Вопреки ожиданиям

В один из последующих дней Тор решил поговорить с матерью. Он нашел ее в одном из висячих садов дворца, где она разбирала свежесрезанные цветы. Фригг отставила в сторону корзину, чтобы освободить рядом с собой место для сына. - Что тебя беспокоит, Тор? – она провела кончиками пальцев по морщинам на его лбу и уточнила: - Или тебе проще сказать, что тебя не беспокоит? Тор медлил с ответом, глядя через ее плечо, через ограждение открытой террасы - куда-то вдаль. Фригг решила ему помочь: - Сейчас ты кажешься мне более озабоченным, чем в дни вашего возвращения из Мидгарда и перед тем, как ты ушел вслед за…, - она не договорила, внезапное предположение стало тому причиной: - Локи? Тор! Что?.. Тор встрепенулся и помотал головой: - Мама! – он осторожно сжал кисти ее рук в своих ладонях. - Никто лучше тебя не знает отца. Скажи мне, что у него сейчас на уме? Фригг не стала скрывать своего изумления. Меньше всего она ожидала, что Тор пришел поговорить об отце, а не о себе или о брате. - Почему ты спрашиваешь? Почему ты вообще думаешь, что то, что сейчас на уме у твоего отца – а у него всегда что-нибудь на уме – стоит твоего беспокойства? - С момента нашего возвращения он будто избегает нас, меня и Локи, - заметив в глазах матери вопрос, он уточнил: - Конечно же, не так буквально. Можно сказать, что он даже довольно доброжелателен. Внешне. Но почему мне кажется, что он считает всю эту историю…, - он поморщился, - что что-то еще осталось незавершенным? - А ты? Для тебя она завершилась, эта история? Все, что произошло в Мидгарде? Тор нахмурился. - Я не простил, если ты об этом. Но оставил все в прошлом. И Локи об этом знает. Я хочу, чтобы у нас – у всех нас была возможность двигаться дальше. Но решение о том, куда дальше могут двигаться два асгардских принца, может принять только действующий правитель Асгарда. А он молчит. Может быть, ты знаешь, почему? Фригг покачала головой. - Не больше твоего, мой мальчик. - Но тебя это не беспокоит? - Пока нет. Для беспокойства будет повод, когда я узнаю о его планах, буду несогласна с ними, и не смогу хоть как-то повлиять… - Тебе удавалось? – перебил ее Тор. - Хоть раз тебе удавалось его переубедить? - Переубедить твоего отца? – Фригг невольно улыбнулась. - Ни разу, сынок, ни разу. Но всегда можно попытаться повлиять на ситуацию, минуя уговоры. На ситуацию, но не на Одина. Видишь ли, когда Всеотец принимает решение, никто не в силах его отговорить или убедить изменить свои намерения, - она погладила Тора по руке. - В этом ты очень на него похож. - Ему случалось ошибаться, и не раз, - Тор не ждал от матери подтверждения, он был уверен в своих выводах. - Но ты по-прежнему не испытываешь тревогу, когда видишь, что твой муж в очередной раз обдумывает какой-то новый свой план? Что тобой движет, кроме любви? - Разве любви недостаточно? – Фригг внимательно посмотрела на сына. - Хорошо. Есть еще вера. Доверие. Пока я не знаю, что творится в его голове, какие мысли в ней рождаются, какие планы, я не вправе строить догадки, основываясь на историях давних и не таких давних и подкреплять ими мою тревогу. Если я позволю себе это, то потом буду иметь дело уже не с его планами, а со своими представлениями о них. Я не могу думать так как он, поэтому никогда не смогу заранее предугадать, что он задумал. А догадки… Тор, это как кривое зеркало. Как линза, которая либо преувеличивает, либо преуменьшает. - И даже прежние его ошибки не дают тебе повода?.. - Нет. Прежние ошибки, после того как они признаны ошибками, а иногда даже когда они упрямо не признаются, остаются в прошлом. Как ты сам сказал, чтобы можно было двигаться дальше. Кажется, этим я смогла поделиться с тобой. Тор ответил на улыбку матери своей, слегка виноватой. - Поступая так, не делаем ли мы сами... мы оба большую ошибку? – спросил он. - А сможем ли мы оба иначе? – ответила Фригг. - Вот сейчас ты даже не подозреваешь отца, а всего лишь допускаешь, что он все еще не доверяет… кому? Локи? Тебе? Вам обоим? Ты не можешь сказать, но тебе плохо от этого. Не спеши подозревать отца в чем-то, чему у тебя нет ни одного доказательства, не разрушай доверие необоснованными сомнениями. Тор опустил голову, но тут снова посмотрел на мать, когда она сказала: - То же самое касается Локи. - Я не…, - он осекся под ее внимательным взглядом. - Все-таки странно… - Что странно, дорогой? - Даже сейчас, когда я знаю… Странно, что Локи так похож на отца. На Одина. Не внешне… -…Характером, - подхватила Фригг. - Вряд ли для многих это очевидно, но ты увидел. И твой отец тоже об этом знает, и в этом одна из причин, почему Локи был, есть и остается его сыном. Что бы они оба сами не говорили. - И не делали? - Любовь, мой мальчик. Любовь, вера и доверие. Любой другой путь тебя разрушит. Тор поцеловал матери руку и поднялся. - Надеюсь, что скоро все прояснится. Так или иначе. Сделав несколько шагов по направлению к выходу, он обернулся и с улыбкой заметил: - Надежда. Ты забыла упомянуть надежду, когда говорила о любви и доверии. - Я не забыла, мне просто не нужно было напоминать тебе о ней – она всегда с тобой. В ней твоя настоящая сила, Тор, а не в Мьёлльнире. Ближе к вечеру Фригг нашла старшего сына в его комнате, чтобы сказать: - Во время вашего отсутствия в королевской конюшне появились два новых коня. Я слышала, что старший конюх очень нахваливал их, но Всеотец еще не определился по поводу их дальнейшей судьбы. Почему бы вам с Локи не устроить этим новичкам проверку, а заодно и прогуляться за границами города? Всеотец не возражает, с ним я уже говорила. - А Локи? – поспешил уточнить Тор. Фригг внимательно посмотрела на сына. - Он еще не знает. Хочешь, чтобы я сказала ему? - Нет, я сам. На более сложные темы доводилось говорить, справлюсь. Фригг не стала скрывать своего удовлетворения от услышанного. - Я могу только догадываться, на каких сложные темы вы говорили, но уверена, что с этой ты справишься.