Одна на двоих

      Было еще раннее утро, немногие птицы даже проснулись, но одна ранняя «пташка» стояла на перроне с небольшим чемоданом в руках. Всего минут двадцать назад сонная женщина продала ей билет и, сладко зевнув, задвинула окошко, вывесив табличку «Ушла на 10 минут». Правда, для каждого вновь пришедшего эти самые «10 минут» будут начинаться сначала…       Блондинка стояла и вглядывалась вдаль, пытаясь разглядеть поезд, но он все никак не появлялся на горизонте. Это быстро надоело, ведь ожидание выматывало и без того ослабленную девушку, и она тяжело вздохнула и полезла в шуршащий бумажный пакет. Сегодня она покидает этот город, который стал ей родным, и оттого ее сердце бешено билось в груди; она в последний раз прошлась по мостовой, полюбовалась собором в первых лучах солнца нового дня, зашла к булочнику, который открывался очень рано для своих постоянных клиентов. Немного подумав, Люси откусила довольно большой кусок от донатса с клубникой. Вкус клубничного джема сразу же напомнил ей о коктейлях, которые ей готовила милая барменша в гильдии. Откусив кусок еще больше, пытаясь замять им текущие слезы, она начала давиться лакомством. Не выдержав всей горечи, которая контрастом еще сильнее била на фоне сладости ягодного пончика, она, уронив его, так и недоев, опустилась на колени. Тряся головой и успокаивая себя, она залилась слезами... слезами обиды. Как же ей тяжело расстаться с прошлой жизнью, привычками, друзьями, но все меркло перед предательством. Её предали. Выкинули. Променяли. Осознание накатывало на нее уже несколько раз за это утро, стоило ей только оказаться на знакомых улицах и вспомнить яркие моменты, произошедшие на них за этот прекрасный, просто умопомрачительный год, который, не смотря ни на что, она не хотела забывать. Но до этого она держалась, сдерживая и крики, и слезы истерики, подавляя в себе боль и отчаяние, разрывавшие изнутри. Да, она старалась быть сильной, потому что она клятвенно пообещала Локи перед тем, как он все же сдался ее уговорам и ушел в свой мир, пообещала себе, и она честно держала свое слово, продолжая, тем не менее, ходить по памятным местам, словно мазохистка, словно проверяя, насколько же ее хватит. Она чувствовала, что если не попрощается, хотя бы мысленно, с дорогой ей Магнолией, то будет жалеть. А потому стоически сдерживала удары всего, что рвалось у нее изнутри. Но сейчас, стоило оказаться на вокзале, с которого она столько раз отправлялась на очередные миссии со своими друзьями, стоило ей оказаться одной и откусить этот чертов клубничный пончик, как она поняла, что ей предстоит не очередная поездка навстречу приключениям и мелким неприятностям, что нужно привыкать оставаться одной, ведь тех, с кем она делила и радость, и горе, больше в ее жизни нет, и что, да, это поездка в один конец… Ее силы и самоконтроль кончились, их хватило лишь на то, чтобы не заорать и не свернуться в жалкий клубочек прямо здесь, на перроне, хотя это уже было многим, а потому крупные соленые слезы сами собой полились из глаз,       – Чего сидим, ревем? – вздрогнув от неожиданности, Люси подняла взгляд, узнав голос с самого начала, но не верила в то, что это действительно она, а потому ее рот открылся от удивления.       – Тебе хватило наглости явиться сюда?... – прорычала девушка, впившись ногтями в кожу, раздирая её до крови, в момент сменив растерянное выражение лица на относительно спокойное, за которым явно читался гнев.       В происходящем она увидела злую шутку, очередную издевку, но затем, с секунду подумав, она поняла, что это подарок судьбы. Такой шанс выпадает крайне редко, и ей очень хотелось им воспользоваться, очень хотелось бы сейчас придушить засранку, и всем её бедам пришел бы конец, но она не могла. Что-то изнутри сдерживало ее, и, не до конца осознавая что, она списала все на обещание, что не будет больше вмешиваться в дела гильдии, а брюнетка перед ней, к сожалению, была ее частью, да и как-то сомневалась она, что ее исчезновение могло бы хоть что-то исправить или изменить.       – А что-то не так? – похлопала ресницами девушка. – А, я совсем забыла, тебя же с позором выперли…. А все из-за того что ты меня не послушала и напала на такую милашку, – она приложила руки к щекам, закрыв глаза, начав крутить корпусом и головой; со стороны это, должно быть, выглядело даже мило.       – Знаешь что?... – все дальше сказанное могла понять только сама Люси, потому как раздался оглушительный свист подошедшего поезда.       – Прости, я не расслышала, – преподнесла Рин ладонь к уху в излишне наигранном виде, словно желая, чтобы Люси сорвалась.       – Я сказала… – подошла к ней блондинка, сильно стиснув в объятиях и убийственно начав шептать ей на ухо, - Не знаю, как тебе это удалось, но оставляю этих предателей тебе. Но, запомни мои слова: мы еще сочтемся.       Со стороны выглядело так, будто старые подруги прощаются, но убийственные взгляды, которыми они друг друга одарили, разрушал картину. Во взгляде Люси пылала сила, уверенность, но они не черпали себя из злости и боли, которые так надеялась увидеть Рин. В шоколадных глазах плескалось что-то такое, что заставило ее как-то неуверенно сжаться и подавиться собственной желчью и словами, которые готовы были слететь с ее языка секунду назад. Сейчас девушка пониже впервые не знала что ответить.       А блондинка, тем временем, уже разорвала зрительный контакт, оставшись довольной реакцией ее врага, взяла чемодан за ручку и, громко и уверенно выстукивая каблуками по каменной плитке перрона, направилась к поезду.       – Тогда... Тогда я буду встречаться с Нацу! – выпалила Рин, и попала – задела за живое, потому как блондинка давно неровно дышала к Драгнилу, но сейчас... чувства притупились, хотя и не исчезли полностью. Это нереально, даже после такого, не за один день.       – Хах, удачи, – ответила блондинка, но совсем на что рассчитывала брюнетка.       Чего Хартфилии стоило сказать эту фразу четко и твердо, со спокойным лицом и лишь слегка натянутой улыбкой… Да за это ей медаль и памятник нужно. Посмотрев надменно на ту, из-за которой разрушился весь её мир и, сменив улыбку на наглую ухмылку, Люси подошла к проводнику и, показав билет, села на поезд. Открыв окно, которое выходило на перрон, девушка увидела то, чего добивалась - её «подружка» захлебывалась гневом и злостью, негодовала, но, заметив на себе ее взгляд… Девушку словно подменили. Ее глаза приобрели какой-то неправильный красно-зеленый цвет, зловещий, хотя они, как и в миг расслабившаяся брюнетка, спокойны. И Люси показалось, будто ее изучают, будто кто-то пытается копаться в ней, и была это совсем не Рин. Раздался еще один свисток и поезд тронулся, выведя Люси из транса, похожего, как если бы добыча смотрела на хищника, от которого ее спина стала мокрой и липкой от пота. Нет, она определенно не была добычей, не сейчас.       – Передавай всем привет! Скажи, что время, проведенное с ними было лучшим в моей жизни. Но всему приходит конец, и этому пришел. Пусть не держат зла! – прокричала заклинательница чрезмерно жизнерадостно, высунувшись по пояс из открытого окна и махая на прощание рукой, будто она действительно простилась с очень дорогой подругой.       Ну что ж, я ушла эффектно. Теперь, она не забудет меня, но я, к сожалению, ее тоже... Так, я уехала, а дальше что? Что мне теперь делать? А ведь она ударила по больному… Нацу… я ведь правда, правда тебя полюбила. Я была о тебе другого мнения, думала ты хороший друг, знающий, как поднять мне настроение, дорожащий мной, защищающий, помогающий, через чур порой дурачащийся и прилипчивый, но ты променял меня, как только поманили пальчиком, показав косточку… Ну, как часто первая любовь оказывается счастливой? Зато, можно будет использовать личный опыт и написать какую-нибудь драматическую историю… Милый, милый, ты – мудак, извини, но это так…. РИФМА! Где там был мой листочек и ручка? Вдохновение!!!       Так, оставив Магнолию и все, что напоминало бы ей о прежних временах, кроме ключей, девушка отправилась в путь, сейчас усиленно внушая себе все хорошее и отвлекаясь на записи в блокноте. Её дорога лежала на восток, в куда более скромные города, где магия была редким явлением, маги – нежелательны, потому как многие сразу же заболевали «манией величия», а разбой и грабеж – как божий день. Она ехала туда, где мало солнца, где почти все время проливные дожди. Почему туда? Она и сама пока не решила, но там она не бывала сама ни разу, да и шанс пересечься с кем-то знакомым был почти равен нулю, оставляя мелкую погрешность на непредвиденные выкрутасы случая. Просто ткнула наугад на карте, да и что-то чувствовала она. Чувствовала, что так правильно, чувствовала, что что-то толкает ее именно туда, где нужен был свет.