Аберкромби и Мартин - отличия

Конечно, сравнить можно всё что угодно: и вилку с бутылкой. Но, говоря откровенно, такое сравнение достаточно бесполезно. Хм, так не то ли же самое есть сравнение Аберкромби с Мартином? Если сравнивать миры ПЛиО и Земного Круга, то, оба мира, казалось бы, жестоки, но: Свет и тень Чтобы увидеть темноту, нужен и свет, потому книги Аберкромби как будто освещены мягким светом чёрных свечей в готических подсвечниках. В книгах у Мартина беспросветно. Это не тьма. Это отсутствие света. А это похуже будет. Единственный свет там иногда исходит от ламп дневного света – такой серый, болезненный и неестественный. Музыка Несмотря на то, что Мартин назвал свой цикл «Песня…», песен там не слышно. Притом, что формально они там есть: «Медведь и дева», «Рейны Кастамере» и т. д. Их даже положили некоторые на музыку и исполняли (Karliene, например). Но сама книга не звучит и не поётся. Песнь без души, без пламени, как некто выразился. «Первый закон» Аберкромби – это как панк-рок от литературы! Хоррор-панк. Атмосфера книги "Первый закон" вызывает приятные ассоциации, сравнимые с атмосферой от прослушивания «Короля и Шута» и “Misfits”. Посыл В «Первом законе» есть мораль, смысл, философия. Аберкромби не стремится унизить всех и каждого – не так он пишет. В стиле Мартина (чьё творчество достойно подробного лингвистического анализа) остро чувствуется человеконенавистничество. Читая ПЛиО, хочется отвести Мартина к психиатру. К Джо у меня такого и близко не было - он адекватный молодой человек! Динамичность «Плио» пропитана человеконенавистничеством. Она мёртвая, холодная. Плио тянется унылой улиткой. «Первый закон» - книга живая и горячая. В ней всё бурлит, кипит, она словно в движении. Может, и возраст сказывается: то, что плио написана старым человеком, заметно. Не в хорошем смысле слова. Нет здесь мудрости – только маразм. Юмор! С юмором у Аберкромби всё в порядке! В отличие от Мартина, у которого и юмор и ирония в лучшем случае отсутствуют, в худшем – на уровне Станниса Баратеона. Герои Герои Аберкромби – взрослые люди Это я тоже считаю плюсом, потому что читать про имбовых детишек, ведущих себя, как слоны в посудной лавке, но, тем не менее, наводящих шороху направо и налево, откровенно говоря, надоело. Ещё, читая Аберкромби, постоянно посещает мысль: «Ну какой же он всё-таки романтик!» Dark fantasy? Dark romantic! Можно ли представить в ПЛиО нечто подобное? "Тридуба насупился и молча обдумывал, что сказать. Хорошо, что именно он стал вождем и должен сейчас подбирать слова. Ищейка сомневался, что сумел бы выудить из себя хоть одно. Наконец Тридуба заговорил – так медленно, как свет угасает на закате. – Он был слабым – тот, кто лежит здесь. Слабейший, это точно. Так его и звали. Шутка ли, называть человека Слабейшим? Самый плохой боец, какого смогли найти, чтобы сдаться Девятипалому. Слабый боец, здесь не поспоришь, но я скажу: сильное сердце! – Точно, – кивнул Молчун. – Сильное сердце, – повторил Тул Дуру. – Сильнейшее, – пробормотал Ищейка, чувствуя комок в горле. Тридуба кивнул и продолжил: – Нужно иметь крепкий костяк, чтобы встретить смерть так, как он ее встретил. Встать и пойти ей навстречу, не жалуясь. Самому просить о ней. И не ради себя – ради других, ради тех, кого он даже не знал. – Тридуба стиснул зубы и немного помолчал, глядя в землю. Они все молчали. – Вот и все, что я хочу сказать. Возвращайся в грязь, Форли. Мы стали беднее, а земля богаче с тобой. Доу встал на колени и положил руку на свеженасыпанный холмик. – Возвращайся в грязь, – проговорил он. Ищейке на миг показалось, что с носа Доу капнула слеза. Нет, должно быть, просто дождь – это ведь Черный Доу. Он встал и пошел прочь с опущенной головой, и остальные последовали за ним. Один за другим они направились к своим лошадям. – Прощай, Форли, – произнес Ищейка. – Больше нет страха". (Джо Аберкромби, "Первый закон. Кровь и железо") Потому что я не могу. В ПЛиО там скорее всего нагадили бы на труп или съели его. Можно ли представить себе, чтобы кто-то, как Юлвей, тащил такую, как Ферро, наверх? В Плио наоборот все только стремятся затоптать и унизить – прежде всего, сам автор, ведь это его выдумка, его стиль, его язык. В «Первом законе» люди, как люди, а не как звери или зомби бессердечные. В «Первом законе» куда больше сердца, музыки, души. В «Плио» этого не наскребёшь и с чайную ложку. Некоторые считают минусом предсказуемость, а неожиданность - непременно плюсом. И то и другое бывает разным. Есть хорошая предсказуемость и плохая неожиданность. Вот Мартин так стремился стать модным автором (и стал, к сожалению) и угнаться за неожиданностью, что в итоге его персонажи потеряли мотивацию (если она вообще была), стали чинить какой-то бред, а само повествование походит на сны инопланетянина. Персонажи же Джо оправдывали ожидания: Да, размышления Глокты, диалоги Глокты и других были во многом ожидаемы, но это было как раз то самое чувство, когда ты получаешь именно то, что ты хочешь получить. В "Первом законе" в описании войны, в описании её последствий, человеческих страданий чувствуется трагичность. По ощущениям напоминает прозу Ремарка: горечь, но без мерзости, трагедия, грусть; чувствуется, что автор сопереживает каждому своему персонажу, жалеет его и делает попытки возвысить его насколько это возможно даже в самом унизительном положении. «Человека можно уничтожить, но его нельзя победить». (Э. Хемингуей). У меня складывается впечатление, что именно эту мысль в числе других хочет донести писатель. Впрочем, «Лучшие книги, понял он, говорят тебе то, что ты уже сам знаешь». (Дж. Оруэлл) Мартин же писал это так, словно описывает мусор под своими ногами. То, как Мартин и Аберкромби пишут А пишут они совершенно по-разному. Мартин, как уже говорилось выше, пытается во всём унизить людей (ну, кроме своих обожаемых сьюх - Дыни (Дыйнерис ШТ) и святых Старков). Просто достаточно почитать главы Теона после взятия Винтерфелла, эпизоды с убийством Визериса, с убийством Тайвина - автором нарочно взяты самые уничижительные эпитеты, стиль взят нарочно сниженный. А теперь сравнить главы Теона с главами Глокты. Они оба прошли аккурат через то же самое. Но Теона многие фанаты не любят даже после всего, что с ним случилось, так же, как и Визериса и т. д. - для них происходящее в книгах - предмет развлечения и веселья. Глокта - один из любимых персонажей фэндома и, может, и самого автора тоже. Несмотря на то, что Глокта после плена остался калекой без зубов и без члена (прямо об этом в книгах не говорится, но полагаю, что несколько цитат дали об этом вполне ясное представление), автор описывает главы с ним с иронией и сочувствием, в них не ощущается человеконенавистничества, в отличие от творчества Мартина. Наконец, сами образы Теона и Глокты. Некоторые фанаты, и это превалирующая точка зрения (!) считают случившееся в Дредфорте и Винтерфелле "искуплением грехов", а также считают, что Теон после этого стал лучше! То есть, книга показывает такую философию, в которой после пыток, став фактически существом, а не человеком, не живя, а существуя, человек меняется в лучшую сторону! Меняется, утратив почти целиком свою личность! Стоит почитать книгу Бёрджеса "Заводной Апельсин". Хотя нет, фанатам плио она не поможет. Стоит опасаться, что они "поймут" её ровно так же, как поняли книги Мартина. Аберкромби адекватно описывает то, кем становится человек после пыток - таким же зверем, как его мучители. И вот, Глокта становится инквизитором и начинает пытать людей. Он делает то же, что делали с ним, притом автор акцентирует внимание на том, что он не получает от этого удовольствия - лишь заново ощущает свои собственные страдания. Он уж точно не показывает, что Глокта стал лучше, что так ему и надо было, ведь, как мы помним (и знаем из рассказа "Обаятельный мерзавец") Глокта до плена у гурков не был образцом добродетели - он был тщеславным, заносчивым бабником. Несколько напоминает образ Теона, не правда ли? Ещё неизвестно, кто у кого чего сплагиатил (хотя, если плагиат всё-таки имел место быть, то я склоняюсь к мнению, что плагиатом занимался именно Мартин, потому что некоторые предложения почти точь в точь одинаковы - а книга Аберкромби была написана раньше, чем "Танец с драконами"). А именно, «Я прыгал через три ступеньки, вверх и вниз, и даже не думал о них. А теперь – посмотрите на меня! Кто мог подумать, что дойдет до такого?» По его трясущемуся телу потоком лился пот, из воспаленных глаз градом катились слезы, покрасневший нос сочился водянистой слизью. «Столько воды льется из меня, а я тем временем умираю от жажды. Где здесь смысл?» И был ли вообще смысл хоть в чем-то? (Джо Аберкромби "Кровь и железо") Теон поднимался первым. По этой лестнице он всходил и спускался тысячу раз, не меньше. Мальчишкой перескакивал через три ступеньки и однажды сбил с ног старую Нэн. За это он получил самую большую трепку за все пребывание в Винтерфелле, хотя и она была пустяком в сравнении с тем, как колошматили его братья на Пайке. (Джордж Р.Р. Мартин "Танец с драконами. Искры над пеплом") Итак, после плена и пыток Глокта прибегает к жестокости, при этом оставаясь адекватным, ироничным и рефлексирующим персонажем. Какое же извращённое мировоззрение нужно иметь, чтобы писать обратное - то, что после пыток и калечения человек может стать лучше? И это не единственный пример в творчестве Мартина - то же показано в сюжетной линии Джейме Ланнистера: якобы он стал лучше после того, как он потерял руку, и подавляющее большинство фанатов именно с этим событием связывают его "улучшение". Конечно, это абсурд. Жестокое обращение порождает только ответную жестокость, а не желание становиться лучше. И творчество Джо Аберкромби в этом плане куда адекватнее изображает реальное положение вещей, базируясь на элементарных основах человеческой психики. Выводы: Мартин и Аберкромби пользуются разными методами, у них разный стиль повествования, разный посыл, у Мартина он пессимистичен, экзистенциален, можно сказать, у Аберкромби - романтичен по принципу "через тернии к звёздам", он развивает, закаляет, "воспитывает" своих персонажей. Единственное, что объединяет Мартина и Аберкромби - то, что они оба работают в жанре фэнтези и то, что в их произведениях присутствуют "кровь-кишки", но это составные части человека - их придумал не Мартин.