I found you....and never let go again

      — Трина? Ты думаешь, она именно здесь?       — Да, я чувствую это. Магия обычно меня не подводит. Румпель был хорошим учителем, а я была хорошей ученицей, — женские губы расплылись в усмешке и даже сейчас, когда на них не было ни капли темно-красной, будто кровь помады, они выглядели устрашающе. В её лице появилась некая лукавость, и она стала жутко похожа на лисицу.       — Что ж, хоть какая-то хорошая новость. Но как мы найдем её?       — Придется исследовать этот остров. Больше нет никаких вариантов. Как бы не хотелось признавать, но здесь моя магия ограничена.       — Тогда завтра отправляемся на поиски, а сейчас нужно спать, — разбойник улегся прямо на песок, подложив под голову руку и отвернувшись от огня.       Королева вздохнула и последовала примеру Робина. Реджина никогда не думала, что она, дама благородных кровей, будет спать на берегу необитаемого острова вместе с одним из самых разыскиваемых воров королевства.       Её когда-то идеальные волосы были безнадёжно испорчены      . и сейчас в них ещё и окажутся маленькие песчинки, которые вымыть будет невероятно сложно. Скажи ей кто-то о таком сумасшествии год назад, Реджина рассмеялась бы ему в лицо, а потом отправила на плаху. Злая Королева, за время, проведенное с разбойником и дочерью, стала мягче. Брюнетка чувствовала, что когда она остается наедине с Гудом, ей уже не хочется вырывать сердца у половины мира и стирать их в порошок.       А ещё она часто думала о том, что Робин — её судьба, её шанс, который она проворонила несколько лет назад. Тот шанс, который, как бы, вернулся к ней. Вот только теперь принять его было ещё страшнее и ещё невероятнее, ещё нереальнее, чем тогда. Да и хотела ли она пользоваться этим шансом? Вор не был ей противен, это точно, но он раздражал, а иногда выводил её из себя. И всё ж таки было в нём что-то такое, что неумолимо тянуло её к нему. И ещё их поцелуй, иногда он снился ей… и Реджина, где-то в глубине души, в самых её потаенных уголках — там, куда не смела забираться даже сама королева — хотела, чтобы этот поцелуй повторился.       Через несколько минут Злая Королева и благородный разбойник прибывали в царстве морфея.       Замок Румпельштильцхена       Огромное зеркало, стоявшее в зале, показывало двух спящих на песке людей. Темный маг потер ладони и улыбнулся своей гаденькой улыбочкой. Что ж, гости появились на его острове, скоро начнется веселье. И ещё один приятный бонус — Трина, эта девчонка. Осталось ещё немного, и он сможет сделать то, чем грезил многие годы.       Темница Трины       Маленькая волшебница сидела на кровати и откровенно скучала. Её нога качалась в такт пению птиц за окном. За всё время, что Трина прожила в этой скучной комнате, она исследовала её полностью, досконально, но так и не нашла выхода. С каждым днём малышка чувствовала всё большую и большую скуку. Силы медленно покидали темноволосую девчушку и на каждый следующий день Трина чувствовала себя хуже и хуже. В последнее время разбойница много думала. Чаще всего о матери и о мести, и с каждым днём желание мстить не убавлялось, но и не возрастало. Всё чаще ребенок задумывался о побеге из этого сомнительного места и разрыве сделки с Темным, вот только, кажется, волшебнице было суждено здесь проторчать до скончания времен.

***

      Реджина и Робин проснулись с первыми лучами солнца. Брюнетка тяжело вздохнула, в очередной раз жалея о том, что где-нибудь в джунглях нет домика с горячей ванной. Единственное желание Реджины было окунуться в теплую, наполненную ароматными маслами ванну. Робину повезло больше — он привык жить в походах, привык спать на земле и мыться в обычной, слегка прохладной речной воде.       Завтракали они молча. Очередная зверушка, пойманная разбойником, оказалась весьма кстати. Когда трапеза была закончена, брюнетка встала и осмотрелась по сторонам.       Солнце уже начинало припекать, а джунгли, хранящие тысячи опасностей, так и манили к себе.       — Ну что, куда пойдём? — задал вполне логичный вопрос Локсли.       — По-моему, ответ очевиден, нам нет смысла оставаться на берегу, — при этих словах Её Величество сделала выражение лица, которое очень красноречиво показывало, что женщина думает об уме всяких там разбойников и воров.       Они пробирались сквозь огромные кустарники и травы, казалось бы уже вечность. Под надежным покровом из лиан и тропических деревьев королева и разбойник совершенно не видели солнца. В джунглях было влажно и душно, от чего казалось, что ещё немного и дышать станет нечем. Реджина искренне начинала ненавидеть природу: многочисленные насекомые, жужжащие перед носом, раздражали, а те, кто ещё и осмеливался укусить, просто выводили Её Величество из себя. Магия, как назло, в самый неподходящий момент (впрочем, как и всегда), перестала подчиняться хозяйке, и брюнетке пришлось признать своё бессилие и плестись за разбойником, прорубающем путь ножом.       Они шли уже довольно долго, но так ничего путного на глаза им не попалось, ни одно животное не пробежало мимо них, естественно кроме надоедливых мошек, которые не отставали ни на шаг. Кажется, Реджина уже даже придумала, как в будущем будет мучить своих пленников — просто нужно захватить с этого острова пару образцов этих жутких насекомых.       — Сколько ещё мы будем тащиться по этому Аду? Мне кажется, мы топчемся на месте, — подала голос женщина, выражая крайнюю степень недовольства.       — Без понятия, но это единственный вариант, другого у нас просто нет, — пожал плечами Робин, в очередной раз срубая кустарник.       — Господи, и почему я отправилась в это путешествие именно с тобой? — закатила глаза Реджина, перед тем, как почувствовать острую боль в плече и упасть замертво.       — Может потом что тебе без меня никуда? — ухмыльнулся Локсли, собираясь уже придумать новый ответ на ещё не высказанную королевой фразу. Вот только фразы от Её Величества не последовало, и благородный разбойник забеспокоился. Он обернулся. На земле белая, словно фарфоровая статуя, лежала Реджина, а ткань от платья на левом плече была пропитана кровью.       — Черт, — выругался Робин, подбегая к женщине. — Только этого не хватало.       Она лежала на сырой земле и еле дышала. Гуд перевел дух — жива. Кровь на одежде, ещё не засохшая, очень беспокоила разбойника. Робин началкак можно быстрее искать более менее подходящее убежище.       Этим местом оказалась небольшая пещера, так удачно расположившаяся за очередным хитросплетением лиан. Робин мысленно поблагодарил Всевышнего и перетащил всё ещё прибывавшую в бессознательном состоянии королеву в их новое убежище.       Первым делом Гуд освободил от ткани окровавленное плечо. Рана была небольшой, и бывалый вор не мог представить, каким образом оттуда могло вытечь столько крови. Но более всего после тщательного осмотра королевской травмы, Робина обеспокоили черные нити, отходящие от повреждения. Они вились замысловатыми узорами, то расходясь многочисленными лучами, то собираясь в один черный пучок.       Локсли дотронулся до оголившегося участка кожи, который пылал, как камень, пролежавший весь день под палящим солнцем.       Разбойник глубоко вздохнул — очередная проблема свалилась на его голову, и как не странно, она была связана всё с той же королевой Зачарованного Леса.       Робин совершенно не представлял, что ему делать, он впервые оказался в такой странной ситуации. Любой другой оставил бы женщину в этой пещере на произвол судьбы. «Если ей суждено выжить — выживет», именно такой мыслью тешил бы себя кто-то другой, уходя от брюнетки, но не благородный вор.       Для Локсли эта хрупкая и сильная, непонятная и такая очевидная, жестокая и нежная женщина, она стала для разбойника дорогим человеком, стала тем, за какого он бы пошел и в огонь, и в воду, и даже на верную смерть.       За всё время, что разбойник провел рядом с этой загадочной женщиной, она превратилась из картонной Злой Королевы в настоящего человека. Человека, который умел чувствовать, но пытался скрыть этот факт, будто постыдное клеймо.       Впрочем, откинув все философствования, Робин отправился исследовать представившуюся территорию. Тропический лес не был местом, где Гуд чувствовал себя комфортно, если бы оказался среди родных сосен, дубов и ясеней. Среди трав и кустарников, которые были привычны его глазу, благородный разбойник смог бы хоть облегчить страдания Реджины, сбить жар, а сейчас, среди всей этой экзотической зелени, глаза разбегались. В их шайке больными занимался брат Тук, и Робин искренне жалел, что монаха нет сейчас рядом, он бы точно что-то подсказал.       Пробираясь через густые заросли, мужчина каким-то непостижимым образом все-таки наткнулся на водоем, который был небольшим, но вода была там достаточно чистая. Локсли отстегнул от пояса небольшую фляжку и набрал туда живительной влаги. Вполне довольный тем, что они хотя бы не помрут от жажды, вор отправился в пещеру. По пути он всё-таки сорвал пару растений, когда-то увиденных в лекарской книге Тука, надеясь, что это поможет очнуться Реджине.       Было жарко, как будто она возвращалась из небытия в самое сердце Ада, в самое пекло. До этого момента Реджина ничего не чувствовала, последнее, что она помнила — как пререкалась с вором, потом что-то прожужжало над ухом, а через несколько мгновений, кажется, оно же и ужалило её в плечо. И больше ничего, пустота.       С большим трудом, как и полагается в таких случаях, женщина раскрыла глаза, вглядываясь в пламя, вырисовавшее замысловатые фигуры и тут же изменяющее их на другие. Локсли не было видно, хотя это пока что не особо беспокоило королеву, а вот жуткая слабость, и какое-то странное чувство, будто из неё выкачали половину крови и заполнили вены, сосуды, артерии какой-то другой жидкостью — вызывали, мягко говоря, страх.       Робин, занятый заточкой ножа, не сразу заметил, что Реджина очнулась. Когда его взгляд всё же зацепился за женское тело и её распахнувшиеся глаза, если честно, Гуд вздохнул с облегчением — вор думал, что брюнетка уже не выкарабкается.       — Наконец-то ты очнулась, — этот радостный голос, буквально, резанул по ушам.       — Неужели ты так счастлив, — фыркнула женщина, пытаясь хотя бы сесть, что вышло с трудом, — и где мы?       Взгляд брюнетки пробежал по пещере и остановился на Робине.       — Пещера. Наша операция по спасению слегка затянулась.       — Что случилось?       — Ты упала замертво на середине пути, пришлось остановиться здесь.       — Меня что-то укусило, — королева задумчиво провела рукой по ноющему плечу.       — Что ж, мы подумаем об этом позже, а пока тебе надо поесть, ты пролежала в беспамятстве три дня — нужно восстановить силы.       И разбойник протянул королеве какой-то сосуд, наполненный жидкостью.       Реджина приняла горячее варево и как бы то ни было странно, почувствовала жуткий голод от одного лишь запаха. В замке такую еду не подавали даже собакам, а сейчас сама королева уплетала столь нехитрое блюдо за обе щёки. Съев всё до последней капли, брюнетка действительно почувствовала прилив силы, хотя слабость всё ещё оставалась верным спутником женщины.       Робин наблюдал за Её Величеством с доброй усмешкой, теперь эта женщина — действительно женщина, не Злая Королева, реальный человек — не воротила свой нос ни от разбойника, ни от еды предложенной им. Кажется, она начанала меняться, и почему-то Локсли был уверен — это к лучшему.       После трапезы вор и королева разработали план своих действий на завтрашний день. Гуд было предложил ещё немного остаться тут, прийти в себя, но Реджина категорически отказалась, заявив, что она в порядке. Ей хотелось как можно скорее отыскать дочь, они и так потеряли несколько драгоценных дней. Единственное, на что сейчас надеялась брюнетка — что Трина жива и невредима, иначе она лично без какой-либо магии открутит Румпелю его кудрявую голову — будь он хоть трижды Темный, она найдет способ.       Замок Румпельштильцхена       Румпельштильцхен сидел за столом, ухмыляясь и вглядываясь в один из своих волшебных атрибутов, где чётко отражалась его ученица, так и не усвоившая самый важный урок — у злодеев не бывает счастья, злодеи — одиночки. А эта девчонка начинала добреть, начинала превращаться в размазню, начинала влюбляться.… Пусть, она никогда не признается самой себе, но жажды мести в ней заметно поубавилось, и, возможно, даже из сердца исчезла пара червоточин. Но это досадное недоразумение скоро будет исправлено, ему нужна Злая Королева, а Реджина… что ж, она умрет…       Скоро он разберется с Триной, главное, чтобы эти двое не помешали закончить начатое, иначе всё будет впустую.       Кинув свой взор на этих искателей приключений, Румпель расплылся в почти счастливой улыбке. Похоже, он повеселится.       Остров       Они шли уже довольно долго по этим непроходимым джунглям, хотя казалось, что не продвинулись ни на ярд.       Несколько раз Реджина порывалась сесть и больше не вставать с места, но мысли о дочери заставляли двигаться вперед. Плечо нещадно ныло, а усталость всё ещё не покидала женское тело, но с упрямством быка королева продолжала идти вперед, отставая от разбойника всего на пару шагов.       Пот тек с Робина градом, идти, срубая огромные листья, было крайне сложно, при этом оглядываясь и проверяя всё ли в порядке с женщиной, но надо сказать, она держалась молодцом и даже не возмущалась, почти.       Вечер подкрался как-то незаметно. Сумерки опустились тихо и плавно, превращая день в ночь. Звезды зажглись на небосводе, весело подмигивая всем путникам на земле.       Реджину и Робина звезды не интересовали, да и не видно их было сквозь плотную завесу растений, а единственный вопрос был только в том, где заночевать. Нашлось, казалось бы, идеальное место, только вот вход в пещеру, обнаруженный Реджиной, закрывался лианами, которые были настолько сильно переплетены, что не пройти через них, не разрубить их оказалось невозможным.       — Ну и что теперь делать? — обреченно вздохнула брюнетка.       — Я поищу другой вход, жди тут, — и Локсли скрылся за многочисленной растительностью, не дав вставить и слово.       Королева стояла в джунглях совершенно одна, чувствуя, как липкий страх начинает вылезать из самых потаенных уголков, рисуя жуткие картины. Хотелось крикнуть Робину, чтобы возвращался, но гордость и мысль о вечных издевках вора в будущем не давали сделать Реджине столь опрометчивого шага.       — Давно не виделись, дорогуша, — этот лилейный голосок Злая Королева бы узнала из тысячи других. И всё же она испугалась, вздрогнула и только потом повернулась к Румпельштильцхену.       — Ты, — да уж, коронный взгляд Злой Королевы и слова, пропитанные неподдельной ненавистью, могли смутить какого угодно, но только не Темного мага.       — Я. Ты стала слишком предсказуемой, пора заканчивать общаться с ворами.       — Отпусти мою дочь, и я перестану общаться с ворами.       — Дорогуша, ты же знаешь, что она моя. Ты не имеешь на неё никаких прав, а уж этот, так называемый, благородный вор и подавно.       — Если с ней случиться что-то, я обещаю, я откручу твою голову.       — Не стоит разбрасываться обещаниями, которые ты не сможешь выполнить. Тем более ты даже не добралась до нее. И, кстати, именно поэтому я тут.       — В смысле?       — Раньше ты была сообразительней. Я хочу помочь. Чтобы пройти через эти лианы, — Темный кивнул на вход, — ты должна открыть вору свой самый большой секрет, а он должен рассказать тебе свой. Так сказать, поговорите по душам, — и противно хихикнув, Румпель исчез, будто его здесь и не было.       Реджина же выдохнула. Игра, правила в которой диктовал бывший учитель — была её самой нелюбимой игрой.       Робин появился через несколько минут, заявив, что других проходов нет, впрочем брюнетка и не тешила себя надеждой, что это испытание можно обойти, лазейку в игре Темного было просто невозможно найти.       — Нам нужно раскрыть свои самые сокровенные тайны, иначе мы не сможем пройти дальше, — королева была мрачна как никогда.       — С чего ты так решила?       — Просто знаю. Давай начнешь ты, — Локсли не мог отказать, когда женщина смотрела на него ТАКИМ взглядом.       — Хорошо, что ты хочешь знать?       — Твой самый страшный секрет….       Роберт, сын Графа Локсли славился не самым примерным поведением и не самыми справедливыми решениями, в отличие от своего отца. Будучи восемнадцатилетним виконтом, он позволял себе слишком многое. Его развязное поведение и абсолютное пренебрежение человеческими жизнями вынудили старого Графа отправить сына на войну. Там он должен был выучиться дисциплине, понять, что слова « долг» и «честь» не пустой звук, познать, что такое дружба и окрепнуть духом. На деле же, единственное, чему научила война будущего графа — жесткости, умению отбирать чужие жизни и мучить других людей. Ведя войну, они с товарищами не раз захватывали новые города, где никто не гнушался насиловать женщин, а некоторые даже убивали детей, но Робин останавливался только на первом варианте. На самом деле он не знал, скольким людям сломал жизнь, скольких покалечил и физически и морально, об этих важных и нужных вещах он стал задумываться намного позже.       Война была одним сплошным мракобесием, люди пили, убивали, издевались, иногда даже устраивали бои с обычными мирными жителями, предпочитая убивать в бою. Эдакие гладиаторские поединки.       И только вернувшись домой, в сожжённое и разграбленное имение, где в главном зале лежали трупы отца и трех его сестёр, с разорванными платьями, где в коридорах расположились трупы слуг, которые не успели убежать, только тогда Роберт повзрослел, начал ценить жизнь — и свою, и чужую. Но беспросветная жажда мести завладела сердцем графа без графства. Он собрал шайку из уцелевших и недовольных жителей и начал мстить. Его главной целью было убить Шерифа Ноттингема, но мечта Робина так и не осуществилась. Хотя парочку главных прихвостней своего злейшего врага, что убили его сестер, Локсли всё же прикончил, считая, что это он безнаказанным оставить не может. Со временем из обычного вора, мечтающего отомстить шерифу, Робин превратился во всеобщего героя и даже получил звучное прозвище Гуд, однако это совсем другая история.       — Вот видишь, я не святой, да и не был им никогда, просто вовремя выбрал правильный путь. По крайней мере, я на это надеюсь… — Гуд опустил глаза, стараясь не смотреть на брюнетку, словно ему было стыдно. — Теперь расскажи, почему ты бросила Трину?       Злая Королева побелела. Она, конечно, готовилась к такому вопросу, только вот чаще всего именно то, к чему мы тщательно готовимся, застаёт нас врасплох.       — Я… — её голос был тихим, но Робин прекрасно все слышал, — я хотела избавиться от неё, — Реджина на секунду замолчала, ей было сложно говорить о прошлом. — В тот день, когда я узнала, что ношу под сердцем ребёнка, я приготовила зелье, чтобы избавиться от ненужной мне обузы. Когда я уже почти выпила напиток, появился Румпель, он предложил мне сделку: ребёнок в обмен на услугу. Я согласилась, — и опять тишина, брюнетка чувствовала, осуждающий и изумленный взгляд Локсли, прожигающий её кожу насквозь. — Господи, я была такой идиоткой. Тогда я ненавидела этого ребёнка всем сердцем. Но когда у меня родилась моя девочка, — женский голос стал нежным, наполненным любовью, — я поняла, что не смогу отдать её Румпелю для экспериментов, я отдала её служанке и та уже унесла Трину куда глаза глядят. А мне пришлось выпить зелье, чтобы всё забыть.       Робин молчал, эти слова повергли мужчину в шок. Он не мог понять, как Реджина могла только допустить мысль о том, чтобы избавиться от своего ребёнка. Это было поистине страшно — что если он ошибался насчет этой женщины, как можно верить в то, что в ней есть добро, если она собственноручно едва не лишила своего ребёнка жизни, ребёнка, который был частью её самой? Локсли замолчал, он медленно отвернулся от королевы, проходя в открывшуюся пещеру.       Реджина же почувствовала, что именно в этот самый момент, когда она открыла всю правду, жуткую голую правду, без прикрас, без мишуры, их отношения с вором изменились, и не в лучшую сторону. Она не удивится, если на следующее утро проснётся одна, брошенная Робином на произвол судьбы. Что ж, Злую Королеву не сможет любить даже тот, кому предназначено это судьбой, впрочем, так оно и должно быть, Злая Королева должна вызывать лишь одно чувство — страх. И с этим сложно поспорить.