Эль

Мрачная атмосфера лечебницы Аркхем уже была не такой пугающей, как в первый раз. Она привыкла к этим крикам, запахам и холоду. Её работа заключалась в том, чтобы говорить с теми, кто лишился разума, попытаться их вернуть на путь истины. Харлин любила искать причину их сумасшествия. Почему они стали такими? Что их на это натолкнуло? Зачем они стали убивать? Психология тонкая наука и захватывающая. Ведь каждый психиатр в глубине души сам является психом. У кого-то это шизофрения, паранойя, мания величия или зависимость. Доктор Квинзель всю жизнь искала одного человека: того, кто бросил её, не сказав ни слова. Она до сих пор помнит его рыжие волосы, запах его вещей и вкус его губ. Эта любовь — её проклятье. Харлин помешана на нём, но умело это скрывает. До сих пор её поиски не увенчались успехом.

Но, однажды...

Громкий стук каблуков, раздававшийся на весь коридор, предвещал скорый приход доктора Квинзель. Одни пациенты с неким восторгом ожидали этот стук, другие, напротив, ненавидели его. Никто не хотел меняться. Все любили себя такими, какими они есть. Псих — это не диагноз, это призвание. В преступном мире это в почете. А мисс Харлин хочет это исправить. Плохая девочка. Двое крупных мужчин расположились возле железной двери. Сегодня у неё новый пациент — Мистер Джокер. От одной этой мысли её любопытство разгоралось с новой силой. Самый опасный преступник в Готэме теперь у неё на приеме. Харлин должна быть готова ко всему. Но этой встречи она не ожидала. Железная дверь открылась, и девушка зашла в комнату. В ней ничего не было, кроме камер, стола, двух стульев и пациента, заключенного в наручники. Дверь сзади захлопнулась, и Харлин сжала в руках ручку. Сердце стучало как бешеное. Она видела разных пациентов, но этот только своим видом заставлял дрожать как осиновый лист. Набравшись смелости, девушка подошла к столу и, положив планшет с записями, села за него. Не успев ничего сказать, она оторопела. Парень поднял на неё свои изумрудные глаза. Стало тяжело дышать. Он улыбнулся. Она вздрогнула.       — Здравствуй, красавица! Теперь и по мою душу явилась? – Джокер откинулся на спинку стула и засмеялся. Вся ситуация заставила девушку впасть в ступор. Ей показалось. Не может быть. Это не он.       — Так и будешь молчать? Или это часть твоей терапии? – он посмотрел на девушку и игриво поднял правую бровь, – до сих пор не можешь перестать восхищаться моей красотой? Харлин вздохнула и, выпрямившись в спине, дрожащими руками стала что-то записывать. Джокер резко к ней наклонился, казалось, что наручников нет, и он может свободно перемещаться по комнате. От такой близости стало тяжело дышать.       — Что ты там пишешь, красотка?       — Ты... – она боялась произнести это, ведь знала, что это окажется правдой, — изменился... Джером. Парень никак не отреагировал на эти слова, лишь слегка усмехнулся. Давно его так не называли. Немногие помнят его прошлое. Он ведь зачистил практически всех живых переносчиков этой информации. В это время девушка продолжала:       — Я тебя искала. Почему ты ушёл? Оторвавшись от записей, Харлин посмотрела парню в глаза. Она узнала в них того безумного парня, который был готов ради неё на всё, но не сдержал своих обещаний. От её взгляда Джокеру стало не по себе. Кто она?       — Я ненавижу тебя, мистер Джей! — эту фразу девушка со всей ненавистью, что скопилась у неё на душе за все эти годы, выплюнула ему в лицо. Это было, как ведро холодной воды. От неожиданности Джокер на секунду замер, а потом его громкий смех заполнил пространство комнаты. Этот смех больше не был её нектаром, которым она наслаждалась, он стал чужим. Эти ужасные зелёные волосы, белая кожа и бордовые губы. Это уже не её рыжий бес, за которым она пошла бы хоть на край света. Все её мечты, вся её жизнь в то злополучное утро разбилось вдребезги. Сначала Харлин хотела его найти, потом убить, а теперь, когда нашла — не знает, что делать дальше, потому что потеряла его.       — Эль, а ты выросла, — парень усмехнулся. — Не думал, что встретимся. Опять.       — Ты мне соврал. Ненавижу тебя! — на глазах навернулись слёзы. Вся детская обида вернулась. Почему он ушёл? Почему бросил?       — Я никогда тебе не врал. Ты сама всё напридумывала. Я тут ни при чём, — Джокер пожал плечами.       — Моя жизнь превратилась в ад. Ты в этом виноват.       — Я оставил деньги.       — У меня их украли! Забрали в приют и удочерили! — девушка сдерживала себя, как могла, чтобы не воткнуть ему в глаз ручку, которую она уже несколько минут пытается сломать.       — Сочувствую. Ты не входила в мои планы, — парень фыркнул, — я бы всё равно от тебя избавился бы.       — Ненавижу! — ручка разлетелась в разные стороны, поранив руку Харлин. Тёплая кровь струйками побежала по запястью девушки. Джокер наблюдал за всем этим и боялся поддаться чувствам, которые вновь вспыхнули в его груди. Её звонкий смех и небесного цвета глаза. Детский характер и лёгкость души. С ней он чувствовал себя счастливым, и тогда ему ничего больше было не надо. Только она. Он бросил её, потому что любил и боялся потерять. Эль убили бы при первой же разборке, а он ею так дорожил. Как же ему хотелось здесь и сейчас поцеловать её и никуда не отпускать. Теперь у него есть связи, и никто не сможет причинить ей вред. Он теперь может её защитить, конечно, если она тоже до сих пор его любит.       — Джером, блять, ты мне всю жизнь испоганил! Лучше бы я никогда тебя не встречала! Она так близко. Внезапно парень схватил девушку за блузку и, притянув к себе, поцеловал. Тот же вкус. Она до сих пор пахнет персиком, а он кровью. Как будто десяти лет не прошло, и они до сих пор стоят в том номере гниющего мотеля. А всё остальное пусть подождет. Укол в шею, и его обмякшее тело уже лежало на столе. Они не заметили, как два санитара влетели в комнату и обезвредили Джокера. Притронувшись к своим губам, она незаметно улыбнулась. На пальцах остался след его помады. Красной, как кровь, которая была в тот день на его губах. Любовь вечна, даже если прошло столько лет. Она любила его ненавидеть, а он любил ею владеть, чтобы защищать от всех бед.

Она королева, а он король Готэма. И так будет всегда — пока она ненавидит, а он владеет.