уют.

      Утро. Очередное утро. Даня, морщась от яркого света, за пару секунд успевает обматерить всё что вспоминает. Начиная от вчерашнего вечера, когда он забыл закрыть шторы перед сном и заканчивая тем, когда он наебнулся в детском садике. Да уж, утро не из лучших. Парень зарывается носом в тёплое одеяло, и теперь из-под одеяла выглядявает рыжая кучка растрёпанных волос.       Уютно и комфортно. Даня всегда любил это чувство умировотворённости и спокойствия на душе. В ещё не до конца проснувшемся разуме проскакивают ассоциации с этим самый ощущием. «Так, это тебе не шоу Юлика», останавливает свои мысли Кашин и останавливается на ассоциации с ней. С Лизой. Улыбка на лице появляется сама по себе и парень уже не может это контролировать. Он вспоминает её улыбку. Её искреннюю улыбку и как Даня часто шутил что скоро отблеск её брекетов ослепит парня. Её улыбка всегда успокаивала его. И когда они сидели на кухне, обсуждая между собой их проблемы, ожидая поддержки от близкого человека. И как Лиза улыбнулась с не очень удачного каламбура Дани. Ответная улыбка расплылась по конопатому лицу. Смешок от неё. Смешок в ответ. И так, позабыв о проблемах, по нарастающей они уже во всю горланили с всего лишь глупой шутки парня.       Русые волосы. Её русые волосы всегда ассоциировались у него с солнышком. Когда она счастлива они были такие яркие. А когда грустная, наоборот, отдавали оттенок тёмного или коричневого. Она такая маленькая и улыбчивая. Ну чем вам не солнышко? Даня медленно переворачивается на другой бок. Кровать такая большая. Но такая пустая. Парень представляет перед собой Лизу. Как она трёт маленькими, по сравнению с Даниными, ладошками глаза и протянуто, ласковым голосом желает ему доброе утро. «Лучше было бы чтобы такое солнышко меня будило, а не ебучее солнце что безжалостно хуярит ярким светом мне в глаза» — бормочет себе под нос рыжик.       Кашин продолжает мечтать. Представляет, как она тянет холодными ручками его за щёки к своим губам, чтобы поцеловать в нос своими обветренными губами. Какими бы Лиза гигиеническими помадами не пользовалась, её губы всегда оставались обветренными. Конопатого всегда забавило как она усердно несколькими слоями перед выходом на улицу мажет губы гигиеничкой. А потом всё равно в шутку злилась что 100 слоёв челендж провалился.       Она смотрит прямо в твои глаза, будто что-то высматривает в них. А ты нежно целуешь её пальцы, пытаясь их согреть, держа в своих руках.       Она такая маленькая. Сколько бы Даня не шутил про её низкий рост, она безумно нравилась ему маленькой. Она сразу становится такой хрупкой и тебе хочется охранять её, будто она может рассыпаться на сотни пылинок в любой момент. И тебе хочется защитить её от всех бед этого мира, лишь бы твоё солнышко улыбалось.       «Интересно, думает ли она обо мне?» — мимолётно промелькнуло в голове у рыжего и он быстро будто сам же себе ответил: «Да инфасотка у неё планы всякие, да и вообще когда ей там за меня вспоминать» — подумал он о Лизе. Лизе, которая сейчас лежит в постели, листая галерею на телефоне и пересматривая совместные фотографии с Даней. И мечтая, что однажды проснётся рядом с ним. Однажды.