Капкан

Утро началось с телефонного звонка. Соня оторвала тяжелую голову от подушки и посмотрела на часы – семь тридцать утра. – Калинина, ты откуда там ебнулась? – сонно протянула девушка, услышав по ту сторону знакомый голос. – Забыла, что я уже сутки без работы? – Ну что вы, Софья, как я могла забыть столь ценную информацию, – съязвила Ира. – Я совсем по-другому поводу звоню. Егорова зевнула. – Что случилось? – Сегодня Алена Дьяконенко забирает сына из детского дома. Она очень хочет, чтобы ты приехала, а тебе дозвониться не может. Соня потерла лицо и зевнула снова. – А-а-а, точно, Кураев же мой телефон отобрал, даже ты на домашний звонишь. Хорошо… Во сколько и куда ехать? – К двенадцати. Записывай адрес. В комнату вошел Константин и присел на постель рядом с девушкой. – Доброе утро, жена, – улыбнулся он, целуя ее в щеку. – Ну, что, переезжаем сегодня? – Доброе утро, муж, – откликнулась Софья. – Нет, сегодня не получится: в двенадцать Алена Дьяконенко забирает сына из детского дома. Я должна там быть. – А-а-а, ясно… – Константин погрустнел. – А я-то специально взял выходной, чтобы вещи перевезти. – Ну ничего, – улыбнулась девушка. – Ты еще успеешь на работу. А выходной перенесешь на завтра. Костя поцеловал жену в губы. – Только обещай, что ты никуда не влезешь за сегодня. А то посажу тебя на цепь. – Да не влезу, не влезу, – усмехнулась девушка. – Тут и влезать-то некуда. А посадишь на цепь – заявлю на тебя в полицию за ограничение моей свободы. Костя склонился к ней и поцеловал еще раз. Прикосновение отозвалось в теле девушки дрожью, и она непроизвольно сжала плечи мужчины пальцами. Когда поцелуй закончился, Соня облизала губы и сказала: – Тем более, я уже не работаю в газете, и мой гениальный материал вряд ли будет кому-то интересен. – Ну, отчего же… Думаю, другая газета или интернет-журнал с удовольствием опубликуют такую сенсацию. Представь заголовок: «Репортаж из багажника». Соня рассмеялась. – Да уж, Костя, умеешь ты все-таки. Ладно, надо собираться и ехать по делам. Она встала с кровати, но тут же была схвачена за запястье. – По каким это делам, дорогая? – наигранно удивился мужчина. – Мы с тобой так и не провели первую брачную ночь. Девушка с визгом полетела на кровать и оказалась зажатой под мужским телом. – Костя, слезь с меня! – она стукнула его по плечу. – Костя, ты меня сейчас раздавишь! – Не раздавлю, – он коротко поцеловал ее в губы. – С твоим умением отыскать приключения на свою очаровательную задницу наша первая брачная ночь рискует вообще не состояться. – Ко-о-остя, – протянула Соня. – Ну, я же обещала никуда не влезать! Только слезь ради Бога. Его ладонь уже оказалась под ночной сорочкой девушки и ласкала нежную кожу. Соня закусила губу от возбуждения. – Гецати, блин! Ты издеваешься надо мной? – Ага, – ухмыльнулся Константин. – Ладно, если хочешь идти – иди. Он опустился на вторую половину кровати. Соня на подкашивающихся ногах встала и пошла в ванную под холодный душ.

***

На улице с самого утра шел снег. Территория возле детского дома была покрыта тонким белым покрывалом. Красные гроздья рябины яркими пятнами выделялись на белых ветках. Алена в небесно-голубом пальто стояла, вцепившись в прутья забора, и всматривалась во двор детского дома. – Волнуешься? – спросила Соня. – Немного, – девушка облизала сухие губы. – Больше боюсь, что Игоречек никогда меня мамой не назовет. Все тетя Лена да тетя Лена. А у меня сердце болит, когда я это слышу. Хочется же для родного сына не просто какой-то чужой тетей быть. Соня улыбнулась. – Думаю, все будет нормально, – она положила ладонь на плечо девушки. – Просто Игорьку надо немного привыкнуть. Теперь-то его у тебя уже никто не отберет. – Да я за это не переживаю. То есть переживаю, но не настолько. Гораздо больше меня волнует то, что я пропустила многое из его жизни. Я не слышала его бесконечных «почему», не могла ответить на его вопросы, поиграть с ним в футбол или солдатиков. – Ну теперь же у тебя много времени будет. Алена провела пальцами по прутьям забора. – Я ему детскую обустроила, все самое лучшее купила. Шведская стенка, кольца, железная дорога, лего, кровать двухэтажная… Хочу его в какую-нибудь секцию записать: карате, там, футбол, плавание – ну это уже к чему склонности будут. – А если он захочет на скрипке играть? – поинтересовалась Соня. – Значит, отдам в музыкальную школу. Главное, чтобы он был счастлив и сумел найти себя в этой жизни. И чтобы никакой Кураев больше не помешал. – Не помешает, его дело ведет отличный следователь, Максим Нестерович. Его точно так просто не подкупишь, ни деньги, ни угрозы от начальства не помогут. Да и Кураев уже сам по себе безобиден, против фактов не попрешь. Алена вздохнула. – Ну, где они там? Я волнуюсь уже. – Ну, подожди, это же собраться надо, все вещи взять, со всеми попрощаться, документы собрать. Не волнуйся, он же твой уже по всем документам, никуда не денется. Двери детского дома открылись, и оттуда выбежала толпа разновозрастных ребятишек, едва не сметая с ног директора, которая держала за руку светловолосого мальчишку. Лицо Алены просияло. – Игоречек мой… – прошептала она, и по ее лицу прокатилась слезинка. Соня обхватила ее за плечи, и они вдвоем пошли к воротам. – Ну, ребятки, прощайтесь с Игорьком, – сказала директор, обнимая мальчика. – Пока, Игорек! – нестройным картавым хором отозвались ребята. – Ну что, Игорек, не забудешь нас? – улыбнулась женщина. – Не забуду, Татьяна Петровна. Я к вам в гости буду приходить, обещаю. – Игорек! – позвала Алена. – Мама-а-а-а! – закричал малыш и бросился к девушке. Алена присела на корточки и изо всех сил обняла сына. – Игорек, родной мой, – она поцеловала его в щеку. – Наконец-то ты со мной, малыш, я так тебя люблю! – Мамочка, ну не плачь, а то у тебя сейчас тушь потечет, – он улыбнулся. Алена рассмеялась и встала, крепко сжимая в руке его ладошку. Спустя несколько минут, попрощавшись с ребятами и забрав нужные документы, Алена и Соня брели по улице. Игорек бежал далеко впереди, то и дело оглядываясь на маму. – Я бы на твоем месте, конечно, вообще отсюда уехала. Может, за границу. Чтобы Игорьку ничего не напоминало о прошлом, – сказала Соня. – Да не хочу я этих переездов, – отмахнулась Алена. – Мне и здесь хорошо, это ведь моя родина. И родина Игорька, пусть она и принесла нам столько боли. – Ален, а отец Игорька не объявлялся? Не предлагал, например, помочь? – Нет. Мне кажется, он вообще не знает, что у него есть сын. Я с ним не общалась с тех пор как он ушел. – А не хочешь найти и рассказать? Все-таки Игорек мальчик, ему нужен отец. – Нет, ты что! Лучше уже совсем без отца, чем будет такой, как Ярослав. Жалею только, что Антон умер. Вот он был бы идеальным отцом. – Ален, – Соня внимательно посмотрела на девушку, – извини за нескромный вопрос, но… Ты говорила в нашу первую встречу, что у вас с Антоном ничего не было… – Я соврала… – лицо Алены порозовело. – Мы думали пожениться, когда все закончится, но… Сама понимаешь. Там шансов выжить просто не было. Его тело было как через мясорубку пропущено. – А что, если это был не он? – Как не он? – округлила глаза девушка. – Да я так… Ничего… Пойдем лучше, а то холодно.

***

– Алло, Макс, привет. – Привет, Сонь. Как жизнь? Как здоровье? – Ничего, все нормально, скриплю потихоньку. Слушай, дело одно есть… – Ну? – Макс, а можно как-то провести повторную экспертизу тела Антона Терехова? – А зачем? Есть сомнения какие-то? – Ну, в общем… Ну я просто подумала, что… Вдруг он жив? Ну как-то слишком подозрительно… Он же журналист, а не просто… – Сонь, пока проводится независимая экспертиза машины. Кураев говорит, что он ничего не знал про его убийство. В общем, что-то очень странное… – Короче, если проведете экспертизу, скажешь мне результаты, хорошо? – Да, конечно. В комнату вошел Константин. Его взгляд упал на длинные обнаженные ноги жены, которые та перекинула через подлокотник дивана на кресло. – Привет, – он опустился рядом с ней и поцеловал в щеку. – Как день прошел? – Привет, – она ответила ему поцелуем. – Да хорошо прошел, все прекрасно. Погуляли с Аленой и Игорьком, посидели в кафе, потом домой пришла. – А-а-а… А с кем говорила? – Да так, – решила не рассказывать подробности Софья. – Егорова, учти: если что, посажу на цепь и приставлю к тебе Аркашу. – Бебебе, – скорчила рожу девушка. – Ладно, Кость, не важно. Сколько сейчас времени? – А что? – Да пора бы нам нашу первую брачную ночь провести, – игриво улыбнулась девушка и, вскочив с дивана, пересела на колени мужа и поцеловала в губы. – Подожди-подожди, – Костя оторвался от ее губ и обхватил за бедра. – Никакой брачной ночи, пока не расскажешь, что случилось. – Ну-у-у, – разочарованно протянула Софья. – Я так не играю. Она встала с его колен и пошла на кухню. Но Константину не составило труда догнать ее в коридоре. Прижав ее к стене, он снова поцеловал ее в губы, а затем принялся покрывать поцелуями шею и открытое правое плечо. Соня тяжело задышала. – Кость… А-а-а… Боже… Но он остановился, и Соня не смогла не испустить вздох разочарования. – А теперь расскажешь? – Не-а, – она закусила губу и потерлась о пах Константина. Мужчина снова припал губами к ее шее, запустил руку в ее волосы, массируя затылок, от чего по коже Сони пробежали мурашки, а второй рукой проник между бедер, доходя до самой чувствительной точки, но так и не касаясь ее. – А так? – спросил он, прерывая мучительные ласки. – Ты извращенец, Гецати, – прошептала ему в губы Соня. – Я сейчас сама тебя изнасилую. Рукой она потянулась к его ремню на джинсах, полностью открывая ему доступ к скрытым под бельем участкам кожи. Костя сдернул с ее плеч легкий халатик, в секунду лишил бюстгальтера, а затем и трусиков. Она осталась перед ним совершенно обнаженная и манящая – такой он видел ее впервые. Она призывно выгнулась и задохнулась от восторга, когда мужские пальцы оказались между ее бедер, а губы властно накрыли рот.

***

Отдышавшись после накрывшего их в коридоре порыва страсти, Константин обнял жену и спросил на ушко: – Ну так что? Теперь расскажешь? – Да, похоже, у меня выхода-то и нет, – усмехнулась она. – Короче, есть вероятность того, что Антон Терехов жив. – В смысле? У тебя есть доказательства? – Доказательств нет. Есть догадки. Я помню фотки, которые видела в деле: тело Терехова было сильно обезображено. Оно-то, конечно, можно было подумать, что это последствия аварии и все такое… Но и разбитую машину я тоже помню. Нельзя было такие травмы получить, просто съехав в кювет. Даже если потом его выволокли на обочину или как там было, все равно нельзя. Только если его били потом – но нафига тогда нужно было машину портить? Да и Антон не простофиля какой-нибудь. Что, он не знал, что за ним охота может быть? – Ну, в принципе, логично, – согласился Константин. – Ну, вот я и позвонила Максу, пусть бы еще раз провели процедуру вскрытия, все проверили, может быть, это реально не он. Тогда у нас будет свидетель против Кураева. – Это если он не заодно с бандитами. – Кость, – фыркнула Соня. – Ты что, НТВшных сериалов насмотрелся? Не все же такие. – Не все… Ладно, подождем, что скажет Макс. А пока пойдем есть, все-таки мы семейная пара или как? За поздним ужином Константин спросил: – Сонь, а куда бы ты поехала, если бы у тебя была такая возможность? Соня от неожиданности поперхнулась салатом. – Ну, не знаю даже… Вообще, много где. За свою жизнь всего-то по обмену в Германию выезжала во время учебы да на море в Сочи и в Анапу. Ну, если ты конкретно про сейчас, то я бы махнула туда, где тепло. В Таиланд, там, в Доминикану, на Коста-Рику… А тебе зачем это знать? – Да так, интересно… – Надеюсь, ты не собираешься билеты на курорт покупать? – А что, ты против, что ли? – Да ну Кость, какой сейчас курорт… Я безработная, да еще и под подпиской о невыезде до суда над Кураевым. – Вот и делай сюрпризы после этого, – нахмурился Гецати. – Все, я обиделся. – Ну ла-а-а-адно, – Соня встала и подошла к нему, крепко обнимая. – Ну, не обижайся, Кость. Я тебя люблю вообще-то, а ты дуешься. – Правда любишь? – он повернулся к ней и обхватил ее руки. – Правда-правда, – она взъерошила его ежик волос и поцеловала в губы.