Летние каникулы императора и диктатора

POV Света: Я лежала на диване, закинув ноги на мягкую спинку, а голову свесив вниз, и не знала чем мне можно заняться в летние каникулы. Сегодня семь часов вечера тридцать первого июля. Я вздохнула и, аккуратно сев на диван в нормальное положение, чуть не грохнулась с него от неожиданности. Я когда-нибудь выкину из окна свой телефон… Успокоившись и пообещав себе, что сделаю задуманное позже, с раздражением встала и подошла к столу, на котором вибрировал гаджет. Он был уже на грани падения на пол, но я его вовремя поймала. Я открыла WhatsApp и чуть-чуть впала в шок, мягко говоря. Тридцать пять пропущенных звонков от моего зятя, который женился несколько лет назад на моей старшей сестре, и восемь пропущенных видеозвонков. Что же у них там случилось? Да, забыла сказать. Этот человек не русский, даже каких-нибудь дальних русских родственников нет. По национальности он бразилец. Его зовут Леонардо, но для меня он просто Лёва. Я быстро набрала его номер и, включив громкую связь, стала дожидаться пока этот зятёк ответит. Я ждала долго, даже очень. Целых четыре минуты, которые меня полностью выбесили. Однако, когда я уже хотела положить трубку, он ответил. Его запинания меня не очень-то радовали, потому что и двух слов не мог связать. Сначала я подумала, что он пьян, но нет. Спустя нескольких тысяч попыток выпытать у него, что же случилось, мужчина ответил: — Ты стала тётей одной замечательной девочки по имени Лида. Знаете, в этот момент мне хотелось орать от счастья и одновременно возмущаться, почему эти двое мне не сказали, что я в скором времени буду тётей. Но радость затмила все противоречивые чувства до такой степени, что я даже прослезилась. Нет, слёзы потекли ручьями от радости. Я не помню, что говорила такому же счастливому человеку как я, но Лёва сказал: «С Катей всё хорошо.» Взяв из тумбочки пачку салфеток, я чуть дрожащей рукой вытерла слёзы, которые не хотели успокаиваться. Такой радости у меня никогда не было. Это первый раз в моей жизни. Я пожелала всего наилучшего им и попросила, чтобы Катя мне как-нибудь позвонила. Следом за моими словами Лёва пригласил меня в Бразилию, дабы встретиться с ней лично. Он сказал, что оплатит мой перелёт, но чтобы я прилетела вместе со своим молодым человеком. Блин, Леонардо тоже интересовался историей XX века и, возможно, при встрече с Салазаром может упасть в обморок. Я поблагодарила и сказала, что подумаю. Да какой тут думать?! Я уже горю желанием увидеть свою маленькую племянницу. Меня ничто не остановит, даже эта маленькая формальность! Попрощавшись с зятем, я выключила телефон и села на стул, откинувшись на спинку. Я закрыла лицо ладонями и мысленно танцевала у себя в голове. — Что случилось? — послышался около меня обеспокоенный мужской голос. Я вздохнула и, почесав глаза, посмотрела на любимого, который стоял передо мной на коленях и изучающе смотрел на меня. Улыбнувшись, я заверила его, что всё просто прекрасно. Он всё равно не отставал, будто чувствовал, что моё настроение не может быть таким высоким по какому-нибудь простому поводу. — Я просто несколько минут назад узнала, что стала тётей, а так больше ничего смертельного. — сказала я как можно спокойнее и в ответ получила тёплую улыбку, от которой голова пошла кругом. Антониу сказал, что очень рад за меня и, как будто прочитав мои мысли, предложил поехать к моей племяннице, когда появится такая возможность. Лучше пока что не говорить ему, что меня уже там ждут с распростёртыми объятиями и достаточно лишь одного звонка Лёве, который работает там в одной авиакомпании. Как же мне повезло с зятем! Две недели спустя… — Светлана! — кто-то пробасил сзади меня моё имя, с нотками португальского акцента. Всё-таки, как ни крути, Бразилия была когда-то португальской колонией. Но мой зятёк, хвала небесам, не происходит корнями из Португалии (я повесилась бы, так как два португальца для меня уже перебор), а из Испании (ещё лучше, потому что его семья переехала сюда в самом начале правления Франко. Везде эти диктаторы фигурируют! Ха, если ещё учесть, что в одного я влюблена по уши, то вообще трындец). — Леонардо! — обернулась я, улыбнувшись краешками губ. Я подошла к Лёве и обняла бразильца за плечи, поцеловав его по русской традиции три раза. Он тихо рассмеялся и, завидев позади меня Антона, поспешил поприветствовать и его тоже. Я толком ничего не поняла из их португальского разговора, но Салазар был явно рад услышать родную речь. Обычно он сдерживает себя, чтобы не улыбнуться чужому человеку, однако не в этот раз! Приехали мы в дом Кати через двадцать минут, так как Лёва ещё искал минут десять ключи от машины. Я до сих пор припоминаю как приезжала сюда в детстве на летние каникулы, когда у папы были здесь какие-то дела. Мне очень приятно вспоминать как на той улице мы бегали с Катькой за мороженым. Каждый день вскакивали в несусветную рань, чтобы посмотреть рассвет, а позже, когда приходила мама, мы все вместе купались около одного из трёх пляжей Рио. В самые жаркие часы мы с сестрой находились одни а номере и, чтобы хоть как-то не помереть со скуки, строили замки из подушек, одеял и стульев. В них мы ставили маленькие сценки из истории. Например, как проходило подписание Тильзитского мира в шуточной манере. Я была Наполеоном, а Катя — Александром Павловичем. Бывали и другие спектакли, но о них позже. (Хотя, помнится как мы издевались над встречей Салазара и Франко.) Посмотрев на Антониу, я попыталась унять смех, но как-то не получилось. Я закрыла лицо руками и прошептала успокаивающие слова, дабы не прийти к сестрёнке красной как помидор. — Почему в некоторых моментах я вызываю у тебя смех? — с раздражением спросил португалец, косо посмотрев на меня. — Тебе этого лучше не знать, потому что прибьёшь меня сразу же или будешь смеяться вместе со мной до потери сознания. — «спокойно» ответила я, но столкнувшись с взглядом карих глаз, отвернулась у окну, рассматривая бетонные дома и людей.

***

Я тихонечко поднялась по лестнице на второй этаж квартиры и прошмыгнула в комнату, в которой было сонное царство. Катя спала на диване, положив голову на подлокотник, а малышка мирно посапывала у себя в люльке, при виде которой у меня появилась зависть. Почему у меня такой в раннем детстве не было?! Аккуратненько усевшись около сестрёнки, я слегка потрепала её по плечу. Женщина сначала не хотела просыпаться и, прошептав что-то на португальском, почти заехала мне по лицу рукой, но я перехватила её руку и решила подшутить над соней. Крапивка всегда работала в таких случаях. Катя чуть-ли не вскочила от неожиданности и, сначала посмотрев на меня грозным взглядом, через несколько секунд расплакалась. Я обняла её и прошептала маленькую мамину песенку, которая в миг отрезвила сестру. Она обняла меня в ответ со всей силой, почти задушив. Катька говорила все слова шёпотом, чтобы не разбудить Лиду. Сестра подошла на цыпочках к люльке и одним жестом приказала мне быть рядом с ней. Я также осторожно оказалась около кроватки, в которой лежало счастье. — Сколько ей? — тихо спросила я, поправив на малышке одеяльце. — Месяц. — ответила Катя, и я её чуть не прожгла насквозь взглядом. — Ты от меня скрывала Лиду целых десять месяцев?! — крикнула я на неё шёпотом. — Мы не хотели тебя беспокоить. — Может вы вообще не сказали бы мне не слова? Спустя десять лет: «О! Света, здравствуй! А это твоя десятилетняя племянница!». Так что-ли было бы? — Перестань трепать свои нервы. Лучше расскажи как ты познакомилась с ним? — С кем? — решила я включить дурочку. Катя взяла меня за руку и, остановившись около лестницы, показала на Антона, который разговаривал с Леонардо о чём-то. Эм, ну, как мы познакомились то… Не говорить же ей, что он сидел на лавочке и мёрз. А я, по доброте своей душевной, решила спросить, чего он в такой мороз сидит на лавочке и никуда не уходит. Конечно же сначала на русском спросила, а потом уже смекнула, что этот мужчина иностранец. Салазар мне стал нести разную хрень, которую я сначала не признавала, но после этого мне стало его жалко, что он тут сидит один и ему некуда идти. На следующий день он мне пытался доказать, что является португальским диктатором Антониу ди Оливейра Салазаром, каким-то непонятным образом попавший в Россию. В тот момент я сидела с видом тупого козлика и думала, что этот мужчина головой где-то стукнулся. Чуть позже в ход пошли тихие ругательства себе под нос на португальском языке. Салазар выглядел таким подавленным, что мне даже захотелось освежить себе память насчёт этого диктатора. Прошерстив всю Википедию и несколько сайтов, мне как-то стало дурно. Фотки полностью совпадали. А его манера всегда вести себя очень замкнуто, давали мне понять, что он, возможно, и есть тот, за кого пытается себя выдать. — Эм, мы познакомились с ним на Дворцовой набережной. — быстренько соврала я. — Я неудачно поскользнулась там и налетела прямо на него. — Ммм, весело. А откуда он? — Из Португалии. — А поточнее? — Из Лиссабона. — С какой целью приехал в Питер? — Слушай, это допрос?! Сама у него и спрашивай. Я тебе не Википедия. — фыркнула я и спустилась вниз. «Божечки, а мне ещё с ней тут две недели жить.» — вздохнула я и присела рядом с любимым, положив ему голову на плечо. — Устала? — спросил он, взяв меня за руку. — Да, может быть, погуляем? Я тебе город покажу. Как раз восстановятся силы за этот период времени. — Ну, если ты настаиваешь, то…хорошо. — улыбнулся он краями губ и, поднявшись с дивана, подал мне руку как джентльмен.

***

Мы стояли на смотровой площадке Сахарной головы и любовались закатом, который купал в своих лучах облака, превращая их в розовые пуховые одеяла. Потом светило совсем ушло за горизонт и на Рио опустился вечер, который придал городу золотые дорожки от различных фонарей, распространившихся сквозь бетонные коробки домов. Зрелище было непередаваемое, потому что от одного только вида на ночной город все слова куда-то исчезли и ты не можешь вымолвить и слова. Но даже слов не надо, чтобы понять эту красоту. Её надо чувствовать внутри себя. Как от неё пропадает дыхание, а тело сковывает так, что не можешь даже пошевелиться. Я очнулась первая, а вот Антон ещё долго отходил от увиденного. Всю дорогу до дома моей сестры он высказывал своё восхищение по поводу первого дня в этом прекрасном и до безумия красивом городе. Португалец говорил всё это так искренне, что его мимика не переставала меня удивлять. Детский восторг, который сопровождает его сейчас, не хочет отпускать диктатора ни на минуту. — У меня такое чувство, что ты вряд ли отсюда улетишь обратно в холодный и дождливый Санкт-Петербург, к погоде которого до сих пор не можешь привыкнуть. Здесь тепло, солнечно; прохожие разговаривают на родном тебе языке. Всё так по-домашнему, что твоя радость, которую ты скрывал последние несколько недель, вырвалась наружу и стала танцевать от счастья. Португалец резко остановился на месте и повернул меня к себе, заглядывая в мою душу. Антониу несколько минут смотрел мне в глаза, а потом сказал маленькую речь шёпотом, нагнувшись к моему лицу. — Если в Санкт-Петербурге будешь ты, то и он для меня превратиться в солнечный город, которого не видел свет. Мне неважно, где находиться. Хоть в Сибири, хоть в Лиссабоне. Главное, чтобы ты находилась рядом и не покидала меня никогда, потому что я люблю тебя, а любовь делает с человеком всё, что захочет. В этот список входит и бывший португальский диктатор, пытавшийся восстановить родную страну, но забыл восстановить свой внутренний мир и создать счастливую семью. Когда я увидел тебя в первый раз, то подумал, что ты чокнутая русская, которая не может прожить и дня без маленьких приключений, но спустя два или три месяца я начал понимать, что эта ненормальная мне нравится не как человек, а как женщина, в которую можно безповоротно влюбиться на всю оставшуюся жизнь. — Да, речь у тебя вышла красивая. Ничего не могу сказать, но правдивая ли она? Салазар усмехнулся, покачав головой, и притянул меня к себе для поцелуя. Он целовал меня нежно и как-то робко, будто боялся, что я окажусь сном. И все эти месяцы окажутся лишь плодом его воображения, которое решило сыграть с ним злую шутку. Однако это совершенно не так. Он, как и я, находился в реальности. Судьба захотела посмотреть на диктатора с другой стороны и ей это удалось. Она дала ему всё в той жизни, а в этой жизни решила начать его жизнь с чистого листа. Обычные люди точно такие же как и популярные, только у последних совсем нет времени на себя, а у простых есть. Как мне кажется, это и есть их главное отличие.

***

POV Настя: — Саша, просыпайся! Император не собирался сегодня вообще вставать. Уже почти двенадцать часов дня, а он ещё в постели. Прекрасно! Я попыталась снять с него одеяло. Не помогло. Он слишком сильный для меня и просто вцепился в одеяло как в последнюю ниточку, от почти оборвавшегося каната. Слова, что я позову Борю и Войцеха тоже не помогли. Александр брякнул мне из-под одеяла, что те уехали на всё лето в Мадрид и добавил, чтобы я придумала что-нибудь другое. Обещания, что если он не вылезет на белый свет, то получит вместо кровати бассейн, тоже не подействовали. Романов лишь рассмеялся и больше укутался в одеяло. На дворе, блин, лето, а он дрыхнет! Как можно вообще находится под одеялом, когда на улице уже почти все тридцать градусов жары? Кондиционер я отключила ещё в самом начале. Наверно, подействовало то, что окна выходят не на солнечную сторону. В комнату вошёл гордой походкой Паша, и у меня сразу родилась идея. Я аккуратненько подняла его на руки и бросила на белую «гусеницу». Кот понюхал императора и стал по нему ходить, то взад, то вперёд, попутно ещё делая массаж когтями. Спустя пять минут Его Императорское Величество соизволило выползти из укрытия и сонными глазами посмотрел на меня. — Ты ещё скажи спасибо, что я не начала играть на скрипке Linkin Park. — усмехнулась я, сев рядом с Сашей на край кровати. — Благодарю, мадемуазель. — сказал он и поцеловал мою ладонь, а позже стал целовать каждую фалангу пальцев. — Господи, Ваше Величество, перестаньте! — резко выдернула я свою ладонь из цепких рук и встала во весь рост перед императором, смотрев на него безразличным взглядом. — Мне обязательно вставать? — вяло спросил он, сев на кровать, свесив ноги на пол. — Ну, если хочешь сам себе готовить, то можешь и дальше дрыхнуть. — бросила я ему в ответ и ушла на кухню.

***

— Саша, я хотела тебе сказать, что… — у меня язык заплетался сказать следующие слова. — Так что? — терпеливо ждал император. — Тут мне написал папа и… — И? — Он хочет с тобой познакомиться. Папа как-то узнал про тебя и вот результат. — виновато улыбнулась я и присела рядом с любимым. — И где он желает встретиться? — спустя минуту спросил Романов, да так спокойно, будто это обычное дело для него. — Около Эрмитажа, завтра, ровно в двенадцать часов дня. — ответила я, настороженно посмотрев на него. — Не переживай ты так! — обнял он меня, прижимая к себе. — Я ему обязательно понравлюсь. — пытался убедить император. — Он хоть и добрый человек, но стал очень подозрительным после смерти мамы. Тебе придётся очень сильно стараться. — прошептала я, прикрыв глаза.

***

Казалось, что сейчас я просто упаду в обморок от нервов. Папа задерживался как всегда, но к этому я уже привыкла. Александр стоял около меня, смотрев куда-то в сторону. На его лице даже не было тени волнения. Мне бы такую уверенность как у него. Хотя, эта часть характера досталась ему сложными путями. Убийство отца, война с Наполеоном. Ужас какой-то, а не жизнь императора Российской Империи. — Ты дрожишь как осиновый лист. — взял он меня за руку, чуть сжав ладонь. — Не обращай на это внимания. — отмахнулась я и улыбнулась. — Я боюсь, что такими темпами ты упадёшь в обморок при виде отца. — Святые воробьи, он идёт… Я выдохнула и направилась к долгожданному папе. Сколько мы не виделись? С Нового года точно, а может и до этого тоже. Я точно не помню и не знаю. На его лице играла счастливая улыбка, по которой я жуть как соскучилась. Чуть-ли не повалив отца на землю, я повисла у него на шее, вдыхая запах мужского одеколона. Мне было так хорошо в его объятиях, что мы бы так и простояли целую вечность. Ведь, кроме бабушки и отца у меня никого нет. Если ещё не считать Сашу, который стоял позади нас, уже не зная в какую позу ему встать. Папа разъединил свои объятия и подошёл к Романову. Они пожали друг другу руки и представились. — Лев Викторович. — сказал папа. — Александр. — ответил император, кивнув в ответ. Позже, а если быть точнее через десять минут, я почувствовала себя третьим лишним, потому что Саша всё-же нашёл общую тему для разговора с моим отцом. Они разговаривали о своём, а я плелась где-то слева от Романова и от скуки разглядывала архитектуру домов. Спустя полчаса я предложила этим двоим зайти в Линдфорс, чтобы перекусить, так как мой живот уже начинал потихоньку петь разные серенады. Как не странно они согласились. Вечером, когда папа уже собирался уходить, то он случайно сболтнул лишнего. — Что прости? А зачем тебе лететь в такую даль? — не понимала я. На хрена ему переться в Мексику?! — У нас там было в прошлом году собрание и я познакомился с одной очень очаровательной женщиной. — краснея, признался папа. — И ты влюбился? — с улыбкой до ушей спросила я. Ой, что сейчас будет. — Ну… — Ура!!! — подпрыгнула я от неимоверной радости и обняла папу, почти задушив.

***

POV Александр: Середина августа… Я сидел в машине и не знал, чем заняться, потому что у рейс, на котором должны были прилететь Салазар и Шилова задержали. У меня две новости. Одна хорошая, а другая плохая, в особенности для Насти. Хорошая заключается в том, что я получил собственные водительские права. Плохую новость узнаете чуть позже. Именно из-за неё Настя не может видеть Салазара. Будет издеваться над ним и может не выдержать и послать далеко и надолго. Прошло больше двух часов и эти двое наконец-то появились около машины. Я уже успел заснуть. Выйдя из машины, я поприветствовал сначала Салазара, а потом и Светлану. Помог загрузить все вещи в багажник, а потом, сказав Светлане, что мне надо сказать важную информацию Салазару, отвёл его чуть подальше. — Что за секретность? — спросил у меня португалец, не понимая, почему я так поступил. — Я просто хотел предупредить, чтобы вы ближе, чем на расстояние вытянутой руки не подходили к Анастасии, а лучше вообще не попадаться ей на глаза. — Что-то случилось? — Случилось, то чего я вообще не ожидал. Оказывается не только вы из семьи попали в это время, но и ваша старшая сестра. После этих слов Салазар подавился и никак не мог откашляться. Я постучал ему по спине и, вроде, помогло. — У меня четыре старшие сестры: какая именно? — Этого я не знаю, но факт того, что в скором времени вы станете родственником для Анастасии остаётся фактом. Ваша сестра влюбилась в отца Зелинской, а он в неё и тем самым дело близится к. Ну, вы понимаете. Мимика Салазара меня пугала. Сначала вид козла, который смотрит на новые ворота, потом удивление, будто узнал, что Светлана беременна, а позже такая обречённость, что мне стало не по себе. — Анастасия что-нибудь говорила по этому поводу? — спросил диктатор, почесав макушку. — Она ничего не сказала и это меня пугает. Будто в её голове строится план по вашему убийству. — усмехнулся я последним словам. — Очень смешно, Александр. — недовольно фыркнул португалец. — Меня уже пытались один раз убить. — вспомнил мужчина, скривив мину от плохого воспоминания. — Вы остались живы, раз сейчас со мной разговариваете. — логично ответил я. — В трёх метрах от меня взорвалась бомба, когда я выходил из машины. Епископы утверждали в каком-то письме, что меня спас сам Бог. — вздохнул Салазар и посмотрел на меня. — В этот раз Бог вам не поможет. — саркастично ответил я, за что получил гневный взгляд от диктатора. — Вы так хотите посмотреть на мою смерть от вашей Анастасии? — В принципе можно. Запишу это на телефон, а потом выложу на YouTube. — рассмеялся я и задом пошёл к машине, потому что мне удалось разбудить в этом тихом и интеллигентном человеке быка, который готов сейчас меня разорвать на части. Набрёл на свою голову проблем…

***

POV Настя: Я сидела на кухне и смотрела хроники про разных диктаторов XX века. Это меня хоть на чуть-чуть, да отвлечёт. Хорошо, что там нет Салазара, а то выбросила бы ноутбук в окно, к чёртовой матери. У меня про него есть даже отдельный фильмец. Он, конечно же, на португальском, но я нашла в интернете одного переводчика, который за отдельную плату мне сделал титры. Ладно, не будем об этом, а то придётся пить ещё одну таблетку успокоительного. Я отпила немного холодненькой водички и откинулась назад, усевшись поудобнее. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Спокойствие и только спокойствие. В дверь кто-то позвонил. Так, Саша ушёл в магазин за своими любимыми творожными сырками и меньше чем через час не появится. У Светки есть свои ключи, которые она когда-то спёрла у меня и мне приходилось делать дубликат папиных, поэтому она может без проблем войти в мою квартиру. Дядя Женя? Он не появляется раньше восьми часов вечера, потому что-либо дрыхнет, либо где-то шатается по городу. Боря и Войцех сейчас в Мадриде и если бы они приехали, то не стали бы просто звонить, они бы орали на всю округу, чтобы я вышла к ним. Салазар? Ну, если я ему не откручу голову и не сожгу его тело, развеяв прах над Невой, то можно считать, что день удался. Я с тихим стоном поднялась со стула и поплелась к двери. Глазка у меня не было, да и не надо было его и так понятно, кто припёрся. Медленно открыв дверь, я уставилась на немного поникнувшего португальца, у которого был явно серьёзный разговор ко мне. Я пропустила диктатора в квартиру, закрыв за ним дверь. Он присел на один из стульев на кухне и поставил на паузу хроники. Я чуть не придавила его руку, когда резко закрыла крышку ноутбука. Таким образом я дала понять, что меня лучше не злить сейчас. Я поставила ноутбук на подоконник и уселась на соседний стул. — Ну, что, будущий родственничек, чего пришёл? — начала я, закинув ногу на ногу. — Анастасия, я сам не очень рад этой новости, но ведь ничего не поделаешь? Может они заключат гражданский брак, а не официальный? — пытался успокоить меня Салазар. — Вряд ли. Папа сказал мне два дня назад, что у них всё серьёзно. И если дойдёт до брака, то только официальный. — А что тебя не устраивает? — Меня не устраивает тот факт, что я буду родственницей португальского диктатора, который помогал своим «коллегам», продавая им оружие, тем самым выступая и против СССР. Нет, я, конечно, всё понимаю. Ты хотел не вводить свою страну в ещё одну войну, которая принесла бы большие убытки. И так страна еле выровняла свою экономику, но мысль о том, что я как-то ещё буду связана с фашистским диктатором, меня убивает. Извини, ты хороший человек в этом времени, но тогда… — А если бы я стал священником как хотел сначала, то ты бы так не кипятилась из-за этого? — Я православная, не католичка как Света… Что? Она тебе не сказала? Да, из-за того, что её прабабушка вышла замуж за немца почти сразу после войны сделало её семью на половину католическую, на половину православную. Она никогда не жила как католик. Шилова лишь признаёт православие, потому что выросла вокруг православных. — Почему она мне не сказала? — тихо спросил сам себя Салазар. — Я не знаю. — честно призналась я и вскрикнула, повернувшись к противоположному углу стола. — М-Мария ду Р-Резгати С-Салазар? — заикавшись на каждом слове спросила я, глядя на бабушку лет семидесяти. Я как-то на автомате произнесла её имя и фамилию. Эта женщина сразу же напомнила мне диктатора и вот результат. — Да, милочка, это я. — произнесла она на чистейшем русском языке. Откуда, Святые воробьи, она знает русский?! — Э-э-э, Антониу, есть какое-нибудь объяснение этому явлению? Ты ж, вроде, профессор. — Слегка не в той области, но могу сказать, что я тоже удивлён. — Нет, я видела призраков Николая Павловича, Константина Павловича, Михаила Павловича, Екатерины Великой и Петра III, но я не думала, что и простые люди тоже могут приходить в этот мир. — сглотнула я, тупо смотрев на бабушку. — Дорогая, я не простой человек. Я — мать португальского диктатора, который сделал всё для своей Родины. — Мам, а что ты тут делаешь? — спросил Салазар. — Я хотела вам признаться, что это моя вина. — Сеньора Салазар, вы о чём? — нервно усмехнулась я. — Я свела вашего отца и свою старшую дочь. Я не могла больше смотреть на страдания несчастной девушки и с Божьей помощью отправила её в этот мир. — призналась женщина и пропала. — Блять, шикардос! — выругалась я, но посмотрев на диктатора утихомирилась. — Извини. — У меня в голове сейчас похлеще ругательства проносятся, так что можешь не извиняться. — спокойно ответил Салазар и повернулся ко мне. — Ну, раз так всё решилось, то я предлагаю мир! — протянула я ладонь для рукопожатия. — Я надеюсь, что после ты меня не убьёшь. — слегка улыбнулся мужчина и пожал мне руку. — Даю слово. — ответила я и мы оба в миг рассмеялись.