***
Пётр Викторович стоял на крыльце, облокотившись на деревянные перила, и курил трубку. На улице было пусто. К началу ноября из домов выветривались последние запоздалые дачники, и посёлок как будто вымирал. Но Петру Викторовичу даже нравилось одиночество. Казалось, что он не в маленьком садовом товариществе в шестидесяти километрах от города, а в заброшенной деревеньке где-нибудь в Уральских горах. Внезапно из-за угла аллеи выбежала рыжая собака и побежала по дороге. Пётр Викторович принялся из любопытства разглядывать животное. Это был пёс, скорее всего, бездомный, ошейника на нём не было, шерсть была грязная и спутанная, но очень красивого каштаново-рыжего цвета; уши стоячие, хвост свитый в кольцо — общим видом пёс напоминал лайку, но был покрупнее. Пётр Викторович знал одичалых бездомных псов, иногда забредающих в посёлок: они шли, низко опустив голову, постоянно огрызались и шарахались от брошенного хлеба, как от камня. Но этот пёс был совсем другой: у него был добрый и чистый взгляд умных карих глаз, он как будто улыбался приоткрытой пастью и вилял хвостом. Пётр Викторович часто подкармливал бродячих псов. Он любил собак и искренне жалел этих замученных бедолаг, разучившихся доверять людям.***
Человек повернулся и зашел в дом. Пёс замер у калитки. Самым главным для него сейчас было вовремя понять, что именно собирается предпринять человек. Убежать, если он прогонит, или подойти, если он позовет. Человек вышел из дома и начал спускаться с крыльца. Пёс настороженно попятился. Палки или метлы у человека вроде не было, но это не значит, что он не может ударить. В руках у человека была миска. От неё шёл приятный запах чего-то вкусного. Пёс облизнулся. Он не ел с вчерашнего утра и изрядно проголодался. Человек подошёл к калитке, открыл её и поставил миску перед псом, а затем отошёл в сторону. Пёс радостно тявкнул и принялся быстро уничтожать угощение.***
Пётр Викторович задумчиво смотрел на пса. Тот упоённо уплетал овсяную кашу из миски. Поведение собаки весьма озадачило Петра Викторовича: животное совершенно не боялось человека, и при этом было абсолютно точно бездомным, в этом Пётр Викторович не сомневался. — Что же ты, такой красивый, на улице делаешь? — пёс оторвался от еды и посмотрел на человека. — Хозяева тебя, что ли, бросили? Пёс чихнул. — Значит, с детства бездомный… — Пётр Викторович задумчиво потёр подбородок. Пёс снова вернулся к еде. Пётр Викторович о чем-то глубоко задумался. несколько минут они провели в тишине. — Послушай-ка! — повернулся вдруг к собаке Пётр Викторович. — Раз тебе всё равно, похоже, жить негде, то можешь пожить у меня. Дом у меня большой, место тебе найдется. Будешь участок от воров охранять. ну, что скажешь? Пёс подпрыгнул и радостно залаял. Он не совсем понял то, что сказал человек, но вроде это было приглашение остаться в жилище. — Ну тогда заходи! — Пётр Викторович встал и направился к дому. При ходьбе он чуть прихрамывал, так как был уже немолод. Взойдя на крыльцо, он распахнул дверь. — Давай, смелее! Пёс осторожно приблизился к крыльцу. За всю его историю знакомств с людьми до приглашений в дом доходило всего несколько раз, да и то это были дети, у которых никого не было дома. Вернувшиеся с работы родители мигом выгоняли пса, и об этих домах у него остались не совсем приятные воспоминания. — Не бойся, — как будто прочёл его мысли Пётр Викторович, — Я живу один, ты совершенно никому не помешаешь. Ободрённый добрыми словами, пёс запрыгнул на крыльцо и переступил через порог. Дом внутри был гораздо просторней, чем любые, виденные им когда-либо. Пёс замер, поражённый увиденным. Перед ним был маленький коридор, переходящий в большую уютную комнату. Слева от коридора находилась дверь, ведущая в кухню, справа была комната поменьше с круглым столом по центру. — Проходи, не стесняйся, — Пётр Викторович прошёл прямо в большую комнату. — Сейчас определю тебе место, осматривайся пока. Пёс оглядел комнату. По центру располагался большой раскладной диван в сложенном виде, накрытый тёмно-зелёным в красную клетку шерстяным покрывалом. В углу стоял письменный стол с железной лампой на нём, рядом на тумбочке стоял старенький телевизор. В другом углу стоял высокий платяной шкаф. С одной стороны от него на стене висело зеркало, с другой была лестница, ведущая наверх. — Ну-ка, иди сюда! — пёс подошёл к человеку. — Вот, смотри, — Пётр Викторович показал на старое ватное одеяло, постеленное им на пол. — Теперь это твое место. Пёс залез на подстилку, покрутился и лёг. Одеяло было мягким и приятно укутывало лапы. — Что, нравится? — усмехнулся Пётр Викторович. — На улице небось такого не найдёшь. Пёс радостно тявкнул и завилял хвостом. Он был искренне благодарен за всё этому человеку. — И надо бы дать тебе какое-нибудь имя, — продолжал размышлять Пётр Викторович. — Не «собакой» ведь тебя называть… Он посмотрел на пса, на его закрученный кольцом хвост… — Бублик! -пёс вскинул голову и посмотрел на человека. — А что? Хорошее имя, и тебе подходит. Решено! Будешь Бубликом. Пёс снова радостно взвизгнул. Человек уже дал ему имя! Значит, он хочет, чтобы пёс остался с ним! И имя такое красивое — Бублик… Раньше его так никто не называл.