Многоцветье

Её рассказ о первом прохождении Костяного дома не занял бы и минуты. Не потому что она забыла, отнюдь! Просто вспомнить Прасковье было нечего. Всё произошло так быстро, что ужас, терзающий новичков первое время после инициации, прошёл мимо. Впрочем, новоиспечённого младшего мага это мало волновало: прошлая жизнь, полная беспросветной скуки, которую едва разгоняло многоцветье узоров и дешёвых блестяшек, простенькие фокусы и танцы, уже никогда её не потревожит, нет. Её ждёт новый таинственный и опасный мир, полный красок. И она была одной из тех, по чьим жилам протекал цвет. Пока только один. Пока. Прасковье нравился её первый цвет. Синий — стихия воды. А она была рекой, готовой пробить себе путь сквозь любые преграды. Прасковья не была одинока, никогда с тех пор, как попала в Библиотеку. Энергия била ключом, пронося сквозь дни учёбы и ночи дружеских посиделок. Те минуты спокойствия на студенческой кухне под ставшими самыми родными голоса и шелест карт были её якорем в волшебном безумии новой жизни. В них не было ни капли чернильного мира, только тёплый чай, искренние улыбки, ловкость рук в обычных фокусах и умение, помноженное на удачу, в игре. Так всё начиналось. Но Прасковья не была бы собой, если бы остановилась на одном цвете. Книга за книгой, урок за уроком, — и вот её снова привязывают к креслу. Дом из костей, тени без масок и семь дверей. Ничего тут не изменилось, и это даже немного расстраивает. Но впереди ещё шесть дверей, не открывших своих секретов, так что Прасковья отбрасывает лишние мысли и мчится навстречу новому цвету, голубому, как бескрайнее небо над головой. Навстречу аплодисментам и улыбкам по ту сторону. Воздух и лёд. Чудо в первые дни вскоре станет заученным трюком, восторг развеется, открыв взору новую загадку. Кто она такая, чтобы отказываться от нового приключения? Со второго похода не пройдёт и года, когда она вновь шагнёт за порог Дома. Она резким порывом ветра пролетает по коридорам, притормозив лишь у двери, колеблется на мгновенье и делает шаг. Она приручает цвет без труда, будто он всегда был с ней. Оковы падают, и их звон кажется слишком громким, но море оваций в большом зале, где собрались все маги и тени Настоящей Московской Библиотеки, чтоб поприветствовать самого молодого мага холодного спектра, просто оглушительны. Знакомые и незнакомые лица, те, кто помогал ей на пути, кто завистливо шептался о ней, кто просто однажды пересёкся с ней в одном из бесчисленных проходов замка — все они сейчас были здесь ради неё. Её друзья стоят в первых рядах, вечно строгий ректор снисходительно улыбается, и целых двое глав Круга лично поздравляют с достижением. И это самый счастливый день её жизни. Но остановиться Прасковья не может. На дворе весна, на окне — ваза с мимозами. Её соседки, увидев первый букет, тогда пошутили про тревожные жёлтые цветы, но если б они только знали. Перейти из холодного спектра в тёплый непросто. Но Прасковья не сдаётся, и тянется вслед за тревожным маяком. Четвёртый цвет — самый долгожданный. Но разделяет в полной мере её радость, кажется, только глава научного отдела. Друзья аплодируют, как и всегда, но не так звонко. Может, уже привыкли. По крайней мере, так она себя убеждает. Оранжевый подчинить куда проще, красный буквально в двух шагах. Ещё немного, и она раскроет тайны Дома, спрятанные за печатями страха. Ещё немного, и она соберёт всё многоцветие Спектра. Последний курс. Верные друзья, светлые перспективы. Только цвет отчего-то темнеет. Когда она подчиняет себе и тёплый спектр, то зал вновь взрывается громом оваций. В этот раз её встречает делегация старших магов и главы Круга в полном составе. Прасковья ищет взглядом своих друзей, надеясь вновь столкнуться с теми огнями радости, вот только видит лишь тревогу. Обманываться уже бесполезно. Но Прасковья лишь на заре своей книгочейской карьеры, с шестью цветами в запасе и седьмым на горизонте. Итоговые экзамены уже близко. Она войдёт в Дом в последний раз, чтоб пронестись мимо знакомых костяных стен, мимо переставших вызывать хоть какой-то страх теней, по которым она, быть может, даже будет скучать, и зайти в последнюю закрытую для неё дверь. Дни сменяются калейдоскопом, она запечатывает книгу за книгой, справляется в одиночку с самыми страшными монстрами. Что может её остановить в этом мире? Только она и может. Осечка. Отработанная до автоматизма техника сработала не так. В тот вечер компания собирается на кухоньке. Игра идёт вяло, и Прасковье не нужно их слов, чтобы понять, что у них на уме. Но она лишь устало улыбается и говорит, что всё будет хорошо. Ребята молчат недолго — оттаивают. Она будто снова попала в тот тихий оазис, с весёлыми перешёптываниями и улыбками. Только, засыпая, не может прогнать мысль, что это всё ложь.

***

Она приходит в Костяной дом в последний раз куда раньше, чем собиралась. И не за таинством фиолета. Такова простая маленькая истина, которую она так и не успела понять: какой бы сильной ты ни была, чернила всегда выигрывают. Тёмные и густые, не тот лёгкий синий, с которым она впервые отсюда вышла. Впервые Дом внушает ей ужас. Круг из теней замыкается — и все краски исчезают в беспросветной тьме.