1
15 января 2018 г. в 15:43
Саундтрек: Ludovico Einaudi — Corale
…Звуки трескающегося камня раздаются где-то неподалеку, значит рядом кто-то нападает. Я не могу попасться ни пожирателям, ни аврорам прежде, чем доберусь до Поттера. Но если первые меня просто заавадят за трусость, вторые обрекут на посмертные страдания за предательство. Поэтому я решил найти Крэбба и Забини, которые так усердно метили в пожиратели, хотели прикончить Золотое трио самостоятельно и получить расположение Лорда. Жалкие пресмыкающиеся. Но друзей не выбирают, так же как и метку, поэтому я отправился в слизеринские подземелья, чтобы найти этих двоих и отправиться выполнять свой «долг». Но спрашивал ли меня кто-нибудь, хочу ли я этого? Почему я должен это делать? Я сделаю это не потому, что я верю в победу Лорда, и не потому, что являюсь ярым противником Поттера, а потому, что это поможет мне хоть на одну ночь, но отвести мать и глупого отца от гнева Волдеморта. Пока я вдыхаю этот тяжелый воздух, наполненный металлическим привкусом, пока мой мозг способен адекватно воспринимать внешний мир и принимать решения, пока у меня есть руки и ноги, способные двигать бренное тело и функционировать, пока в моих жилах течет Малфоевская, не чистая, а Малфоевская кровь, то я буду ее проливать, чтобы спасти родителей. Ведь они тоже где-то там думают о том, живой ли я или уже мертв, думают, как провести самого жестокого волшебника всех времен, чтобы хоть как-то спасти мне жизнь. Я надеюсь…
Мы втроем уже бежим из подземелий, уворачиваясь то от сыплющихся отовсюду заклинаний, то от разваливающихся частей старинного замка. Разрушение. Оно вокруг. Разрушаются стены, разрушаются семьи, разрушаются человеческие души. Крики, доносящиеся из-за угла, несут в себе физическую или душевную боль? Я не знаю, и не хочу этого знать сейчас. Я только надеюсь, что это не крики моей матери. С этой надеждой я бегу дальше, преодолевая препятствия в виде груд камней. Все внутри пульсирует, я бегу и не слышу, что мне говорят Крэбб и Забини, руки трясутся, ноги не могут остановиться. Сердце бьется, очень больно отдавая во всей груди. Хочется его вырвать и растоптать. Внезапно из-за угла раздался чей-то молящий голос, а за ним последовал нечеловеческий рык. Это должно быть Фенрир. По спине пробежала струйка холодного пота, все внутри онемело.На заднем фоне что-то гремело, взрывалось, было очень громко. В голову будто стрельнуло какое-то заклятие, все начало плыть и трещать, я начал куда-то проваливаться. Мерлин, только не сейчас…
— Месье? Мистегх!
Я узнал голос Видаля, не сразу понял, откуда он оказался в Хогвартсе, но потом до меня дошло, что это сон-воспоминание и открыл глаза. Передо мной сидел тот же щуплый парень лет семнадцати, с перемазанном в пыли и грязи лицом, смотрящий на меня широко открытыми глазами. Они выражали волнение, сосредоточенность и тот вид страха, когда отступать нельзя, но и действовать опасно. Я, пожалуй, знаю этот взгляд. Именно из-за него я сейчас проснулся в холодном поту.
— Видаль, где я? — Я попытался привести себя в порядок, и первым делом решил спросить о том, где же, все-таки, я нахожусь. Грохочущие звуки не переставали звучать, в воздухе витали паника и страх, лицо Видаля было все перебитое и перемазанное. Все это навевало на меня воспоминания, которые мучают мою растерзанную душу каждую ночь уже на протяжении четырех лет.
— Месье, сейчас Вы находитесь в лазагхете, нам нужно сгхочно эвакуигховать всех больных отсюда. Следуйте быстгхее за мной!
Парень быстро поднялся с моей койки и направился куда-то бежать. Только сейчас я заметил на нем болотно-зелёную одежду, напоминающую униформу, но раньше я такой никогда не видел. На голове у него был странный головной убор, будто котелок, но сделанный из чего-то прочного, наподобие железа. Весь он был перепачкан в грязи, с руки стекала кровь, но будто не его. Еще большее напряжение на меня наводило тусклое освещение в крохотном помещении. Я действительно находился в больничном крыле, с некоторых коек уводили куда-то других раненых, у которых не было конечностей, вместо этого было наложено огромное количество повязок, пропитанных кровью, другие бились в конвульсиях, будто в них прилетел круциатус в исполнении моей покойной тетки. Совсем недалеко раздался громкий удар, и я немедленно вскочил со своей койки и последовал за Видалем. Уже забегая в темный коридор, который вел в какой-то подвал, вырытый прямо в земле, я вспомнил, что мне сказал парень перед тем, как я провалился в сон. Война… Взрывы, крики, паника, страх, раненые… Неужели… Не может быть!
— Видаль! — резко закричал я, заставляя того повернуться ко мне и остановиться. Кусочки картинки начали складываться у меня в голове, я не мог успокоиться.Сердце забилось, как тогда. — Сейчас что, война?
— Мы должны сгхочно бежать в укгхытие! — он схватил меня за левое предплечье, чтобы потянуть за собой, но я внезапно зарычал от боли.
— Ааа, сука! — тот сразу отпустил мою руку, и я смог взглянуть на нее: там, где раньше красовалась черная метка, сейчас было кровавое месиво, которое разъедало абсолютно всю руку с ощущениями адской боли.
— Выпейте сейчас же! — дрожащими руками он вручил мне какую-то баночку с жидкостью и пытался помочь мне ее немедленно выпить. Я ощутил действие мгновенно, потому что сладковатая жидкость, разливающаяся по моему желудку, начала отдаваться теплом где-то внутри моей разодранной руки. Она больше не болела, рана начинала помаленьку стягиваться, но потом кожа вновь расщеплялась, будто тело боролось с действием зелья. — Мистегх, мы не можем ждать ни минуты, нам нужно уходить!
Я вновь побежал вслед за Видалем, уходя куда-то вниз, в подвал. Там было темно и холодно. Неплохо бы применить люмос, но я не могу никак нащупать свою палочку. Времени на поиски не было, так как мы неслись вниз, в темноту, убегая от страшных отдаляющихся звуков. Наконец, мы достигли цели. Видаль отодвинул какую-то простыню, служившую, скорее всего, дверью, и на нас пролился тусклый желтый свет. Я зашел в освещенное помещение, с низким потолком и темными стенами, которое отдаленно могло напоминать кабинет. Чуть освоившись, я заметил дубовый старый стол, на котором стояла керосиновая лампа и были разложены бумаги, несколько деревянных стульев, расставленных по углам, и один, более массивный и крепкий стоял за столом. Приглядевшись еще, я увидел разные карты, развешанные на «стенах», все были исчерчены и исписаны чем-то на французском. В одном из углов стояло оружие, напоминающее маггловское. Я один раз слышал о таком, как-то на 5 курсе один слизеринец полукровка рассказывал всей нашей гостиной о ружьях, пистолетах, бомбах и прочем оружии, которым пользуются магглы. Это единственное, что меня заинтересовало в их мире. По-моему, это были винтовки. Немного осмотревшись, я хотел вытрясти из солдата все ответы, на мои безумные вопросы, но стоило мне повернуться к нему, он указал мне на старое коричневое кресло в углу и приказал там ждать и никуда не выходить. И сразу же убежал обратно наверх.
Меня начало колотить, то ли от холода подземелья, то ли от страха того, что все повторяется. Осознание начало понемногу приходить ко мне, но я все равно не мог до конца понять где я нахожусь, кто все эти люди, почему я внезапно оказался ранен и послан на место битвы. Чья это битва? Почему именно я? Может мне отшибло память, и я не помню как началась война между авроратом и бывшими пожирателями, оставшиеся в живых? Но почему тогда меня защищают и прячут? От этого у меня опять начала раскалываться голова. Лучше бы они меня сразу прикончили.
… Через большое окно я вижу, как рушится защита Хогвартса. Щит из заклинаний растворяется от заклинаний ПСов, уже ничего нельзя сделать, уже поздно. Как назло начало предательски сводить виски. Может это моя совесть меня мучает? Я настолько жалок, что не могу ни пойти сражаться на стороне пожирателей, ни примкнуть к Поттеру. Гордыня не позволит. И страх за родителей. Если Лорд узнает, он их убьет…
саундтрек: Erik Satie — Gnossienne No. 1
Похоже я уснул. Я размышлял о происходящем ужасе, но ,видимо, недомогание сделало свое дело, и я провалился в сон. Проснувшись, я резко открыл глаза, и свет керосиновой лампы дал мне сразу же вспомнить, что меня отвели в этот кабинет и приказали здесь ждать. Я не знаю, сколько времени прошло, но я понял, что шум стих, значит я пропустил из жизни точно не 5 минут. Понимая, что все вокруг успокоилось, я выдохнул, и только тогда заметил, что в комнате я уже не один. Это был не Видаль, а мужчина сбитого телосложения, лет сорока-пятидесяти на вид, с седыми волосами, зачесанными назад, густыми, сведенными на такие уставшие глаза, бровями, на его щеке красовался не заживший, но и не свежий шрам. Форма этого мужчины напоминала ту, в которой был тот молодой парень, только у этого была более полная экипировка. Его руки были такие мощные и казались тяжелыми, было бы неудивительно, если б одним легким движением он смог бы переломать тебе все позвонки.А его челюсть была настолько мощной, что даже не хочется представлять, скольким людям он переламывал части тела ею. Он смотрел на меня приказывающим взглядом, из-за которого у меня даже сперло дыхание. Но я не подал виду, и не торопясь, но не откладывая, поднялся с кресла.
— Хорошо спалось под звуки взрывов? — в его голосе не звучало упрека или угроз, но доверия он тоже не внушал, поэтому я не расслаблялся. Решив, что лучший способ общения с ним это нападение, я не стал ждать и вывалил довольно эмоционально на него свои душетрепещущие вопросы.
— Что, черт подери, здесь происходит? Где я? Почему я здесь? Что это за хрень у меня на руке? И кто вы вообще, Мерлин Вас подери, такие?
За четыре года я немного растерял свою слизеринскую хладнокровную предосторожность, я стал более нетерпелив, очень часто стал забывать манеры в высшем обществе. Потому что после войны многие вещи стали такими неважными, в них потерялся смысл. Хоть мама не перестает соблюдать все традиции, присущие чистокровным волшебникам, и внешне выглядит так, будто совсем не изменилась, но, на самом деле, даже Нарцисса Малфой понимает, что это все такие глупости. А она мудрая женщина. В отличие от отца, который после войны, не попав в Азкабан, попал в другое место заключения — на 5 этаж, отделение недугов от заклятий в больнице Святого Мунго. Все шло именно к этому.
Но сейчас я стою здесь, выплескиваю весь свой яд на незнакомого мужчину, с не очень располагающей к теплоте внешностью, который уже секунд 5 стоит и смотрит оценивающе на меня своим, думаю, не самым ласковым взглядом. Именно сейчас мне кажется, что мое место вместе с отцом, на соседней койке, потому что именно я сейчас поступаю как самый настоящий глупец, например, как Поттер, Уизли, или чертова Грейнджер. Гребаная Грейнджер! Я вспыхнул сейчас прям в точности как она, не хватает только ее запутанной каштановой копны волос, которая колышется от ее возмущенного дыхания. Но сейчас меня возможно прикончат, ничего не объяснив, и я не думаю, что размышлять об этой нелепой дурочке в последние мгновения своей жизни - лучшее решение. Вот, он уже подходит ко мне ближе, внутри все затряслось, колени стали ватными, но я сохраняю свою слизеринскую гордость и только выпрямляюсь больше. Вот он уже совсем рядом и заносит свою руку, в этот момент вся жизнь пронеслась перед глазами, но я был готов к смерти, потому что я устал от вечных страданий и больше не смогу вынести подобного. Поэтому будет лучше, если он сейчас мне свернет шею, или сломает позвоночник, или заавадит, но лучше, чтобы я умер мгновенно, не мучаясь, оставляя при себе достоинство, и умирая, конечно, совсем не по-геройски, но я никогда не претендовал на это звание. Я умру как Малфой — принимая смерть не тушуясь, оставляя свою горделивую осанку и величественный взгляд. Но мое прощание с жизнью прервала рука, ложащаяся мне на плечо, совсем не угрожающе и не давяще, и… улыбка?!
От такого неожиданного поворота событий, у меня сработала неожиданная реакция - у меня начали подкашиваться коленки и я начал падать в кресло, но не успел, так как меня подхватил этот мужчина и начал трясти за плечи, а потом и вовсе на десерт решил влепить мне пощечину. Он рассмеялся, это задело немного мое самолюбие, и моя типичная реакция не заставила себя ждать:
— Эй! Как ТЫ смеешь?! Ты знаешь над кем ты смеешься?!
— О, сейчас ты как раз подтвердил все мои догадки, — его низкий хрипловатый голос больше не вызывал никаких сомнений, подозрений, опасений. Своим, теперь уже, мягким смеющимся голосом он вызвал во мне чувство какого-то доверия. Конечно, не типично для меня, но я вообще сегодня сам не свой! Может я это не я уже вовсе? — Статный, благородный, гордый, слегка трусоватый, а когда задевают драгоценное эго, то вся самовлюбленность вылезает наружу. Вас Малфоев этому учат в специальных школах, что ли?
Совсем по приятельски обращался ко мне этот мужчина, глядя мне в глаза и говоря такие вещи, будто мы с ним еще с горшка знакомы. Но кто это вообще? Почему он знает мою фамилию? Его мягкий тон, все равно не заставил меня расслабиться, ведь как он сам сказал: «Мое драгоценное эго задето». Ему придется ответить за это.
— Кто Вам дал право так ко мне обращаться? — подошел я к нему совсем близко, давая понять, что я не настроен на дружеский тон. По-моему, ситуация не подходящая? Эхо недавно отгремевших бомб и крики раненых как-то не располагают. — Мне нужно прямо сейчас знать кто вы, и откуда вы меня знаете!
— Сейчас все узнаешь, и палочку свою получишь, — так же спокойно сказал он.
— Откуда у Вас моя палочка? Отвечайте - кто Вы такой?!
— Я тот, — он начал переходить на более серьезный тон и медленно прошел за стол, закуривая при этом трубку. - кто спас тебя после нападения, что было прошлой ночью. Ты лежал посреди леса, с окровавленной рукой, без сознания. Ты не был в военной форме и я сразу понял, что ты не из наших, и уже хотел тебя отправить в ближайшую деревню, но, видимо к твоему счастью, рядом с тобой я заметил валяющуюся палочку. Подойдя ближе, я вгляделся в твои черты лица и белокурую голову, и картина в голове начала сама складываться. Тогда я, не давая объяснений, велел своим людям отвести тебя в лазарет. А теперь спрошу тебя, ты ничего не хочешь рассказать?
— Я? Вы серьезно? Что за чушь Вы несете?!
— Ладно, спрошу по другому, — он сел на свой стул и поднял на меня уже абсолютно серьезный взгляд, из-за чего ко мне вернулись те же самые ощущение, что и в начале. — Что ты, один из Малфоев, делаешь в лесах Эльзаса, неподалеку от места сражения в самом начале Первой Мировой войны в мире магглов?!
