Никто не знает

Тяжелая связка медных ключей с оглушительным грохотом упала на дубовый стол, испуганный взгляд девчушки лет семнадцати воззарился на молодого с виду мужчину, который, поджав губы, моча наблюдал за её попытками успокоить дрожащие руки и, несмотря на очевидный страх неизвестности, в этом взгляде можно было угадать удивительную упрямость и силу духа. — Это ключи от кладовки, кухни, всех комнат, которые ты должна будешь держать в чистоте. Не лезь туда, куда не просят, если хочешь оставаться целой и невредимой, иначе тебя постигнет участь твоей предшественницы, уяснила? — спокойный, уверенный голос с немного грубой и небрежной интонацией, казалось, заставлял дрожать девушку еще сильнее, но попытки это скрыть с каждой минутой становились все удачнее и удачнее. — Да, уяснила, — намеренно спокойно, словно передразнивая своего нового хозяина, ответила девушка, убирая непослушные пряди волос с глаз. — Господин, — твердо добавил собеседник, подняв ее подбородок, заставив этим самым смотреть прямо себе в глаза. — Хм, господин, — прозвучало насмешливо. Она не хотела его злить, но это тихое спокойствие заставляло нервничать всё больше и больше. Не знаешь, что от этого ожидать. Он хмыкнул, недовольно поджав губы. Воспитательного процесса не избежать. Крики, ругань, брань и побои были гораздо привычнее, чем эта необычная тишина. Она за свою недолгую жизнь успела повидать многое. Тело, усеянное шрамами, закаленная сила воли и страх перед еще худшей жизнью заполнял весь резерв эмоций. После забитой харчевни, куда её отправили работать родители из-за нищеты, эта служба казалась огромной удачей, однако, девушка привыкла ждать подвоха во всём. Да и они сами её преследовали, словно ожидая того момента, когда у неё опустятся руки. Вера во что-то доброе, светлое и волшебное осталась далеко в детстве. Засыпая в вонючих лохмотьях, она, маленькой девочкой, мечтала об огромном доме, любящей семье, а особенно, о горячем вкусном и обильном ужине возле пылающего синим пламенем камина, который греет теплом, но не обжигает рук. Всё это осталось позади: и пустой чердак, где она ночевала, и вечные обвинения родителей, адресованные друг другу непонятно в чем, но явно лишь для внутреннего уничтожения партнера. Это были те люди, которые за долгие годы жизни вместе возненавидели друг друга и вместо сплоченности обрели единственный «выход» — выяснение виноватого во всех смертных грехах. Бои проходили с переменным успехом и тут уже играл азарт обоих, неспособность принять одну на двоих вину, а только перекидывать её друг другу пока дело не дойдет до истерики или скандала. Из воспоминаний о семье её вырвал монолог господина: — Маркус покажет тебе спальное место, сегодня устраивайся, обживайся. Завтра с утра Катрин расскажет о твоих обязанностях и ты приступишь к их выполнению, а сейчас можешь разложить вещи и немного осмотреться. И последнее, хотелось бы знать твоё имя. — Тиана, господин, — ровно ответила девушка, наконец, полностью уняв дрожь. Мужчина довольно кивнул и вышел из комнаты, ничего не ответив. Судя по всему, из него сложно и слово вытянуть. Она была иной, рассказала бы о всех проблемах и мыслях, которые мучили её, вот только было некому. Да и кроме неё самой, зачем кому-то ещё чужие проблемы? Феликс Меррит. Так зовут человека, который выкупил её у родной матери за пару мелких монет и бутылку хорошего виски. Неужели её жизнь, да и вообще жизнь человека, стоит такую жалкую цену? Было до горечи обидно, но Тиана точно знала, что деньги уйдут на брата. Это приободряло, а если всё будет не так уж плохо, то со временем она даже надеялась помогать ему, чем сможет. Брату было десять лет и девушка точно не желала ему такой жизни. Робу нужно учиться, чтобы добиться чего-то большего и не пойти по стопам отца — сапожника. — Как тебе новая девчонка? Уже познакомились поближе? — похотливо улыбнулся Карл. Феликс поморщился: — Можешь смело начинать, самоуверенные и упрямые рабыни меня мало привлекают. Друг засмеялся. Он легко относился к жизни, тем более, к противоположному полу. Карл был красив: светловолос, голубоглазый, высокий и широкоплечий. Постоянно улыбался, казалось, никогда не думал ни о чём серьезнее игры в покер и никогда не унывал. Полная противоположность Феликсу, который был сдержан и серьезен, всегда собран с мыслями и чувствами. Кому-то могло даже показаться, что он был суховат, но эта сдержанность — лишь очередная маска, которая держалась на удивление прочно. Черноволосый, сероглазый, немного худощав, но ширина плеч скрашивала этот недостаток. Прямой нос и брови, внимательный, строгий взгляд. Выглядел старше своих двадцати четырёх лет, но несмотря на юный для своей профессии вид уже заслужил уважение и доверие своих клиентов. А сигарета в зубах стала неотъемлемой частью его жизни. Как ни крути, но только родная мать знала его настоящего и любя называла малым балбесом. Ах, сколько времени прошло с тех пор… — Раз не нравится, зачем выбрал именно её? — хмыкнул Карл, наливая очередную порцию алкоголя. — Закаленная, будет хорошо справляться с работой, это был самый подходящий кандидат по приемлемой цене. — сухо прокомментировал Феликс, — Только покорность хромает, но это поправимо. — Не суть. Как поживает Аманда? — Уехала к матери в поместье, успев наскучить мне до удушья своими нелепыми попытками соблазнения. — - Обрадовал бы уже её пару раз и хватит с неё, — хохотнул Карл. — Она нафантазирует то, чего в помине не было и потом уж точно не отстанет. — - А, Элину, говорят, скоро замуж выдадут, — будто между прочим протянул друг. У Феликса дрогнула рука, но мужчина скрыл этот жест, потянувшись за зажигалкой. И спокойным безмятежным тоном продолжил: — И кто же счастливец? Никто не знал, чего стоило это напускное спокойствие. — Ни малейшего понятия, сам бы и спросил, вы ведь вроде как в хороших отношениях расстались. — Меня мало волнует её личная жизнь, — твердо чеканя каждое слово ответил Феликс, быстро докуривая сигарету и протягивая руку за еще одной.

***

Тиане не спалось и девушка решила пройтись по особняку, подышать воздухом. Вскоре душные стены ей откровенно наскучили, а сад привлекал ночной прохладой, свежестью и бездонно-звездным небом. Смотря исключительно вверх, она не заметила, как врезалась в новоиспеченного господина. — Простите, я случайно, — пролепетала она, протискиваясь мимо него и неразличимой в темноте статуи. — Ничего, куда ты спешишь? Боишься меня или что? — Вы ведь не сделали пока мне ничего дурного, так с чего бы мне бояться вас? — Хм, логично. Как тебе дом? — есть такие вопросы, на которые знаешь ответ, но все равно задаешь. Феликс знал наверняка, что ничего плохого не услышит о нем, тем более, от той девчонки, которая попала к нему из трущоб. — Извините, конечно, но слишком уж он мрачен, да и атмосфера тяжелая. Не самый комфортный выбор при ваших возможностях, — брови мужчины взлетели вверх. Вот уж чего не ожидал услышать. — Отчего же? — Право, не знаю. У меня создалось такое впечатление, не более, чем субъективное мнение. — Тиана пожала плечами. — Жила в трущобах, работала не разгибая спины ради своей жалкой семьи, где же научилась так слаженно говорить? — насмешливый тон обдал холодом девушку. Она, видимо, забыла своё место, разговорившись с господином… — Вы имеете право говорить всё, что вздумается обо мне, о чём угодно, кроме семьи. Это вас не касается. — Забываешься. — Нисколько, а сейчас извините, поздно уже, завтра рано вставать, — резко припечатала она, пытаясь побыстрее скрыться из его поля зрения.