Попытка вернуться

If you tell a lie big enough and keep repeating it, people will eventually come to believe it. Joseph Goebbels

- Здравствуйте, присаживайтесь, пожалуйста, - одетая в простой неброский костюм темноволосая девушка лет двадцати пяти – тридцати на вид доброжелательно улыбнулась вошедшей в кабинет школьного психолога девочке. - Мадока Канаме, верно? – она бросила быстрый взгляд на лежащие на столе бумаги. «Ох, ну что у них за мания красить волосы в невероятные цвета?» - Да, - несколько застенчиво отозвалась посетительница. Взгляд девочки скользнул вниз, будто ее что-то смущало. - Меня зовут Хидари Гаидоку, - психолог постаралась говорить как можно мягче, понимая, что школьница явно не испытывает особого энтузиазма от предстоящего разговора. – Вы… э-э… извините, я немного сбита с толку. - А? – Мадока подняла голову и с недоумением посмотрела на сидящую напротив нее девушку. Та ответила ей смущенной полуулыбкой и легким пожатием плечей. - Видите ли, я читала вашу характеристику, - Хидари указала рукой на бумаги, - и поначалу вообще не поняла, чем вызвана необходимость нашей беседы. Учителя и одноклассники отзываются о вас просто прекрасно. - Правда? – глаза девочки удивленно распахнулись. - Разумеется, - решительно уверила ее психолог. – Староста класса, никаких жалоб на поведение, неплохая успеваемость. Все отлично, пока я не дошла до последнего года. - Да… - Мадока снова отвела глаза, ковыряя носком туфли пол. - Канаме-сан, - Хидари чуть подалась вперед, привлекая внимание школьницы, - пожалуйста, не волнуйтесь. Я здесь исключительно для того, чтобы помочь вам. Уверена, вместе мы обязательно со всем разберемся. - Ага… - девочка явно не придала особого значения словам психолога, поглощенная изучением незримых дефектов в полу. «М-да, если она и была когда-то контактной, то сильно изменилась» - За последние два месяца ваши оценки стали хуже, а учителя говорят, что вы практически не обращаете на них внимания, - Хидари решила проявить большую настойчивость, метнув пробный шар и ожидая ответной реакции. – Что-то произошло с вами и именно об этом я бы и хотела поговорить. Вы далеко не безразличны нам. - Да… - еще одно ничего не значащее согласие. Нет, надо было определенно вытаскивать девочку из того панциря, в который она забилась. - Вы можете сказать мне, что случилось, Канаме-сан? – Хидари постаралась вложить в свой голос максимум симпатии и заботы, припоминая в это время скудные записи о последних двух месяцах. Нет, в прямом смысле этого слова скудными их было назвать нельзя, но ничего в деле девочки не проясняло возможной причины проблемы, хотя и была пара зацепок. - Ничего, - Мадока перестала сверлить взглядом пол и стала изучать висящие на стене картины - пейзажи. Их Хидари подбирала сама, стараясь, чтобы они выглядели максимально успокаиваще. Один из них, изображающий тихое озеро, чьи берега были покрыты густым хвойным лесом, нравился ей больше всего. Что-то в ровной неподвижной глади воды, чуть скрытой легкой туманной дымкой, заставляло иногда замирать на месте и забывать о повседневных хлопотах, на краткие мгновения уносясь далеко-далеко отсюда, в те места, которые существуют исключительно в человеческом воображении – или памяти. - Канаме-сан, неужели это «ничего» способно так сильно повлиять на живую, общительную, активную девочку, что приводит ее в мой кабинет? – девушка вздохнула. – Я действительно хочу помочь вам, но для этого вы тоже должны помочь мне, - она снова улыбнулась, разводя руками, - дайте хотя бы подсказку, где мне искать. - Искать что? – не поняла Мадока. - То, что занимает ваши мысли даже сейчас, когда мы с вами беседуем, - серьезно ответила Хидари. – Вы же не думаете, что я просто вызвала вас сюда для того, чтобы поставить галочку напротив вашей фамилии и отпустить вас обратно? Мадока Канаме, задайте вопрос. - А? – на этот раз школьница была точно удивлена. – Какой вопрос? «Что ж, мне хотя бы удалось обратить ее внимание на то, что в этом кабинете она не одна. Победа, Хидари, но лишь в маленькой битве» - Все всегда, так или иначе, сводится к какому-то вопросу, - пояснила она девочке. – «Правильно ли я поступила?» «Что обо мне думают окружающие?» «Что я должна выбрать?» Вопросы могут быть совершенно разными, но пока человек не найдет на них ответ, они будут возвращаться к нему раз за разом, заставляя его биться над ними. И хотя правильный ответ может дать только сам автор вопроса, но это не значит, что никто вокруг не может ему в этом помочь. - Вопрос… - тихо прошептала школьница, опуская глаза. - Самый важный, - негромко сказала Хидари. – Тот, в который все упирается. Тот, на который вы не можете найти ответа. - Я… - Мадока запнулась, подбирая слова, и, наконец, произнесла: - Почему. Психолог замерла, стараясь ничем не сбить настрой девочки, пусть она в этот момент уйдет внутрь себя и вернется к ней обратно с тем, что прячет ото всех. Ответ – это ерунда, намного интереснее те вопросы, которые задают люди. - Почему все так несправедливо?.. – Мадока жалобно посмотрела на сидящую напротив нее девушку. – Почему мир несправедливый? «Превосходно! – впрочем, Хидари немедленно остудила свой энтузиазм. – Хотя это вопрос из разряда «в чем смысл жизни» и «почему моя кошка умерла». Неважно, я могу раскрутить и с этого момента». - А какой должна быть справедливость? – отозвалась психолог, направляя беседу в нужное русло. Нет такого человека, которого нельзя выковырять из скорлупы, в которую тот забрался. Другой вопрос, что иногда, добившись этого, ты обнаруживаешь, что твои усилия того не стоили, но это явно не тот случай. - Ну, понимаете… - девочка вновь замолчала, на ее лице отражалась внутренняя борьба. – Если человек хочет кому-то помочь, делает все для этого, готов все отдать, а в итоге… - она дернула носом, явно не зная, как закончить фразу. - А в итоге все получается совсем не так, как мы планировали, - мягко произнесла Хидари. – И хотя мы хотели все исправить, в результате всё становится только хуже. - Да, - Мадока судорожно кивнула, в ее глазах девушка заметила влажный блеск подступающих слез. «Так, прекрасно, значит, это межличностное. Любовь, подруги или семья» - Ты можешь сказать мне, кому ты хотела помочь? – осторожно спросила психолог. - Ну… Всем, - виновато откликнулась школьница. - Всем? – Хидари не смогла скрыть удивления в голосе, мысленно чертыхнувшись по этому поводу. – Всему классу? - Нет, вообще всем, - помотала головой Мадока. – Я… вы, наверно, не поймете. «Всей школе? Нет, не то, - девушка чувствовала по интонации школьницы, что ее «вообще» охватывает намного более широкий круг. – Твоя взяла, я и впрямь не понимаю» - Так что пошло неправильно? – Хидари попробовала увести беседу в сторону от этого сакраментального «меня никто не понимает». - Неправильно… - девочка опять принялась изучать пол. – Мне, наверно… Да нет, ничего. - Ничего? – переспросила психолог, чувствуя, как где-то в голове звякнул тревожный звоночек. «Ничего» на этом этапе – это значит, что она подобралась к сути проблемы и нужно быть аккуратной. - Все в порядке, Гаидоку-сан, - Мадока попыталась изобразить веселую улыбку, однако получившийся результат мог ввести в заблуждение разве что трехлетнего ребенка. - Но мы обе знаем, что это не так, - ласково отозвалась Хидари. – Канаме-сан, вы можете обмануть меня, если захотите, но прошу вас, не пытайтесь лгать себе. Что тогда пошло неправильно? - Вы мне не поверите, - еле слышно прошептала школьница. – И это уже неважно. - Это важно для тебя, - возразила ей психолог, отодвигая в сторону бумаги и кладя руки на стол так, чтобы они были протянуты к девочке. – И потому это важно для меня. Ведь я здесь для того, чтобы помочь тебе. - Но вы не сможете мне помочь, - Мадока отстранилась назад, качая головой. – Видите, вообще никто не сможет мне помочь. «О, ну это прямо как по учебнику! И не надейся, милочка, я не позволю тебе разыграть эту карту! Тем более что ты мне дала отличный способ ее нейтрализации» - Канаме-сан, вы же сказали, что хотели помочь всем, - Хидари поднялась и вышла из-за стола, решив, что лишняя формальность будет сейчас только помехой. Пока этот ребенок видит в ней в первую очередь школьного работника, а нужно, чтобы она увидела в ней простого человека, способного отнестись к ней без предвзятости. Не как к «ученице Канаме», а как к обычной девочке Мадоке. - Что-то вышло не так, как вы ожидали, - девушка подошла к напрягшейся школьнице и присела перед ней на корточки, - но разве лучше было бы оставаться в стороне? - Нет, - девочка смущенно заерзала, явно не ожидав подобных действий от Хидари. - Тогда я тоже не хочу оставаться в стороне, - мягко сообщила психолог. – Вы мне позволите это? - А… - взгляд Мадоки пару секунд метался из стороны в сторону, но затем вернулся к ожидающей ее ответа девушке. – Вы не сможете. Тон, которым это было сказано, Хидари не слишком понравился – от него несло обреченностью и завершенностью. Такое впечатление, что школьница просто списала себя со счетов, заранее уже зная, чем все закончится. Очень плохой настрой, если помнить, что для детей в этом возрасте смерть кажется вполне нормальным финалом собственной истории. - Почему? – психолог позволила себе легкую улыбку: - Видите, я тоже задаю этот вопрос. - Потому что… - девочка выдохнула и за этим выдохом последовала самая странная фраза из всех, что Хидари Гаидоку приходилось слышать за ее практику. Справедливости ради надо отметить, что девушке вообще не слишком «везло» на необычных пациентов, но она и не думала жаловаться на это, считая, что конечная цель хорошего психолога – сделать так, чтобы пациент больше никогда не нуждался в подобных услугах. - Вы забудете меня через несколько минут после того, как я выйду из этого кабинета, - сообщила ей Мадока.