«Я совсем недавно начал слушать Сплин. Ну, разве год — давно для разбитого сердца? Друзья постоянно напоминают мне, что расставание с девушкой — не конец света. А что бы вы сказали, если бы знали, что девушка, моя милая, которую я безумно любил, да что там, и сейчас люблю, вдруг спустя три года отношений сказала бы:
— Я больше не люблю тебя, малыш. Прости.
Вот и я не знал, что сказать. Я просто улыбнулся, собрал вещи и ушел, громко хлопнув дверью. И вот, уже прошел год. Год — не так уж и много для разбитого сердца, правда?»
— Нацу, ну что ты раскис? У тебя же сегодня день рождения сегодня, как-никак!
— Да, тупая башка, ты долго собираешься сохнуть по Лисанне? Вокруг же столько классных девчонок!
— Именно. К тому же, ведь уже год прошел, верно? Ты не можешь вечно думать о девушке, которая тебя разлюбила.
«Какие же они все-таки наивные, мои друзья. Лисанна рассталась со мной в день моего рождения — теперь я ненавижу этот день, спасибо что напомнил, Грей.
Я могу „сохнуть“ по человеку, которого безумно люблю и больше никогда не смогу обнять вечно, Гажил. И никакая девушка не заменит мне ее, уж извини — нельзя же полюбить кого-то еще, если твое сердце занято?
Я могу думать о Лисанне вечно, как бы больно это не было для меня, Джерар. И я никогда не смогу перестать вспоминать о наших отношениях. Но, наверное, я и правда совсем расклеился. Нытик, горе-любовник, неудачник, бедняжка — как меня только не называли этот год. Кто-то — жалел, кто-то — презирал».
Нацу Драгнил лишь удрученно вздохнул, облокотившись лбом о немного запотевшее стекло. В его старых наушниках, уже настолько изломанных, настолько, что один наушник и вовсе был отгрызен его синим котом Хэппи, играл Сплин «Выхода нет». Это стала его любимая песня с тех пор, как…
— Так, Нацу, ты задрал уже, честное слово! Серьезно, Лисанна не стоит того, эта шлюха изменяла тебе с другим, а ты сидишь и ноешь по этому поводу уже целый год! — не выдержал, наконец, Гажил, сидящий за рулем. Нацу, несмотря на обидные слова, промолчал, миллион раз пожалев, что второго наушника у него попросту нет. Но и выбросить эти наушники парень не мог — подарок любимой на месяц отношений.
— Гажил, не психуй! Нацу, эта Железяка, конечно, перегнула, но в самом деле. Перестань уже грустить понапрасну; только жизнь себе портишь.
— Хэй, ребят, а вы ему вообще сказали, куда мы едем? — поинтересовался самый спокойный и уравновешенный из компании друзей Драгнила — Джерар Фернандес. Нацу, проявив малейший интерес, перевел взгляд с однотонной панорамы за окном машины на друга.
— Эм-м-м, мы собирались сказать ему уже на месте, — прервал неловкую паузу Грей, посмотрел на явно заинтересовавшегося Драгнила через зеркало заднего вида. Джерар немного фальшиво усмехнулся и упал на заднее сидение, так ничего и не сказав. Нацу, мысленно качнув плечами, решил не портить «сюрприз», а потому вновь прислонился уже немного болящим лбом к стеклу.
Свет фонарей мягко освещал салон автомобиля. Довольно яркий желтый свет слепил глаза Драгнила каждый раз, стоило автомобилю проехать под высоким мокрым фонарем. На улице стол жаркий июль, но последнюю неделю лили сильные холодные дожди; только ближе к вечеру распогодилось, и теперь с высоких фонарей изредка стекали прозрачные капли летнего дождя.
Наконец, машина начала тормозить. Нацу не особо задумывался над тем, где же они все-таки остановились, пока не заметил несколько девушек, стоящих вдоль одной из стен какого-то заброшенного здания. Нервно сглотнув, Драгнил снял наушник и припал к окну. Друзья, видя его реакцию, довольно улыбались, ровно до тех пор, пока Грей не получил подзатыльник от явно разозлившегося Нацу.
— Вы что, совсем из ума выжили? Какого черта мы здесь делаем?! — очевидно, Драгнил быстро сообразил, что компания приехала к «горячей» точке, где обычно мирно пасутся ночные бабочки, требующие денег и ласки.
Серо-зеленые глаза в шоке округлились, когда машина остановилась у обочины. Но на все пререкания шокированного парня друзья лишь отмахивались. Девушки, стоявшие в откровенных нарядах вдоль тротуара, не заставили парней долго ждать. Вскоре возле приоткрытого окна машины появилась обворожительная аловолосая красотка, что мило улыбнулась и сладко пролепетала:
— Ну что, мальчишки, хотите развлечься? — несомненно, эта девушка легкого поведения была безумно красива, в меру накрашена и откровенно одета, и все же, в отличие от собственных друзей, Драгнил даже не стал засматриваться на пышную грудь ночной бабочки. Грей, само собой, включил режим обворожительного парня, видно, он не впервой пользуется услугами подобных девушек.
— Были бы не прочь, но, вообще-то сегодня нам нужна особая услуга. Подарок для именинника найдется? — кивая в сторону ошарашенного Нацу, пролепетал Грей. Драгнил только захотел категорично закивать, но не успел: аловолосая упоительно улыбнулась.
— Что ж, а друзьям именинника нужны спутницы?
— Будем рады.
Девушка кивнула и недалеко отошла в поисках спутниц на ночь для компании Драгнила. Грей незамедлительно получил еще один подзатыльник.
— Ты совсем идиот?! Спать с проститутками как минимум противно. Я уже не говорю о том, что можно что-то подхватить! А еще я…
— Да остынь ты, — расслабленно произнес Грей, растянувшись в улыбке, — Я много раз здесь бывал, безопасней точки нет. Да и не так дорого.
— И вы с ним согласны? — возмущенно обратился к Гажилу и Джерару непонимающий Нацу. Парни, переглянувшись, утвердительно кивнули. Нацу в шоке откинулся назад.
— Ну и ну, и когда мои друзья стали такими моральными ублюдками?.. — почти шепотом переспросил себя Нацу, совершенно не понимая и не осознавая, что это действительно происходит с ним.
— Хэй, ты кого это ублюдками назвал? Вы вообще-то для тебя стараемся, это ты сидишь уже целый год на заднице и ноешь о своей чертовой Лисанне! Мне уже осточертело каждый раз видеть твое грустное хлебало и пытаться вытащить тебя из дома на какую-нибудь тусовку! Так что заткнись и наслаждайся тем, что для тебя делают друзья! — не выдержал Гажил, злобно взглянув на потерянного друга. Нацу хотел было возразить, но лишь устало прислонился лбом к стеклу и прикрыл глаза.
«Вы думаете, мне самому не надоело? Как же меня достало это состояние полной потерянности в счастливых воспоминаниях. Я бы и рад просто забыть о Лисанне, забыть обо всем, что связано с ней, но каждый раз слушая музыку через подаренные ей наушники, или общаясь с девушкой с похожим взглядом, голосом, внешностью, я просто чувствую, что сердце рвется на куски. И так целый год, не утихая ни на секунду, болит».
Прошло несколько минут, и вскоре возле машины с компанией молодых парней оказались четыре девушки. Каждая из них была невероятно красива, что довольно редкость для подобной профессии, и все же проститутки остаются проститутками, как их не назови, не одень, не накрась. Драгнил даже не стал слушать разговор между Греем и четырьмя «спутницами на ночь», просто взглянул на девушек сквозь окно, надел наушник и прикрыл глаза, надеясь, что этот кошмар закончится без его участия.
Какое-то время салон автомобиля был погружен в напряженную тишину. Все-таки, несмотря на всю уверенность Грея в успехе, ни он, ни кто-либо еще из друзей Драгнила не решался заводить разговор с девушками. Впрочем, и те были не особо разговорчивы, и поначалу Нацу эта ситуация слегка рассмешила.
Рядом с ним сидела понурая блондинка с пышными формами, которым было явно тесно в узком топе и мини-юбке из черной атласной ткани. Драгнил не особо обращал внимания на нее, пока именно она не прервала эту угнетающую тишину:
— Это Сплин?
Такой, казалось, дурацкий вопрос, но Нацу вдруг неподдельно заинтересовался этой девушкой. Ее голос ну уж слишком напоминал ей о Лисанне, но сейчас Нацу не обращал на это внимания. Отпрянув от запотевшего со стороны улицы стекла, Нацу повернулся лицом к соседке, которая стеснительно поджимала губы и пристально глядела прямо на парня. Девушка была невероятно красива, даже жаль, что столь прелестное создание омрачает свою красоту такой грязной работой. Ее глубокие, карие, с медовым отблеском глаза выглядели еще прекрасней в теплом свете проносящихся мимо фонарей. Девушка, поняв, что слишком долго смотрит на незнакомого парня, опустила взгляд на нервно сжимающие край мини-юбки кулачки и неуверенно пролепетала:
— Я просто слушаю иногда, подумала…
Собственно, с этого момента и начались разговоры в салоне машины. Всем было почему-то ясно, что Драгнил «забронировал» себе блондинку, хотя сам Нацу, да и эта блондинка искренне не понимали, с чего их друзья так решили. Несмотря на немного растаявшую атмосферу в авто, Нацу и стеснительная девушка так и не заговорили вновь; Драгнил отвернулся к окну и предпочел музыку обществу милой дамы. Та и не особо-то была рада находиться среди незнакомцев, особенно сидеть рядом с тем, с кем придется потом заниматься любовью. Хотя, какая там любовь, несчастной девушкой снова будут крутить в постели как хотят. Блондинка сжалась, вспомнив свой неудачный раз, когда ей пришлось чуть ли не отбиваться от похотливого клиента, который вдруг захотел вырезать ножом на оголенном животике девушки свое имя. Конечно же, ничего клиент сделать не успел, но осадок остался, и девушка, уже сидя как можно дальше от Драгнила, чуть не плакала от страха. Нацу решил не обострять свое внимание на шлюхе, вновь провалившись в ностальгическую боль. Вновь слушая одну и ту же песню, парень и не заметил, как машина затормозила у входа в один дешевый мотель.
Каждый шаг по винтовой лестнице отдавался болезненным эхом в груди обоих «обреченных любовников». Блондинка кротко шла за Драгнилом, который до сих пор не верил, что этот искренний бред происходит с ним. В голове застряла Лисанна, и даже черты прекрасной блондинки напоминали о несостоявшейся любви. Ночная бабочка, немного грустно посмотрев вслед уходящим в обнимку с парнями подругам, в ожидании ждала, пока Драгнил откроет дверь мотеля. Казалось, парень немного завис перед входом в номер, стоя как вкопанный с ключом в руках и смотря в пол. Конечно же, он не собирался спать с этой девчонкой, нашедшей легкий вариант зарабатывать деньги (так он думал какое-то время).
Блондинка немного непонимающе взглянула из-за спины парня и нежно вытащила из его рук ключ, отворяя дверь в номер. Что сказать, парень не выглядел буйно, но его временные ступоры не внушали доверия. Девушка искренне молилась, чтобы ей не пришлось снова звать кого-то на помощь. Ноги немного подкашивались, в груди стремительно сжималось испуганное сердечко, с каждым шагом идти становилось все труднее. Светловолосой просто хотелось уже закончить со всем поскорее, забыть, уехать домой, помыться как можно тщательнее, лечь и заплакать. А на утро отправится в университет с улыбкой на лице. И так изо дня в день.
Драгнил небрежно бросил куртку куда-то в угол, после не спеша проник внутрь номера. Девушка немного задержалась у входа и, собрав всю свою смелость в кулак, уверенной походкой двинулась в сторону спальни.
Двуспальная кровать с заляпанным серым покрывалом не внушала доверия. На ней не то, что сексом заниматься не хотелось, даже прикасаться к ней было противно. А ведь сейчас наверняка розовласый парень грубо швырнет несчастную блондинку на эту злополучную кровать, будет груб и молчалив, и это в лучшем случае. Девушка обессилено присела на край кровати, где было меньше всего пятен от предыдущих половых актов, и нервно сглотнула. Каждая секунда тянулась с вечность, ноги произвольно сдвигались, одни мысли о предстоящей ночи вызывали дрожь по телу и несколько капель горячих слез в уголках карих глаз.
— И сколько ты стоишь? — вдруг послышалось со стороны входа в спальню. Блондинка инстинктивно подняла взгляд и удивленно посмотрела на через чур грустного парня, стоящего в проходе с раскрытым кожаным кошельком в руках. Девушка немного непонимающе изогнула бровь, а после уверенно заявила:
— В зависимости от времени и услуги… — голос немного дрогнул на последнем слове, но блондинка и вовсе удивилась, когда Нацу подошел к ней и протянул несколько купюр номиналом в тысячу.
— Этого хватит? — светловолосая непонимающе водила взглядом от купюр к печальному взгляду парня. Неуверенно приняв деньги из теплых рук, девушка уже приготовилась к какому-то грубому действию со стороны Драгнила, ведь она стоила гораздо меньше предложенной цены, но Нацу, кинув бумажник на журнальный столик, стоящий в углу, подошел к небольшому бару, достал банку дешевого алкоголя и отошел к окну. Блондинка все еще не могла понять, что же происходит. Либо ей нереально повезло, и за деньги не нужно будет продавать свое тело, либо перед этим затишьем ее ждет такая буря, что синяки не будут сходить еще несколько недель. Нервно дергая ногой, плотно прижатой к другой, девушка неуверенно протянула:
— Что-то… что-то не так? — Нацу, будучи уверенным, что блондинка покинула его, удивленно взглянул на кротко сидящую девушку, нервно прикусывающую губу. Горько улыбнувшись, Драгнил отпил содержимое банки.
— Ты можешь уходить, я тебя не держу. Меня не интересуют беспорядочные связи с девушками, вроде тебя.
— Зачем же ты тогда…
— Это все Грей, прибью его когда-нибудь… — за банкой последовала следующая. Казалось, парню просто хотелось напиться и хорошенько проспаться, дабы сгладить шрамы на сердце. Но кому как не этой девушке знать, что алкоголь — не выход?
Неловкая пауза повисла в спальне, только редко она прерывалась на звук открывающейся банки с легким алкоголем. Блондинка искренне не понимала, почему ей так повезло? То есть, она может сейчас просто встать и уйти, да и прихватить с собой денег? Идеальный исход для нее, да только…
— Слушай, эм, Нацу, да? Меня заберут не раньше, чем через час, да и я не могу взять так много денег… — скромно пролепетала ночная бабочка, потянув сползающий топ. Драгнил даже ухом не повел.
— Забери деньги и иди, секс с проституткой меня не интересует, — грубо отозвался Нацу, будучи уже слегка пьяным от дешевого алкоголя. Девушка, облизнув пересохшие от волнения губы, через чур ярко накрашенные, с легкой улыбкой на лице произнесла:
— Нам не обязательно спать. Как насчет не глушить пиво в одиночку, а выпить в компании? Конечно, проститутка — не лучшая собеседница, но все же… — парень несколько секунд молчал, а после будто кивнул сам себе, тихо произнеся:
— Почему бы нет.
Первый отсчет.
Девушка неуверенно поежилась, принимая из рук Драгнила бутылку с красным полусладким вином, все еще холодную с каплями воды на стеклянной поверхности. Парень присел рядом с блондинкой, но не слишком близко, и отхлебнул еще немного пива. Разговор долгое время никто не решался начать, но, сделав уже третий глоток немного горьковатого вина, девушка с глупой усмешкой на лице спросила:
— Почему ты такой грустный в свой день рождения? — Драгнил, облизнув губы, отвернулся от собеседницы.
— Долгая история. Да и рассказывать подобное незнакомке как-то не особо хочется… — парень явно не умел свободно и легко разговаривать с красивой девушкой, подобно его друзьям, и даже алкоголь не мог помочь расслабиться двум «обреченным любовникам». Заметив, что блондинка слишком уж напряжена, Драгнил решил хотя бы попытаться скоротать этот вечер не в полной тишине и внутренних размышлениях, — Так, как же тебя зовут?
— Люси, — очаровательно улыбнувшись, произнесла новая знакомая Драгнила. На бледных щеках еще недавно трясущейся как осиновый лист на холодном осеннем ветру девушки появился румянец; атмосфера в дешевом номере постепенно таяла в глупых шутках и милых до ужаса разговорах ни о чем.
Опустошив еще пару бокалов со слабоалкогольным клубничным напитком, Люси слегка неуверенно прошептала:
— Так что же у тебя случилось? Очень жаль видеть тебя таким грустным, Нацу, — парень взглянув затуманенным взглядом на собственные руки, крепко сжимающие пустую жестяную банку, горько усмехнулся.
— Ты, наверняка, будешь смеяться, но… из-за девушки, — Люси непонимающе изогнула бровь, искренне не понимая, что же смешного в разбитом сердце. Взгляд Нацу, что немного задержался на ее лице, не мог не вызвать жалость: Драгнил выглядел ну уж слишком разбито и потерянно. Но Люси, прекрасно понимая, что жалость к новому знакомому только усугубит его состояние, девушка понимающе кивнула.
— Давно у тебя эта хандра?
— Уже как год, — с обреченным вздохом отозвался Нацу.
— Так что же, твои друзья решили тебя так подбодрить? — с легкой, но беззлобной усмешкой пролепетала уже немного заплетающимся языком Люси. Драгнил с улыбкой отпил из очередной бутылки с сухим вином, — Ах, странный способ. Разве можно спать с кем-то другим, любя другого человека?
Нацу все больше и больше удивлялся тому, как же все-таки эта девушка понимает его. Никто за столь долгое время не мог понять его в полной мере, и тут до парня дошло:
— Люси, почему ты работаешь… п-проституткой? — решив, что назвать столь чудное создание проституткой было бы обидно для девушки, Нацу немного неуверенно поежился от мгновенно охладевшей собеседницы. Заметив, что Люси заметно помрачнела, Драгнил лишь начал виновато тараторить:
— Прости, я совсем не хотел обидеть тебя, можешь не отвечать; я не должен был тебя спрашивать о таком… Прости… — Нацу мысленно поклялся вообще больше ничего не спрашивать у нее, в прочем, и сам не собирался раскрывать душу перед заплутавшей на дороге жизни девушкой. Повисло недолгое молчание, после чего, совершенно неожиданно, Люси вдруг заговорила несколько скованно:
— Мой отец избивал меня… Я сбежала из дома, поклявшись, что больше никогда не вернусь. Отец же перестал давать мне деньги на обучение в университете, а чтобы хоть где-то жить… Приходится продавать свое тело… — на последних словах голос молодой девушки дрогнул, но Люси не хотела заострять внимание явно ошарашенного парня своей тяжкой судьбой, а потому улыбнулась, посмотрев прямо ему в глаза, — Но я ни о чем не жалею. Это лучше, чем жить под гнетом тирана.
Нацу немного помолчал, наблюдая, как искренне светятся ее горькие карие глаза с привкусом меда и коньяка, после чего совершенно беззаботно, несколько по-детски произнес:
— Есть много других способов заработать деньги, Люси… И прости, что заставил тебя рассказать; для тебя это наверное такая же больная тема, как и для меня Лис…
— Лис? Это твоя любимая, да? — Люси довольно резко перевела тему; ей совершенно не хотелось говорить о, как полно выразился Нацу, «наболевшей теме». Драгнил же слегка расстроился, ведь хотел бы, что бы хоть кто-то доверил ему то, что скрыто где-то глубоко, за бесчисленными масками и глупыми улыбками. Но, должно быть, он требовал слишком многого для первой встречи. А потому лишь кротко ответил:
— Да.
— Что между вами произошло? — Нацу, хоть и всем нутром не хотелось выплескивать эту боль на совершенно незнакомую девушку, не мог промолчать; кто знает, сколько сил потребовалось Люси, чтобы искренне рассказать. Немного грустно взглянув на собственное отражение в сухом белом вине бокала, парень тихо произнес:
— Разлюбила, — немного стиснув зубы, Драгнил не собирался больше говорить об этом. Хотя все внутри уже разрывало от боли, Люси была явно не той, кто мог бы понять его. А быть может?..
— И что же, просто взяла и ушла? — наивно переспросила Люси, но слегка дернулась, когда Драгнил ни с того ни с сего вскочил с насиженного места и нервно заходил взад-вперед по номеру. Девушка немного испуганно смотрела на него какое-то время, ведь Нацу еле держался, чтобы не сорваться в болезненном крике. Но вскоре Люси понимающе слушала довольно звонкую тираду опьяневшего разбитого сердца, что ничуть не сдерживало себя:
— Да, просто взяла и ушла. Просто оставила меня, как какую-то использованную игрушку, бесчувственная шлюха! Все мне только и твердили о том, что последние полтора года она изменяла мне с каким-то ублюдком, а я как дурак не верил! Любил и слепо верил ей! Идиот! Да она же просто испорченная сука, да как вообще можно было так поступить?! Я ведь ей доверял, искренне любил, собирался сделать предложение, когда она закончит учиться, а этой дряни было мало меня! Как я ненавижу себя, что поверил ей! — немного затормозив у окна, парень отдышался и вдруг осознал, что наговорил достаточно. Нацу выговорил все, что накипело на душе, болезненной едкой солью скапливалось на никогда не заживающей ране сердца. В груди очень сильно щемило; не то от душащей боли, не от долгожданной свободы. Нет, было по-прежнему больно, но не так сильно, как раньше. Повернувшись к немного растерянной, но улыбающейся девушке, парень с облегчением вздохнул.
— Легче? — беззаботно пролепетала Люси, упав спиной на твердый матрас, что в те секунды показался таким мягким. Девушка кротко засмеялась, и Нацу просто не мог не ответить тем же. На его губах спустя столь долгий срок заиграла искренняя улыбка счастья. Он давно не чувствовал себя столь свободным и… счастливым.
Второй отсчет.
Еще час уже почти не соображающие молодые люди лежали на заляпанном вином покрывале кровати, дурачились, смеялись над собственным глупыми шутками, резвились, словно дети, давно потерявшие тягу к жизни. Люси еще довольно много говорила насчет неразделенной любви Драгнила, но тот не особо улавливал смысл ее лепета. Он просто был рад чувствовать себя свободным от этой тяги к разбившей ему сердце девушке, наслаждаться обществом смышленой, красивой, миловидной девушки, слушать ее рассказы о забавных клиентах, ее подругах, что затащили ее сюда; она много говорила, а Нацу слушал, наблюдая, как мило изменяется мимика ее лица, когда девушка хмурится, смеется, чуть не плачет от обиды, расслабленно отхлебывает прямо из бутылки. Алкоголь придавал невиданную слабость обоим собеседникам, и те были рады валяться в постели почти в обнимку, болтать ни о чем. Несомненно, Драгнилу понравилась Люси, и скорее это была симпатия связана более с внутренней красотой ночной бабочки, нежели с внешними данными. Ее черты больше не напоминали о Лисанне, и парень был этому рад.
В дверь внезапно постучали; Люси и Нацу не сразу обратили внимание на непрерывный стук, заразительно смеясь над очередной нелогичной, но такой теплой шуткой, вырвавшейся из уст парня. Когда же в проходе показалась синеволосая девушка, немного вымотанная, помятая, но вполне довольная, Люси немного вяло поднялась с кровати, все еще смеясь и затыкая что-то говорящего Драгнила подушкой.
— Люси, ты долго еще? Уже три часа прошло; «именинник» продлевать собирается? — с легкой усмешкой проговорила девушка, поправив немного вздернутое платье. Блондинка немного ошарашенно взглянула на часы, висящие на стене и незаметно потикивающие.
— Ничего себе, три часа? — с издевкой приподняв подушкой от лица улыбающегося широкой улыбкой парня, Люси риторически спросила: — Именинник, будешь ли ты продлевать?
— Естественно! В моем запасе еще много шуток, а выслушать некому, — молодые люди вновь захихикали, девушка, стоящая в проеме, непонимающе смотрела на них; Люси и Нацу были в одежде, и, кажется, у этих двоих еще и не было ничего. И чем же можно заниматься три часа?
— Джу, он продлевает! — наконец ответила Люси, снова прислонив подушку к раскрасневшемуся парню, — Можете ехать без меня, я потом как-нибудь сама доберусь! — блондинка вновь милейше захихикала, когда почувствовала сильные и теплые руки на своей талии, что мгновенно повалили девушку обратно на кровать. Джувия несколько удивленно покачала плечами, ведь такое поведение было несвойственно новенькой в этом непростой профессии; Люси обычно старалась закончить побыстрее, ощущая себя грязной после секса с незнакомцами, и уезжала на такси за собственные деньги. Неслышно прикрыв дверь, девушка удалилась, решив оставить
друзей наедине.
Третий отсчет.
Алкоголь, за три часа безудержного веселья и общения, успел несколько выветриться из помутневших глаз и сознаний девушки и парня. Люси мило улыбалась, лежа на боку и склонив голову, находясь напротив лежащего Нацу. Тот, придерживая подушку возле второй стороны головы, неотрывно смотрел прямиком в глаза блондинке. Волосы упали на ее лицо, немного прикрывая раскрасневшиеся щеки; что-то внутри немного ерзало при виде ее милой улыбки, ярко сияющих глаз, искусанных накануне от волнения губ. Она выглядела очаровательно, особенно, когда улыбалась ему. Нацу, будучи не совсем трезвым, долго не мог сообразить, что беспрерывно смотрит прямо в глаза юной девушки, что давно не ощущал такого тепла в груди.
Четвертый отсчет.
— Так сколько я должен тебе, чтобы ты осталась хотя бы до утра? — шепотом спросил Нацу, немного приблизившись к девушке. Та подложила под голову ладошку и вновь улыбнулась. Она наблюдала за каждый движением парня, не в силах отвести взгляда от него, несмотря на то, что столь пристальный взгляд серо-зеленых глаз смущал ее до безумия.
— Я не возьму денег, и не проси, — так же шепотом отозвалась девушка, будто бы боялась нарушать эту идиллию, возникшую между ней и Нацу. Он так очаровательно поморщил нос, когда слегка улыбнулся на ответ блондинки, отложив надоевшую подушку в сторону. В груди что-то кольнуло, немного потеплело, с диким грохотом провалилось куда-то в низ, когда парень приблизился еще на несколько сантиметров. В голове крутилось множество мыслей, но всего одна затмевала разум полностью:
«Я хочу дотронуться до его лица».
Похолодевшие кончики пальцев легонько коснулись щеки Нацу; девушка тут же почувствовала, как жгуче отозвалось столь мимолетное касание в теле, особенно в груди. Немного проскользнув по щеке, Люси провела пальцами по скуле, стороне шеи, ключице. Побоявшись заходить дальше, смущенно прикрыла глаза и убрала руку под голову.
— Почему ты остановилась? — хрипло и сдержанно спросил Нацу, с улыбкой вглядываясь в лицо ночной бабочки. Сейчас, будучи достаточно трезвым по сравнению с часом ранее, Люси нравилась ему еще больше. Драгнил не был знатоком в отношениях между людьми, и не мог точно сказать, что привлекало его в девушке: внешность, очарование, звонкий смех или смущение, плескающееся в карих глазах. И хоть вопрос дался парню нелегко, он был уверен, что хотел большего, чем простое, но такое родное валяние в постели друг напротив друга. Просто не мог решиться сделать первый шаг, ведь целый год был в полном одиночестве.
— Тебе действительно это нужно? — скромно поинтересовалась Люси, отречено смотря ниже серо-зеленых глаз, так настойчиво изучающих ее, ковыряя какое-то засохшее пятно на покрывале. Нацу совершенно не ожидал этого вопроса, что-то заставило сердце судорожно сжаться в неуверенности. А ведь еще секунду назад Драгнил был уверен, что симпатия между ним и блондинкой взаимна, и уже даже задумывался над тем, как бы не разочаровать молодую особу в постели.
— Если ты этого… не хочешь, то мы можешь просто поспать. Ну, или я оплачу тебе такси до дома…
— Хах, дурак… — улыбнувшись, Люси заинтересованно, но как-то грустно взглянула на Драгнила, — Не в этом дело, ты первый из моих клиентов, который нравился бы мне настолько, что я бы отдалась ему без раздумий. Просто… — отчего-то Люси было очень тяжело разговаривать о подобном, при этом глядя прямо в глаза Нацу. Сердце рвано трепетало, низ живота скручивала приятная сладкая истома; девушка смущенно прикусила губу, когда Нацу пододвинулся настолько близко, что мог коснуться носом ее красной от смущения щеки. Люси чувствовала его безумно тяжелое дыхание, взгляд метался от глаз к губам и обратно. Желание коснуться его, поцеловать, полностью погрузиться накрывало настолько, что затмевало весь оставшийся рассудок мутной плотной пеленой. Когда Нацу уже засобирался поддаться вперед, чтобы, наконец, поцеловать Люси, та грустно посмотрела в его глаза, находившиеся в нескольких сантиметрах от нее и еле слышно спросила:
— О ком ты будешь думать, когда поцелуешь меня? — Нацу непонимающе нахмурил брови, заметив проблеск разочарования в медовом оттенке карих глаз. Но потом широко улыбнулся, закрыл глаза и прошептал:
— Я все еще вижу тебя, Люси.
В ту же секунду девушка прильнула к его губам.
Пятый отсчет.
С каждым поцелуем хотелось больше и больше, одежда, скрывавшая тела, так непривычно и дико раздражала, что тут же оказалась рядом с разгоряченными молодыми людьми на смятом покрывале. Люси как можно дольше пыталась сдерживать стоны, прижимая розовую макушку к себе и стягивая пальцами локоны, но когда парень оставлял мокрую дорожку на ключицах и шее, тихие рваные вздохи становились громче и громче, в конечном итоге превращаясь в опьяняющие стоны. Драгнил старался не разочаровать юную «спутницу на ночь», раздевая и без того полуголую девушку настойчиво и быстро. Целовать было настолько приятно, что дышать в душной комнате становилось тяжко с каждой секундой. Прерываясь на поцелуи в шею и ласки вдоль бедер, Нацу что-то беспрерывно шептал девушке на ухо, что заставляло ее краснеть еще больше, и хоть половину слов она не могла разобрать из-за стонов, но обжигающее дыхание возбужденного парня дрожью пробегалось по всему телу. Люси давно не чувствовала себя настолько желанной (если не учитывать того любителя повырезать на нежной коже живота), и, несмотря на безумное смущение, продолжала смотреть прямо в полные желания серо-зеленые глаза, тянуться за поцелуями, стягивать надоевшую футболку с Драгнила, чувствуя кончиками пальцев невероятный жар от тела, находящегося сверху и совсем близко.
Движения поначалу были скованными, Нацу долго не решался приступить к самому главному, надеясь растянуть прелюдию подольше, но девушка настойчиво притягивала Драгнила к себе, судорожно возясь с железной бляшкой на ремне. Рывки были неравномерными, но безумно приятными и разгоряченными. Нацу даже если и волновался о состоянии своей партнерши, был просто не в состоянии сдерживаться, продолжая целовать, местами надкусывать приятно пахнущую духами и чем-то еще, отдаленно напоминающим вишневый гель для душа, нежную кожу, от чего Люси возбужденно вздыхала и судорожно сдвигала ноги. Но Нацу крепко держал блондинку за бедра, ненасытно и рвано проникая в нее. Наконец, Люси громко застонала, прижимаясь всем телом к тяжело дышащему Нацу, сладко впившись в горячие губы. Несколько минут передышки понадобилось, чтобы восстановить дыхание и немного приостановить бешеный ритм сердца. Драгнил, продолжая покрывать тело расслабленными поцелуями, шептал ее имя, от чего Люси стеснительно улыбалась, прикрыв глаза и вжавшись в макушку розововолосого парня, что пахла мятным шампунем. Пролежав в обнимку около десяти минут, молодые люди и не заметили, как за окном медленно заалела заря. Оба без сил заснули, укутавшись уже не таким и противно пахнущим покрывалом.
***
Нацу, проснувшись от ярко бьющего по закрытым векам солнца, что было уже почти в зените, долго не открывал глаза, до сих пор полностью не осознавая, как провел прошедшую ночь. Неужели он и правда переспал с почти незнакомой девушкой? Которая к тому же была проституткой? И неужели эта ночь была лучшей, нет, он не боялся назвать эту ночь лучшей в своей жизни, с той, кого совсем не знает? А, быть может, знает?
Перед глазами мелькали воспоминания о прошлом вечере, проведенном в компании обворожительной блондинки и алкоголя из минибара, ее карие медовые глаза, ее звонкий смех над его глупыми бессмыслицами, поцелуй, который будто расшевелил потухнувшие чувства. Улыбаясь с закрытыми глазами собственным воспоминаниям, Нацу вдруг непонимающе поводил рукой по пустой половине кровати, и тут же распахнул глаза, пощурившись на секунду от света, заполонившего номер мотеля.
В комнате не осталось и следа того, что здесь была Люси; ни одежды, ни пустых бутылок из-под алкоголя; словно прошлой безумной ночи и не было вовсе, и Нацу от неразделенной любви к предавшей его девушке просто помешался на невероятно красивой блондинке. Непонимающе осматривая помещение погрустневшим взглядом, Драгнил вдруг осознал, что даже не разузнал ее фамилии, где она живет, где учится. Ему было настолько хорошо говорить о глупостях и просто наслаждаться обществом юной прелестной особы, что попросту позабыл о важности самой Люси. Найти ее в столь огромном городе было не то что сложно, а просто невозможно, если только не на той же злополучной «горячей» точке. Но кто знает, вдруг ее не будет там снова? И что тогда?
Нацу поднялся в кровати, впопыхах накинул на себя одежду, аккуратно сложенную рано утром самой Люси в углу комнаты, и растерянно осмотрелся снова. На сей раз он заметил крошечную записку на тумбочке под грязным бокалом из-под вина: чтобы ветер из распахнутого окна вдруг не сдул ее. Драгнил немедля подлетел к кровати и, взяв в руки клочок бумаги, прочитал написанное аккуратным почерком Люси:
Любить сложно и непросто, особенно такую, как я.
Особенно после предательства любимой.
Но если ты будешь готов, то знаешь, где найти меня.
P.S. За этот год ты не растерял навыков, Нацу.
Люси.
Нацу удивленно изогнул бровь, немного улыбаясь и сминая листок в руках. Люси, должно быть, убеждена, что полюбить снова для Нацу будет непросто, учитывая ее необычную профессию и его измученное сердце. Но нет, она ошибается.
Быть с той, что за один вечер смогла влюбить в себя столь неприступное холодное сердце — не так и сложно, правда?
