As myliu tave

Секунда - и вот она уже распахивает двери его комнаты. Модестас сидит за столом,подперев голову руками. Вот он. Здесь. Как будто просто уходил погулять. Несколько секунд они смотрели друг на друга. А потом Енина бросилась к нему, и впилась губами в его губы,отбросив всякие приличия. Она хотела убедиться,что это он. Он,а не плод ее воображения. Это было так же важно, как важно дышать. Она вложила в этот поцелуй всю свою любовь... Модестас первым разорвал поцелуй,едва дыша. Сейчас ее лицо казалось ему особенно прекрасным. Глаза ее смотрели так,будто Модестас - самое ценное ее сокровище. -Я с тобой... И всегда буду с тобой... - прошептал он ей на ухо. Она потянула его к постели. Возможно потом она об этом пожалеет. Но в данный момент ей ничего не хотелось так сильно,как любить его. Одежда быстро оказалась разбросана по разным углам комнаты. Енине пришлось встать на цыпочки,чтобы дотянуться до шеи возлюбленного. От прикосновений ее губ по телу Модестаса пробежали мурашки. Их руки жадно изучали тела друг друга. За пределами этой комнаты мир перестал существовать. Были только он,она и их влечение друг к другу. Тело девушки выгибалось дугой от его прикосновений и поцелуев. Хотелось еще и еще. Енина отдала бы все на свете,что бы растянуть этот момент. Когда он входил в нее,она смотрела ему прямо в глаза. Тело пронзила боль. Модестас прижал ее голову к своему плечу. -Не волнуйся...Сейчас пройдет...Расслабься. - шептал он,поглаживая по волосам. Он взял ее за руку,переплетая пальцы,и поцеловал так,словно это были их последние секунды вместе.

***

Енина открыла глаза когда начало светать. Она не поняла,где находится. А потом ее взгляд упал на мирно спящего рядом Модестаса, и она вспомнила все. Губы тронула смущенная улыбка. Она подобрала с пола платье,нижнее белье и оделась. Накинув на себя покрывало с кровати,девушка вышла на улицу. Хотелось собраться с мыслями, осмыслить новый этап в отношениях и просто подышать воздухом. Утро было солнечным,но прохладным. Ветерок трепал подол платья и края пледа. На улице было практически пусто. Только девушки в одинаковых голубых платьях приводили в порядок Олимпийскую деревню. Енина опустилась на лавочку. Закрыв глаза,она полной грудью вдохнула прохладный воздух. - Уважаемая. - из плена мыслей ее вырвал голос. Литовка открыла один глаз. Перед ней стоял Григорий Моисеев. Енина работала с командой почти год, но за это время председатель Федерации баскетбола ни разу не назвал ее по имени. Уважаемая, госпожа журналист... Иногда по фамилии. Но по имени - ни разу. - Вы что-то хотели? - Енина сильнее закуталась в покрывало. - Я бы хотел,что бы вы сообщили команде информацию. - начал он. - Мы не будем играть в финальном матче.Из-за теракта. А потом приходите на конференцию и заявите об этом публике. - В смысле не будем играть? - литовка посмотрела на него,как на дурака. - Вы шутите? Моисеев не ответил. Он развернулся, и пошел по своим делам. - Нет,вы серьезно?! Как это - не будем играть?! - кричала ему вслед Енина,подскакивая с места. Покрывало соскользнуло с плеч и мягко упало к ее ногам. Никакого ответа не последовало. Мужчина даже не обернулся. Литовка медленно опустилась на землю, запуская пальцы в волосы. " И что теперь? Все зря?" - думала она, сжимая пальцы. Совершенно не хотелось верить в происходящее. Хотелось думать,что у председателя просто плохо с чувством юмора, и он решил так пошутить. Но нет. Шуткой это не было. "Верхушка" решила сдаться, едва найдя предлог. И никто ничего не мог с этим поделать. Ни тренер, ни команда... Ни обычная журналистка тем более. - Сказал бы об этом сам,умник... -прошептала она,поднимаясь к команде. Все собрались перед телевизором. -Мы пришли в никуда. - сказала Енина голосом,полным разочарования. - В смысле "в никуда"? - хором спросили члены команды. - Финальной игры не будет. - Енина опустилась на мягкий диван рядом с Модестасом. - Мы собираем вещи и уезжаем. - Ты сейчас шутишь? - спросил Саша Белов. - Какие уж тут шутки, Саш? Так решили наверху. - Енина ткнула пальцем в потолок. - Я еще должна и на пресс-конференции об этом сказать. Повисло молчание. Никто не хотел верить в такой итог. Все не могло закончится так. Невозможно. - Вы помните Америку? Как Саше плохо стало. - начал Сергей, вставая перед телевизором. - Деньги тогда дала не Федерация. У Гаранжина сын больной,вы знаете. Он деньги на операцию собирал. Все за Сашу Белова отдал. Саша посмотрел на Енину. В его глазах читался немой вопрос - "Знала?". Енина кивнула. Конечно она знала. Но пообещала никому об этом не рассказывать. Саша виновато опустил голову. - Модя, - продолжил Сергей. - Они твою голову просили. Гаранжин уперся. Сказал что ты его команда. Жар, - он обратился к Алжану. - Сколько пальцев показываю? - Два. - Алжан улыбнулся. - Гаранжинские линзы? Последовал кивок. - Только два человека верили в нашу победу. Даже мы не верили. Тренер нас тащил, пер... Мы можем не играть. Нам ничего не будет. И наверху хотят, что бы мы не играли. Им сейчас так выгоднее всего. Чтобы сборная Гаранжина, ради которой он отдал все, не проиграла. Только вот кто мы после этого? - закончил Белов. Енина встала. - Я на конференцию. Может успею еще что-то изменить. - сказала она,и бросилась вон из комнаты.

***

Зал для пресс-конференции был полон журналистов из самых разных изданий. Енина ворвалась туда пулей, и налетела на Геннадия Терещенко. - Вы где ходите? -прошипел он сквозь зубы, суя ей в руки листок бумаги. Енина развернула его,и пробежалась по тексту глазами. - Я не буду это говорить. - Енина смяла бумагу. Будь ее воля, она устроила бы скандал. Но в присутствии прессы это было недопустимо. - Какие провокации? Вы что несете? Какое правильное решение? Послушайте, вы поступаете опрометчиво. Вы просто нашли предлог, чтобы сойти с дистанции. Вас запомнят трусами... Терещенко больно схватил ее за руку. -Послушайте,уважаемая... Писали свои статейки,и пишите. Не лезьте в то,что не понимаете. И говорите то,что вам велено. Ни больше,ни меньше. А если скажите что-то не то... Владимир Петрович разжал пальцы Терещенко, и рука Енины освободилась от сильной хватки. Девушка потерла ноющее запястье. -Я надеюсь ваша дамочка меня поняла, Владимир Петрович. - член Госкомспорта пошел к столу. Енина и Владимир Петрович переглянулись. - Тебе вовсе не обязательно говорить все с этого листка. - тренер забрал смятую бумагу из ее рук. - Просто скажи что игры не будет. Енина кивнула. - Добрый день,дамы и господа. - начала Енина,говоря в свой микрофон. - Мы выражаем соболезнования в связи с терактом... Внимание всех отвлек приход Григория Митрофановича. Мужчина прошел к столу,и занял свое место. Терещенко сверлил его взглядом. Енина прокашлялась, и продолжила: - Было принято решение... - не успела она закончить, как ее оборвал голос Моисеева. - Играть. Играть не смотря ни на что. - сказал он. -Спорт чище и красивее любой войны. Холодной или горячей. Зал зааплодировал. Пока на нее никто не обращает внимания, Енина поднялась со своего места, и побежала к команде. - Играем! - прокричала она,забегая в комнату. Ее встретили радостные крики.

***

Вечер 9 сентября 1972 года. Напряжение высоко как никогда. Сегодняшний день решит все. Стадион гудел, приветствуя американцев. Сборная СССР была встречена совсем не так радостно. -Готовы проиграть? - Енина услышала женский голос, когда отдавала листок со стартовым составом. Она обернулась. Перед ней стояла Алиса Смит, представительница американцев в СМИ. - Мы готовы побеждать! - Енина улыбнулась так,будто на грудь спортсменов СССР уже повесили золотые медали. "Дура" -подумала американка, отдавая стартовый состав своей команды. Девушки разошлись по разным сторонам. Но тут тренер решил сделать замену в стартовом составе, и объявил новый. Имени Модестаса в нем не прозвучало. Он сел на скамью, борясь с разочарованием. Енина села рядом с ним. - Тренер просто не хочет показывать им все наши сильные стороны в самом начале. - она подмигнула ему,улыбаясь. - Не расстраивайся. Енина взъерошила ему волосы. Модестас улыбнулся и прижал ее к себе. Прозвучал свисток. Большая игра началась.