Поделись со мною страстью

      Рабочий день, до конца которого все буквально отсчитывали секунды, наконец, подошел к концу. Директор Ан, который грохнулся в кресло в холле, не подавал признаков жизни, расселённые клиенты изучали свои номера, разбирали чемоданы, ужинали и исследовали Пхёнчхан, сотрудники «Reason», которые проживали за стенами отеля, думали лишь о том, чтобы скорее доехать до дома, остальная часть рабочего персонала оттаскивала свои обессиленные тела до своих апартаментов на втором и третьем этажах. Я же просто развалилась за стойкой Мими и мечтала о литре любимого грушевого латте в небольшой кофейне напротив отеля и горячем душе. Но это было для тела, а вот мысли все возвращались к Чонгуку и его рукам, свободно путешествующих по моему телу. Успокаивая вновь нахлынувшее возбуждение и заталкивая его в самый укромный угол своей души, я ждала подругу, которая пообещала составить мне компанию в поглощении кофе. Но девушки всё не было, а глупые идеи атаковали мозг, который и без того требовал отдыха.       Пришедшее сообщение заставило отскрести себя от деревянной поверхности и потянуться за телефоном, который лежал рядом с компьютером в метре от меня.       «Подожди меня у ворот, я подойду через пять минут».       Ну, у ворот — так у ворот. Стащив с себя туфли и заменив их белыми теплыми сапогами-дутиками, и плевать, что они совершенно не подходили к кремовому классическому костюму и светло-голубой блузе, натянув практически доходящую мне до колен лыжную куртку, больше меня на пару размеров, чтобы можно было надеть парочку свитеров и кофт в случае сильных морозов, я засунула телефон и кошелек в наружный карман, а ключи от номера — во внутренний и вышла на улицу.       Переминаясь с ноги на ногу в надежде не окоченеть до прихода Мими, я всё пыталась разрешить внутренний конфликт в ситуации с Чонгуком. Тот факт, что он показал мне, что хочет меня, однако, ни капли не доказывает того, что у него есть хоть какие-то чувства ко мне, помимо желания. Я просто оказалась доступной легкой добычей — и парень воспользовался этим. Таким образом, характеризуя Чонгука всеми нецензурными прилагательными, которые только знала, я даже не заметила, как объект моего надругательства обрисовался на горизонте и встал в метре от меня, выслушивая мою тихую тираду. И если бы не тихий смешок в ответ на моё очередное недовольство, я бы и не заметила парня, увлекшись разговором с самой собой.       — Ты что, подслушиваешь? — наглые глаза напротив заставляли чувствовать себя неловко, от чего я, то и дело, нервно теребила меховые варежки.       — Прости, не удержался. Ждешь Мими? — так, ещё сталкера мне не хватало. Или он не отстанет, пока не добьется своего?       — А ты следишь за мной что ли?       — Нет, я просто встретил твою подружку в коридоре и попросил об одном одолжении, предложив, естественно, кое-что взамен. В общем, она продала тебя за коробку шоколада, написав сообщение под мою диктовку со своего телефона, после чего пошла отдыхать, предоставив тебя в моё полное распоряжение. Ну, а мне просто легче выкрасть тебя отсюда, чем из отеля, — пока я в недоумении поглощала информацию, совсем потеряла бдительность, чем и воспользовался Чонгук.       Резко подступив ко мне впритык, Чон обхватил меня за талию и закинул на плечо так, будто бы я и не весила пятьдесят пять килограмм, плюс вся совсем нелегкая одежда, и потащил в неизвестном направлении.       — Немедленно поставь меня на землю! — кричала я, пока параллельно била его по спине, брыкалась ногами, да и в принципе, извивалась всем телом, насколько это было возможно в моём положении, так ещё и в куче одежды, из-под которой меня толком видно-то не было.       Парню же было абсолютно нипочем, чтобы я не делала. Достав ключи от своей машины и разблокировав её, он закинул меня внутрь, и пока я боролась с вертевшимся миром из-за резко вернувшегося в вертикальное положение тела, Чонгук сел за руль и заблокировал двери.       — Выпусти меня! — честно, если бы не уголовный кодекс, я бы давно его убила, но отсидеть за убийство такого говнюка я не готова.       — Сначала мы проведем немного времени вместе, а потом я отвезу тебя назад. Выбора у тебя, собственно, нет, так что успокаивайся быстрее и принимай свою судьбу, — спокойно сказал Чон, пока заводил машину и выезжал со стоянки.       Мне же действительно оставалось только смириться и подчиниться воле парня. Как только мы подъехали к небольшому уютному бару, в котором мы частенько бывали рабочим коллективом, и Чонгук разблокировал двери, я выскочила из душной машины, в которой от близости к этому засранцу мысли, то и дело, возвращались к утреннему инциденту. Остановившись рядом со входом, я решила всё же подождать моего личного мучителя, который, поставив машину на сигнализацию, модельной походкой приближался ко мне, ещё и усмехался а-ля «расплата уже близка, и никуда ты не денешься». Положив руку мне на поясницу, он направил меня внутрь бара «4U», галантно открывая дверь передо мной. Что же, манерами он никогда и не был обделен.       Оставив верхнюю одежду в гардеробе при входе, мы прошли внутрь и решили расположиться прямо у барной стойки. Точнее, я решила, плюхнувшись на ближайший ко мне стул, лишь бы только Чонгук не потащил меня в какой-нибудь дальний малоосвещенный угол, которых здесь было предостаточно.       Ткнув в первый попавшийся на глаз коктейль, я показала его парню, и тот сделал заказ.       — Итак, может, теперь мы, наконец, сможем поговорить нормально.       — Прошлый наш разговор не особо хорошо закончился, знаешь ли, — я водила по поверхности желтого напитка листочком мяты и думала лишь о том, как бы не натворить дел и в этот раз.       Легкое прикосновение к моим волосам заставило меня повернуться к Чонгуку, который был явно настроен на длинную серьезную беседу, определенно не входившую в мои планы на сегодняшний вечер.       При приглушенном свете ламп его глаза больше не были цвета топленого молочного шоколада, а, скорее, темного терракотового оттенка. Легко перебирая мои длинные пряди, он задумчиво вглядывался мне в моё лицо, будто ища ответа на вопросы. Слишком интимный момент, не похожий на все наши предыдущие стычки, слишком много нежности в аккуратных прикосновениях, пробуждающих старые и всё ещё не забытые чувства. Одергивая себя снова от никому ненужных рассуждений, я вернулась к своему напитку и влила его в себя залпом.       — Еин, посмотри на меня, к чему эти игры? Я уже говорил, что всё можно решить одним разговором, нужно лишь убрать страх, — знаю, что он прав. Но вдруг мои чувства не примут, вдруг осмеют, вдруг он, вообще, о чем-то другом говорит. Ведь всё может быть. А так я лишусь даже наших редких перепалок.       — Ещё один, — сказала я подошедшему бармену, который сразу приступил к выполнению моего заказа. — Прости, но у меня сегодня не то настроение, чтобы разводить демагогии. Я устала. Это был длинный день.       — И снова убегаешь. Хм. А ведь скоро будет уже как десять лет.       — Что? О чем ты?       — Десять лет с того момента, как ты влюбилась в меня. Разве я не прав?       Так он всё знал с самого начала. Потому и издевался в школе, наверное, если это, вообще, можно назвать издевками, скорее, подшучиваниями. Наверняка хотел, чтобы надоедливая девчонка отстала от него и дала проход. Хотя, по сути, я к нему и так редко обращалась и только по необходимости. Не считая тех случаев, когда он ловил меня за моей небольшой слежкой или тогда, когда я незаметно, как мне казалось, делала его фотки. Ну да, не тяжело догадаться, что мною двигало. Но с чего он взял, что я до сих пор воспринимаю его так же, как и раньше?       — Ещё один, — вливая в себя очередной коктейль кислотно-желтого цвета и уже не контролируя свои действия, я несла всякий бред, наблюдая за улыбающимся парнем, сидящим рядом и потягивающим всё ещё первый шот виски. Или же он вообще не пил, а только делал вид. А ведь ему ещё машину вести.       Последнее, что я сохранила в памяти с того вечера, это как меня под руку выводили из бара, в котором бармен запомнит меня надолго, и садили в машину. Как Чонгук шарил у меня по карманам куртки в поисках ключа от номера, а я, глупо улыбаясь в руках парня, говорила всякие глупости невпопад, чувствуя себя самой счастливой на целом свете. Как парень, кинув свои попытки, отвел меня в свой номер. Как я изливала ему свою душу, выворачиваясь наизнанку от переполнявших чувств. Как теплые пухлые губы путешествовали по моей шее, а руки попутно стягивали одежду, оставляя след из вещей от двери до кровати. Как приятная тяжесть чужого тела прижимала к кровати, а Чонгук оставлял дорожки из поцелуев от шеи до груди, цепляя пальцами края бюстгальтера. И дальше — пустота.

***

      Утро встретило меня наглыми солнечными лучами, которые упорно старались прорваться сквозь тюль, головной болью и желанием родиться обратно. Радовало лишь то, что сегодня выходной, идти никуда не надо, и сильные руки обнимали меня за талию и дарили ощущение защищенности и комфорта… Стоп. Мужские руки. Обнимают меня. Комфорт. И что ещё я там за бред молотила?       Резко разомкнув веки от шока, я даже не стала жмуриться от ударившего в глаза света. Чонгук сладко спал, уткнувшись носом в мои волосы, предварительно зажав меня в кольце из своих рук. Размеренное дыхание парня явно говорило о том, что он всё ещё в стране Морфея, а значит, пора делать ноги, а о том, что произошло, а что-то определенно произошло, подумаю позже.       Аккуратными движениями я отодвинула в бок одеяло, стараясь не кричать от открывшейся мне картины, ведь не так уж и часто просыпаешься с объектом своих фантазий после бурной ночки в обнимку, так ещё и в одном нижнем белье. И я уже хотела приступить к плану по отцеплению от себя цепких клешней Чонгука, как парень сильнее прижал меня к себе. Он, вроде бы, всё ещё спал. И это не могло не радовать.       Что ж, раз не получилось убрать его, я решила сама потихоньку вылезти, не тревожа парня. После всех моих изощрений, попыток выгнуться под правильным углом, внутренней борьбой между «зачем уходить, когда он рядом» и «ноги в руки и вперед», я психанула, накрылась одеялом обратно и позволила себе, наконец, расслабиться. Повернувшись к Чонгуку спиной, я думала о том, что не так уж это и плохо — быть рядом с парнем. Только если всё повторится, то хотелось бы помнить события в деталях. А ведь я наверняка успела столько бреда намолотить, что ему до конца жизни хватит издеваться надо мною.       — Я уже думал, ты никогда не уляжешься, — от сиплого сонного голоса парня по телу прошел электрический разряд. Чонгук лег удобнее, притягивая меня к себе.       — Давно не спишь? Что вчера произошло? — лучше уже знать наверняка и быть морально подготовленной ко всему.       — Смотря, как много ты помнишь.       Смешно, я не помню ровным счетом ничего с того момента, как ты притащил меня к себе. Окончательно расслабившись, я снова начала погружаться в сон, краем уха улавливая слова Чонгука, что служили для меня колыбельной. Я могла бы слушать его голос вечно.       — Еин, я, конечно, знал, что ты неравнодушна ко мне, но чтобы настолько… Как ты, вообще, держала все эти эмоции в себе? — неожиданные слова парня заставили меня быстро сесть в постели и, натянув одеяло повыше, на грудь, повернуться Чонгуку, которого, кажется, никогда ничто не смущало, потому он быстро вернул меня в прежнее положение.       — О чём это ты?       — Ну, знаешь, ты, когда пьяная, очень много говоришь. И делаешь, кстати, тоже, — парень поглаживал пальцами моё оголенное плечо, вырисовывая ему одному понятные узоры.       Этот момент можно было бы считать волшебным, если бы не Чонгук со своими глупыми разговорами и моя внезапно испарившаяся после алкоголя память.       — Знал бы о том, как ты хороша, напоил бы тебя намного раньше. — «Хороша? Я-то? Может, нужно чаще пить?» — Не хочешь повторить прямо сейчас? На трезвую голову?       Ну уж нет. К такому жизнь меня не готовила. Собственно, и к вчерашней попойке тоже. Но я хотя бы ничего не помню. А тут такое не прокатит.       Парень, что аккуратно стал вытаскивать одну руку из-под моей головы, потихоньку менял положение, подминая меня под себя. Родная паника, постепенно подступавшая и заставляющая идти на глупые поступки, подкидывала идеи, которые так и просились, чтобы их воплотили в жизнь. А душа, которая металась между побегом и тем, что, возможно, не так уж плохо было бы остаться, кричала о том, что ещё одного морального удара не переживет, заставляя делать выбор прямо сейчас. К сожалению, страх, живший в моём сердце, взял вверх: как только Чонгук приблизился к моему лицу, намереваясь запечатлеть поцелуй на моих губах, я с силой оттолкнула не ожидавшего такого парня и, схватив одеяло и обмотавшись им, вылетела в коридор, сгребая по пути свои вещи, молясь о том, чтобы снаружи никого не было. Быстро выудив ключи из внутреннего кармана пуховика, я забежала к себе, закрывая дверь на замок и съезжая по ней спиной на пол, хватаясь за голову. Боже, как я, вообще, могла переспать с Чонгуком, даже не на трезвую голову? И что теперь делать? Я ведь почти смогла убедить себя в том, что эти чувства — надуманные и, определенно, безответные, но ведь его поведение абсолютно точно говорит об обратном. Или это я просто уже брежу?