Почему бы нет?

- Это ничего, что я узурпирую дискурс? Это ничего, – задал вопрос и ответил на него – все сам! – Еджи.– Ну, вот Портос. Ты, я, он - Портос. Частица Портоса в нас. Почему? Потому! Почему бы нет? Итак. Итак - какой он Портос? – глупый, нарядный, прожорливый и тщеславный… - Это положительный персонаж? – уточнил Оми. - Это положительный персонаж! – воскликнул Еджи. – Какой же еще? Ты вообще слушал, что я говорил? Я же все сказал, все перечислил. Все подробно расписал. Еджи был не слишком доволен, но, впрочем, был и отходчив. - Нарядный – эту часть я беру на себя, – объявил он. – Тут все просто. Чувство стиля, любовь к роскоши - а я люблю роскошь! Как же я ее люблю! В шелковом, расшитом золотом халате откинуться на оттоманку, посасывая чубук трубки из красного дерева – трубки с благовонным дурманящим восточным табаком, а на инкрустированном слоновой костью столике у кровати, на серебряном блюде изящной чеканки - крохотные милейшие тарталетки с … Айя с неудовольствием взглянул на Еджи. - Ну, согласен, есть временной рассинхрон, – попробовал было – да не тут-то было! - не стушеваться Еджи. – Не совсем семнадцатый век, но суть та же. Суть неизменна. В сути – суть. Да, Кен? - Да, – сказал Кен. Айя с неудовольствием посмотрел на Кена. - Нет, – сказал Кен. Еджи с неудовольствием посмотрел в пространство. Но, впрочем, не забываем, что он был отходчив – и быстро отошел. - С обжорой тоже все просто, – Еджи был очень доволен, как ловко он все распределил. – Это Оми. Вон у него какие толстые щеки! Пухляш ты наш! Путти-ангелочек. Ути-пути ангелочек! - Еджи довольно потрепал Оми за щеку, немного ущипнув при этом. – Румянец - яблочко. Потерявшийся ты наш в пубертате, – он погладил Оми по ущипнутой щеке. - Я не пухляш! – Оми попытался возмутиться. Попытка не удалась. - Пухля-я-яш! - Еджи довольно улыбался. - Ну, вот что ты споришь, а? Прямо бесит, ну. Оми, хочешь булочку, кстати? - почему-то у Еджи была с собой липкая от помадки булочка – прямо вся густо перемазанная в этой помадке булочка! – довольно изрядная. Оми, стесняясь, взял булочку. Он, кстати, хотел булочку. - Глупый у нас Кен – тут тоже проще некуда. – Еджи пожал плечами – участь Кена давно была им решена. - Ты уж не обижайся, Хидака. Не будешь? Ну, а кто? Вот кто? Ты. Но зато ты сильный. И Портос был сильный! Не обижаешься, Кен? Кен еще размышлял – обидеться или нет. Ему очень хотелось треснуть Еджи по столь умной роскошно-белокурой башке – и сильно. Как Портос. Тыдыщь! - Я буду Портос, – вдруг твердо сказал Айя. – Только я и всё. - Почему? – Еджи опешил. У него ведь была заготовлена неплохая такая речь, почему Айя не Портос, вот вообще не Портос и на вот на столечко – не Портос, и он как раз намеревался к ней приступить. - Потому. Я и всё, – Айя мрачно смотрел на Еджи. Остальные молчали. - Ну ладно, - легко сказал Еджи – все же он был отходчив - умел вовремя отойти – и правильно! умница! - Ты так ты. Ты наш вождь, в конце концов. Айя у нас Портос!– громко объявил Еджи всем окружающим. - Все поняли? Поняли все.