поставить жирную точку, а лучше вырви страницу и сожги.

Глупая, бежать от себя бессмысленно. Ты можешь убежать от чего угодно, но от себя — никогда.

***

Опустошив очередную бутылку виски Павел продолжал сидеть за баром, периодически поглядывая на ресепшн. Пустой, безнадежный взгляд каждые десять минут падал на стойку, где в вазе стояли уже подсохшие лилии. Он до последнего надеялся, что Даша вернется, порвет чертово заявление и гордо вступит в ночную смену, но жизнь порой жестока, особенно, когда ты сам плохо с ней обращаешься. Что творилось в голове Паши не знал никто, даже он сам не мог ничего разобрать. Пьяный мозг уже не мог воспринимать никакую информацию, мысли путались, но даже будучи в стельку пьяным, Павлик Аркадьевич знал точно — с ним Даша никогда счастлива не будет. Павел никогда не измениться, да и не хотел он меняться, все его устраивало: праздный образ жизни, гулянки и старый добрый виски, заменивший и родителей, давно ушедших из жизни, тетю Элю, которой всегда было не до воспитания племянника. Работа — главное в жизни женщины. Даже любимую девушку заменил алкоголь. Паша — все тот же раздолбай, не имеющий никаких целей в жизни и принципов. Хотя нет, одна цель у него была: добиться внимания Канаевой, но… дурак, сам все испортил, а хотел сделать лучше. Потому что Павел знал, что не сможет сделать её по-настоящему счастливой, не сможет обещать любить до гроба.

Н Е М О Ж Е Т.

— Извините, вы Павел Аркадьевич? — позади серба раздался незнакомый мужской голос. — Да, чем-то могу помочь? — он обернулся и окинул взглядом полного мужчину лет пятидесяти пяти, который давно наблюдал за действиями Павла со стороны. — Я Виталий Константинович, — гость протянул руку Паше, широко улыбнувшись, — ну что, поможете? — Аааааа, — протянул серб и мигом допил содержимое стакана, затем невольно поморщился от горького привкуса, — Виталий Константинович, здравствуйте, не узнал, — наконец-то он опомнился и немного пришел в себя. Суровая реальность или игра пьяного воображения? Всё-таки реальность. Ну и что делать сейчас? Сказать, что с его дочерью у них нет абсолютно ничего или промолчать, как обычно струсить, оттянуть ситуацию? — чем могу быть полезен? — Павел Аркадьевич, я бы хотел заселиться в этот чудный отель, — он обвел пальцем холл «Элеона», — но видите ли на ресепшн никого нет, — Рождественский судорожно посмотрел на пустую стойку регистрации гостей. — Мы сейчас решим этот вопрос, — Паша встал со стула и направился к бывшему рабочему месту. К счастью, он все еще помнил, что делать, ведь этому «ремеслу» научила его Даша, — … вот ключ-карта от вашего люкса, — Павел протянул ему карту в кожанном чехле с золотой фирменной эмблемой «Eleon», — ваш номер 204. Приятного отдыха! — Спасибо, Павел Аркадьевич, что бы я без вас делал, — он добродушно засмеялся, протягивая Павлику руку. — Ну наверное бы ночевали в холле столь чудного бутик-отеля, — Паша улыбнулся в ответ и вышел из-за ресепшн, — думаю, что вам нужно отдохнуть. — Да, пойду я уже, — Рождественский посмотрел на наручные часы и покачал головой, — ну я думаю, что завтра поговорим и все обсудим. — Да, конечно, доброй ночи! — проводив гостя до лифта, с лица Паши исчезла улыбка, которую он с большим трудом смог натянуть, вернув естественно-грустное выражение лица. Павел вернулся к алкогольно-спасательным работам, которые приводили сердце в чувство, собирая её из мелких осколков.

***

— Дашка, ты еще долго собираешься в депрессии утопать? — спросила Юлия, судорожно застегивая змейку светло-голубого платья. — У меня нет никакой депрессии, — сухо ответила Даша, уже несколько минут разглядывая витые узоры на шторе. — Я же вижу, — она подошла ближе к зеркалу, поправляя все то же платье, — я поговорю с Мишей, пусть друга какого-нибудь с тобой познакомит. — Уже познакомил с одним, спасибо, на этом хватит, — в её голосе по-прежнему не было живости, а взгляд был пустым и грустным. Дарья наконец-то посмотрела на рыжую бестию. — Ну, Даша, я же говорила, что не знала… — её рассказ прервал телефонный звонок, она достала телефон из черного клатча и начала разговор, — Да, Миша, уже спускаюсь… Ага… Хорошо. — Ты уже уходишь? — спросила Канаева, сложив руки на груди. — Как видишь. Мне вчера София сказала, что сегодня будет какое-то важное объявление, надеюсь, они решили поднять зарплаты горничным, — звонко рассмеявшись, она перекинула сумочку через плечо и еще раз посмотрела на шатенку, — а ты давай не кисни, работу лучше поищи. Буду поздно. Чао, подруга. — Пока, — ответила Дарья. Послав воздушный поцелуй, Юля вышла из комнаты, а затем и из квартиры, направляясь на любимую работу. Сколько еще пролежала Даша не знал никто. Минуту? Час? Может целый день? Время длилось, казалось, целую вечность. Глядя в пустоту, перед глазами вспышками всплывали картинки недалекого прошлого, от чего хотелось отчаянно разрыдаться и сорвать голос в яростном крике, но нет, ни одна слезинка не выбилась наружу. По телу пробегала неприятная дрожь, заставляя Канаеву невольно съеживаться, подгибая колени к груди. Что сейчас испытывала девушка? Боль? Страшное разочарование в любви? Пустоту… все внутри давно уже сгорело до тла, но вот любовь, как оказалось, не горит. — Надо взять себя в руки, — шепотом проговорила Дарья, привстав с дивана.

***

— София, вы всех собрали в холле? — спросил Паша, нервно поглядывая на часы в кабинете управляющей. — Да, Павел Аркадьевич, весь стафф уже ждет вас и Элеонору Андреевну, — спокойно ответила блондинка. Она сидела за рабочим столом и заполняла очередные отчеты, точнее пыталась это сделать, но взгляд, раз за разом, падал на обручальное кольцо и в голове сразу же всплывал образ Михаила Джековича. Почему-то заинтересованность в разговоре с Павлом становилась все меньше и меньше, и его голос уже звучал тише на втором плане. — Тети Эли еще нет? — взволнованно спросил серб. Он открыл бутылку с водой и сделал пару долгожданных глотков, которые спасли его от жажды. — Нет, она еще не… — её речь прервала хозяйка «Элеона», которая только что зашла в кабинет управляющей, постукивая шпильками о деревянный пол. — А вот и я, ждали? — женщина улыбнулась, снимая темные очки. Она прошла по кабинету и остановилась возле племянника. — Опаздываешь, тетя Эля, — с ехидной улыбкой проговорил Паша и поцеловал её в щеку. — Ох, Павлик, — Галанова недовольно покачала головой, — ну, пойдем? — Да, Элеонора Андреевна, — ответила София, разглядывая пометки в своем ежедневнике.

***

Холл отеля был переполнен персоналом. Были все: от швейцара до главных лиц «Элеона». Сотрудники спорили, пытаясь угадать что за новость у хозяйки. Кто-то говорил о том, что Элеонора собралась замуж и приглашает всех на свадьбу, а кто-то и вовсе считал, что скоро «Элеон» передадут во владения новому хозяину, который полностью выкупил бутик-отель. — Кто-нибудь знает, что будет? — спросила горничная у присутствующих, нервно посмотрев по сторонам. Она явно ожидала толкового ответа, но прозвучала лишь фраза начальницы. — Яна, не задавай глупых вопросов, а то 10 номеров на уборку дам, — сказала Валентина Ивановна, крепче взяв под руку дядю Борю, — никто пока не знает. — Доброе утро! — наконец-то появилась «верхушка» отеля. Павел, Элеонора, София и Михаил остановились перед персоналом. — У нас есть, в какой-то степени, важное объявление, — проговорил Михаил Джекович, сделав шаг вперед. Он посмотрел на всех присутствующих и постарался успокоить их взглядом. — Неужели нас всех уволят? — испуганно спросила Анастасия, поглядывая на мужа, на что он лишь улыбнулся. — Конечно нет, — произнес Паша, нервно теребя край пиджака, — но если будете задавать тупые вопросы, то… — Павлик, хватит. На самом деле я собрала вас здесь, чтобы сообщить кое-какую важную информацию. Дело в том, что мой бизнес расширился и я вложила все деньги в… — Галанова не успела договорить, её прервал Павел, которому явно не терпелось рассказать супер новость. — Если короче, то тетя Э… точнее Элеонора Андреевна открыла новый отель в Санкт-Петербурге! — он улыбнулся. А в ответ бурная реакция персонала, который уже принялся что-то обсуждать. Лишь у Юли на лице не было никакой эмоции. Она продолжала безмолвно стоять и смотреть на Павлика, намеренно смущая его своим разрушительным взглядом. — Ну, а нам то что? — сухо спросила рыжая, зло поглядывая на серба. Он недовольно взглянул на горничную, догадываясь о причине её, так скажем, недоброго отношения, но сам же прекрасно её понимал. Заслужил. Виновен. — Юля, — зло процедила Валентина Ивановна, стараясь усмирить пыл подчиненной. — Дело в том, что персонал в питерский «Элеон» набран не полностью, и мы подумали, что среди вас есть те, кто возможно хотел бы некоторое время поработать и поделиться своим опытом с новыми сотрудниками в Санкт-Петербурге, — на одном дыхании произнесла управляющая, интеллигентно улыбнувшись. — Да, София Яновна права. Кто-нибудь готов дать ответ сейчас? — женщина смотрела на сотрудников. Все испуганно переглянулись, но никто не осмелился нарушить тишину. — Ладно, если у кого-нибудь появится желание, то сообщите о своем решении Софии Яновне или Павлу Арка… нет, лучше Михаилу Джековичу, — Женщина скрылась из холла отеля, направляясь в свой номер. А все присутствующие вернулись на свои рабочие места, к прямым обязанностям. — Юля, задержись, пожалуйста, — уходящую из холла горничную остановил Павел. — Если это касается Дашки, то я пас, — рыжая недовольно развернулась и скрутив губы в трубочку произнесла. — Да, это насчет нее, — сказал Павлик, продолжая смотреть на девушку. Комиссарова закатила глаза и начала демонстративно разворачиваться. — Юля, пожалуйста, — он словно молил её, — выслушай хоть ты меня. — Павел Аркадьевич, я услышала достаточное количество информации, чтобы все понять, спасибо, но думаю на этом хватит, — холодно ответила Юлия, — а сейчас извините, но мне нужно работать. Не хочу, чтобы меня уволили. Что ж, поговорить с Юлей не получилось. Она, отчасти, права. Говорить действительно не о чем. О чем он собрался с ней разговаривать? Оправдываться? Не лучшая идея.

***

Канаева уже второй час пыталась найти себе работу. Раз за разом перелистывая страницы различных сайтов, в поиске нужной вакансии. Достойных вариантов не было. Везде требуется опыт работы, которого, конечно же не было и в помине. Увидев очередное объявление, она даже истерически засмеялась. Даша встряхнула головой, продолжая улыбаться и перелистнула на следующую страницу. Как ни странно, но шатенке приглянулось одно довольно интересное предложение:

В ресторан «Arossa» требуется хостес. Опыт работы — не важен. Знание языков — обязательно знание английского языка (приветствуется французский и немецкий). Заработная плата от 60000 ₽. График работы — будние дни 9:00 — 20:00. Ждем вас по адресу: пр-т. Мира 4 Звонить по телефону: 340 230

Так, ну английским Даша владеет почти в совершенстве, большое спасибо международным сборам по карате; зарплата вполне устраивает; от дома — 4 станции на метро и опыт работы не требуется. Считай тот же портье, только в ресторане. Более подходящей работы не найти. Канаева переписала номер и адрес на цветной стикер, оставленный утром Юлей, прямо под:

У нас закончилось молоко, купи сама.

— Здравствуйте, — Дарья наконец-то дозвонилась до «Arossa». Трубку взяла девушка с весьма приятным голосом, — Да, в ресторане никогда не работала, но есть опыт работы портье в отеле, — она продолжала разговор, передвигаясь по комнате туда-сюда, — владею английским, коммуникабельная, — выслушав очередную реплику Канаева добавила, — хорошо, завтра подъеду на собеседование. До свидания! Наконец-то Дарья с облегчением упала на диван, раскинув руки в разные стороны. Работа найдена, теперь можно и отдохнуть.

***

— Добрый день, Виталий Константинович, — интеллигентно произнес Паша, подсаживаясь к мужчине за столик. — Павел, здравствуйте, — он любезно протянул руку, — рад, что вы пришли. Нам нужно подписать кое-какие бумаги и уладить пару формальностей, чтобы я смог инвестировать «Элеон». — На самом деле, мне необходимо вам кое-что рассказать, — начал Павлик. — Да, конечно, я внимательно слушаю, — произнес Рождественский, копошась в папке с документами, — я всегда рад выслушать будущего зятя, — мужчина расплылся в улыбке. — Я как раз об этом, — он сделал глубокий вдох, стараясь подобрать нужные слова, — с недавних пор я стараюсь говорить только правду, поэтому должен быть с вами честен. У нас с вашей дочерью ничего нет и никогда не будет, поэтому я приму любой ваш выбор. — Что ж, я весьма шокирован, — с лица Виталия Константиновича исчезла улыбка, — спасибо за честность и откровенность, этим меня вы и подкупили, наверное этими качествами подкупили и Алису. Павел Аркадьевич, на самом деле я рад, что вы не стали изображать с ней счастливую пару и тому прочее, просто сразу и честно мне все рассказали. Ладно, я помогу вам и Элеоноре с финансовой стороны. — Вы сейчас серьезно? — удивлению Паши не было и предела. — Да, мне понравился отель и я готов его инвестировать, несмотря на уговор, что ж, я все понимаю, сердцу не прикажешь, — старик добродушно улыбнулся, сделав глоток эспрессо. — Это точно! — с грустной улыбкой произнес Павлик, затем его голос начал стихать, — сердцу не прикажешь. — Павел Аркадьевич, с вами все хорошо? — обеспокоенно спросил Рождественский, — на вас лица нет. Проблемы с девушкой? В точку. У него самые настоящие проблемы с девушкой. Снова отступил за пару шагов от победы, снова испугался, снова провинился перед ней и выставил себя полнейшим идиотом. Вопрос только — чего испугался? А ответ самый банальный и до отупения простой. Во первых, испугался своих, через чур, сильных чувств; и во вторых, испугался не сделать её по-настоящему счастливой. «Зачем тогда снова пытался её завоевать? — постоянно крутилось в его голове.» «Потому что люблю! — мысленно отвечал он сам себе.» Любовь к Даше глубоко засела в его сердце, заполняя собой каждую клеточку организма, и с каждым днем она становилась все сильнее. Он печально кивнул, бушующий океан мыслей постепенно затихал. — Я не знаю подробностей вашей ситуации, но могу сказать одно — поговорите с ней. Обсудить ситуацию никогда не помешает, — если бы все было так просто. — Да тут уже говорить не о чем, я сам все испортил, — еле слышно произнес Паша, отводя взгляд в другую сторону, смотреть в глаза, — опять. — Когда-то очень давно у нас с мамой Алисы была очень неприятная история. Я бросил Аню очень глупо и некрасиво на Дне рождения её лучшей подруги, перед толпой гостей, а все из-за каких-то слухов о ней и нашем общем друге. Сам же долгое время не понимал, что виноват перед. Даже чуть не женился, представляете, — он горько усмехнулся, не понимая насколько похожая ситуация у собеседника, — и вот спустя полгода мы с ней снова попробовали, а я — дурак все снова испортил. Побоялся, что не смогу дать ей то, что Аня заслуживает. Где-то через три месяца узнал, самым случайным образом, о том, что она беременна. И тут мое сознание перевернулось с ног на голову. Я понял, что она — единственное, что мне нужно в жизни. С рождением Алисы все изменилось, — Виталий Константинович закончил свой рассказ. — Да уж, вот так история, — протянул на выдохе Павлик. — Так что не потеряй её, если она — смысл твоей жизни, — снова сделал глоток кофе, — ну я думаю, что теперь Алисе не зачем тут работать. Слышал, что Элеонора Андреевна открыла отель в Санкт-Петербурге, Алиса может там поработать некоторое время, например, в качестве заместителя управляющего или Art-деректором? — Для вас, Виталий Константинович, все что угодно. Думаю, что она уже там работает, — Павлик по-доброму улыбнулся, — извините, но работа не ждет. — Да, конечно, до свидания, Павел Аркадьевич, — произнес инвестор. — До свидания, — Паша направился к лифту, но резко остановился и произнес, — Спасибо за разговор, вы мне действительно помогли мне разобраться в себе.