Ваше Благородие, Госпожа...

На обед и ужин Гарри не вышел. Соколова выглядывала его за столом, но нигде не могла найти. Алёна была в растерянности. Такая реакция была вполне ожидаема, но что теперь делать, не знала. Бросить его она не могла, не в её принципах. Но как помогать, когда он даже не даёт себя увидеть — это проблема. Медленно поглощая еду, Алёна пребывала в раздумьях. Снейп сидел на своем обычном месте, на правом краю стола, и старательно пытался не выдать свои намерения. Хотя его потуги были похожи на попытки кота не выдать себя перед мышью лишним движением. В результате почти треть присутствующих за столом старались не привлекать внимания зельевара, дабы не стать жертвой. Снейп умел учиться на ошибках. Он редко их признавал во всеуслышание, но умел делать выводы. И сейчас он хотел исправить ситуацию. И воспользоваться возможностью. Альбус Дамблдор сидел во главе стола, отдавая должное ужину, и мирно беседуя с коллегами и заграничными гостями. Глаза то и дело пробегали по головам студентов, отмечая отсутствующих. События последних дней его растормошили, и он решил внимательнее следить за своими подопечными. Директор Хогвартса знал, что «гениальная» идея их Министерства пригласить на Турнир славян выйдет боком. Причём именно ему, Альбусу Персивалю Вульфрику Брайану Дамблдору. Славяне были непрогнозируемы. Как стихийное бедствие, они приходили, когда их не ждали, делали свои дела и исчезали. Директору было от чего отталкиваться в своих выводах, ведь он встречался с ними. Всего пару раз, но и этого хватило. Заинтересованность Северуса в этом молодом директоре не была чем-то из ряда вон выходящим. Чувства Снейпа к Лили Эванс были секретом Полишинеля для всех ещё в их студенческие годы. А реакции мужчины на женщину Альбус списал на давно похороненные чувства. Но Снейп начал проявлять гораздо больше эмоций к этой Соколовой. А это было странно. Нужно будет понаблюдать за ним и немного прояснить ситуацию. История с Гарри была подозрительна, как и схожесть директора Святозара с покойной Лили Эванс. Но в желании защитить и подготовить сироту в предстоящей битве не было ничего предосудительного, поэтому он дал свою отмашку. В конце концов, если всё это правда и всё ещё впереди, то любые знания будут только впрок. Славянские школы были своеобразны, но в чём Альбус был уверен точно — своих студентов преподаватели Святозара муштровали не хуже чем в Аврорате. А это что-то да значило. Возвращение мальчика обратно было хорошим знаком. Но, скорее всего, спровоцировано каким-то конфликтом. Скорее всего, связанным с Полумной, с которой он был на балу. В этом стоило разобраться, но позже. А вот сегодняшняя история с Полумной Лавгуд, дочерью Ксенофилиуса… Славяне в очередной раз подтвердили своё звание сорвиголов. Сунуться в гнездо акромантулов, к самому Сердцу, и провести ритуал, отбиваясь от целой колонии… Альбус вспомнил «милую деточку» Арагога и содрогнулся. Он был против того, чтобы самец акромантула оставался в Лесу. Но возможности переслать его не было, Диппет рыл носом землю в поисках компромата на Хагрида, а держать его в замке было опасно. Но откуда он мог знать, что великан отнесёт этого бразильского арахнида прямо к Сердцу?! А когда понял — было уже поздно. Выжечь в одиночку это место было под силу, но Хагрид… Альбус вновь оказался перед выбором: для всех или для одного. Стыдно признать, но он поступил малодушно, оставив Арагога. И даже отлучку Хагрида в Бразилию постарался не заметить. Чем бы дитя ни тешилось… А когда осознал… Вновь закрыл глаза, посчитав, что вреда не будет. А вред был, и ещё какой. Дамблдор чувствовал, как лес хиреет, и из него бежит всё живое. Как деградируют кентавры, всё больше становясь похожи на дикарей. Но вмешаться он… не хотел. Да, не хотел. Ведь это означало подвести Хагрида. А ведь он хороший. Безобидный великан. Слегка наивный и очень добрый. Нанёсший вред по незнанию. С его, Альбуса, попустительства. Но, судя по взглядам Соколовой в сторону избушки лесника, та была уверена в обратном. И очень хотела спросить с виновного всё и немного больше. А зная, на что способны «русские варвары», Дамблдор небезосновательно опасался разрушений. Ведь славяне очень редко шли на компромиссы. Точнее, нет. Они были способны к дипломатии. Умели ловко лавировать и находить неожиданные решения различных споров. Но если их разозлить… Кажется, в русском языке есть такое выражение — «нашла коса на камень»… Рассерженные славяне не склонны к прощению. Если восточные народы могли затаить обиду и отомстить спустя время, европейцы объявляли кровную вражду и устраивали противостояние на годы, то славяне требовали сатисфакции на месте. И повезёт, если только с непосредственного виновного. А не со всех причастных. Потому сейчас Альбус Дамблдор неспешно опустошал тарелку, внимательно присматривался к гостям, и готовился ко взрыву.

***

— Алёна Ивановна, мы можем поговорить? — Соколова, обернувшись, мило улыбнулась, но Альбус не обманулся. Так не оглядываются на окрик друга. Это было движение бойца, начинающееся от бедер. Не хватало только кинжала в руках, для полноты картины. — Отойдемте в сторонку? Их внимательным взглядом проводили Снейп и двое пожилых учителей Святозара. Дамблдор шёл первым. Первым порывом было отвести её в свой кабинет, но он не решился. Попавшийся по дороге пустой кабинет был очень кстати. — Прошу. Старый директор закрыл дверь и сделал глубокий вдох. Разговор предстоял долгий. И кончиться он мог по разному. Но он постарается. Очень.

***

*** Вадим, Бронислава и Ярополк, будучи единственными обитателями лазарета, отчаянно скучали. То есть как скучали. Вадим, несмотря на возмущенное пыхтение Брони, перебрался на её кровать и, не слушая возражений, задремал, пригревшись под боком своей жены. Ярополк, «чтобы не видеть розовых соплей», выпросил у Имрына записи и теперь усердно над ними медитировал. Ларина лежала, тихонько гладила Вадима по голове и слушала его ровное дыхание. — Как ты думаешь, Яр, Гарри вернется? — Если у него есть то, что называют житейской смекалкой, то должен. Но у него сейчас мозг не принимает участие в мышлении. Так что шансы меньше десяти процентов. Или, — парень на мгновение вынырнул из записей, — только если Том не решит объяснить весь ужас ситуации. Тогда шансы ещё меньше. — Почему?! — Броня, когда тебе в четырнадцать сказали, что нашу форму стоит носить только в школе, какая у тебя была реакция? — Нууу… — Во-о-от. Гарри так же окрысится и не станет слушать. Пустая затея. — Но Алёна Ивановна… — Не отступится. И в этом противостоянии я бы не рискнул ставить ни на одну из сторон. Шансы равны. — Думаешь? — Противостояние упрямого, как осёл, подростка в период пубертата и нашей Соколовой, ведомой долгом и тревогой? Это будет схватка века в отдельно взятой школе. Но я предпочту находиться подальше от этого действа, чтобы осколками не зацепило. — Но Гарри нужна помощь. — Если он сам этого не понимает, то, боюсь, мы бессильны. Насильно мил не будешь, Броня. А благие намерения… — … ведут к твоим сородичам. — Да! То есть нет! Не путай меня, Броня! Девушка посмеялась, но задумалась. Всё же это были её ребята. Все трое. Да, теперь трое. И она должна о них позаботиться.

***

*** — Алёна Ивановна, что… Гхм… Что вы намерены предпринять в отношении Рубеуса Хагрида? — Предпринять?.. — на секунду Алёна сбилась. Директор Хогвартса за ужином явно нервничал и то и дело бросал взгляды на неё. Соколова думала, что её будут спрашивать о Полумне или о Гарри, но вопрос внезапно поставил её в тупик. — А что я должна предпринимать? И почему? — Он… Дело в том, что он принёс этого акромантула в Лес. А я это допустил. И если вы хотите покарать виновного, то начните с меня. Рубеус, он… Он ведь как ребёнок… — Ага, кажется, благодаря этому ребёнку моего Чемпиона чуть не убил Норвежский Горбатый? Действительно, ребячество… Но, директор, дети должны держать ответ за свои действия. — Вы хотите… — Я? Что вы! За Вадима уже всё спросила Бронислава. Промахнулась, ну да пусть. А за то, что он сделал с лесом, с него спросит его хозяйка. — Алёна пожала плечами. — И сомневаюсь, что он это не запомнит. — То есть… мисс Лавгуд? — Дамблдор задышал чуть спокойней. Судя по характеристике Флитвика, девочка была не злая. Могла и простить. — Она, — подтвердила Соколова. — Но принимать решение она будет не как студентка, а как полноправная Хранительница. И поверьте, она не возьмет у виновного больше того, что он отнял. — А… когда? — Когда ваш Хагрид решит войти в лес, конечно, — удивленно покосилась Алёна. — И предвидя ваш вопрос, то да. Он может этого избежать, просто не ходя в этот Лес. — Вряд ли он сможет, — вздохнул Дамблдор, — он был так привязан к Арагогу… Он захочет попрощаться. — Его право. Но я вас предупредила. В комнату просочилась светящаяся кошка и уместилась на парте. — Альбус, в школу прибыл Ксенофилиус. Директор повернулся к Соколовой. — Мисс Соколова, вы можете помочь нам? Это отец Полумны. Вероятно, он захочет увидеть её… в последний раз. — Мистер Дамблдор, она ведь не умерла. Так что он сможет увидеться с ней, когда захочет. Точнее, если сможет. Идём. Не будем заставлять ждать переживающего отца. В холле их встретила целая делегация. Кроме отца Полумны и Флитвика, как непосредственного декана девочки, в компанию затесались Грюм, МакГонагалл, Спраут и Снейп. В сторонке стоял Хагрид, нервно переминающийся с ноги на ногу. Первым их увидел полугоблин: — Альбус, тут мистер Лавгуд… Но названный мужчина не нуждался в представлении. Одним прыжком преодолев лестничный пролёт, он оказался возле Алёны и крепко вцепился ей в руку: — Это правда? Правда?! — Ксено, не части, — Дамблдор ненавязчиво, но уверенно оттеснил от Алёны перевозбужденного родителя, — а то мисс Соколова не сможет и слова сказать. — Идём, — Алёна первая шагнула в сторону выхода. Остальные потянулись за ней. Спускаясь к Лесу, она обратилась к отцу девочки: — Уважаемый мистер Ла… — Просто Ксено, пожалуйста, — слабо улыбнулся мужчина тонкими губами. Соколова кивнула и продолжила: — Уважаемый Ксено, сразу скажу, ваша дочь жива и здорова. Я не знаю, что случилось с ней раньше, но, видимо, было какое-то потрясение. — Её мать погибла у неё на глазах. — Ох… Соболезную, — Алёна ещё раз посмотрела на «Ксено». Высокий, с белыми, абсолютно белыми волосами, он выглядел тонким и хрупким, как тростник. Но только на первый взгляд. В его глазах угадывалась сила. Алёна уважала таких людей. Может, этот мужчина не был великим волшебником, но чтобы в одиночку растить дочь, нужно была смелость и отвага. Может, он и не везде успевал и совершал ошибки, но он не струсил. Не бросил девочку и не поручил мачехе или дальним родственникам. Это было достойно. — Так вот, в связи с этим, она стала медиумом. Это довольно редкий дар, даже по нашим меркам. Истинных очень мало. — Истинных? — спросил Дамблдор. — Тех, кто видит, слышит и чувствует изначально. Этому можно обучиться, помогая себе настоями и благовониями, но Истинные способны на большее. Именно такая и ваша дочь, Ксенофилиус. Благоговейное молчание разрушил Грюм. Сплюнув, он грязно выругался. — Мерлиновы **** в рот! Ещё одна Тёмная тварь на нашу го… Наверно, это был срыв. Возможно. И, скорее всего, её учителя были бы в ужасе от такого поведения, недостойнго Мастера Клинка. А может, это была усталость, психическая и физическая, навалившаяся за последние дни. Кто знает. Но что вышло — то вышло. Посох Аластора Грюма, крякнув, рассыпался в щепу. Но владелец, пожертвовав магическим инструментом, смог уберечь себя от обезглавливания. Не прерывая движения, Соколова оказалась за спиной у мужчины и, мягко приставив режущую кромку сабли к шее, другой рукой ткнула ножом в место между лопатками. — Никогда. Не смейте. Оскорблять. Хранительницу. Судя по взгляду, мужчину подмывало спросить: «А что будет?», но оружие у горла вернуло старому мракоборцу часть здравомыслия, и он промолчал. — Мисс Соколова, прошу, простите моего коллегу. Он старый ветеран страшной войны и многое пережил. И его отношение к Тёмным… — Тёмным? — женщина дернула головой, будто приходя в себя, но оружие опускать и не подумала. — Скажите, дорогой «Белый», что вы имеете в виду? — «Белый»? — Дамблдор был озадачен, как и остальные. — «Albus» с латинского — «Белый». Неужели вы не знали? Но вернемся к нашим баранам. Я не собираюсь вести в Лес тех, кто заранее считает его Хранительницу порождением Зла. Поэтому со мной пойдёт только мистер Лавгуд. Остальные могут подождать.

***

— Альбус, ты думаешь, было разумно отпускать Лавгуда с этой… Соколовой? Ксено и сам по себе довольно эксцентричен. — Я думаю, это хорошая идея. Всё же это очень личное для Ксенофилиуса. Он должен попрощаться. Может, мисс Соколова и сказала, что Полумна не умерла, но совершенно очевидно, что выходить к людям больше необходимого она не намерена. — Эххх, если бы Аластор не позволил себе такие резкие высказывания… — Что правда, то правда, Минерва, — Альбус повернулся к виновному, который сейчас старательно отбивался сразу от трёх оппонентов: Флитвика, Спраута и Снейпа. На памяти директора никогда ещё деканы не проявляли такого единодушия. Флитвик жалел, что не смог познакомиться с такой легендой, как Хранительница. А желательно было ещё и изучить этот феномен. Помона Спраут просто негодовала. Ведь если бы она познакомилась с этой девочкой, может, та разрешила бы поискать кое-какие редкие виды растений в лесу? Или позволила бы рассадить некоторые экземпляры? А в перспективе бы присматривала бы за ними… В общем, деканы барсуков и орлов просто ужасались упущенным возможностям. И единогласно назначили виновным Грюма. Снейп не ругался. Он просто молча поддерживал своих коллег, перебирая в уме яды, которыми мог убить старого параноика так, чтобы его вообще не заподозрили. — Директор, вам стоит вмешаться, пока нашего преподавателя по Защите не прибили. Возведя очи горе, Дамблдор пошёл улаживать конфликты с коллегами.

***

— Останешься? — …. — Уверена? — …. — Я… я тебя люблю. -…. — Могу? Правда?! — …… Алёна стояла поодаль, наблюдая, как отец общается с дочерью. Полумна выглядела, как настоящая дриада — на голове венок, а руки и плечи начали оплетать ростки, ложась на кожу красивым узором. Одежда сменилась, и теперь девочка была одета в лёгкое платье зеленого цвета, сделанное из листьев и стеблей, но настолько искусно выполненное, что почти не отличалось от изделий людей. Она улыбалась, глядя на отца, и что-то тихо говоря тому на ухо, то обнимала, то прижималась к нему. «Она любит его. Любит, как дочь. Счастливый мужик. Но здесь её дом. И она это понимает. Жаль этого Ксено. Очень жаль». Мужчина ещё раз обнял дочь, и та, что-то дав ему, убежала в чащу. Рядом с ней мелькнула рослая тень, вызвав у Алёны улыбку — кентавры учились на ошибках. И не собирались оставлять Хранительницу без охраны. — Мистер Лавгуд, — молчание затянулось. Мужчина не двигался, продолжая смотреть туда, где исчезла его дочь, — Ксено?.. Нам пора. — Да… Да, вы правы. Простите, — мужчина спрятал в карман подарок его дочери и украдкой вытер глаза. — Мы должны идти. И… Спасибо вам.

***

Алёна вошла в Избу и, пройдя на кухню, налила себе воды. Выпила и налила ещё один. — Алтыным, что с тобой? — наблюдая, как директор опустошает третий стакан подряд, спросил Имрын. Сидевший рядом Степан как-то невесело хмыкнул. — Родители это, Ирын-нкэй. Подозреваю, что они не оценили такой финт ушами? Алёна булькнула стаканом и неопределенно пожала плечами. — Это да или нет? — Он очень несчастен, — стакан наконец коснулся стола, и директор села на стул. — Я не представляю, как он держался до этого времени, но теперь он просто уничтожен. И виновата в этом я… — Э, Алёна, подожди, с чего это? — Это же было моё решение… И я так распорядилась… Без спроса… просто… — Так, тихо-тихо-тихо, — приобняв за плечи, старый шаман повёл всхлипывающую женщину в сторону преподавательского коридора. — Ты отдохнёшь и успокоишься. А этот поймёт, что из возможных вариантов его дочь выбрала самый лучший! — Но у неё должна была быть возможность выбора… — Эээх, балам, жизнь редко оставляет нам варианты. Иди… — директор скрылась в дверях, и Имрын вернулся в гостиную. — Степан, живо к ней. Делай что хочешь, но чтобы наша Соколова завтра высоко летала, громко пела и была опасна, как обоюдоострый клинок! — Я?! — ЖИВО! Зельевар будто испарился. Шаман улыбнулся в усы. — Вот так. Мало сказать правильные слова, надо уметь их сказать правильным тоном.

***

— Я так больше не могу… — Ярополк лежал на кровати, держась за бока. На соседней койке ничком упал Вадим. — Сокол озверела за последние дни. А всё из-за Поттера, будь он неладен! — Уверен, что из-за Поттера? — морщась, Ларин дотянулся до тумбочки и достал лечебную мазь. Прошло почти три дня с момента возвращения юного Чемпиона Хогвартса обратно в школу. И три дня, как студенты школы Святозара готовы были взвыть. Директор будто с цепи сорвалась. Она ужесточила тренировки, гоняя студиозусов до седьмого пота и дрожания ног. Устраивала не меньше трех спаррингов в день с собой лично. И самое страшное, в полный контакт. Закономерно огребали все. Сегодня не повезло Ярополку, Вадиму и Брониславе, и теперь все трое маялись с ноющими ребрами. Наконец все синяки были смазаны, и парни растянулись на постелях, ожидая время обеда. — Серьезно, Вадик, надо что-то делать. Мы так долго не протянем. Меня так не колотили со времен третьего курса, когда нас с пятикурсниками на уроке свели! — Знатная тогда драка получилась! Кстати, мы тогда выиграли. — По очкам проиграли. — Но в целом то победили? — Не о том речь! Что с Поттером делать? — Поговорить с ним? — Слушать не будет, мы же «предатели». — С чего это? — Вадик, это ты толстокожий носорог, а вот я и Броня видели, какие взгляды он на нас бросает. Будто последний кусок пирога увели. — Тогда как? — Предлагаю Броню отправить. Она вроде как и не при чём. Да и у Гарри что-то вроде чувства вины к ней. Поэтому может выслушать. А там уж и мы подключимся. — Похоже на план, — Вадим повернулся на бок, морщась от потревоженных ребер. — Ты лучше расскажи, как там у тебя с Гер… Как там? — Гер-ми-оной. Неужели так трудно запомнить? — Слышь, внебрачный сын еврейского народа, нечего на вопрос вопросом отвечать. И не переводи разговор. Давай, колись! — Сплетник ты, Вадик. — Не уходи от ответа. — А чего это я должен отчитываться? — Ярополк даже сел, показывая весь уровень своего возмущения. — Ты мой близкий друг, неискушенный в любовных делах. Естественно, я проявляю закономерное беспокойство и тревогу… — Да ну тебя! Хохот Вадима сопровождал его, пока он шёл в гостиную, но быстро сменился стонами, вызвав злорадную улыбочку. На личном фронте, как ни странно, было всё хорошо. Ярополк успел уже раза три поблагодарить богов за такой подарок. Гермиона была идеальна. Ярополк редко когда применял это выражение, но других слов не было. Девушка не требовала внимания, если ей говорили, что нет времени. Она с пониманием относилась к редким встречам, к неспешному развитию их отношений. И даже поведение самого парня не пугало её. Задумавшийся парень вышел в гостиную, не заметив Брониславу. — Яр, о чём задумался? — О том, как мы бесконечно слабы без помощи женщин. О, светловолосая красавица, осчастливь меня хоть минутами разговора! — Чего надо, Яр? — Бронислава упала рядом с Ярополком на диванчик и вытянула ноги. — Я умоталась не меньше тебя, давай покороче. — Надо помирить Алёну Ивановну и Поттера. — Да? — девушка посмотрела на парня из-под опущенных ресниц. — А несколько дней назад, кажется, кто-то говорил, что не собирается вмешиваться… — Так я же не знал, что радиус разлёта у этой мины окажется такой большой! Так что ничего не изменилось. Я по-прежнему не хочу в это лезть. Но надо. А то жизни нет. — Так все же мучаемся. Не ты один. — Мне нельзя ворожить ещё больше недели. И, чтобы я не нарушал режим, Леший поступил бесчеловечно, поставив на меня свою личную разработку. — Сигналку, что ли? — Ага. Если попытаюсь колдовать — мне в голове дыру нудными монологами проделают. А без магии как-то совсем не весело. — Вот что значит пренебрегать физической культурой! — Да-да… Так поможешь? — Что надо сделать, бескультурный человек? *** Гарри шагал на ужин. Он не торопился. Видеть все эти «радостные» лица однокурсников не хотелось. За три дня чего только он не наслушался. — Гарри, — в конце коридора стояла Бронислава, скрестив руки на груди, — надо поговорить. Поттер просто кивнул и повёл её за собой в ближайший пустой кабинет. Если бы это был Вадим или Ярополк, Поттер даже слушать бы их не стал. Обида была слишком свежей. Правда, Том все уши прожужжал о «иррациональности» и «нелогичности» в первый день, но, не найдя понимания у своего недобровольного слушателя, обозвал «гриффиндорским бараном, не видящим перспектив», и с тех пор молчал вот уже как третий день. Так что последние три дня мальчик провёл практически в полной изоляции. Нельзя же назвать разговором то шипение, которым его награждали гриффиндорцы, а так и не скажешь, что не змеи. В открытую решились напасть считанные единицы. Этим подросток продемонстрировал приобретённые почти за полгода навыки в рукопашном бою и с холодным оружием, ведь подаренный кинжал он так и не снял. Как ни странно, больше двух раз не понадобилось. Гермиона, единственная из всех садящаяся с ним, рассказала, что теперь для однокурсников он «псих Поттер, который может зарезать!». Хотя он только обозначал «смертельный удар», но, видимо, противникам хватило и этого. — Ты что-то хотела? Девушка оперлась на парту и опустила голову, не торопясь начинать беседу. Гарри тоже молчал, рассматривая… наверно, подругу. После всего произошедшего трудно было не стать ближе. Именно поэтому он не ушёл. Плюс то состояние девушки, в которое загнал её он. «Ты испытываешь вину и поэтому не стал её гнать. Но кроме этого тобой движет ещё что то… Надеюсь, ты сможешь определиться и…» «Спасибо, психолог, а теперь замолчи, пожалуйста!» — оборвал Тома Гарри, заметив, как встрепенулась Бронислава. — Гарри, я пришла кое-что спросить. Ты ответишь? — подросток пожал плечами в ответ и неуверенно кивнул. — Гарри, скажи пожалуйста, почему ты ушёл? Алёна Ивановна почти ничего не объяснила… Точнее, вообще ничего не объяснила, но, судя по её состоянию, расстались вы не добром? — Гарри сверлил взглядом пол, никак не отреагировав на вопрос. — Пойми, я пришла не только из-за волнения за Алёну Ивановну и тебя. Ярополк и Вадик тоже… — Ярополк?! — негромко прошипел Поттер, но Брониславе казалось, что лучше бы он орал во всё горло. — Ярополк тоже волнуется?! А что он сделал с Полумной?! О ней он не волновался?! Верно?! — дверь за спиной скрипнула, но мальчик не обратил внимания. — Что они сделали с Полумной?! — Она стала Хранительницей. Она теперь защищает Лес. Это очень… — Почётно?! А почему она так со мной попрощалась?! Она никогда со мной не сможет встретиться! Понимаешь?! — Почему «никогда»? Все ритуалы и принятие территории происходит же в течении месяца-двух, а потом полная свобода действий… Девушка выглядела озадаченной, но подросток, умудрившийся накрутить себя до предела, не отдавая отчёта, выхватил палочку. БАХ! Дверь вылетела из петель, чувствительно приложив малолетнего Чемпиона по голове. За дверью стояли Вадим и Ярополк. — Вы могли бы не травмировать его. — Так эпичней, — возразил Ярополк, на что Бронислава фыркнула. — Но подытоживая, удивительно, как он умудрился так себя накрутить. Хоть… вполне мог. Любопытно, что там ему Лавгуд наплела? Видеться они вполне бы могли. Если только… — Только что? — шаман не отвечал, задумчиво глядя куда-то в угол кабинета. — Яр, что только? — Только если девчонка не стала… Ооох… — Яр, я тебя не понял. И Броня, по моему, тоже. Разъясни для нас, убогих. — Ты чего в ритуале просил? — Эм… Чтобы приняли девчонку в Хранительницы… И защищали её. — Вот же ж… лапоть! Шаман аж подскочил на месте, ошарашенно смотря на друга. Но, убедившись, что ему это не послышалось, сел прямо на пол. В кабинете повисла неприятная гнетущая тишина. — Яр… Что попросил Вадик? Это что то… плохое? — Бронислава сделала нерешительный шаг вперёд. Ей было чего опасаться. В последний раз, когда она видела Турова в таком унынии, тот умудрился сильно измениться за пару месяцев. И не в лучшую сторону. — Вадик, поздравляю. Ларин закусил губу. — С чем? — Ты балбес. — Всё настолько плохо? — Да нет… Ритуал мы провели правильный, а уж про качество исполнения я молчу. Только вот результат мы получили слишком хороший. Слишком, — шаман зло оскалился. — Яр, ты можешь толком объяснить?! Не доводи людей до белого каления! Что с девчонкой?! — Она… Тьфу! Я даже не могу сказать, кто она! — В смысле? — По идее, она могла стать подобием дриады. Защищала бы лес, деревья… А так… Я правда не знаю, кто она. — Так она Хранительница или нет? — Она что-то вроде воплощения Леса. И теперь делит свою жизнь с Лесом. Так что она сказала правду. Гарри с ней вряд ли увидится. — Почему?.. — Вадик, девчонка теперь — это часть Леса, пойми. А Гарик, несмотря на все свои положительные качества — парень-себе-на-уме. Поэтому девчонка к нему даже не приблизится. Во избежание. — Ну не эгоист же он… — Человек, выросший сиротой, не может быть рубахой-парнем с душой нараспашку. И за своё цепляться будет крепко. За вещи, убеждения. За связи. И, конечно же, за друзей и любимых. — Но, — Бронислава взмахом палочки поставила дверь на место и переложила мальчика на парту, — как нам убедить Гарри вернуться? — Есть вариант, — на соседнюю парту уместился Ярополк. Бронислава и Вадим уселись по другую сторону от Поттера. — Дать этому импульсивному поговорить с девчонкой. — Ты хочешь вызвать её? В таком состоянии? Яр, если помнишь, ты не стал инвалидом по счастливой случайности. — Простой ритуал я потяну. А там посмотрим. И мне легче сделать это, чем умирать на тренировках. — Что ты только не сделаешь, чтобы ничего не делать, да? — Лень — двигатель прогресса, Броня. Хихикающий Вадим, отсмеявшись, задал главный вопрос. — А теперь серьезно. Как мы тело в Лес перенесём?

***

— Макар Геннадиевич, вы не видели Турова и Лариных? Целитель на секунду задумался, а после аккуратно положил столовые приборы. — Они отпросились у меня в библиотеку. Обещали не разделяться. Их нет? — За столом отсутствуют. — Плохо. — Всё хорошо, Алёна Ивановна? — к шепчущимся коллегам обернулся Дамблдор. — Вы чем-то обеспокоены. — Всё в порядке, Альбус. Не стоит волноваться… В этот момент из тени за столом преподавателей выскользнул Северус Снейп и подошёл к двум директорам. — Прошу прощения, коллеги, но я видел нечто и очень хотел бы прояснить этот момент у Алёны Ивановны. — Что-то случилось? — Соколова насторожилась. По лицу Снейпа нельзя было что-то понять, но то, что он подошёл сам? Что-то случилось. — Пять минут назад я встретил на пути в Большой Зал группу ваших студентов, Алёна Ивановна. Они несли мистера Поттера, который находился в бессознательном состоянии. А на вопрос, что происходит, они сказали, что… — мужчина запнулся, — … что собираются провести жертвоприношение. — Что?! — синхронно крикнули Соколова и Лешов, вскакивая на ноги и опрокидывая стулья. — Что они сказали?! — Что планируют провести жертвоприношение. И обсуждали всё это очень весело, ничуть не стесняясь меня и других свидетелей. Поэтому я и не решился их… ммм… остановить. Видимо, я был неправ? — Нет, боюсь, что была неправа я, когда не наказывала эту троицу… Их же было трое, профессор? — Два парня, среди которых был ваш Чемпион, и девушка. Соколова сделала глубокий выдох и повернулась к Дамблдору, который смотрел на развернувшееся действие с большим интересом. — Директор, приношу вам свои глубочайшие извинения. Заверяю вас, мои ученики не собираются совершать никаких кровавых ритуалов с жертвами. И, если вы не откажитесь, мы сходим вместе и вернем Га… мистера Поттера. А кому-то я оторву уши! — последнюю фразу женщина прошипела едва слышно. Длиннобородый старец величаво кивнул и в сопровождении Снейпа направился вслед за славянами.

***

— Предсказываю, нам всем не поздоровится, — Вадиму досталась роль носильщика, и потому на него напало философское настроение. Когда они зашли в лес, он закинул Гарри на плечо и сейчас отдувался, стараясь поспеть за двумя не гружеными спутниками. — Вот точно. И какого рожна вы наплели той летучей мыши про жертвоприношение? — По Рязанову, Вадик, — не отвлекаясь от осмотра местности, отозвался Ярополк. — Ты же смотрел Старики-Разбойники? — Ну? — Момент с кражей картины помнишь? — И что? — А то, что это правда. Никто в здравом уме не посмел спросить у двух стариков ни документов, ни разрешения на вынос картины. Ни-че-го. Согласен, это немного фантастично, но своя правда там есть. Чем уверенней и непринуждённее себя ведешь, тем меньше внимания привлекаешь. А доказательство этого в том, что мы здесь, а не там, — палец шамана ткнул в сторону замка. — Этот недобэтмен, наверно, до сих пор стоит, реальность по осколкам собирает, пытаясь понять, что он только что видел. Но это ненадолго, у нас где-то полчаса, пока нас не нашли. И это максимум. Так что давайте быстрее. Но место для ритуала ребята найти не успели. Позади появилась большая косматая тень, и святозарцы, умудренные вылазками в родные чащи, схоронились за корнями. — Араго-о-огчи-и-ик! Я иду-у-у! Я иду-у-у, малы-ы-ыш! — по тропинке брёл, слегка покачиваясь, хогвартский лесник. В правой руке у него был арбалет, что характерно, заряженный. В левой — огромная бутыль с чем-то невнятно-мутноватым. Но явно не с киселём, судя по удовольствию, с которым великан к ней прикладывался. Остановившись всего в двух шагах от затаившихся ребят, великан сделал ещё один большой глоток, издал клич, напоминающий больше пароходный гудок, потопал прямо к гнезду акромантулов. Бывшему гнезду. — Хана котёнку, — Ярополк вылез обратно на тропу, раздумывая, как быть: то ли пойти следом, то ли проигнорировать невменяемого лесника. Но Ларины всё уже решили. — Его надо остановить! — выдали они хором и, не дав Турову возразить, (что он очень хотел сделать), устремились вслед за любителем монстров.

***

— Это была плохая идея. — Нормально всё. — Да, Яр, не жалуйся. — Это не ты этого лося тащишь на своём горбу! — Вадик же тащил. И ты тоже можешь. — Людям, занимающимся умственной работой, противопоказаны физические нагрузки таких объемов. И Вадик, я не намекаю, что ты не умён. Но ковка оружия не шибко интеллектуальный труд, согласись. — Цыц! Святозарцы крались вслед за лесником, стараясь не попасться ему на глаза. Последнее было проще простого, учитывая, что бутылка лесника (в руках обычного человека выглядела бы не меньше пятилитровой банки), была почти пустой. Принимая во внимание обстановку, транспортировка Поттера была возложена на Ярополка, вместе с самим мальчиком, чем шаман был страшно недоволен. В результате слежка проходила под аккомпанемент бурчания исполнения Турова. Все предложения засыпать бессознательное тело землей и вернуться за ним позже были проигнорированы. — Мы около Сердца, — Бронислава принюхалась. — И там кентавры. Так что-либо мы вмешиваемся, либо этого недозоолога сейчас забьют. — Вперёд! Дернувшиеся было Ларины были остановлены Ярополком, который смог разом схватить обоих друзей за воротники и при этом не уронить Поттера. — Вы, ребята, конечно, молодцы, но есть более безболезненные способы самоубиться. Давайте лучше посмотрим. Плюс, вряд ли нас пустят в пещеру больше одного раза. А у меня даже флаконов нормальных с собой нет. А яд нынче не дешёвый… Давайте посмотрим. Лады?

***

Учителя шли по подлеску, следуя за славянскими коллегами. Учитывая, как часто те посещали Лес, вопросов, кто поведёт, ни у кого не возникло. Позади всех шагал Снейп, поминутно кляня себя предпоследними словами. Вроде бы опытный укротитель чудовищ, именуемый студентами, так поди же ты! Попался. Да на что! Мужчина летел по коридору в сторону Большого зала, торопясь на ужин. Не то чтобы совместная трапеза была обязательной, но легче было проглотить пару кусков, чем потом выслушивать причитания школьной медсестры. Работница колдомедицины почему-то принимала его не то за внука, не то за любимого племянника. И к тому же с чего-то решила, что ему давно пора жениться… В общем, в компании Поппи Помфри Северус старался надолго не задерживаться. В Главном холле раздался громкий смех и голоса, заставившие зельевара страдальчески поморщиться. Как же эти дети его раздражают! — Что тут происходит? — вкрадчиво спросил он, постаравшись сразу вложить в вопрос подсказку на ответ. И плевать, что по тону голоса это могут понять только отдельные личности. Шанс то он даёт! — Не объясните-е-есь?.. Последний слог мужчина протянул, увидев нестандартную картину: троица славянских гостей, так часто видневшаяся рядом с Поттером, тащили оного в бессознательном состоянии по направлению к выходу. В общем, было чему удивиться. — Здравствуйте! — вперед шагнул черноволосый парень, что был на голову ниже остальных. — А мы тут несем Поттера на ритуал. — И какой? — Снейп вернул самооблодание и, скрестив руки, скептически изогнул поднял. — Не просветите? — Ритуал жертвоприношения! — бодро ответил черноволосый нахал, сверкая широченной улыбкой. — С жертвой уже определились, но возник спор, каким инструментом кровь добывать. Кое-кто вообще ложку предложил! — А что?! Между прочим, так легче будет её разливать! А от ножей столько брызг! — А многие века умнейшие люди просто так ножами пользовались?! Короче, закрыли тему: нож и точка, — брюнет обернулся к Снейпу, замершему в ступоре. — Вы не волнуйтесь, мы уже всех известили и договорились. Всё будет нормально. Мы пойдём? — Д… Да, идите, — заторможено ответил зельевар, с трудом удерживая рот закрытым. Троица с Поттером уже скрылась за домиком Хагрида, когда зельевар отмер и наконец попытался осознать, что именно ему сообщили. «Мать Магия! А если они сказали правду?! Но они утверждали, что известили всех. Кого всех?! Надо выяснить!» И, взмахнув полами мантии, Снейп побежал в Большой Зал. «Нюнчик! Как есть! Правильно идиот Поттер говорил… Чтоб ему в гробу жестко лежалось! Почему я их не остановил?! Почему?!» Занятый самоедством Снейп не заметил, когда все остановились, и он, задумавшись, врезался в идущего перед ним Альбуса. — Простите, директор. Почему остановились? — Проходили кентавры. Большой табун. Следов не видно. Славянские коллеги пытаются определиться, куда идти дальше. — Ясно, — и Снейп встал и отошёл в сторону, где уже стояла Соколова. Дамблдор остался стоять рядом с Имрыном и Лешовым, наблюдая за их манипуляциями. Женщина покосилась в его сторону и усмехнулась. — Ругаете себя, что отпустили негодников? — Вы провидица? На шпильку женщина поморщилась. — В предсказания не верю, не уважаю и не изрекаю. У вас всё на морде лица написано. Только таблички не хватает «Я виноват», — Снейп не ответил, сделав вид, что заинтересован действиями следопытов. — Расслабьтесь. У меня даже мысли не было вас обвинить. Ну а то, что вас смогли обхитрить студенты… Об этом я буду пока молчать, но поверьте, ваша тайна когда-нибудь отразится в моих мемуарах лет через тридцать, — Соколова сказала последние слова и, заметив, что собеседник придумывает способ для её убийства, добавила: — Для детей конечно же. И внуков… Услышав облегченный выдох, Алёна тихонько захихикала в кулачок. — Извините, вас действительно так беспокоит ваша репутация? — Среди студентов — очень. — Не заметно. Мне рассказывали, какие байки о вас ходят. И жертвоприношения меркнут по сравнению с тем, что вам приписывают. — Что же ещё? Пожирание младенцев? Поднятие нежити? Родственная связь с вампирами? — О, это уже не актуально. Молодёжь почему-то стала идеализировать вампиров. Особенно этому подвержены девушки, — Снейпа передёрнуло, будто его внезапно схватила судорога. — Были жертвой девичьего флирта, профессор? Понимаю. Всё же вы подходящий объект для романтических вздохов. — Таких я привожу в себя очень быстро. Три-четыре отработки с особо противными ингредиентами — и романтично настроенные девицы во мне разочаровываются. — А если особо упёртая? — Таких не было. — Конечно. Вы же уже создали себе репутацию и тщательно её пестуете, так что к вам никто в здравом уме не подойдёт. Но если бы в школе появилась студентка, которая не обучалась с первого курса, вы бы оказались в очень трудном положении. — Слава Мерлину, такое бывает очень редко! — Вам везёт. — Точно. Снейп перебрасывался с Соколовой фразами, внимательно следя за своей речью. Возможность почерпнуть новые знания заставила вспомнить умение втираться в доверие. Эх, был бы он так уверен в себе на пятом курсе! Тогда бы все было по другому. — Есть! — крикнул целитель и махнул рукой так, будто они находились полукилометре от него, а не в двух шагах. — Они у Сердца, Алёнка! — Ясно. Хотите пойти с нами? — Соколова обернулась к Дамблдору. — Разумеется. Хотелось бы воочию увидеть легенду. Снейп кивнул, хотя это была не главная его цель. Уже не главная. Учителя снова выдвинулись в путь, но несколько увеличив темп. Но далеко уйти они не успели. Наперерез им выскочило не меньше десятка кентавров. И эти сильно отличались от виденных ранее. Лица, раньше больше походившие на глиняные маски, разительно переменились. Более тонко очерченные носы и скулы, гораздо более плавные изгибы предавали облику кентавров вид благородный и мудрый. И хотя сейчас они смотрели на вторженцев настороженно и недобро, было видно, что они и посмеяться от души рады. Вперёд вышел кентавр белой масти. — Ф-флоренц? — с сомнением предположил Дамблдор. — Добрый вечер, директор, — церемонно поздоровался тот неожиданно мелодичным голосом. — Что привело вас сюда? Возможно, волнуетесь за то, какой приговор вынесут Хагриду? — Хагрид? Он здесь? — Пытался проникнуть в пещеру, где ранее находились акромантулы. Мой народ его остановил. — Простите, — воспользовавшись паузой, вмешалась Соколова, — но не было там, рядом, случайно моих подопечных? Студентов? — Были, — кивнул кентавр, тряхнув платиновыми волосами, что спускались до пояса. — Они приглашены. — А мы можем… присутствовать? Флоренц смерил всю кампанию долгим изучающим взглядом. — Вы не несете зла. Вы можете присутствовать. Кентавры окружили гостей и не торопясь повели вглубь Леса, но не туда, где было логово акромантулов. Алёна решила не задавать лишних вопросов, вместо этого внимательно осматриваясь. Лес заметно преобразился. Зима ещё не отступила, но что-то неуловимо изменилось. Запретный Лес уже не навевал такого ужаса, как раньше. Порывы ветра несли сладкие запахи, словно в расцвет весны. — Чувствуешь, Алёна? — восхитился Лешов. — Он оживает прямо на глазах! А прошло всего ничего! Вот это да! Женщина лишь улыбнулась, не став напоминать, кто возмущался больше всех несколько дней назад. — Да, Макар Геннадиевич. Действительно. Наконец они вышли на широкую поляну. Внутренний компас Алёны позволил ей понять, что они шли всего пару километров, но ощущения были, будто они очень далеко от замка. — Смотрите! Учителя посмотрели вперёд, чтобы увидеть удивительную картину. Подобные образы, наверное, навсегда отпечатываются в памяти. В середине поляны стоял огромный пень. Раза в два шире всех остальных деревьев в обхвате, он был выше человеческого роста раза в полтора и примерно вровень с ростом кентавров, которые стояли кругом, как почётный караул. Подле пня стояла троица святозарцев с похищенным Поттером, что лежал возле их ног. Сами святозарцы стояли на коленях, с блаженным выражением на лицах глядели на дриаду, стоящую на пне. Да, в первый момент Алёна решила, что это дриада. Руки почти полностью оплели лозы, а легкое платьице превратилось в свободную рубашку. Ноги были одеты в широкие салатового цвета шаровары. — Ме-е-ерлин! — едва слышно прошептав, Дамблдор едва не опустился на колени, и только поддержанный Алёной и Снейпом, смог устоять. — Это же… это же… — Да, она настоящая. Живая легенда. В нашем веке. Вот уж что стоит рассказать потомкам. А сейчас, кажется, нам надо сосредоточиться. Суд, это такое дело. — Суд? — завороженный видом, старый директор не сразу понял, о чём разговор. Но, рассмотрев собравшихся, вдруг разглядел лесника, который стоял прямо напротив пня, окруженный кентаврами. — Ах да. Как вы думаете, она пощадит его? — Всё может быть. Буквально всё. — Добро пожаловать в мою обитель, — девочка мягко улыбалась, глядя на новоприбывших слегка расфокусированным взглядом. — Рада вас видеть. — Эмм… Да, — растерянный таким панибратством от собственной студентки, Дамблдор сел там, где стоял. Но, мгновение — и на этом месте пробился мягкий мох, создавая настоящий ковер. — Присаживайтесь, пожалуйста. Вам, наверно, удобнее на земле? — Да, так удобнее, — ответила за всех Алёна, силком заставляя сесть Снейпа. Имрын и Лешов уселись на мох, привычно скрестив ноги. — Ничему не удивляйтесь, — зашептала Соколова англичанам. — Её логика далека от нашей. И не возмущайтесь. Это может быть чревато. Нам повезёт, если нас прикончат они. Женщина кивнула на кентавра, стоящего рядом. Снейп, хотевший съязвить о чрезмерной паранойе, подавился словами, увидев, как один из кентавров, поведя копьем, материализовал десяток факелов. А другие спокойно зажгли их, просто проведя над ними руками. — Да, наличие хозяйки леса благоприятно сказывается на всех его обитателях. А кентавры, по мифам не магов, умели колдовать. — О Мерлин… Это же новый вид Магии… Мерлин… — Дамблдор в шоке рассматривал кентавров. А посмотреть было на что. Флоренц, встретивший и проводивший их, как-то терялся на общем фоне, несмотря на выделяющуюся внешность. Часть кентавров умудрились за короткое время сделать подобие одежды и прикрыли верхнюю часть тела. Те, что остались раздетыми, наоборот, подчёркивали свою наготу, расписав кожу в подобии индейской боевой раскраски. На запястьях и шеях у них были украшения из листьев и травы. Смотрелось слегка дико, но очень гармонично. — Сильные колдуны, — пояснила Алёна, как и все, украдкой рассматривая преобразившееся племя. — А остальные, видимо, воины. Быстро развиваются. — Если они так развились за пару дней, что же будет через месяц? — Успокойтесь. Делают они это неосознанно. И стараются защитить Хранительницу. А более вреда не будет. — А если Фадж узнает… это же может получиться война… На истребление… — очнувшийся от ступора Дамблдор задался вполне конструктивными вопросами. — Это же такое кровопролитие может случиться… — Не случится, — уверенно возразила Алёна. — Для всех они не изменились. Дайте им время — научатся морок наводить. Ну, иллюзии. Девочка тем временем встрепенулась, подошла к самому краю пня и села на него, свесив ножки. — Началось, — и Соколова так сильно сомкнула губы, что Снейп понял — следует молчать, и тогда, возможно, он сможет уцелеть. Девочка подняла руку и ткнула пальчиком в Хагрида, который стоял прямо только благодаря великанской физиологии. И небольшому количеству лечебных зелий, которыми его напоили кентавры. — Хагрид, ты знаешь, какой вред ты нанёс своими действиями? — Я? Да никогда! Я же всегда… того… этого… за зверушками присматривал… и если какую подранят… так я это… сразу лечил… и вообще… — Ты помогал обитателям леса, — кивнула девочка, — но вреда от твоих действий было несоизмеримо больше. — Так… Арагогчик же… Спасать малыша надо было… — Ты принёс детеныша прямо в средоточие леса. Ты своими руками принёс пакостника. — Ну так что, оставить его погибать надо было?! — Конечно, нет. Именно поэтому кентавры не уничтожили его. Детёныш всё же. Да и лесу был малый вред. Даже в Сердце паучок не мог принести много вреда. Но другой твой поступок много тяжелее. Ты привёз ему самку. — Ну это… — глаза великана забегали. — Арагогчик скучал сильно. Одиноко ему было… Вот. — Кентавры просили тебя этого не делать. Но ты не стал их слушать. Более того, ты их даже не выслушал. Поставив себя выше других, ты совершил огромную ошибку, навредив всему Лесу! Если основную часть разговора девочка говорила спокойно и даже ласково, то последняя фраза оглушила, а от силы, вложенной в слова, люди пригнулись, ощущая мощь Хранительницы. Глубоко вдохнув, она успокоилась и махнула рукой. — Бэйн. Вперёд вышел черноволосый кентавр вороной масти. В отличии от всех остальных, помимо ожерелий из травы, на его голове было нечто вроде лаврового венка, а в руках посох. По тому, как почтительно с ним обращались другие кентавры, Алёна поняла, что это коронованный вожак. Тот остановился подле пня, преданно глядя на Хранительницу. — Слушаю. — Бэйн, сколько погибло твоих собратьев, не считая жеребят и самок, за последние пятьдесят лет? Взрыв землю под ногами, тот ответил, с трудом сдерживая горечь: — Почти три десятка. — А жеребят и того больше? Кентавр качнул головой. С удивлением, Алёна заметила, что тот, похоже, прятал слёзы. Но когда он поднял голову, глаза его были абсолютно сухими. — За то время, пока монстр этого нелюдя был здесь, наших жеребят регулярно утаскивали. То, что их утаскивали, могут подтвердить те человеческие самцы, — посох вожака указал на Ярополка и Вадима. — Они помогли вызволить одного из их сетей, а также вылечили. И за то мы им благодарны. — Так я же кормил деточек! — взвыл Хагрид. Стоящие кругом кентавры перехватили оружие, наставив на великана. — Но они же голодные постоянно! — А попросить помощь ты не догадался. Неужели думал, что все разрешится само собой? — Ну, я… это… того… — Не догадался. А в результате вред был чудовищный. Ты поставил целое племя на грань смерти. Жить в постоянной опасности очень неприятно. — Да знаю… сам… это самое… — Что же, — девочка смотрела на закручинившегося великана, чуть хмурясь.- Я вынесу решение. Кентавры, стоящие кругом, разом стукнули копытами, и на поляне воцарилась полная тишина. — За свои действия Рубеус Хагрид, называющий себя Хранителем ключей и Ворот Хогвартса, приговаривается… — Стойте! Вперёд вышел Альбус Дамблдор и, быстро преодолев расстояние, встал рядом с Хагридом. — Если уж судить, то всех виновных. Я тоже виноват. Я закрыл глаза на действия Хагрида. Я не предложил помощь и пустил всё на самотёк. И я, зная, что колония в Сердце леса, ничего не предпринял. Судите и меня! — Директор… Дамблдор… Святой… человек… — Хагрид всхлипнул и полез за носовым платком. Возможно, это было влияние Альбуса, но Северус тоже чуть не встал. Нет, не встал, конечно, но ноги напряг. — Хммм, — Хранительница задумчиво смотрела на двоих, худого седого старика и высокого обросшего великана, стоящих рядом. Наконец она медленно кивнула. — Что же. Если вы так желаете, вы можете разделить вину на двоих. Да будет так!