Беседа

      - Мне уже сказали, чего ты желаешь, - Аиду, может быть впервые за последнюю сотню лет, стало интересно. - Так это правда?       В ответ – тишина. Но ведь всем уже давно известна аксиома, что молчание – знак согласия. Тем более, что красноречивее любых слов был сам вид просителя: он почтительно преклонил колено перед троном Аида, как будто последний и не был его самым злейшим врагом. Аид задумчиво посмотрел на низко склоненную светловолосую голову и подумал, что, может, такое униженное положение того, кто двести с лишним лет склонял колени только перед статуей Афины, и доставило бы ему удовольствие, если бы это не было фарсом. Тщательно замаскированным под правду, нужно признать, но фарсом. Кого он надеется обмануть? Неужели он думает, что Аид, живущий на этом свете не одно тысячелетие, попадется на эту удочку? Очевидно, нет. Он просто не может быть таким наивным в надежде обвести Подземного Владыку вокруг пальца. Фарс разыгран не для Аида, а для его слуг. Именно слугам показана эта мнимая покорность и именно им была сначала озвучена просьба. Аид знаком отсылает подчиненных из зала и обращается к посетителю:       - Хватит ломать комедию, вставай, Шион. В жизни не поверю, что понтифик Афины добровольно склонит передо мной голову.       Шион медленно и с достоинством встает. Методично отряхнув полу своего черного одеяния, он наконец поднимает взгляд на Аида. Аид смотрит в эти глаза редкого пурпурного цвета и думает о том, что пурпур – это цвет правителя. Хотя никто и не будет спорить, что понтифик в Святилище – это бог и царь. А еще Аиду нравится, что в этих глазах нет ни тени страха.       - Так ты знаешь уже о моей просьбе? - говорит Шион.       Голос понтифика был так обманчиво спокоен, что Аид мысленно ему поаплодировал и решил не обращать внимания на фамильярное «ты». Дождавшись утвердительного кивка, Шион продолжает:       - Ты сказал, что уже знаешь, чего хочу. Воскреси меня, Аид!       -Зачем? – Аид догадывается зачем, но почему бы и не отказать себе в маленьком развлечении? Пусть Шион скажет это сам!       - Жить хочу, - просто отвечает Шион и улыбается уголком рта. – Травка там, цветочки, свежий воздух… радость жизни…. Хотя, кому я все это объясняю? Тебе не понять. Аид слегка морщится: не такого ответа он ждал. Но если бы бывший понтифик выложил все как на духу, Аид был бы разочарован гораздо больше. Он разводит руками в притворном сожалении:       - Я не Зевс Всемогущий, не могу подарить тебе еще одну жизнь. Дать тебе тело я могу лишь на несколько часов. Судя по твоему выражению лица, большего ты и не ждал. Но какая мне с этого польза?       Ответ Шиона заставляет удивиться даже Аида:       - Я принесу тебе голову Афины. - Врешь! - не выдерживает Аид. Шион молчит. Да, конечно же, он лжет. Ему нужно любой ценой попасть в Святилище. Интересно, зачем? Не за головой же Афины, в самом деле? Неужели за… Что ж, это обещает быть интересным.       - Ну, быть по-твоему. Но ты же не собираешься идти туда один?       - Конечно, нет, - экс-понтифик снисходительно улыбается. – Мне нужны Камю, Щура, Десмаск, Афродита и… Сага.       Аид замечает небольшую паузу перед последним именем и напрягает память.       - Сага? Тот, кто тебя убил? Зачем тебе предатель?       Шион хмурится, и в его голосе что-то чуть уловимо меняется:       - Так я ведь тоже теперь предатель.       На сей раз он говорит искренне, Аид это чувствует. Предатель? Ах, да…       - Надеюсь, ты понимаешь, что твои Рыцари не дадут тебе этого сделать? И ты готов их убить?       - Готов, - твердо отвечает Шион. Аид еще раз мысленно восхищается выдержке Шиона. Но не будь он Аид, если не проймет понтифика! Он наклоняется с трона к просителю и вкрадчиво говорит:       - Неужели ты думаешь, что сможешь донести до Золотых твои истинные намерения? Телепатически, как все вы умеете делать?       - Какие намерения? – удивляется Шион, и в его голосе едва-едва, но звучит неискренность. Аид довольно улыбается, радуясь своей догадке. Он готовится нанести последний удар:       - Хорошо, я поверю в твою преданность и дам вам всем вторую жизнь. Но ты сам понимаешь, даже если меня ты и убедил, то моих Спектров убедить в вашей лояльности не так-то просто. Поэтому, во избежание волнений в моих рядах, я должен установить за вами наблюдение. Я должен доказать своим людям, что вы не предатели. Так что за вами всеми с самого выхода на поверхность будут наблюдать… что вы делаете… что говорите… даже телепатически. Тебя устраивают эти условия?       Шион медленно и с достоинством кивает и выходит из зала. Последний удар Аида хоть и был оглушительно сильным, но бывший понтифик увидел в нем спасительную лазейку: «с самого выхода на поверхность». А это значит, что у него есть пока время, чтобы обсудить с Рыцарями свои действия.       Аид же удовлетворенно откидывается на спинку трона и вполголоса произносит в пустоту:       - Если каждые двести лет повторять один и тот же сценарий, то в конце концов он наскучит. Что ж, Шион, на этот раз сыграем по твоим правилам.