Красивый смех

Она украдкой смотрит на него весь вечер. По-другому нельзя. Он, кажется, притягивает взгляды окружающих просто так, неведомой силой, скрытой от глаз. Ей просто не хватает сил не глянуть на него хоть раз в две-три минуты. Поймать усмешку тонких губ, легко вскинутые брови, или пальцы, застывающие на мгновение у рта. Король шаманов. Пилика нервно выдыхает, в который раз потянувшись за стаканом с водой. Зачем она продолжает ходить на эти встречи? Каждая из них болью отзывается во всём теле. Она приходит домой и зарывается лицом в подушку, потому что щеки горят. Сильный и властный, он наблюдает за всеми из-под полуопущенных век, стараясь не заговаривать ни с кем без веской причины. Хао собирает их довольно часто. Потому что среди них тот, кому он обязан многим. Его брат. Он искренне любит Йо. Да и всех остальных, отчасти. Громкие, шумные, они не соответствуют ему ни в чем, и всё-таки наблюдать за ними ему нравится. Холодная Анна, высокомерный Рен, беззаботный Хоро-Хоро, замкнутый Лайсерг – все они привносят в его жизнь покой, как бы странно это ни звучало. -Как поживает Король Духов? – отстранённо спрашивает Анна. -Чудно, - усмехается Хао, прикрывая веки ещё чуть-чуть и вглядываясь в её красивое надменное лицо. Пилика тянется к салату, чтобы занять руки хоть чем-то. До чего же он соблазнительный. Неужели стоило вырастать ради этих страданий? Когда они были еще детьми, всё казалось проще. Не было этой битвы взглядами, не сталкивались эти поля сексуальности и бесконечной притягательности. Теперь всё иначе. К столу проходит Мари, уверенно вышагивая на слишком, по мнению Пилики, высоких шпильках. Хао бегло осматривает её наряд и делает глоток красного вина. Девушка проходит к своему месту и присаживается, недвусмысленно улыбаясь Тао. -Рен, где же твоя сестра? – Хао медленно выпрямляется. -Ей пришлось улететь в Пекин, - бросает Тао, напротив, откидываясь на спинку стула. И Хао снова усмехается, пронзая взглядом Фауну, которая вовсю щебечет с Мати, не замечая его. Отчаянная девушка. Пилика вдруг тянется к бутылке с вином, игнорируя рассерженный взгляд старшего брата. -Я уже давно совершеннолетняя, Хоро, - раздраженно парирует Пилика, - оставь меня в покое. Анна выразительно смотрит на подругу, уверенная на все сто в причине подобного решения. Хао наконец заговаривает с братом, и все знают, что это неофициальное начало банкета. За столом становится шумно и весело. Вечеринку можно считать открытой. На столе сменяются блюда, музыка играет всё громче, выпивки становится всё больше. Наконец начинаются танцы. Обязательный элемент каждого приёма у Короля шаманов. Йо уводит Анну, Лайсерг - Тамао, остальные гости так же поднимаются. Не танцует всегда только Хао. Ни единого раза он не участвовал в этом. Наблюдать – совсем другое дело. Пилика решительно отвергает все предложения кавалеров пуститься в загадочные ритмы менуэта. Наконец, очередной взгляд украдкой сталкивается с изучающими черными глазами. Пилика тут же вспыхивает, вскакивая с места. Самое время уйти в танцы. Хао снова складывает губы в усмешке, и переводит взгляд на Анну Асакуру – жену своего брата и мать своего любимого племянника. Так уж сложилось, что эта женщина досталась Йо. И единственное, что позволено ему – наблюдать за этой многогранно прекрасной девушкой, пока никто не видит. Пилика быстро впархивает в объятья какого-то джентльмена, тут же закружившего её в быстром вальсе. Как сложно хотеть того, что никогда не будет твоим. Наверно, одно из самых трудных испытаний в жизни, которое учит смирению, как одному из благ, без которого счастливая жизнь невозможна, как бы сильно не хотелось этого. Наконец танцы заканчиваются и все возвращаются к столу за последним из угощений – десертом. По одному едва слышному щелчку пальцами выносят превосходный шоколадный трюфель, разделенный на порции. -Отлично, - Йо радостно взирает на брата, - моё любимое! -Я знал, - снисходительно улыбается Хао, склоняя голову набок. -Недавно мы с Ханной испекли замечательное печенье. Ты просто обязан попробовать! – доверительно объявляет Йо. -О да, - соглашается Анна, - Но пробуй то, что делал Ханна. Хао заливается низким смехом. Йо шутливо обижается, стол заполняется шутками и веселыми историями. -Весь в дядю, - уверенно заявляет Хао и, откидывая голову назад, смеется. Так делают только люди абсолютно уверенные в себе и собственном превосходстве. Его смех немного грубый и очень мужественный. Казалось бы, такая мелочь. Но кожа Пилики покрывается мурашками от этого звука. Он будто разрешает другим чувствовать себя беззаботно и легко, пока он сам стоит на страже этого мира и, раз он позволяет себе смеяться, то всё хорошо. И именно в этот момент двери распахиваются, и заходит любимец Короля шаманов – молодой и красивый юноша четырнадцати лет. Он быстро проходит и склоняется к учителю. -Конечно, Опачо, - кивает Хао, немедленно возвращая себе вид властного и сильного человека, - Прошу меня извинить, я вынужден покинуть сей банкет, - он поднимается на ноги, - дела, - Хао разводит руками и, быстро развернувшись, стремительно покидает зал, шелестя плащом. Пилика провожает объект вожделения взглядом, полным отчаяния. Сегодня ей даже не удастся попрощаться с ним. Она опрокидывает в себя ещё один кубок вина и потухшим взглядом смотрит на пирожное, усыпанное ягодами. Веселье продолжается. -Он вернется, - Анна подсаживается к подруге и весьма успешно делает вид, что со своего места ей было никак не дотянуться до вазы с виноградом. -Что? – Пилика резко оборачивается. -Доверься опытной предсказательнице, - не глядя на нее, сообщает Анна, - и просто следуй желаниям. -Анна… -Увидимся завтра, - кивает миссис Асакура и быстро удаляется с парой виноградин в руке. Пилика нервно выдыхает, но решает воспользоваться советом. Она срывается с места и уходит в одной ей известном направлении. Праздник заканчивается, все разъезжаются, и Анна уверенно и холодно убеждает Хоро-Хоро, что его сестра давно дома. Он возвращается глубоко за полночь, устало проходит по пустому темному залу, и садится на свое место. Прикрывает глаза и закидывает ногу на ногу. Пилика медленно и бесшумно приближается к нему. Он невероятно красив. Она тихо вздыхает, не решаясь действовать дальше. -Я всё ждал, пока ты выкинешь нечто подобное, - едва слышно произносит Хао, приоткрывая глаза, - Ну? Чем порадуешь? Пилика молча наклоняется и притягивает его голову одной рукой к себе, прикасается своими губами к его. Он не сопротивляется ничуть. Она садится к нему на колени и прижимается к его твердой груди. Хао послушно раздвигает губы, и девушка запускает язык ему в рот. Он продолжает держать руки на подлокотниках высокого стула, а она жадно и пылко целует мужчину своей мечты, стараясь запомнить каждое мгновение этой фееричной реалии. Наконец она отрывается от его лица, и чуть отстраняется, продолжая обвивать его шею руками. Он, по-прежнему молча, спокойно смотрит на неё. -Хао… -Всё? – перебивает Асакура. -Прости меня, - сбивчиво бормочет Пилика и поспешно встаёт с его колен. Он удовлетворено откидывается на спинку стула и наблюдает за растерянностью покрасневшей девушки. Наверно, она не одну ночь мечтала о нем. Планировала. Размышляла, как это будет. Хао равнодушно продолжает слушать её оправдания и извинения, попутно думая о том, что завтра нужно переговорить с Королем Духов. Наконец он слегка хмурит брови. Почему она не уходит, если не собирается больше ничего делать? -Ещё что-то? – искренне интересуется Король шаманов. -Что? – она удивленно останавливается и смотрит на него. В глазах застывают слезы, а где-то внутри своими крепкими щупальцами её охватывает чувство гордости. Она вскидывает подбородок и, резко развернувшись, покидает зал. Хао расслабленно выдыхает и снова закрывает глаза. Что ж, у сильных свои причуды. Они не обязаны отчитываться, оправдываться и соответствовать ожиданиям. Они просто есть, они разрешают видеть себя и учиться у них. Разрешают подражать и восхищаться, и это отнюдь немало. А вот принадлежать кому-то одному – это бесчестно по отношению к прочим. Сильным некогда думать о чувствах. Потому что есть цели и вершины, которые нуждаются в достижении и покорении. Это им предназначено достигать и бунтовать, изменять и приказывать. А остальным – смиряться. Хао устало вздыхает и отдается во власть сна – тому единственному, чему он может пусть недолго, но принадлежать всецело и безраздельно.