В чём тупил канон

Отметьте ошибочки, пожалуйста) ===== Лина, хмурясь, стояла у плиты небольшой кухоньки их номера и оглядывала жидкие желтки яиц, которые жарила на сковороде. Вокруг желтка с недовольным шкворчанием чернел белок, а обугленный бекон давно перекочевал в тарелку. Подлый завтрак не хотел готовиться, и это страшно злило. - Мы горим? – веселый голос лиса раздался от входных дверей – он отлучался по своим делам на пару часов, оставив богиню досыпать. – У-уф, - разгоняя дым хвостом и руками, Томоэ вошел на кухню, где Лина в юкате и с деревянной лопаткой в руке упрямо пыталась дожарить яйца. – Рин-чан, - мягко сказал он, подходя к ней и нежно отнимая оборудование для готовки. – Давай признаем, что готовка это единственное, что тебе неподвластно, - пытаясь поймать ее взгляд, проворковал лис. – Ты голодна? Посиди чуть-чуть, я сделаю завтрак. - Не голодна, - сердито поджала губы Романова. С утра ей взбрело в голову порадовать лиса заботой о завтраке, но признаваться в этом иномирянка не собиралась. Выдохнула, чувствуя, как плохое настроение рассеивается с его приходом. – Тебе удалось сделать что хотел? – серьезно спросила она, наблюдая, как он умело переключает мощность плитки на поменьше, разбивает новые яйца, кладет грибы и бекон. Вот странно – Лина довольно часто наблюдала в храме за тем, как он готовит, но почему-то это зрелище все равно приковывало к себе взгляд даже спустя столько времени. Сила любви или что? - Да, я нашел обиталище Куромару, - кивнул ёкай. – Его присутствие там ощущается очень слабо, словно либо он истлел от времени, либо давно исчез в небытие. - Что страшнее? - Исчезновение нельзя вернуть к жизни, а истлевшее существо – можно, - лис, усмехнувшись, посмотрел на богиню: - Угадай, что для этого нужно. - Святой дух настоящего бога, - кивнула Лина и замолчала. На кухне повисла тишина, прерываемая шумом готовки. Романова отошла к окну, напряженно думая о том, как можно вернуть Томоэ статус бога. - Давай поедим, - окликнул девушку ёкай, ставя на стол последнюю пиалу. Романова обернулась, кивнув, и прошла к столу. Видя хмурую складку на ее лбу, Томоэ заметил: - Мы можем оставить все как есть и просто сбежать из страны. Мы оба ёкаи, закон пантеона над нами не властен, мы сможем выжить где угодно. Лина криво усмехнулась, беря в руки палочки. - Военная мудрость гласит: «Не оставляй врага в тылу – он может напасть на тебя сзади». И вообще, - вздохнула. – Нужно доделать все до конца, я не смогу просто жить, понимая, что был шанс все исправить, и я его не использовала. Томоэ в молчании вгляделся в лицо иномирянки. Ему всегда недоставало задора и увлеченности своим делом. Акура подстегивал его заниматься хотя бы тем, что ему самому интересно, потому что флегматичный серебряный лис был апатично настроен ко всему, включая собственное существование. Если бы не Лина, Томоэ не стал бы ничего делать, пожал плечами на все попытки пантеона его убить и исчез, как делал много раз. В других странах у него были друзья, которые могли бы приютить на пару сотен лет – так и перебивался бы, пока время и старость не изменили бы пантеон. - С чего планируешь начать? – отложив слова благодарности до более удачного момента, деловито спросил Томоэ, опустившись за стол. - Есть пару наметок, - задумчиво кивнула Романова, цепляя палочками еду. *** Два ёкая шли по улице города, некогда находившегося под защитой земного бога, обитавшего некоторое время назад в храме на горе. Отсутствие барьера для злых духов сыграло свою роль – миазмы наполняли темные уголки, где скрывались мелкие ёкаи, тревожащие слабых духом людей. Лина сжала зубы в бессилии. Эксперименты с нынешним духовным состоянием показали, что миазмы можно устранить прямым поглощением, но мелких ёкаев отогнать – только с помощью лисьего огня. - Нельзя уничтожать ёкаев направо и налево, - на очередную просьбу помочь наставительно говорил Томоэ. – Мы теперь по одну сторону, на нас никто не покушается, и люди теперь нейтральная территория. И даже если видим, что причиняется большое зло, все равно нельзя вмешиваться. Лина злилась в бессилии, но молчала, отворачиваясь, чтобы не видеть зла. Нужно быстрее исполнить свой план, тогда и помогать всем нуждающимся. - Кто у нас-с-с тут, - змеиный шелест раздался из подворотни, мимо которой они проходили. Ёкаи остановились, шагнув в темноту и натыкаясь на падшего бога, выглядевшего как змей – с хвостом, чешуей на длинных руках, щеках и лысом черепе. Змеиные вертикальные зрачки, внимательно осматривавшие гостей, безгубый рот и раздвоенный язык. – Бывш-шая богиня и ее верный пес-с. Много крови ты попортила с-с-своим барьером. А теперь, низ-с-с-вергнутая пантеоном, приш-шла с-с-юда. С-скаж-ши мне одну причину, по которой мне не с-с-стоит тебя с-с-ъес-с-сть. Томоэ, положив руку на плечо Лины, заговорил: - Есть правила, которым все мы должны подчиняться. Раньше мы стояли на горе и следили за порядком, сейчас – мы здесь. - И ш-што? – мотнул чешуйчатым хвостом змей. - Мы хотим выступить против пантеона и Окунинуши, - заявил Томоэ. – Я знаю, что ты тоже пострадал от их руки, поэтому… - Прос-с-сиш-шь меня о помощ-щи, Томоэ, - зловещим шепотом угадал змей. – Думаеш-шь, я с-забыл, ш-што ты был правой рукой с-земного бога? Карающ-щей бож-шес-ственной дланью. – Змей вдруг раздался в размерах, заполонив собой весь проулок. – Проглочу и с-с-съем обоих, мож-шет, тогда верну с-с-себе утраченную с-с-силу! Лина, склонив голову набок, внимательно посмотрела на него. Синие нити вокруг него клубились, словно в запутавшейся паутине, отчего пространство казалось еще темнее. Как же он пострадал от рук пантеона… - Я знаю, как тебе больно, - негромко заговорила девушка. - Больно? – воскликнул змей, растягивая гласные, словно шипящие. – Мне не больно! Я мёртв! Уж-ше много веков я проклят ж-шить на с-земле, и никто не с-знает, как я тос-скую по океану! А вы оба, такие с-счастливые, имеете наглос-с-сть прих-ходить ко мне! Ненавиж-шу! – он бросился на них, готовый и вправду проглотить обоих. - Рюдзин. Одно слово, и змей замер с разинутой пастью над ёкаями. Секунду спустя, шурша чешуйками, уменьшился до прежнего размера. - Ты ведь Рюдзин, бог морей и гадов морских, верно? – внимательно глядя в лицо падшему, спросила иномирянка. - Я похож-ш-ш на бога? – огрызнулся тот, свернув хвост кольцами. – Меня никто не наз-сывал этим именем многие века, откуда его с-знать маленькой богине-человечке? - Я не богиня больше, - пожала плечами Лина. – А откуда знаю – есть у Окунинуши тщеславная привычка записывать имена врагов на стены своей пыточной. Томоэ остро глянул на девушку, пытаясь считать ее эмоции. Змей внимательно пригляделся к иномирянке, шурша хвостом. - С-с-стоит ли полагать, ш-што и твое имя теперь там ес-с-сть? – проницательно заметил он. Лина промолчала, глядя ему в глаза. – А с-знаеш-шь ли ты, в чем главный с-с-смыс-сл этих его с-запис-сей? Ес-сли имя нас-стоящ-щее, с-сущ-щес-ство будет проклято, но ты не так глупа, богиня с-с фокус-сом, - змей заинтересованно оглядел их обоих, словно видел впервые. – Больш-шая с-сила в тебе, юная человечка, с-сила двух бож-шес-ственных с-сердец, ш-што делают тебя ёкаем. Или нет… - Рюдзин вперил взгляд в их руки, разглядывая брачную метку. – Вы пара супругов, повенчанных еще с-святым духом богини, но рас-зделены в с-силе и духе, потому ш-што не проис-звели конс-суммацию? - Как ее провести? – прямо спросила Лина. Змей расхохотался. - Пока ты была человеком, с-сделать это было гораздо прош-ще, - изрек он, отсмеявшись. - Почему? – склонила голову набок экс-богиня. - Потому ш-што для людей с-сакральное с-значение имеет только единение тел. А вы – ёкаи. Для вас единение долж-шно быть на другом уровне. – Падший свернул хвост, шурша чешуйками. – В этом и будет ваш-ш обряд конс-с-суммации. Лина и Томоэ посмотрели друг на друга, словно пытаясь найти точку единения. - С-с непривычки вы не с-смож-шете это с-сделать с-сами, так ш-што с-советую обратиться к с-специалис-сту, - заметил им Рюдзин. Помолчав, добавил: - Ты ведь хочеш-шь вернуть вс-се как было? Твой барьер неплохо з-сащ-ши-щ-шал город и людей в нем. Уз-снала ли ты, почему была лиш-шена с-своей с-силы? - Видимо, дело в тщеславии Окунинуши, - небрежно дернула плечом Лина. – Мы хотим вывести его на чистую воду, чтобы его злодеяния стали явными для всех. - Благородно, - прошелестел Рюдзин. – Удачи, богиня-человечка, - и, развернувшись, исчез в темноте. Пара ёкаев вышла из проулка, обдумывая услышанное от Рюдзина. - Должен быть способ сделать эту "конс-сумацию", - передразнивая змея, заметил Томоэ. Иномирянка смерила лиса взглядом. Впервые за долгое время в голову ничего не приходило, и поневоле пришлось доверять искать выход тому, кто рядом. Прошлая Лина не простила бы себе такого. Как же сильно это время, проведенное рядом с Томоэ, изменило ее. "Потому что, даже став ёкаем, он остался настоящим богом, способным влиять на жизнь тех, кто его окружает, - уйдя в свои мысли, размышляла Лина. – Он никогда не был ёкаем в привычном смысле этого слова, поэтому он всегда проявлял доброту и заботу обо всех, кто его окружает. – Девушка другими глазами посмотрела на шедшего рядом лиса. На ум вдруг пришли первые месяцы их общения, и Романовой стало жутко стыдно за свое поведение. Примерно до тех пор, пока она не вспомнила его подлость со снами после долины Изанами. – Что ж, один:один," - кивнула она себе. - Линочка? – восторженный возглас раздался позади, и на иномирянку налетел беловолосый вихрь, закружив ее в объятиях. – Линочка! Я так скучал! – Соранраку сжимал бывшую богиню в объятиях, рыдая чистыми слезами. Хицу вежливо улыбался рядом, показывая, что тоже рад ее видеть. – Подлый Древний отпустил нас, сказав, что чувствует вас в этом городе, так что мы, не мешкая, рванули вас искать. Мидзу-чи не пошел – ему с такими психологическими травмами еще предстоит свыкнуться, так что… Ой, я вам сейчас такое расскажу! - Подожди, - остановил его Хицу, отнимая Лину и ставя ее на ноги. – Давай по порядку. - Будьте так любезны, - притягивая девушку к себе, фыркнул лис. – Что случилось с Мидзуки? - Не с Мидзуки, Томоэ-доно, не с Мидзуки, - покачал головой Соран, тяжело вздыхая... На детской площадке, пустовавшей из-за буднего дня, сидели четверо и молчали. Шикигами, принесшие такие вести, только переглядывались, ожидая, как пара ёкаев отреагирует на них. Лина окончательно уверилась в своем мнении о том, что Томоэ никогда не был ёкаем по-настоящему. Она нисколько не удивилась подлости Окунинуши и равнодушию Изанаги – это все она видела своими глазами, поэтому каких-либо доказательств не требовалось. Удивило лишь одно – история Акуры-Оу, который оказался таким же богом, как Томоэ. Да, возможно, полукровкой, но факт оставался фактом. И, самое главное, все, что когда-то давно рассказала ей Момодзоно Нанами, оказалось ложью, в которую она сама верила. Неужели и в ее мозгах основательно покопался Дайкоку синтоистского пантеона? Томоэ отрешённо смотрел вдаль на проезжающие машины и никого не видел. Для него не стало каким-то открытием то, что он сын Изанами и Изанаги, или то, как с ним поступил Окунинуши из ревности, боясь, что дядя захватит трон пантеона. Он был готов это услышать и лишь пожал плечами. Но более всего его зацепила история друга. Сердце лиса не могло обрести покой века назад не только из-за смерти Юкидзи, но и потому, что он потерял дорогого друга, которого знал всё время, что себя помнил. Они даже как-то пошутили друг с другом, что, раз не помнят, где и как родились, значит, точно братья. И вот, оставшись без женщины, которую любил, и, найдя друга уже убитым пантеоном, он словно потерял себя. И именно таким его и встретил лже-Микаге, приютив в своем земном храме. Лина остро глянула на лиса, пытливым взглядом рассматривая осунувшееся лицо. Осторожно тронула его за плечо. Томоэ посмотрел на нее и тут же сощурился, чувствуя подступившие слезы. Романова молча притянула его к себе, крепко обняв. Лис обнял ее в ответ, утыкаясь лбом в плечо. Соран, сопереживая, вцепился в руку Хицу, понимая, что ничем не может помочь, но и мешать тоже не стоит. Самурай молча положил руку на блондинистую голову и погладил. Изумление, с которым Соран глянул на Хицу, на пару минут вытеснило эмпатические переживания из его головы. Хикиханацу лишь посмотрел в ответ, сощурив янтарные глаза. Томоэ отстранился от девушки и улыбнулся, ловя ее серьезный взгляд. - Тело Акуры-Оу разорвано на две части и хранится в разных местах, чтобы ни у кого не было желания его воскресить, - произнес лис. – Если нам удастся вернуть мои силы, то вместе мы сможем вернуть и его. А так как проклятие только мое, а его зацепило рикошетом, с него оно также спадет. - А может, - несмело заговорил Соран. – Может такое быть, что если вы проведёте обряд объединения, то Акура воскреснет уже полубогом? И тогда стоит достать его тело прежде, чем вы начнёте, - вскинул он брови так, словно только их с Хицу присутствие мешало Томоэ начать возвращать свои силы с помощью Рин. - Ты о чем там подумал уже, а? – строго произнесла девушка. - О том, как вы будете доставать Акуру, конечно же, - поспешно закивал шикигами. - Ну, а вы? – Томоэ встал со скамьи и окинул взглядом обоих хранителей. – Вы не сможете пойти с нами, даже если Микаге вас отпустил. Ки метки земного бога была сильнее, когда Рин-чан вас создавала. - Не равняй нас с хранителями храма, Томоэ-доно, - заговорил Хицу. – Я признаю своей хозяйкой только Рин-саму, в каком качестве она бы сейчас ни находилась. И я буду с ней до конца. - Кроме того, несмотря на то, что Микаге возомнил себя нашим хозяином, от него к нам не поступает святой дух, - серьезно сказал Соранраку. - Что ты имеешь в виду? – нахмурилась иномирянка. Шикигами переглянулись, словно не решаясь говорить. Томоэ, догадываясь, в чем дело, тоже молчал, щуря серые глаза. - Говорите, - потребовала Лина, шагнув вперед. - Все шикигами черпают силы от своих богов или от того, кто их создал, - негромко произнес менестрель, глядя в упор на хозяйку. – Мы не стали слугами Микаге, но и связь с тобой оборвалась. - Наши силы, заложенные вами, Рин-сама, не бесконечны. И каждый день мы тратим часть на то, чтобы не стать частью этого мира, - договорил Хицу. Лина потрясенно промолчала, глядя то на одного, то на другого хранителя. - Рин-сама, - Хикиханацу опустился на одно колено, преклоняя голову перед бывшей богиней. – Возможно, сейчас мои способности бесполезны для вас, но когда вы построите свой мир, для спасения людей вам снова понадобятся мои мечи. Позвольте мне просто быть вместе с вами. Томоэ смотрел на Лину, замечая, в какое замешательство поставили ее слова самурая. - Не надо клятв, - тихо сказала она, потому что от поступившего к горлу комка больно было говорить. – Я тебе верю. Кивнув, самурай обратился вакидзаси и легко влетел в ладонь хозяйки. Романова, прикрыв на мгновение глаза, приторочила кинжал к поясу. - Линочка, - Соран смотрел прямо на бывшую богиню, - вам нужен Курама, прямо сейчас. Он мало того, что не тупой, так еще и поможет вам достать части тела Акуры. - Он тэнгу, - качнул головой Томоэ, - тэнгу не справиться с подземным миром. Не стоит пока впутывать в наши проблемы Кураму. Соран фыркнул. - Да он уже по уши в д... - заметив взгляд Лины, сконфуженно закончил: – В этих проблемах. С тех самых пор, как снял с горы бремя пантеона. Не проходит и дня, чтобы ему не приходилось отбиваться от посланников Окунинуши, которые уверяют, что он проклят и что долго гора не выстоит. - Ничего, - оскалился Томоэ, - в пантеоне восемь миллионов бесполезных богов – Кураме будет, чем заняться. - Я с вами, - серьезно кивнул менестрель. – Я очищаю от миазмов и скверны также, как и задумывался ещё при своем создании. Возможно, я не так суров и хладнокровен, как Хицу, но я тоже верен тебе, Лина. Пара ёкаев переглянулись, и Томоэ ответил: - Кроме мира Изанами, можешь следовать за нами везде. Обрадовавшись, Соранраку кинулся к ним, обняв сразу обоих. - Кстати, хотите, расскажу, что приключилось с настоящей Нанами после того, как она ушла из храма?.. *** Гора Курама была в том же состоянии, в каком они видели ее в последний свой приезд сюда, чтобы вернуть Шинджиро. Пройдя потайной тропкой, которую им показал ещё Ботанмару, Томоэ и Лина уткнулись в ворота дома Суиро, который словно и не покидал своей обители – так ухоженно выглядело поместье. - А, это вы, - в раскрывшихся воротах стояли близнецы – Суиро и Цубаки. – Мы вас не ждали, но, думаю, Шинджиро-чан обрадуется таким гостям. - Почему вы здесь? – не поняла Лина. – Разве Курама не разрешил женщинам жить в поместье? - В поместье сейчас опасно, - качнул головой Суиро, раскрывая ворота и пропуская гостей. – Шинджиро-чан эвакуировал все поместье по надёжным местам, оставив его как приманку для посланников пантеона, которые соберутся его атаковать. За последнее время атаки на поместье происходят до трёх раз в неделю. Лина поджала губы. - Нам нужен Курама, - заговорил Томоэ, когда Суиро, прикрыв ворота, зашагал к дому, ведя гостей. – Мы задумали одно дело, которое поможет избавить нас и вас от гнета пантеона. Брат Шинджиро посмотрел на них так, словно хотел сказать "Спасибо, вы уже избавили", но, не имея в сердце зла, произнес: - Шинджиро-чан будет рад таким новостям. Бедный мой маленький тэнгу, - вздохнул, сетуя, Суиро, - едва он вступил в пору правления горой, как на него свалились такие трудности. Если бы не его сила истинного ворона и не Грозовой зверь, которого он подчинил, ему пришлось бы тяжело. - Брат, я думаю, Шинджиро-сан не стал бы главой без этих сил, - заметила девушка, идущая чуть позади них. Лина обратила на нее внимание: за столь короткое время она успела освоиться на горе Курама и приняла их как часть себя, словно родилась и выросла здесь. - Ты права, - улыбнулся Суиро. От его боязни женщин, которую стереотипно вдалбливали каждому из воронов, не осталось и следа. Подтверждение этому оказалось и то, что мать девушки вышла на порог, встречая гостей. - Цубаки, - позвала она, шаря невидящим взглядом в пространстве. - Я здесь, матушка, - подбежала девушка к ней, и Лина с Томоэ поняли, что женщина отчего-то слепа. Мать и дочь скрылись в доме. Лина тормознула, вместе с ней остановился и Томоэ. - Суиро, - требовательно обратилась к нему иномирянка. – Что случилось? - Они напали на тех, кто более всего беззащитен, конечно же, - тихо отозвался он. – Миками-сан занималась молодняком. Она человечка и не понимает, что наши малыши не такие, как человеческие дети. Но когда появились прихвостни пантеона, она встала между ними, защищая наших детей. – Суиро помолчал. – Шинджиро-чан успел спасти ее жизнь, но не ее глаза. Во дворе наступило тягостное молчание. - Я позову Шинджиро сюда, - сказал Суиро, и на его поставленном локте возник ворон. – Но если вы заберёте его на какое-то время, гора останется без защиты, и вороны будут истреблены полностью на радость пантеону. - Не нужно, - переглянувшись с лисом, сказала Лина. – Передай ему, чтобы держался и не сдавал позиции. Мы скоро придем с освобождением. – И они развернулись, чтоб уйти. - Пожалуйста, - окликнул их Суиро. – Спасите Шинджиро. Коротко кивнув, супруги удалились из поместья. *** Они направлялись на колеснице Томоэ, от которой снова осталось только одно колесо, к Мера́пи – действующему вулкану, который находился в Индонезии и часто беспокоил людей, которые жили в ближайшем от него городе Джокьяркарте. - Итак, мы остались без поддержки, - летел с ними рядом Соран. – Но вы, как видевшая виды пара ёкаев, конечно же, этому не расстраиваетесь. - Курама был как план Б, - хмыкнул Томоэ. – Он был бы способен нас прикрыть, пока мы проводим обряд. - Можно забрать тело Акуры и уже тогда заявиться к тэнгу, не? – внёс предложение Соран, паря на воздушном потоке, цепляясь за остов колеса. - Суть в том, что за нами никто не следит, - заметила Лина. – Следовательно, и тем более, никто не ожидает от нас диких поступков – как, например, воскрешение Акуры. Мы заберём часть его тела, что в жерле вулкана, а потом спустимся в мир Изанами и там проведем обряд. - Возможно, если нам удастся провести обряд, и мы восстановим наши силы, нам даже не потребуется судилище богов, - заметил Томоэ. - Судилище богов? – удивился Соран, отпустив остов колеса и отстав на пару секунд от них. Снова поравнявшись с ними, он переспросил: – Вы хотели судиться с пантеоном? В привычном смысле этого слова? – посмотрел на Лину. Томоэ вкратце рассказал суть. – Я думаю, что вы бы заведомо там проиграли, - удручённо вздохнул менестрель, услышав их план. – Если вам удастся вернуть силу Томоэ, как сына Изанаги и Изанами, ты тоже обретёшь силу, Линочка, а с вами и Акура-Оу – и ваша триада богов сможет сместить не то что Окунинуши с места Дайкоку, а вообще любой пантеон любой страны. Лина и Томоэ переглянулись. Захватывать мир им было не к чему, но вот навести порядок в одном конкретном куске планеты – было бы неплохо. - Спасибо, Соран, а теперь возвращайся – мы подлетаем. Повздыхав для вида, менестрель обратился флейтой, повиснув на поясе хозяйки, где уже был вакидзаси. Дымящийся Мерапи негостеприимно чадил пеплом, отгоняя от себя животных и птиц, так что даже самолетные трассы проходили далеко в стороне от него. Томоэ, предупредив, что от пепла с ними ничего не сделается, опустил колесницу на жерло вулкана, где у самого края плескалась лава, грозясь перелиться через неровные скалы. Первый краткий осмотр места не дал никаких результатов – либо пантеон спрятал часть тела не в физической реальности, либо тело погребено под лавой. - Лава способна уничтожить его тело? – обеспокоенно спросила Лина, кашлянув от пепла. Томоэ озабоченно глянул на девушку и сделал тонкий заслон от дыма из лисьего огня. - Нет, не способна, - ответил он. – Тело Акуры-Оу способно выдержать даже мое пламя, не то что какую-то лаву. - Думаешь, и впрямь кинули его туда? – кивнула на переливающуюся внизу магму. - Я думаю, здесь есть какой-то портальный карман, куда и засунули тело Акуры, - подходя к краю и заглядывая внутрь. Подойдя к нему, Лина, держась за его рукав, закрыла глаза, с удивлением обнаружив синие нити, тянущиеся из самой лавы вверх и в пространство, сплетающиеся с красными нитями жизни других, но не соединяясь с ними. - Он здесь, - не открывая глаз, сказала Лина. – Так чудно́ – он вроде бы номинально мертв, но его связи с внешним миром до сих пор живы. Столько болезненных нитей... - Ты сможешь его найти? – спросил Томоэ, перехватывая ее за талию. - Я вижу, где заканчиваются нити, там, в самом низу. Томоэ, смерив взглядом бурлящую лаву, хмыкнул и, перехватив девушку покрепче, кинул столп лисьего пламени в лаву, прорубая проход вниз. Замершая от лисьего огня магма образовала тоннель, в который легко можно было спуститься в самый низ. - Будет немного жарко, но я держу тебя крепко, не открывай глаза и веди меня, - проговорил Томоэ, опускаясь в образовавшийся колодец. - Возьми правее, - проговорила Лина, видя течение синих нитей. Лис внял совету своей богини, прожигая пламенем стены колодца. Затвердевшая магма вокруг них создавала заслон от жара лавы, но все равно в обители Изанами было попрохладнее. Спустя время и ещё несколько комментариев по направлению от Романовой, Томоэ ступил на твердую скальную породу. - Что ты видишь, Рин-чан? – оглядываясь наверх, спросил лис. - Туда, - иномирянка указала в сторону, откуда произрастал утес, на котором они стояли. – Это конечная точка – нити заканчиваются там. - Я тебя понял. Томоэ прорубил тоннель к стенке вулкана и остановился – в нише скальной породы, сияя защитным светом, окружённая барьером, парила над землёй правая часть тела Акуры-Оу. Лина открыла глаза, промаргиваясь и рассматривая лёгкое золотистое свечение, окружавшее половину тела Красного короля. - Они не смогли уничтожить его, - сказал Томоэ с такой тоской в голосе, что Лина на него глянула снизу вверх. - Мы сможем открыть проход в мир Изанами отсюда? – спросила Лина, шагая к телу Красного короля. - Осторожнее, - следуя за ней, предупредил лис. – Здесь могут быть ловушки. - Зачем кому-то ставить ловушки у трупа того, которого не смогли убить? - Затем. – Лина наступила на какой-то кирпич, и из пола выросли алебарды прямо перед носом успевшего оттащить ее лиса. – Ты не представляешь, сколько было у него приспешников, которые поклялись ему в верности. Лина, держась за руки Томоэ, смотрела, как алебарды исчезают в лисьем пламени. - И многие из них, - продолжал историческую лекцию Томоэ, пронося девушку прямо к месту хранения тела Акуры, - мечтали о том мире, который собирался построить Акура. - Больше похоже на попытку закрыть бессознательный гештальт, - задумчиво отозвалась Лина, обходя половину тела и с интересом рассматривая сагиттальный разрез. - Возможно, - припоминая из курса психологической помощи, что такое "гештальт", согласился Томоэ. - А не может быть такого, что мы заберём тело, а потом вулкан рванёт, затопив город лавой? – вдруг подумала Лина, посмотрев на лиса. - Это вполне в духе пантеона, - из флейты возник Соран. – Я способен защитить людей от такой подлянки, так что не мешкайте. Хицу появился рядом с ним. - Я также останусь здесь и защищу людей, если пантеон установил такую ловушку. Сердце бывшей богини болезненно сжалось от нехорошего предчувствия. - Вы погибнете, - за Лину сказал Томоэ. - Мы защитим людей, - произнес Хицу. – Сделаем то, для чего и были созданы Рин-самой. - Даже если сгорим дотла, люди не пострадают, - добавил Соран. Лина молча заплакала, опустив руки. Горячие слезы катились по щекам, как в детстве, и чувство беспомощности затопило сердце до краев. - Не плачьте, госпожа, - попросил Хикиханацу. – Мы созданы для того, чтобы защищать. Мы всего лишь шикигами, созданные вашей силой. И когда мы умрем, наша сила возвратится в свой источник – к вам. И если вы пожелаете, сможете восстановить нас, когда станете богиней. Томоэ обнял ее со спины, пытаясь успокоить. - Не плачь, Линочка, - улыбнулся Соран. – Мы не люди и не боимся умереть. Поскорее верни Томоэ божественные силы, и мы снова вернёмся к тебе. - Ненавижу смерть, - сиплым шепотом проговорила Лина, некрасиво шмыгнув носом. - И только ты сможешь ее победить, - кивнул Соран. – Забирайте своего Короля и идите уже. Нечего время тянуть. Томоэ создал портал в мир Изанами, завел туда слишком покорную Лину и ухватил за часть одежды Акуру, затаскивая в портал и его. Тут же где-то сверху вулкана послышался треск, и на скалу пролилась лава. - О, вы были правы, - спокойно заметил Соран. – Идём, Хицу, пора защитить город, - подхватив самурая, Соран призвал крылья, и оба взлетели вверх по колодцу, скрываясь от глаз ёкаев. Портал схлопнулся, и перед Линой предстало бескрайнее темное пространство, озаряемое где-то на горизонте багровыми всполохами. Томоэ, оставив тело Акуры на возвышении, обнял Лину, прижав к себе девушку, словно оцепеневшую от горя. - Ты поймёшь, когда они умрут. – Лина зажмурилась. – Они вернутся к тебе, и это не фигуральное выражение – ты почувствуешь их чувства, все ими пережитое и испытанное. И, если пожелаешь, сможешь заново воссоздать их такими, какими они к тебе вернулись. Это и будет твоя божественная сила – способность созидать. Лина подняла голову и посмотрела на своего мужа. - Тогда давай поторопимся, - смаргивая слезы, спокойно сказала она. Томоэ улыбнулся, и оба направились к местному вулкану. *** Соранраку, облетев всю гору по округе, встал у подножия, видя, как лава, натыкаясь на защитный барьер, застывает кверху, наращивая защитный слой магмы. Барьер трещал, как пленка теплицы под сильным ветром, но держался. - Ты справишься? – Хицу оценил бледного Сорана, едва стоящего на ногах. - Забавная штука – сила, - усмехнулся он, пошатнувшись. – Вот кажется, что ты полон сил, а вот сейчас кажется, что упадешь и развеешься прахом. Хицу поймал его ладонь, сжимая в своей и чувствуя, как общая сила, данная им богиней при создании, растекается поровну. Соран выпрямился, ощущая, что сможет держать барьер, пока магма сама не сделает свой природный барьер, через который лава уже не выплеснется на город. Шикигами молча стояли, глядя на сияющий барьер, который сжигал их силы, словно бумагу огонь. - Хицу-сан, - произнес Соран. – А знаешь, я соврал Лине. Я боюсь смерти. - Знаю, - ответил Хицу. – Рин-сама создала нас шикигами, но в нас слишком много человеческого. - Лина будет плакать, - хмыкнул Соран, глядя, как барьер, остановивший течение магмы на город, медленно исчезает. Порыв ветра подхватил остатки барьера и развеял над морем вместе с прахом хранителей богини, отдавших все свои силы для спасения людей.