Психологический ликбез в помощь писателям

Тема прощения, как в жизни, так и в фикрайтерстве, весьма неоднозначна и вызывает горячие споры. Герои наших произведений постоянно оказываются в ситуациях, когда им причиняют какой-либо вред. В конце концов, именно в этом суть противостояния героя и антагониста: последний пакостит (более или менее масштабно), первый должен решить, что с пакостями, да и с самим пакостником, поделать. И в этом решении тема прощения или мести занимает, пожалуй, ключевое место. Нужно сказать, что с точки зрения художественной ценности оба эти пути равнозначны. «Граф Монте-Кристо», «Гамлет», «Ромео и Джульетта», «Макбет» — этих и тысяч других произведений просто не существовало бы, если бы их авторы не направили своих героев на путь вражды и отмщения. Однако о мести мы знаем достаточно много. Что же касается прощения, то оно, на мой взгляд, «обросло» настолько многочисленными стереотипами, моральными, в том числе и религиозными, нормами (или тем, что мы понимаем под ними) и предрассудками, что о психологической сути этого явления известно довольно мало. А то, о чем мы знаем мало, мы не можем достоверно описать в наших работах. Потому, думаю, последующее небольшое обсуждение будет не лишним. Мифы о прощении Раз уж заговорили о предрассудках, связанных с прощением, то давайте и продолжим о них. Посмотрим, что из повседневных представлений о прощении в корне противоречит психологии этого явления. 1. «Прости и забудь» В одной из предыдущих статей («Как утешить героя») мы говорили о горе-утешителях, которые своими словами и\или поступками не только не уменьшают страдания героя, а наоборот, делают только хуже. «Прости и забудь» — один из их любимых советов. Чем он плох? Как минимум — тем, что не выполним. Есть ситуации, обиды, ущерб, которые забыть невозможно. У вашего героя вырезали всю семью, «враги сожгли родную хату», его самого на двадцать лет упекли в Замок Иф. «Прости и забудь»?! Да ладно! Психологически верный совет относительно прощения звучит почти с точностью до наоборот: «Прости и помни». Что это значит? Это значит, что мы разрушаем еще два мифа: 2. Простить = сделать вид, что никакой обиды не было; 3. Простить = восстановить отношения с агрессором. На самом деле, хорошая новость для наших героев да и для нас самих, в любом случае, как писателей. Возможно, иногда мы и хотели бы написать, как наш герой кого-то великодушно прощает. Но следуя мифам 2 и 3, мы неизбежно ощущаем жуткую фальшь, которой буквально пропитано такое «прощение». Тут, что закономерно, и герой встает на дыбы: «То есть я теперь скажу, что ничего не было, и буду мило улыбаться моему обидчику при встречах?! Лучше дайте-ка мне меч (базуку, возможность устроить апокалипсис) — и я ему покажу «прощение»!» Теперь герои, да и авторы, могут спать спокойно: простить не означает забыть прошлое, восстановить прежние отношения с обидчиком и сделать вид, что никакого ущерба нанесено не было. Отмечу в скобках, что эти варианты тоже возможны: ситуаций, в которых нас кто-то обидел, великое множество. Существуют разные обстоятельства, разный размер ущерба, разные отношения связывали нас с кем-то до того, как он причинил нам зло и т.п. Учитывая все это, ваш герой может действительно забыть прошлое и вновь сблизиться с бывшим недругом. Может — но не обязан. Что крайне важно. 4. Прощенный обидчик не должен нести наказание или возмещать ущерб. Должен. Миф 5. Мой гнев причиняет обидчику вред. А это уже плохая новость для обиженных. Не причиняет. (Ремарка: причиняет, если сопряжен с какими-либо агрессивными действиями с нашей стороны в адрес агрессора, но это уже тема мести, которая за рамками нашей сегодняшней беседы). Есть такой типаж «по жизни обиженных» героев. Когда-то им был причинен вред (неважно, насколько серьезный). И по жизни они идут, сохраняя злость к своим обидчикам. Травили в школе. Бросил жених. Предал друг. Что угодно. Заметьте, вред может быть значимым, и наш герой имеет полное право ненавидеть того или тех, кто причинил ему зло. Однако годы идут, месть наш герой не предпринимает, а злость и обиду все так же постоянно прокручивает в голове. Даже философию из нее может вырастить. Например «все мужики — козлы», «все бабы — стервы», «кругом одни предатели» и т.д. Помните Людмилу Прокофьевну из «Служебного романа»? «Я ликвидировала всех подруг». По итогу оказалась одинокой «мымрой». Этот пример позволяет нам плавно перейти ко второй части нашей беседы. Чем прощение не является, мы только что поговорили. Но если простить не означает забыть, не означает освободить агрессора от ответственности и необходимости возмещать ущерб и нести наказание и не означает снова с ним сблизиться — то что тогда оно означает? Довольно часто в связи с темой прощения мы слышим пафосные рассуждения о том, является ли оно слабостью или силой. Мол, герой наш, если прощает, он — кто? Слабак и слюнтяй? Или нравственный эталон? Ни то, ни другое. С точки зрения психологии — прощение — это не о силе и не о слабости. Это об ответственности. Тут есть интересный момент. В современной психотерапевтической практике вопрос «Кто несет за это ответственность?» приходит на смену извечному «Кто виноват?». В связи с чем нашим героям предстоит столкнуться с парадоксом: прощение — это вообще не о том, кто виноват. Это о том, кто несет ответственность. Более того. Вопросов об ответственности, по сути, два. Первый — «Кто несет ответственность за причиненный вред?»; второй — «Кто несет ответственность за жизнь героя после нанесенного ущерба?» Второй вопрос, как можно заметить, похож на классическое «Что делать?», только акцент делается на том, «Кто должен это делать?» Отвечая на два этих вопроса, ваш герой опять-таки столкнется с парадоксом, который наверняка покажется ему несправедливостью. Как мы помним из предыдущих статей, «в насилии виноват насильник». Иными словами, ответственность (или хотя бы значительная ее часть) лежит на агрессоре. Ремарка. Позвольте своему герою быть внимательным в этом вопросе: не всегда вся ответственность за ущерб лежит на агрессоре. Были ли в ситуации какие-то третьи лица, которые могли его спровоцировать? Может быть, сам наш обиженный герой вольно или невольно сделал что-то, что повлекло за собой эту ситуацию?.. В какой-то момент становится очень важным «раздать сестрам по серьгам»: разобраться, что же именно произошло. Итак, большая часть ответственности за причиненный ущерб лежит на агрессоре. Однако при этом — кто должен справляться с последствиями этого ущерба? Парадоксально и на первый взгляд несправедливо: герой. Простой пример: у героя есть сад, куда кто-то выкинул мешок с мусором. Неприятно? Более чем. Ответственность за пакость на ком? На некоем прохожем. Кто будет убирать мусор? Хозяин сада. Предвижу возражения: а если мы знаем, кто выкинул мусор? Почему бы не привести его в сад и не заставить разгребать завал? Можно и привести. Но это означает поддерживать с ним отношения. В случае с мусором может сработать. А если речь о, например, предательстве? Жених героини в последний момент передумал, изменил ей с ее лучшей подругой и женился на подруге. Заставить блудного жениха развестись и таки жениться на героине? Заставить жениха и подругу найти героине достойную партию взамен несостоявшейся? В конце концов, прибить их обоих? Поможет мало. Ремарка. Тема ответственности за устранение последствий обиды очень важна. Не только для тех героев, которые избирают путь прощения, но и для тех, кто идет мстить. Замечали, что литературные герои, выбирающие месть, несчастливы? Даже когда отомстят — потом им, как правило, и жить-то вроде незачем. А все потому, что наказание обидчика не отменяет необходимости для героя устранять последствия вреда. Проще говоря, раны, нанесенные обидчику (физические или душевные), не лечат ран, нанесенных герою. Итак, далеко не всегда обидчик вашего героя может возместить ущерб, особенно психологический. Так что восстанавливать свою жизнь герою приходится самому. Нередко, кстати, обида на кого-то герою необходима, чтобы этим восстановлением не заниматься. Этот вариант мы видели, когда разбирали треугольник Карпмана, а точнее говорили о Жертве в нем. Напомним, что Жертве (с большой буквы «Ж») выгодна ее позиция. Она позволяет жаловаться, стенать, ныть и т.д. — но при этом ничего не делать, чтобы свою ситуацию исправить. Так, героиня, которую бросил жених, может вырастить из этого печального события философию «все мужики — козлы» и провести всю жизнь в одиночестве, вновь и вновь пересказывая всем желающим историю своей трагичной любви. А может так или иначе залечить свои травмы (возможно, не самостоятельно, а с помощью друзей, психологов, духовных наставников, гуру или чьей-то еще) и счастливо жить дальше. Собственно, в этом втором варианте и скрыта суть прощения: это готовность жить дальше, несмотря на понесенный ущерб. Возьмем это на заметку для наших персонажей. Не сделать вид, что вреда не было, — жених и подруга поступили подло и нанесли травму героине. Не восстановить отношения: изменников можно и близко к себе не подпускать. А признать, что было, было тяжело и больно — но то, что было, осталось в прошлом. В том смысле, что оно не определяет теперешнюю жизнь наших героев.