Вопреки ожиданиям

У Тора был целый день в пути, чтобы окончательно утвердиться в своем решении и продумать план действий, которые он намеревался предпринять сразу после возвращения в столицу. Первым делом он должен поговорить с Локи. Нет! Сначала, разумеется, ему придется рассказать о событиях прошедших дней отцу, отчитаться – без ненужных деталей, строго по делу. И пока ни слова о своем решении. О нем Всеотец узнает только после того, как Тор поставит в известность брата, друзей и мать. Именно в такой последовательности, потому что, памятуя прежний опыт, разговор с отцом может завершиться так, что у Тора не будет другой возможности поговорить с кем-нибудь еще. Тору казалось, что он предусмотрел все, что его план безупречен: он даже продумал разные варианты своих действий в зависимости от того, как на его слова отреагируют Локи или отец. Чего он не смог учесть, так это того, что, вернувшись во дворец, он не обнаружит там брата. Локи не было не только во дворце, но и вообще в Асгарде. - Почему ты не сказал мне, что собираешься отправить Локи с поручением в Свартавльхейм? – спросил Тор у отца, после того, как тот выслушал доклад принца, скупо одобрил его действия и сказал, что тот может идти, остальным займутся другие. Один испытующе посмотрел на сына: - Что бы изменилось, если бы ты знал? Тор никогда не был скор на язык, ответы на неожиданные вопросы редко приходили ему в голову с такой же легкостью и быстротой, с какой он реагировал на физическое нападение. Не найдясь, что ответит отцу, он помотал головой, пробормотал: «Ничего», кивнул в знак того, что разговор окончен, и вышел. Только на полпути к его личным покоям в голове Тора прозвучали нужные слова: «Ничего бы не изменилось, если бы ты сказал. Но ты этого не сделал». Тор снова покачал головой, на этот раз избавляясь от запоздалых мыслей: даже если бы эти слова пришли к нему вовремя, когда он еще стоял перед отцом, он бы не стал произносить их вслух. Отсутствие Локи сильно нарушило его планы, но не настолько, чтобы вовсе от них отказаться. В конце концов, младшего принца отправили не в изгнание, не сегодня завтра он вернется, и запланированный разговор с братом состоится. Взвесив все «за» и «против», Тор решил несколько изменить последовательность запланированных встреч. Неизменным осталось одно: разговор с отцом будет завершающим. Окна покоев обоих принцев выходили на ту часть дворцового сада, которая граничила с тренировочными площадками. Если бы Локи был в своей комнате после полудня, и если бы он в какой-то момент подошел к окну и привычным взглядом скользнул по ухоженным садовым дорожкам к дальнему краю сада, он бы смог без труда разглядеть Тора в компании троицы воинов и леди Сиф. С такого расстояния он бы не различил ни слова, но мог бы наблюдать, как Тор что-то говорит своим друзьям, а те внимательно его слушают; как Вольстаг хлопает его по плечу, а Сиф вдруг начинает сердито размахивать руками, то совершая какие-то замысловатые движения перед лицом Тора, словно имитируя магические пасы, то указывая в сторону дворца; как Тор в ответ сначала хватает ее за плечи и встряхивает, затем тоже машет рукой в сторону дворца и тут же куда-то вверх; как Хогун втискивается между спорящими, чтобы предотвратить дальнейшее рукоприкладство; как Фандрал пытается отвести Сиф в сторону и что-то ей объяснить. И, наконец, он бы увидел, как все пятеро одновременно замирают, глядя друг на друга, чтобы спустя обняться как при прощании. Когда Тор пошел обратно во дворец, его друзья за ним не последовали. Наблюдая за всем этим из покоев дворца, сложно было предположить, что же на самом деле произошло на границе между тренировочной площадкой и дворцовым парком. Но если бы таким наблюдателем был Локи, он бы уже знал наверняка. Тор шел по коридорам дворца, разыскивая мать, и на ходу восстанавливал в памяти разговор с друзьями. Он должен был ожидать от них подобной реакции, особенно от Сиф, и тем не менее ее слова очень сильно его задели. Он не мог отделить обиду за брата от обиды за себя, настолько тесно они были взаимосвязаны: обвинить Локи в том, что тот в очередной раз подбил брата на новый необдуманный, на сторонний взгляд, поступок – это все равно, что обвинить Тора в неспособности самому совершить что-то, что не отвечает ожиданиям его близких. Тору с трудом удалось докричаться до друзей, напомнить им в числе прочего, что «проклятого мага» даже нет в Асгарде, чтобы влиять на решения своего старшего брата. В конце концов, они приняли его доводы и его выбор. Фригг приняла доводы и выбор старшего сына с большей выдержкой, чем его друзья, и с готовностью, которая удивила даже Тора. Она выслушала его, не перебивая, задала несколько вопросов, не торопя с ответами, не осудила и не попыталась отговорить, только сказала: - Ты знаешь, что делаешь. Глядя в этот момент в глаза матери, Тор подумал, что даже у него самого нет такой уверенности. Он провел в комнате Фригг еще какое-то время. Они оба молчали: Тор положил голову на колени матери, а она перебирала его волосы как во времена, когда он еще был совсем маленьким мальчиком. Потяжелевшие тени на полу напомнили им, что время близится к закату. Тор вызвался проводить мать до обеденного зала, но она попросила его задержаться еще на минуту. Из шкатулки на туалетном столике Фригг извлекла тонкую, но очень прочную цепочку, к которой крепился небольшой – с женский ноготь – стеклянный шар с огоньком внутри. Огонек то сжимался до крохотной искорки, то заливал собой всю полость крохотной сферы. Тор наклонил голову и Фригг надела цепочку ему на шею. Гладкое стекло скользнуло по коже под ворот рубашки, на ощупь оно было теплым, как ладонь Фригг. Один уже сидел за обеденным столом, когда Фригг и Тор вошли в зал. Перекинувшись с женой парой незначительных фраз, Всеотец обратился к сыну: - Ты уже виделся с Локи? Тор резко выпрямился и озадаченно посмотрел на мать, а затем снова на отца. - Локи вернулся? - Еще днем. Он принес пластины, завтра или послезавтра Радужный мост снова… - Где? – перебил отца Тор, за что тут же получил от матери предупреждающий взгляд. - Где Локи сейчас? - Не знаю, - пожал плечами Один, продолжая свою трапезу. - Возможно, у себя. Я ожидал увидеть его за столом. - Что ты сказал ему, когда он вернулся? - Ничего, Тор. Я не сказал ему ничего, что могло бы испортить ему аппетит.